По трассе ехал грузовик. И что за танк в полотне дороги такую выбоину сделал? Попал грузовик колесом в ямку, подпрыгнул как акробат, приземлился и дальше поехал, а на дороге осталась лежать верёвка, смотанная кольцами. Видимо, плохо закрепили или вовсе не закрепляли, вот и вывалилась хорошая, ещё почти новая верёвка прямо на дорогу.
Смеркалось. Кузнечики затянули свою ультразвуковую песню, мотыльки летали, ища приключений в своей короткой жизни, а верёвка так и лежала на дороге. Правда, когда лось уже ближе к вечеру шёл на водопой, так поддел верёвку копытом и швырнул её на обочину, размотав наполовину. Солнце уже давно спряталось, и сумрак накрыл всё кругом. Кузнечики с чувством выполненного долга умолкли. Вдруг в кустах раздался продолжительный шорох. Странно, когда кто-то идёт, тогда слышен характерный ритм шагов, а тут сплошной шелест, буд-то дождь пошёл.
- С-с-с-травс-с-ствуйте-с-с! С-с-скучаетес-с-с?
Местный Дон Жуан желтопузик Сулейман, завидев стройную неподвижную змееподобную тень, решил попробовать скрасить себе ночку.
Верёвка (а это была именно она) понятное дело молчала.
- Вы в печалис-с-с? Не с-с-стоит расс-с-страиваться! Жизнь прекрас-с-сна! – вошёл в поэтический экстаз безвредный муж, пардон, уж.
Верёвка и на сей раз никак не отреагировала на явное заигрывание.
Уж подивился такому безразличию со стороны стройной красавицы, но это его не остановило.
- Тем ценнее будет триумф! Когда достигаешь победы, даже не напрягаясь, это скучно и пресно. Трофей, добытый потом и кровью в сто раз ценнее!
Так рассуждал гад, подползая ближе к предмету спонтанной страсти.
Ночь была безлунная, что отчасти и явилось причиной ошибки. Свет звёзд лишь слегка оттенял предметы вокруг. Между верёвкой и ужом вдруг возникло нечто.
- Сулейман? Доброй ночи! Я – на охоту, а ты как планируешь прожить сегодня?
- Да, ес-с-сть кое-ш-ш-што – Расплывчато ответил полоз, не уточняя деталей.
- Ну-ну, успехов!
Ёж посеменил прямо к верёвке. Сулейман чуть не взмыл в звёздное небо от волнения. «Игольчатый охотничек» скрылся в траве, задев лапкой кольцо верёвки, которое было скрыто от и без того плохого зрения ужа. Когда длинная тень шевельнулась, Сулейман расцвёл, решив, что змея отвечает ему взаимностью!
- Волш-ш-шебница! Ты с-с-сводиш-ш-шь меня с-с-с ума! Выходи за меня замуж-ш-шь!
Верёвка не шелохнулась. Тогда Сулейман начал танцевать, подрагивая телом и высовывая свой язык, стараясь околдовать прелестницу. Обычно перед этим танцем не могла устоять не одна змея, а верёвка сохраняла прежнее безразличие. Уж, потеряв терпение и внешний лоск принялся выписывать такие кренделя, что ни крольчиха, ни волчица, да что уж там, сама лосиха бы не устояла, отдалась бы такому пылкому любовнику! А верёвка лежала, как кусок скрученной тряпки (что и было на самом деле), а Сулейман уже прыгал на кончике хвоста! За такой трюк любой бы цирк продал бы всех своих зверей!
К трём ночи вымотанный змей упал и, смирившись с судьбой, стал ждать смерти. Он лежал почти на середине дороги, в метре от холодной и неприступной верёвки. Вдруг дорогу осветил яркий свет фар. «Джип» завизжал и замер в пару сантиметрах от Сулеймана.
- Тьфу ты! Желтопузик разлёгся! – Сплюнул парень лет тридцати. Поддел носком туфли беднягу и швырнул его в траву, прямо на верёвку.
- О! А это то, что нужно! Хорошая девочка! – Парень схватил верёвку и кинул в багажник.
- Так бы и с-с-сказала, что с-с-свидание у тебя! – Устало и с сожалением простонал Сулейман, провожая тоскливым взглядом габаритные огни крутого авто. – Все вы бабы – змеи!
|
