1
В пустыне мрачной нелюдимой,
Дождем и бурею гонимый,
Шел бедный странник в край родной,
Врасплох застигнутый грозой.
Дрожа от холода и страха,
Он шел неверною стопой.
На нем измятая рубаха
Была пропитана водой.
Уж много дней скитался странник,
Желая видеть милый дом,
Бродил по свету как изгнанник:
Места чужие все кругом.
И взор был полон тяжкой муки,
Усталость – на младом челе,
Его пугали неба звуки
И бури вой; уж на холме
Заря тихонько занималась,
И непогода унималась,
Как будто солнца первый луч
Вдаль стадо гнал угрюмых туч.
Упал на землю странник бедный,
Усталый, тяжело дыша,
И стал глядеть, как месяц бледный
Теряется при свете дня.
Уж солнце встало на востоке,
Весь божий мир озолотя.
Заснул скиталец одинокий
И погрузился в сон глубокий…
2
И видит он родимый дом,
Края, так сердцу дорогие,
Где проводил он день за днем
Беспечности года златые.
Как он любил в родном саду
В вечерний час иль утром ранним
Смотреть румяную зарю,
И улыбался день ему
Лучом приветным иль прощальным.
Дни детства – сладкие мечты,
Куда умчались вы так скоро,
Как вянут осенью цветы,
Чтоб не зацвесть уж снова?
Здесь жил в кругу семьи родной,
Забот не зная и тревоги,
Но край решил оставить свой:
Не ведая дороги,
Он шел, куда глядят глаза,
Куда златые облака
Манят, блестя издалека,
Куда лихая воля
Вела его – и в лес и в поле.
Бродил он долго в упоенье,
Одной свободою дыша.
Куда вело его стремленье? –
– Он сам не мог понять себя.
Хотел любви, хотел ли славы,
Хотел попасть на бой кровавый,
Как званый гость на славный пир,
Или хотел поведать мир? –
– Он сам не знал, но знал: отныне
Его приют и дом – в пустыне,
В лесу, на диком берегу,
На зеленеющем лугу.
Давно желал он вдаль пуститься,
С природой воедино слиться.
Как часто, под родимой кровлей
Жизнь проводя, мечтал о воле
Наш странник, часто у окна
Скучал он в тихий ясный день,
Не зная бодрости, ни сна,
Вкушая тягостную лень.
Но лишь темнели небеса,
Сгущались тучи, и гроза
На дол свою свергала тень,
И только молнии стрела,
Пронзая небосвод, сверкала
И дивным светом озаряла,
И гром вдруг жутко рокотал,
И сыпал дождь, и ветр свистал –
– Как радостно кипела кровь,
В восторге сердце трепетало
И, будто с яростной стихией
Соединясь, торжествовало.
3
Недолго длилось упоенье
Свободной жизнью дикаря.
Природы дикие волненья,
В степи полдневная жара
Ему несли лишь утомленье.
На мир глядел он из окна,
Тоской томим, в былые времена,
Теперь томил его лишь голод
И до костей берущий холод.
Закону вечному верна,
Его природа не щадила,
И всех она равно любила:
Его и дикого орла
И волка, злого нелюдима.
В теплице выросший цветок
Сгорит от зноя в диком поле,
Хотя пышней бы рос на воле,
Но так сулил жестокий рок.
Так увядал и он, но вскоре
За им испытанное горе
Его фортуна наградила,
Чтобы совсем не погубить,
Его страданья облегчила,
Чтоб неожиданней сломить
Одним ударом, может быть.
На берегу реки прохладной
Сидел он, жажду утоля,
И, полный думы безотрадной,
Смотрел на угасанье дня.
И видит вдруг: белеет что-то
На фоне розовой зари –
– То парус на рыбацкой лодке,
Плывущей мерно вдоль реки.
И крик болезненный раздался
Из уст несчастного, и в нем
Страданий долгих след сказался –
– Все муки в выкрике одном.
Рыбак сначала испугался:
Так страшен был протяжный крик,
Но равнодушным не остался:
Он ближним помогать привык.
Его он в хижину родную
Отвез и вместе разделил
Свой мирный кров, еду простую,
А перед сном спросил:
«Зачем скитаешься по свету,
Чего ты ищешь, где твой дом?
И если ждут в краю родном
Тебя, то внемли моему совету:
Вернись домой, плохая доля –
– Лишенным родины и крова
Жизнь проводить в чужих краях.
В тебе самом твоя неволя,
Ты от себя бежал из дома,
И где б ты ни был, ты – в цепях»
Но странник наш в ответ молчал,
И только блеск слезы являл
Печальной думы след в глазах.
4
Но все был прежними мечтами
Томим и жадными очами
Небесных птиц полет следил,
А ночью позднею с звездами
На небе вольном говорил.
Все рвался дух его мятежный,
Чего хотел, не знал он сам,
И счастья смутные надежды
Ему являлись по ночам.
У рыбака три дня прожив,
Гостеприимный дом оставил,
Сердечно поблагодарив,
В ближайший город путь направил.
Когда входил он в шумный град,
Где жизнь кипела городская,
Так людям был безмерно рад,
Что жизни сей подобно кровь
Его кипела молодая.
И мыслил он, что край блаженный
Нашел, чтоб не страдать уж вновь, и что,
Судьбою награжденный,
Найдет здесь счастье и любовь.
Но как обманчивы мечты,
И как охотно им вверяем
Себя и, счастием полны,
О настоящем забываем.
Но чем приятней сладкий сон,
Тем тяжелее пробужденье;
Как мимолетное виденье
Нас посетив, уходит он,
За ним и прочь летит забвенье,
И верен вновь судьбы закон:
За счастья каждое мгновенье –
– Тоска, и муки, и сомненья.
Он миру внешнему всегда
Был чужд, и мысли и желанья,
И сокровенные страданья
Во глубине души храня.
Один, всегда везде один,
Никто его не понимал,
Лишь месяц, неба властелин,
В ночи тоске его внимал,
Да звезды, будто в утешенье,
Даруя умиротворенье,
Мерцали в вышине ночной,
Вторя – одна вослед другой.
Шли дни угрюмой чередой,
Не мог найти себе призванья
Пришлец, нашедший лишь скитанье
Там, где искал он рай земной.
Он здесь себе устроил кров
В тени деревьев и кустов
И был известен средь людей,
Как нищий, житель площадей.
Так он и жил, но и надежда
В его груди еще жила,
Он ожидал все, как и прежде,
Что благосклонная судьба
Его томленье успокоит
И к жизни новой дверь откроет,
И счастье на крылах воздушных,
Его желаниям послушно,
Само к страдальцу прилетит
И чашу горечи другою,
С напитком сладостным, сменит
И как ребенка напоит,
Держа заботливой рукою.
5
Но непреклонная судьба
Вершит всегда свои дела,
Пока наивные надежды,
Как сладкий сон, смыкают вежды.
Однажды шел он ко дворцу,
Чтоб издали полюбоваться
На царской роскоши красу
И так хоть ею наслаждаться.
Увидев дерзкого окрест
Предместья царского, охранник
Его схватил: «Кто ты таков?»
А он в ответ сказал: «Я странник,
Пришел к вам из далеких мест»
«Так ты бедняк? И чей же кров
Тебя, скитальца, приютил?»
«Один лишь кров – небес покров
Меня пригрел, меня укрыл,
Мне служит, где б я ни бродил»
«Как смел прийти ты ко дворцу?
Твой облик только портит вид!
К начальнику я отведу
Тебя – он жребий твой решит»
И жребий бедного решен:
Навек оставить осужден
Немедленно их город славный
Пришлец бездомный и бесправный.
Все опустело перед ним.
Огонь, что прежде возгорался
В душе и сердце молодом,
Погас, и над собой самим
Теперь он горько насмехался.
Давно предчувствовал, что счастья
Нет в жизни, все – лишь суета,
Теперь, отчаянья во власти,
Он мыслил: «Только для страданья
И для обмана упованья
Она бессмысленно дана»
И снова он, один, как прежде,
Но уж не верящий надежде,
Пошел, куда глядят глаза –
– Так вдоль по небу облака
Плывут, не ведая куда,
Так, всюду чужд и одинок,
По морю брошенный челнок
Скользит без цели и стремленья,
Пока его угрюмый вал
Не увлечет на дно, или теченье
Не разобьет о стены скал.
6
Но время – быстрая стрела –
Оно лекарство от недуга,
И если ноша тяжела,
Нет в мире преданнее друга.
Но нет и в мире злей врага
Тому, чья жизнь как сон сладка:
Невечно счастие земное,
Пройдет оно, как все мирское.
Раз, проходя через селенье
В один прекрасный летний день,
Увидел дом, и вдруг волненье
Его стеснило грудь сильней,
Чем в клетке тесной заключенье –
– Орла, наместника степей.
Так был сей дивный край подобен
Отчизны милой стороне,
И сад, и дом так дивно сходен,
Что вспомнил странник о семье:
«Домой! Домой! К чему скитаться,
За счастья призраком гоняться?
Его наверно нет нигде,
Покой – в родимой стороне;
Все чужды мне, я всем чужой,
Кроме родных, вернусь домой!»
И с новой силой и стремленьем
Он путь туда направил свой,
Где для измученной, больной
Души найти мог исцеленье.
И долго он с тех пор бродил –
Знакомых мест не находил,
И образ лишь один являлся
Ему в воскреснувших мечтах –
– Тот, с коим прежде он расстался,
Что прежде было, стало прах.
Но время шло, иссякли силы,
Он сбился с верного пути,
Надежды снова изменили:
Теперь, как самого себя,
До дома путь не мог найти,
Скитанье – вот его стезя.
Так ради призрачного счастья
Безумец, что имел, теряет,
У суетной мечты во власти,
Но ничего не обретает.
7
…И пробудился ото сна
Уставший телом и душой,
С холодной бледностью лица,
С глазами, полными тоской,
Скиталец, родины лишенный,
Блуждать по свету осужденный
За дерзкий свой побег судьбой –
– Он жребий сам избрал такой.
Уж от ночной грозы и бури
Не оставалось и следа,
И в светло-голубой лазури
Блестели дивно небеса,
Торжественно светило дня
Свой путь обычный совершало,
Тепло, и свет, и жизнь даря,
Лучами радостно играло.
Он не был радости причастен,
Хоть неба свод был чист и ясен,
Хоть улыбался день ему –
– Был равнодушен ко всему.
Вот он привстал, окинул взором
Окрестность – пусто все кругом,
Лишь над пустым бесплодным долом
Вдали приметно возвышался,
Сливаясь с небосклоном, холм,
И он уж было в путь собрался.
Вдруг слышит: песнь звучит оттуда,
Доносится из-за холма,
И внемлет песни он, покуда,
Пленяя слух, звучит она.
Песнь
Будь мужчиной, сбрось оковы,
Цепи рабства разорви
И сражайся снова, снова,
Битва – у тебя в крови.
Не пленяйся звону злата,
Сладострастия беги
И на зов тревожный брата
Без сомнения иди.
Будь суров, но будь и мягок,
Верный принципам своим,
Путь благой – не тот, что гладок
Под покровом золотым.
Путь тяжел, но в сердце – радость,
Чувства силою полны,
Пусть страданья, муки – в тягость,
Кратковременны они.
Суета, пустые страсти –
– Все померкнет, все пройдет,
Все – у тления во власти
И лишь к тлению ведет.
Будь смирен и сердцем кроток
И гордыню позабудь,
Этой жизни век короток,
Вечности причастен будь.
Береги души святыню
В знойный день и в злой мороз,
Все пройдет, и все остынет –
– Бурь мятеж и натиск гроз.
Будто живительная сила
Наполнила усталый дух,
И мысль, и чувства обновила,
И произнес скиталец вслух:
«Я буду тверд душой отныне,
Пусть в этой жизни не найду
Отрады, но в любой кручине
Я честь и совесть сохраню.
Природа как верна себе:
Мы видим: год от года снова
Зима дает черед весне,
И в постоянстве том основа.
Я буду жить, как предки жили:
Для правды, а не для себя,
В простом величьи кротки были
Они – таким быть должен я.
Всем правит мудрая судьба,
И мы не ведаем, что будет,
Но непреклонная душа
Предназначенья своего
Пусть никогда не позабудет.
Пусть больше мне не суждено
Увидеть то, что сердцу мило,
Но в сердце том живет оно –
– Так нам далекое светило
Дарует жизнь и тепло,
Но нам добраться до него
Все ж никогда не суждено.
Познал я жизни суету,
Но заодно познал ей цену,
За все ее благодарю,
Покорный своему уделу,
И больше уж не прокляну»
И он туда пошел, откуда
Звучала песня, и на холм
Степенно всходит, вдруг – о, чудо! –
– Как этот вид ему знаком:
И степь, и роща, сад, и дом;
И слезы радости омыли
Давно иссохшие глаза,
И дивным блеском засветили
Глаза в ответ сиянью дня.
|
