Хотели, как лучше, …
70 - е годы прошлого века. Военный аэродром Мачулищи в Белоруссии, под Минском. 121 сверхзвуковым ракетоносным полком Дальней авиации командует полковник Чуйко Н.Н. Летаем на красавцах ТУ-22. Грозная машина, ничего не скажешь. Но речь пойдёт не о самолётах и даже не о тех, кто на них летает. Вспомним сегодня только об одном из многочисленных эпизодов в истории 121 полка.
Итак, военный аэродром Мачулищи. Посреди рулёжной дорожки, спиной к взлётной полосе и лицом к контрольно -диспетчерскому пункту (сокращённо КДП или «вышка»), стоит пехотный генерал. Красные лампасы, красные погоны и всё остальное красное. Видно издалека. Генерал разгневан. Левая его рука, вытянутая в сторону северного торца взлётной полосы, описывает плавную дугу, охватывая эскадрильские домики, курилки, места отстоя керосина, волейбольные площадки и прочие атрибуты авиационной жизни. Не разжимая губ, представитель штаба Белорусского военного округа цедит: «Это убрать! Это убрать! Это тоже убрать!». Палец упирается в двухэтажное здание дежурных инженеров, построенное хозворспособом. «И это тоже убрать! «- следует команда. У полкового инженера отвалилась челюсть , слова застряли в горле. Только рот раскрывает и ни словечка не может вымолвить. Заклинило человека намертво. А представитель, пунктуально выполняя указания высшего начальства, упёрся взглядом в КДП. После минутного колебания, он выдал: «Не смотрится! Это тоже снести!». У заместителя командира полка по лётной подготовке тоже округлились глаза. Но, в отличие от инженера, в ступор он не вошёл, пообещал выполнить приказание, но добавил, что без этого здания, аэродром не сможет принять самолёт президента Франции Жоржа Помпиду. Не любит начальство, когда ему возражают. Но ничего не поделаешь. Он и послан сюда, чтобы обеспечить встречу высокого гостя. Круто развернувшись, генерал указывает на три десятка наших ТУ-22 и полк истребителей: «Самолёты все убрать!». К этому моменту на аэродроме в Мачулищах базировался один полк Дальней авиации. Была ещё транспортная эскадрилья. Она вместе с нами переносила тяготы и лишения данного отрезка времени. Короче, всё снесли и всё сломали. «Вышка» стояла, как пень среди поляны. Взгляду незачто было зацепиться. Аэродромная рота отдраила плиты так, что в них отражались улетающие в Оршу ТУ - 22. Нигде ни пылинки, ни соринки. Вот только постные физиономии авиаторов портили общую картину. Но и здесь решение было найдено оригинальное и всех устраивающее. В момент прилёта президента Франции, сделать в гарнизоне выходной и к аэродрому близко никого не подпускать. Пусть «шпагу» пьют в «долине любви». Тщательно спланированные и глубоко продуманные мероприятия всегда проходят без «сучка и задоринки». Президент Франции Жорж Помпиду 11 января 1973 года благополучно сел на наш аэродром. С ним приземлилась и вторая «Каравелла» с журналистами. Самолёты стали против КДП, единственные на огромном аэродроме. Картеж с президентом убыл в Минск. Местное начальство начало «сверлить`»дырки в кителях, готовя их для будущих орденов. На горизонте явно просматривался «парад победителей». Но, в бочку мёда, всегда можно добавить ложку дёгтя. Наверно и сегодня командир аэродромной роты не может сам себе объяснить, зачем он послал солдата на машине подмести ещё раз рулёжку. Толи в служебный раж вошёл, толи крыша поехала? Но, скорее всего, увидел, что у `Каравелл` очень низко двигатели расположены и решил подстраховаться. Пусть, дескать, прометёт ещё раз, чтобы в двигатели ничего не засосало. Забыл! Забыл, командир совершенно, что его орёл уже три ночи не спал, всё подметал взлётную и рулёжную полосы.
На аэродроме тишина. Ни полётов, ни самолётов, ни людей. Только на КДП дежурный руководитель полётов мается от безделья, да на рулёжке болтается подметальная машина. «Чего она там подметает - думает руководитель - всё же блестит итак, как у кота …?». А машина, развернувшись на южном конце рулёжной дорожки, медленно движется к КДП, смещаясь постепенно к «Каравеллам». И когда до самолётов оставалось метров пять, недоумение на лице дежурного сменилось ужасом. Он увидел голову солдата, лежащую на руках, на руле машины. Солдат спал на ходу. Забыв, что перед ним не самолёт, дежурный руководитель схватил микрофон и заорал дурным голосом: `Тормози! Тормози! Тормозной парашют!`
Забыл, что не оборудовали радиостанцией движущийся агрегат. На скорости пять километров в час подметально - поливальная машина плавно въехала в плоскость самолёта французских журналистов, разворотив её законцовку. Не тот самолёт выбрал солдат. Въехал бы в наш самолёт, аэродромная рота лишилась бы машины и всё. Нет, подавай ему иностранный аппарат. А они хлипкие, к тому же, скандал получился международный. Наши предложили решить проблему мирным путём. Прапорщик Борис Пчелинцев осмотрел повреждение и сказал, что сделает так, как было. Мы ему верили. Он, битые и покарёженные, смятые в консервную банку, автомобили , превращал в новые, будто только что сощедшие с конвейера, Гости отказались! Сгоняли во Францию вторую «Каравеллу», (уже за наш счёт ), купили у фирмы эту несчастную заканцовку крыла (тоже за наш счёт). Даже устанавливали сами. Если честно сказать, эту работу Борис Пчелинцев выполнил бы за пару часов, а они весь день «трудились». Но, была «холодная война»и нужен был шум, который переместился даже в область политическую. Вот так, «хотели как лучше, а получилось - как всегда».
Алексей Хромов Минск Белоруссия
|
