У нас есть такое негласное правило. Можно сказать, ритуал. Когда ты приходишь домой, я иду встречать тебя. Прихожу я: снимаю обувь у порога и иду в комнату. Я уже знаю, что увижу. Тебя, сидящую за столом, склонившуюся над кипой бумаг. Я обычно называю это мусором. Ты - тетрадями учеников.
Ты сидишь, подпирая голову левой рукой, правой делая пометки на полях. Почерк у тебя каллиграфический, ровный, прямой, буковка к буковке. Вроде бы, все понятно, а начинаешь читать - так уже на втором абзаце хочется взвыть.
Усмехаюсь, отлипаю от стенки, которую подпирал, притормозив на пороге, и иду к тебе. Остановившись позади, кладу руки на спинку стула и тихо спрашиваю:
- Чай сделать? – Ты наверняка забыла даже бутерброд себе приготовить. Вечно в работе, вечно часы сверх, помимо уроков еще какие-то курсы, плюс работа в бухгалтерии. Нельзя же так. Вон, гляди, какие синяки под глазами. Снова забыла замазать или просто тот дорогущий крем уже не спасает?
Ты вздрагиваешь. Странно, неужели я так тихо хожу? Но нет, глаза, словно задымленные какой-то мыслью, выдают тебя с головой. Опять погрузилась в работу по самые уши.
- Да. С лимоном. – Как будто вынырнула из неведомых мыслительных глубин. Наконец-то взгляд полностью проясняется, ты немного смущенно улыбаешься и тихо добавляешь: - И с сахаром. Можно?
- Нельзя, - я фыркаю и иду на кухню ставить чайник.
Через десять минут чай готов. Заношу в комнату две чашки, от них валит пар. Потом приношу вазочку с печеньем и бутербродами – все это ставлю на стол около дивана, специально подальше от тебя. Иначе снова не заметишь, что съела и съела ли вообще. Расставив все, сажусь, откидываюсь на диван и открываю свою любимую книжку. По идее, я знаю ее наизусть, но заняться все равно нечем. Компьютер – не хочется. Телевизор – тем более. Что такое глупый ящик по сравнению с вечером наедине с тобой и чашкой чая?
- Тебе еще долго? – спрашиваю через некоторое время. Знаю, тебя бесполезно дергать фразами типа: «Давай скорей,чай остынет.» или «Ну все уже,иди есть, мне скучно.» Или еще что-нибудь в этом духе. Ты просто терпеть не можешь, когда отвлекают от дел.
- Нет, еще немножко, - ты потягиваешься, потом поворачиваешься на стуле-вертушке ко мне, и я слышу твой удивленный вопль: - Вау, мои любимые!
С трудом сдерживаю смешок. Твое любимое печенье – ваниль и орешки. Редкая штука, полгорода обегал пока нашел. Ты вообще любишь все ванильное. А я вот больше по шоколадной части.
- Приятного аппетита! – Я уже готов расхохотаться,глядя как ты быстро подлетаешь к дивану, плюхаешься на него, поджав под себя ноги, и тянешься к тарелке за любимым лакомством. – Погоди-ка. – я, не показывая своих коварных замыслов, пододвигаюсь ближе. Ты растерянно, с некоторой толикой недовольства, следишь за моими действиями. Я же тем временем беру печенье с края тарелки и подношу к твоим губам.
- Кусочек за маму, - и все-таки коварная улыбка, кажется, пролезла наружу. По твоим глазам вижу. В них вместо усталости светятся сотни сереньких шаловливых звездочек. Никогда не думал, что серый цвет может быть настолько ярким и солнечным.
Закончив с этим подобием ужина, мы сидим на диване. Точнее сижу я, ты лежишь, твоя голова у меня на коленях. Так хорошо… Но меня все никак не покидает ощущение, что я что-то упустил. Я задумываюсь.
- Давай-ка спать, ок? Я так устала… - твой голос выводит меня из раздумий. Киваю, делаю грозное лицо и прогоняю тебя со смехом в ванную. Это известный тактический ход: оставь тебя здесь – опять уткнешься в работу. Ты просто кошмарный трудоголик. Иногда хочется взять, сунуть все эти бумажки в мусорное ведро, а тебя затащить в постель. Хотя бы просто для того, чтобы выспалась нормально. И как только я тебя терплю?
Усмехаюсь своим мыслям, стоя под горячими струями. Так и терплю. Да, ты не самая красивая девушка на этом свете. Я ведь не слепой и далеко не романтик. Но друзья все не перестают подзуживать, обзывая в шутку «Ромео». Они недоумевают, почему я до сих пор здесь, с тобой. Почему еще ни разу не изменил, хотя вечеринок и девочек была просто уйма. И хорошеньких, очень хорошеньких. А один из парней не так давно прямо заявил – ну как ты спишь с этой… ?! Нашел бы себе миленькую блондиночку…
Я понимаю, он хотел как лучше. Но это не помешало мне тогда хорошенько ему врезать.
Как они до сих пор не поймут? Да, они мои друзья, дорогие для меня люди, ребята, с которыми мы многое прошли, но даже они не имею права говорить о тебе плохо. Как-то я слышал выражение такое: «Любить надо так, чтобы пройти мимо ста лучших и ни разу не обернуться». Интересно, это и есть настоящая любовь? Блин, что-то я загрузился… Сестра на меня точно плохо влияет. Она сама эмпатка и еще слишком много думает, вот и я, видать, заразился. Мда.
Зайдя в комнату, чувствую, что у меня начал подергиваться глаз. Ты опять за работой. Ну е-мое… Ну что там опять. Тексты? Какие тексты??!! В половину третьего ночи??!! Грр… И не делай такие умоляющие глаза, не прокатит.
Отбираю ноут. Ты, обидевшись, поворачиваешься ко мне спиной, натягиваешь одеяло чуть ли не на нос и затихаешь. Ох, как же с тобой иногда тяжело.
Вздохнув, я закрываю глаза и медленно погружаюсь в топкую зыбь сна. Неожиданно кто-то тормошит за плечо, и я резко подскакиваю, хлопая глазами и пытаясь проморгаться. Я зол. Терпеть не могу, когда будят. Предпочитаю просыпаться сам.
- С днем рождения. – Перед глазами появляется твое лицо. Ты протягиваешь руку и касаешься моей щеки, аккуратно целуешь, сначала шутливо в нос, потом уже серьезно – в губы. Так вот, что я забыл! Мой день рождения.
А у тебя в глазах опять эти веселые серые светлячки.
- Не выспишься, - хрипло отвечаю я, впрочем, не торопясь тебя отпускать.
- Хм, ну что поделать. – Хмыканье, довольная улыбка и глаза, похожие на затянутое предрассветной дымкой небо. Мое личное небо. На небе Луна, Солнце и мириады звезд.
|