Жара навеивает странные мысли. Подобно тому, как плавится асфальт, расплываются в голове рассуждения на тему «откуда берутся сны?». Приходят и уходят как легкое дуновение ветра и ничего не объясняют. Ложатся на плечи маленькими бабочками и перешептываются. Шепчут о скорой осени и холодах, о «жизни наоборот», той жизни, в которой бы все было идеально: никто не совершал бы ошибок, не прыгал бы в пропасть, не пропадал бы без объяснений…
В городе пахло дымом и времени до начала осени оставалось считанные дни.
В парке на скамье, выкрашенной в тусклый зелёный цвет, сидела девушка. Её тёмные волосы были спутаны, голова лежала на руках, локти опирались на колени. Шнурки на кроссовках завязаны на скорую руку. Летние брюки с карманами, хоть и сияли белизной, были не глажены. Не смотря, на жару на ней была черная ветровка.
Она закрыла глаза. «Как жить, как жить, не зная где ты, что с тобой? Как спать по ночам, не зная, не угрожает ли тебе опасность, не ночуешь ли ты где-то под открытым небом и вообще… жива ли ты?»
К скамье медленно подошел мужчина. Весь его вид выдавал в нём интеллигента: светлые сандалии светлые льняные брюки, рубашка того же цвета. Волосы с лёгкой сединой, очки-половинки. Он медленно присел рядом с девушкой.
- Ну что ты дочь, не нужно так себя убивать…
Девушка подняла голову:
- Конечно… Хм, никому ничего не стоит делать, пусть всё идёт свом чередом, не так ли?
Мужчина вздохнул, тяжёлой рукой потянулся к нагрудному карману и извлёк белый конверт.
- Это пришло утром.
- Что это?
- Я не открывал – здесь твоё имя. Адреса нет, вероятно, его просто бросили в почтовый ящик.
Девушка медленно взяла и развернула конверт. Пробежала конверт глазами, открыла и ухмыльнулась.
- Хм… Это от детектива, которого советовал твой друг. Вот он странный, есть ведь электронная почта, что за методы… - прошлась по письму глазами еще раз и скривила губы – пишет, что знает, где Аня. Что мне надо связаться с ним. Что за игры, почему нельзя просто позвонить?!
- К чему эти вопросы, Инга, у всех свои методы. Он из старой школы.
- Он из психушки, пап!
- Если и так. Никто не знает, почему именно он там был. Когда у соседей пропал Рэкс, все уже потеряли надежду, когда я посоветовал к нему обратиться, а он его привёл, и это спустя полгода!
- Да то собака, пап!
- Никогда нельзя останавливаться, если решила – доводи до конца.
- Папа, её искала милиция в нескольких городах, со связями и без мы не можем найти её уже год, как мы можем верить, что он нашёл? Я не верю, я не могу цепляться за каждую надежду, а потом, после каждого нового облома собираться с мыслями… Это тяжело, понимаешь? Так тяжело еще верить во что-то…
Она снова опустила голову. Голова болела. Недосыпание за последние месяцы не проходило бесследно.
- Я лазила по болотам с ищейками, я была в морге - была на опознании семи трупов! Я объездила все города и поселки в районе, я сумку клея истратила, клея её портреты на столбах… - она заплакала – мне каждый день снятся неимоверные сны, где её мучают, убивают…
Отец бережно дотронулся до её спины.
Какое-то время молчание охватило обоих.
Наконец, мужчина прервал тишину:
- Давай, я встречусь с ним.
Девушка подняла голову, протёрла опухшие глаза, взяла письмо и встала.
- Да я сама, сама, конечно, что-то устала просто… Позвоню ему сегодня. Что твой друг, приезжает?
- Да, они едут на машине. С сыном. К вечеру будут у нас.
- Сын, что тоже, диссертацию пишет?
Мужчина улыбнулся.
- Нет, он ничего не пишет, хочет город наш посмотреть.
- А-а, хорошо.
Девушка встала, засунула руки в карманы и втянула голову в плечи.
- Ладно, пап, пойду, к Дине надо ещё зайти, клиент новый, двадцать страниц текста перевести нужно будет. Я позвоню ему. Позвоню и все тебе расскажу.
- Хорошо.
- До вечера.
Город медленно прощался с дневной суетой. Горизонт окрасился рыжими перьями заката, с едва заметной сиреневой полосой. Уставшие за день бродячие собаки ютились в вялые компании, зевая, укладывались в траву. Трамваи, огибавшие кольцевую, были полупустыми.
У дома, где жила Инга с родителями, остановился черный джип. Из машины вышло двое мужчин: один лет сорока с лишним, приятной наружности в темных брюках и ярко-желтой рубашке, второй, не менее привлекательный, вдвое моложе первого, высокий с слегка вьющимися волосами до плеч, в спортивной футболке и шортах. Взяв небольшую сумку, они вошли в подъезд. На третьем этаже гостей уже ждали.
- Ну, здравствуйте, здравствуйте! – звучным голосом проговорил наш утренний знакомый – как добрались?
- Здравствуй, Боря! Доехали быстро, Альфред отлично водит! – сказал мужчина за сорок, отвечая на объятия первого.
- Ну, ты совсем вырос, Альфред! Ты уже и диплом защитил?
- Да, дядь Борь, два месяца назад.
- Отлично! Ох, ну что ж мы в дверях-то. Проходите, проходите! Наденька, принимай гостей!
Наденькой звали мать Инги. Это была хрупкая женщина сорока семи лет с ярко-голубыми глазами, отменно умевшая готовить и следить за домашним хозяйством, потому и занимавшая почетную должность домохозяйки. На вид ей можно было бы не дать и сорока.
- Проходите Александр Егорович! Проходите… Здравствуй, Альфред – Надежда улыбалась, по всему видно было, что она рада гостям.
- А где же Инга? – спросил Тимофей Егорович, заглядывая в комнаты - помню, когда я был у вас в последний раз, она училась в университете…
- О, Инга уже совсем взрослая. Она работает переводчицей. Сейчас у подруги. Вы проходите - стол уже накрыт.
Гости приступили к ужину.
В окнах домов зажегся свет. На темном небе заблестели звезды. Под окнами рычаньем и мяуканьем обозначились коты. С клумб доносился слегка уловимый запах роз. В квартире Ингиных родителей были рады старым друзьям. По мере разговоров общим темам, казалось, не будет конца.
Гармонично текущую беседу нарушил резкий поворот ключа и хлопок двери. Инга пробежала мимо гостей, и хлопнула дверью в свою комнату.
- Инга! У нас гости! – отец приподнял подбородок, в ожидании ответа, брови изогнулись в вопросительной форме.
В ответ ни последовало, ни слова.
Отец медленно встал, подошел к двери спальни дочери. Медленно постучал.
- Да, пап, входи!
- Как дела?
- Отлично пап, еду, поезд через час, я успею, этот поселок недалеко от нас, твой знакомый… детектив то есть, дал адрес, показал фото… Действительно похоже, что на них Анька, а если так – она жива! Ты представляешь? Я сейчас соберусь, тут ехать-то всего четыре часа… может немного больше, правда от поезда еще чем-то придется добираться, я беру карту на всякий случай, вещи мне особо не нужны… Она жива! Если это так…
- Инга, я знаю, где это. Это дачный поселок, и от станции это порядка шести километров, автобусы ходят раз в сутки. Как ты будешь добираться ночью-то?
- Это он тебе сказал?
- Конечно, я ему позвонил. Я когда-то был в этом поселке, знаю окрестности. Пойдем, попьем чаю и все обсудим. У нас гости – сказал на распев отец.
- Пап, какой чай?.. Ты что?
Глаза Инги округлились.
- Ну, дорогая, во-первых, это не вежливо, не посидеть с гостями, а во-вторых, хоть ты и большая девочка, а ночью я тебя никуда не пущу. Одно дело если бы поезд прибывал сутра, а тут ночь, да еще и глушь беспросветная это место. Пойдем за стол.
Инга опустила голову. В споре с генералом в отставке она не видела смысла. К тому же, она знала, что есть и дневной поезд.
На самом же деле, отец пользовался о-го-го каким авторитетом в глазах дочери. Когда-то, на её глазах он вытянул двух людей из горящей машины, которая врезалась в дерево (водитель не справился с управлением), а через секунду машина взорвалась. До сих пор этот огонь пылает в сознании Инги. Отец всегда знал «как правильно», «как надо», хотя никого не заставлял придерживаться этих же взглядов, напротив, он словно выжидал, но когда выяснялось, что кто-то из членов семьи не сделал «как надо», он не спешил кричать «А я же говорил!», он молча уходил к себе в комнату, надевал очки и раскрывал газету. Такие моменты делали его умиротворенным и еще более почтенным в глазах окружающих. Он учил свою дочь моментально входить в ситуацию и приспосабливаться к ней. Гнев и даже непонимание отца были её врагами.
- Да. Иду.
Бросив карту на стол, девушка посмотрела в зеркало, провела пару раз расческой по волосам и вышла из комнаты.
- Инга, Александра Егоровича ты помнишь, а это его сын, Альфред. В этом году он защитил диплом и уже устроился на работу.
- М-м… - Инга задумчиво осмотрела парня – что за работа?
Альфред щедро улыбнулся. Это был приятный парень. Искренний, с широко раскрытыми серыми глазами, в которых не было ни грусти ни неприязни к чему-либо, казалось, все что не происходит в жизни, только радует их хозяина.
- Да так бумажки перебираю. Менеджер среднего звена.
- Понятно – Инга присела за стол, небрежно разгладила салфетку на коленях и потянулась за сахарницей.
- Инга, не была бы ты так любезна показать Альфреду город? – тихо спросил Александр Егорович?
- Я бы с радостью, но я уезжаю завтра.
С равнодушным видом Инга принялась за торт.
- Это далеко? – Альфред пристально посмотрел на несловоохотливую собеседницу.
- Что «Это»? – Инга еле заметно скривила уголки рта.
- То место, куда ты едешь?
- Около четырех часов на поезде плюс шесть километров пешком или автобусом – как повезет.
- Так, может, я отвезу? Наши отцы все равно будут заняты.
- Нет, - закивала Инга - я не знаю, возможно, это опасно…
Возможно, Инга так хотела заинтриговать парня, а возможно и не подумала, что действительно так и есть, но она поняла, что сделала глупость, сказав про опасность при отце.
- Опасно? Что ж, тогда тебе необходим напарник в твоем путешествии, – приподняв брови и широко улыбнувшись, сказал Александр Егорович – тем более девушке не нужно путешествовать одной.
- А что мысль хорошая, мне нравится, поедете вместе. Завтра утром! – Нараспев сказал дядя Боря.
Инга округлила глаза, торт застрял посреди горла. Не понятно, что было более странным: то, что отец этого парня, услышав об опасности, так рьяно рекомендует его в напарники или то, что её отец так радостно приветствует это предложение.
- Класс… - только и сказала она, развернулась и отправилась в свою комнату. «Надо это переварить» - подумала она.
- Так она согласна? – спросил Альфред.
Мама, впервые вступив в беседу за последние пару часов, поспешила его осведомить:
- О, не переживайте, Альфред, Инга у нас очень замкнутая девушка, не многословная, она сделала свои выводы и отправилась спать. Я думаю, все в порядке. Завтра позавтракаете и поедите. Все будет хорошо.
Инга не спала всю ночь. То, что её повезет малознакомый человек к ответу на вопрос, которым она жила весь последний год, её волновало мало. Её волновало только то, где её подруга, жива ли она, все ли с ней в порядке… Инга безумно по ней скучала.
Они дружили уже более трех лет, вместе работали в одной небольшой компании – в брачном агентстве: переводили письма девушек, мечтающих выйти замуж за границу. Переводили письма иностранцев для них же. У Ани была машина, отдельная квартира. Родители её были в разводе, но отец, слал из-за границы круглые суммы на её имя, поэтому жила она на широкую ногу. Разве что иногда, сетовала, что младшей сводной сестре, которой к слову было тогда года два от роду, перепадет куда больше в Лос-Анджелесе. Мачеху-американку она не видела никогда. Но эти разговоры случались крайне редко, в основном Анна была сама легкость. Они словно дополняли друг друга: грубоватая по своей природе Инга, рубившая правду сплеча, и нежная улыбчивая Анна. Неконфликтная, легко находила общий язык со всеми и с каждым, Аня была и щедрой подругой, дарила подарки, которые было приятно и странно принимать. Последний – кольцо с бриллиантом для Инги, ввели подругу в транс… «Кто тебе подарит, как не я» - только и ответила она на изумление подруги, и, откинувшись назад на сиденье, уехала в своем белом мерседесе в ночь. Изумленная подруга долго стояла у подъезда, но родителям подарок показывать не стала, подумав, что не поймут, заподозрив их в однополой любви, а сторонницей подобных отношений Инга не была. Так длилось несколько лет, пока Инга не стала замечать странных людей вокруг Анны, людей не её круга. Один то и дело караулил её на девятке под подъездом. На вопросы Инги она отвечала кратко: «Он мне не парень. И не друг. Это моя свита».
Утро было холодным. Мать посоветовала взять Инге куртку, сложила в корзинку еду. Альфред тем временем изучал карту.
- Мама, мы не на пикник едем.
- Дорога долгая, покушаете по дороге… Ну, счастливо!
Двери джипа захлопнулись. Альфред нажал на газ.
- Что за имя-то такое Альфред? В четь Хичкока?
- Нет. В честь деда.
Альфред улыбнулся ей, надел темные очки и повернул голову прямо.
Следующий час они ехали молча.
Городской массив остался вдалеке. Дорогу с обеих сторон окружали желтоватые поля. Они были уже опустошены: бремя урожая было закрыто в надежные закрома. Изредка на пути мелькали деревушки, возле ворот домов которых, бабушки уже сутра ждали в гости взрослых детей.
- Надо остановиться, хочу пересмотреть карту.
Джип тихо припарковался на обочине степной дороги.
Инга, не давая сама себе в том отчета, стала медленно рассматривать руки спутника. Красивые сильные руки… Широкие плечи… Уверенные движения…
- Думаю, здесь мы свернем, так мы сократим дорогу. Что скажешь?
Инга от неожиданности слегка дернулась, и тут же ей стало не удобно за то, что она не участвует в процессе.
- Да-да, думаю, так и надо сделать…
Что это? Как она могла так расслабиться, полностью отдать контроль над ситуацией малознакомому человеку? Позволила кому-то решать что-то вместо неё? Инга решила отогнать эти мысли с элементами самоанализа, сконцентрировавшись именно на поиске подруги. Она и думать не хотела, что причиной всему являлась чрезмерная усталость и постоянное напряжение, которые были её спутниками вот уже последние десять месяцев. Она считала своим долгом спасти подругу, и не могла представить себе, как будет жить дальше, если этого не сделает.
Степи сменились сосновым бором. В машину прокрался приятный запах сосновой свежести.
- Как она пропала?
- Кто она?...
- Твоя подруга.
- Тебе отец рассказал? – Инга в недоумении приподняла брови.
- Не сочти за дерзость, но я вчера случайно услышал обрывок вашего с ним разговора, когда проходил мимо твоей комнаты. И как я понимаю, мы едем именно за ней.
Инга подумала стоит ли ей злиться, ведь она сидит в его машине, и ему все же не наплевать куда ехать … Возможно она должна быть ему благодарна…
- Ну, как же так! Ты подслушал? Слушай, можешь меня вообще не подвозить, я дальше могу пойти сама – одной рукой Инга схватилась за спинку сиденья и развернулась к нему, так резко, что её длинные упрямые завитки ударились о его плечо.
Практически никогда не умевшая сдерживать свои эмоции Инга, за исключением случаев, когда рядом был отец, в очередной раз показала свой норов.
Альфред остановил машину. Спустя паузу в пять минут он тихо сказал, посмотрев Инге в глаза:
- Ты не поняла. Я не подслушивал.
Оба сидели молча. Инга по своему обыкновению начала закусывать нижнюю губу, рассматривая рукава своей куртки и джинсы.
- Почему ты решил ехать?
- Отец будет занят ближайшие дни. Мне нечего было бы делать в городе одному, я никого там не знаю.
- Нет. Дело не в этом. Везде есть что делать, и тем более, тебе бы не составило труда найти себе компанию.
Молодой человек улыбнулся. Он слегка опустил голову, затем, не поднимая, повернул её к Инге. Глядя ей в глаза, он сказал:
- Я помню тебя. Мне было три года, когда вы приезжали к нам: у тебя были длинные золотистые кудри. Наверное, тебе тогда было лет семь: ты была в розовом платье, с бантами. А сейчас у тебя тёмные волосы, но ты такая же красивая.
Инга улыбнулась, закрыв глаза. Она не заметила, что, по сути, на вопрос он ей и не ответил, но подумала, что сама-то не вспомнит, что было с ней в три года. Альфред, воспользовавшись паузой, нажал на газ.
Проникшись доверием к спутнику Инга начала свой рассказ.
- Мы познакомились, на последнем курсе в институте, на дне рожденье у моей школьной приятельницы. Она работала тогда в брачном агентстве: переводила письма наших девушек для иностранцев. Она предложила мне зарабатывать таким образом. Я решила попробовать. Работа была веселой, сам понимаешь, все эти «ширли-мырли»… Кто пишет «О любви с первого взгляда…», кто о своих странностях и неудачах, в общем, забавно и интересно. Мне это нравилось. Мы все время обсмеивали самые забавные письма. Когда пара женилась, что бывало по началу не часто, мы всей фирмой бурно отмечали это шампанским, гуляли в клубах до утра. На работу приходили во сколько хотели, в общем, жилось нам здорово. Я говорю нам... Её зовут Аня. Она меня понимала с полуслова, дарила подарки, участвовала во всех моих проблемах, помогала – казалось, что ей это все в радость, знаешь, редко бывает, когда человек так участвует в твоей жизни…
Она выдохнула, Альфред медленно повернул голову, взглянул на неё, но ничего не сказал.
- Как-то раз она попросила пойти с ней в дамскую комнату в клубе, закрыла на ключ, и достала из сумки белый порошок. Я была в шоке еще больше, когда она сказала: «Давай со мной». В общем, она нюхала фен, ела какие-то грибы, иногда даже в обеденный перерыв… Я отказалась, конечно, но она не прекращала, постоянно говорила, что ей скучно самой, но даже не это меня тогда начало пугать. Возле неё постоянно крутился какой-то тип, караулил под окнами. Собственно он и был её дилер. Она с ним спала, думала, что он её любил. Она развлекала его за свой счет, иногда, он у неё жил. Однажды ночью она позвонила, попросила спуститься, я вышла и увидела сидящей её за рулем всю в слезах и с разбитой губой. Она сказала, что он её ударил. Я хотела вызвать милицию, но она мне запретила. На следующий день на работе её не было, на мои звонки она не отвечала. Через неделю к нам домой пришел её отец – я, в общем-то, видела его впервые, потому что жил он в Америке… - Инга тяжело вздохнула и опустила глаза. – Ну, в общем, он сказал, что её похитили и требуют пятьсот тысяч долларов, он сказал, что заложил дом, продал какие-то активы и привез всю сумму, что боится подключать милицию… Дальше тьма: не помню точно что и как – я тогда была в полуобморочном состоянии почти месяц… деньги он как-то передал, в какой-то почтовый ящик, не совсем помню как точно, но что понятно, Аньку никто не вернул. Потом уже подключили милицию: по моему описанию искали этого типа… Ноль результатов. Я уже полстраны объездила, в каких только моргах не была - нет её и все. А тут отец посоветовал детектива … Вот по его наводке и едем теперь. Возможно, что это последняя надежда.
Альфред молчал.
Городки сменялись полями, поселками.
- Надо бы заправиться – тихо сказал он.
Джип тихо заехал на заправочную станцию поникшего вида. Было туманно. Погода была схожа с серединой осени. Инга молчала, отвернувшись от спутника, она смотрела в окно на рыжую бродячую собаку, вяло бредущую по обочине дороги. Ей вспомнился рассказ «Кусака», героиня которого была похожа на эту дворнягу: Кусаку любили и лелеяли, но когда хозяева переезжали в новый дом в другом городе, увы, с собой её брать не стали…
Инга вышла из машины. Пока Альфред расплачивался за бензин, она решила пойти за соком. Зайдя в магазинчик, она позвала хозяина. Никто не отозвался.
- Эй, есть тут кто?!
В ответ она услышала лишь тишину. Тут же она услышала резкий скрежет тормозов нескольких мотоциклов и шумные голоса. В магазин зашло двое.
- Эй, смотри какая здесь дамочка! Нам бы пива, мисс…
Инга, не сумевшая превозмочь внутреннее негодование, отвернулась от неожиданных собеседников.
- Мисс, я что-то не понял или мы были не вежливы? Пива давай, коза!
Инга в ярости подняла глаза.
- Да не пошел бы ты!
Тут один схватил её за горло. Совершенно очевидно, что байкеры были под действием чего-то, но Инга на это счет задумываться не хотела.
Ситуация вышла из-под контроля. Один из них сжимал ей горло, второй с умилением на это смотрел.
- Оставь её.
На пороге магазина появился Альфред.
- Эй, эта подруга с тобой?
- Да, она со мной. Оставь её.
Больше он ни сказал ничего, но подошел поближе. В ту секунду, когда он остановился в метре от того, который сжимал Инге горло, тот отпустил её и даже отпрянул назад.
- Извини приятель, мы думали она здешняя…
Ничего не говоря, Альфред взял Ингу за руку и вывел её наружу. Инга дернула руку, показав, что хочет глотнуть воздуха. Пару раз кашлянув, она подошла к машине и села на привычное место.
Альфред сел рядом, молча нажал на газ, и пара странников продолжила свой путь.
- Со мной ничего подобного не происходило…
- Со мной тоже.
Инга с благодарностью посмотрела на своего спутника: она поняла, что ему было что рассказать, но он просто не стал этого делать, чтобы не вгонять её в краску, лишний раз теребя её уязвленное самолюбие. Он не был тем, кем казался на первый взгляд: вчерашним студентом, легкомысленным ловеласам с длинными волосами, ездившим на папиной машине. Хотя для всех он был именно таковым. Таков был его образ. Эта мысль озадачила Ингу. Никогда ранее ничего подобного её в голову не приходило: размышления на тему «кто мы» или «кем мы хотим казаться».
Они медленно въезжали в поселок.
- По-моему это здесь. – Альфред повернул в первый поворот.
- Да, вот 13-й дом, нам нужен 15-й…
Джип тихо остановился, Альфред заглушил двигатель.
Инга медленно открыла дверь. Её спутник тоже вышел из машины.
Внутри у Инги закипели эмоции, ей стало жарко, в глазах на секунду потемнело. Она оперлась о каменный забор и посмотрела на дом.
Это был огромный особняк в три этажа, судя по внешнему виду, построен совсем недавно, деревьев вокруг дома почти не было. По центру были огромные стеклянные двери, в которых виднелись золотистые полупрозрачные занавески и несколько голов комнатных пальм.
- Как странно… Я думала это будет какой-то обычный сельский дом… - Сказала Инга и подошла к кованой калитке. Осмотрев её, поняла, что здесь звонок и так просто внутрь не попасть – она была закрыта на замок. Стояла тишина, что означало вероятное отсутствие сторожевого пса.
- Что делать, звонить в звонок?...
- Подожди. – Альфред осматривался. – Слышишь?
- Что?
- Музыка, по-моему, металл…
- Чем дольше я стою, тем больше мне не понятно, что делать, давай позвоним…
- Сядь в машину. – Тихо попросил спутницу Альфред. - Я все сделаю сам, разведаю обстановку, а ты пока сядь на заднее сиденье и жди. Думаю в данном случае лучше разделиться.
Инга, пожевав секунду-другую нижнюю губу, подошла к джипу, села и тихо захлопнула дверь и стала наблюдать за происходящим сквозь тонированное окно.
Альфред нажал на звонок. Где-то вдалеке раздался лай. Никто не вышел. Альфред позвонил вновь. Из стеклянных дверей, сжимая сигарету между зубов, вышел колоритный мужчина лет сорока, с круглой серьгой в одном ухе. Он был в коричневом атласном халате на голое тело. Его черные волосы были гладко зачесаны в хвост, глаза прищурены.
- Тихо, Ричард, фу! – Крикнул он. Подошел и открыл калитку. – Вы к кому?
- Я инспектор газовой службы. Мне нужно проверить показания, и в целом работу оборудования. Приборы зашкаливают, подача газа не стабильна, могут быть аварийные ситуации. Если позволите, я хотел бы осмотреть.
- Да? Впервые об этом слышу…
- Ну, по новостям, понятное дело, этого не говорят. – Альфред улыбнулся.
Мужчина почесал небольшую бородку, осмотрел незваного гостя, оценив его, и, вероятно, подумав, что особой опасности он не представляет, отступился и рукой пригласил Альфреда в дом.
- Проходи. Тихо, Ричард, фу-фу!
Справа во дворе был огромный вольер с кавказской овчаркой, та лаяла и периодически передними лапами запрыгивала на сетку.
- Прошу – хозяин открыл двери дома и пропустил Альфреда вперед.
Инга, наблюдавшая за всем процессом, но слышавшая только через слово, была поражена, как Альфред быстро смог проникнуть в дом. Было все же в нем что-то такое… Люди его слушали. Почему-то все проникались к нему уважением, на первых же минутах общения, так подумала Инга, и, в принципе, похоже было на то, что так и было.
Альфред прошел в дом. В доме было тихо – музыка уже не играла. Тихо и тепло, немного пахло сигарами и сигаретами – вперемешку… В холле стояла дубовая мебель. Такого же оттенка коричневого на полу лежал толстый круглый ковер. С потолка свисала хрустальная люстра. На встречу вышел белый перс. Важно прошелся через холл, остановился возле золотистого горшка с пальмой и начал разглядывать гостя, слегка подергивая хвостом.
- Котел у нас здесь… - Хозяин рукой пригласил гостя пойти за собой, Альфред не заставил себя ждать. Внезапно с верхнего этажа раздался женский голос.
- Микки, Микки!!! Кыс-кыс-кыс-кыс!!! Где ты, упрямец… Микки!!!
Кот нехотя обернулся к деревянной лестнице. Альфред, дабы найти повод задержаться в холле, оглянулся на кота.
- Не хотелось бы быть навязчивым, но вы не продаете котят, или возможно ваши знакомые, моя девушка давно хотела перса, а здесь их непросто найти…
С лестницы спустилась блондинка под два метра ростом, с широко распахнутыми зелеными глазами, несмотря на отсутствие макияжа и неслаженно собранные вверх волосы, она казалась привлекательной. Красный атласный халат выгодно подчеркивал её формы.
- Нет, молодой человек, котят мы не продаем. – Обернувшись к коту, она взяла его на руки и с укором взглянула на сожителя.
- Это из газовой службы, Аня…
- Да? А покажите-ка удостоверение. – Сказала Аня.
Аня. Таки это была она. Ни мертвая и вовсе не измученная.
Альфред стоял прямо, смотря ей в глаза, полез правой рукой во внутренний карман куртки, немного пошарив, округлил глаза.
- Наверное, я забыл его в машине, сейчас принесу.
Аня с укором взглянула на сожителя и присела в кресло.
- Пойдем в месте - сказал он.
Альфред развернулся и посмотрел в глаза своему первому собеседнику.
- Сморите сами, могу и сам, собака в вольере, я вернусь через минуту.
Только теперь Альфред заметил, что у обоих были слегка расширены зрачки, а на стеклянном столе одиноко лежала кредитка.
Не ожидая ответа, сделав вид что так и надо, Альфред открыл дверь и спустился по ступенькам. Как он и ожидал, за ним никто не последовал.
Выйдя из калитки, не закрывая её, давая понять хозяевам, что вернется, он тихо открыл дверь и сел за руль.
- Твоя подруга там. Она жива и здорова. И судя по всему слегка под кайфом. У неё чудный кот и прекрасный дом в придачу с этим парнем. И в помощи, как мне показалось, она нуждается.
- Как? – Тихо спросила Инга. – Откуда ты знаешь, что это она?
- У вас дома на стене большая черно-белая фотография – стилизованное фото под 70-ые, на ней ты с блондинкой…- Альфред обернулся и посмотрел Инге в глаза – это она.
Инга резко открыла дверь, выпрыгнула из джипа и вбежала в калитку. Собака в вольере практически потеряла над собой контроль: к её отчаянному лаю присоединились собаки со всей округи. Видно было, как мужчина в доме закрыл тяжелой шторой обозреваемую часть двери. Инга дернула дверь, но дверь была заперта. Она начала колотить по ней кулаками. Сквозь стекло она услышала истерический женский голос:
- Я же говорила, Герман, нельзя впускать кого попало!!!
Инга узнала её голос.
Все стало на свои места.
Она опустила кулаки, которые чуть не разбила о матерое стекло и, опустив голову, развернулась и медленно пошла к выходу. Она покорно закрыла калитку.
Альфред стоял у машины, сложив руки на груди. Она прошла мимо него, села в машину и пристегнулась. Альфред сел за руль, и машина медленно тронулась вперед.
Через час пути они увидели речку, Альфред медленно подъехал к берегу. Он вышел из машины, открыл дверь с её стороны, отстегнул ремень и взял её за руку. Инга посмотрела на спутника и, мысленно уговорив свое тело пошевелиться, покинула сиденье. Пройдя пару шагов, она села прямо в траву обхватив руками колени.
Альфред, видимо решив, что она хочет побыть одна, медленно пошел прочь вдоль берега. Вернувшись через час, он застал её в том же положении. Она потупила свой взгляд в воду и не шевелилась. Он подошел к машине и достал корзину с едой, от неё ароматно пахло беконом, а на краю живописно раскинулась гроздь винограда.
Он сел радом и расстелил небольшую скатерть.
- Я совершенно не разбираюсь в людях. – Тихо сказала спутница.
Альфред молча продолжал готовить стол. Его лицо было очень серьезным и сосредоточенным. Инга смотрела на него.
- Так кем ты, говоришь, работаешь?
- Менеджер среднего звена.
Инга рассоединила пальцы, заправила растрепавшиеся локоны за уши. Альфред сел рядом и открыл бутылку вина.
- Сегодня переночуем здесь.
С этими словами он налил вино в пластиковые стаканчики и сел рядом со спутницей.
Инга вытерла слезу, застывшую на щеке, и улыбнулась.
На горизонте показался закат.
- Стоит ли мой путь потерянного времени?
- Время не бывает утерянным: любой путь заканчивается опытом.
Закат был ярким. Оранжево-пурпурные переливы отражались в воде. Пара сидела на берегу под ветвями ивы. Мужчина, с теплом глядя на свою спутницу, что-то рассказывал ей, улыбаясь, а она молча улыбалась ему в ответ. И все указывало на то, что для этих двоих закат был скорее началом.
|
