На дне чашки, в бледно-жёлтой лужице, плавали чаинки. Ещё два дня назад заваренные листочки развернулись, набухли, превратившись из сухих катышков в почти живые листики с прожилками условно-зелёного цвета.
- Вот разлёгся –то! Подвинься, ты не один здесь! – Ворчливо пробубнил порванный по середине надвое листик. Он уже стал почти двумя кусочками, и только ма-а-аленькая перепоночка удерживала его в единственном числе.
- Чего толкаться-то, чего толкаться? Можно подумать, ты здесь ни много ни мало, а сам крейсер «Очаков»!
- Крейсер не крейсер, а на кусте чайном в своё время повыше тебя рос! И сорван был раньше тебя.
- Вспомнил листочек, как почкой родился! Ты бы ещё вспомнил, как соками к ветке поднимался! Нас с тобой процесс ферментации уровнял, превратив в два сморщенных шарика!
Порванный листик замолчал. Ему нечего было сказать на замечание соседа. Замолчал и задумался: «А чего я к нему пристал-то? Какой-то я плаксивый стал, мягкотелый. Всё у меня с надрывом, с обидой»
- Ну, ладно, забыли! Мне и простить можно: смотри, как меня жизнь потрепала, чуть надвое не порвала!
- Это точно! Знаешь, и я себя каким-то размякшим чувствую. Господи, ведь через что пройти пришлось: сначала операция по разделению с кустом. Потом разные мероприятия, которые довели до полного истощения-иссушения. Скрючились-скукожились все. Потом давай упаковывать в разные тюрьмы. Сколько родственников перемешалось и потерялось! Вот мы с тобой хоть на разных ветках, но на одном кусте росли. Вот и не только в одну пачку попали, но даже в одну чашку. Случай уникальный! А другие? Помнишь, маленький такой молчаливый кругляш?
- Тот, которого третьего дня заварили?
- Вот-вот, он самый! Так вот он с братом из одной почки родился! Росли вместе как одно целое, солнцу радовались, луной любовались. А в день сбора даже в разные корзины попали! Вот судьба-то!
- Даааа! Мы с тобой вот уже и к концу подобрались, а всё вместе! Да ты давай, двигайся ближе, не стесняйся!
Целый листик чуть дрогнул, и подплыл к порванному, прикоснувшись к нему еле заметной ножкой.
- Прости, нечаянно толкнул.
- Да ладно тебе! Это я сам неловко повернулся. Вооот, значиииииит каааак …
Листики замерли на дне чашки и стали вспоминать свою чайную жизнь. Оба знали своё предназначение и безропотно приняли на себя жестокую струю кипятка. Развернулись, отдавая свой драгоценный танин, который люди зовут душой чая, его сутью.
Отдали чаинки свою душу и ждали естественного конца, заключающегося в забвении. Но именно этим двум листикам была уготована иная судьба.
- Вижу, что жизнь круто повернётся! Вот, смотри, маленький листик буквально наехал на большой, порванный. Это хорошо! – Таинственным низким голосом произнесла полная женщина в туркменском платке на голове. Её когда-то смоляные брови, сросшиеся на переносице, дрогнули и приподнялись.
- А что это значит? – Тоже тихо спросил мужчина лет тридцати пяти. Его внешность указывала на принадлежность к славянскому племени.
- Ты, Ярослав, неожиданно столкнёшься с любовью! Смотри: оба листика вздрогнули и повернулись, буд-то танцуют вальс. Хороший знак: будет эта любовь взаимной!
- Тульча, а когда это произойдёт? Мне уже лет-то сколько …
Мужчина грустно улыбнулся и опустил взгляд на свои руки.
- Вот ещё новости! Ты же совсем мальчик! А встретишь свою половинку очень скоро!
- Это ты тоже, глядя на чаинки, увидела?
- Не иронизируй, Ярослав. Смотри! – Женщина резко перевернула чашку на блюдце.
- Держись, друг! – успел крикнуть порванный листик. Чаинки буквально склеились, держась друг за друга мёртвой хваткой.
- Видишь! Теперь вы с ней – одно целое! Иди, и жди судьбу свою!
Ярослав вышел из «чайной» бабушки своего друга и пошёл к машине. Вдруг из подошедшего автобуса прямо на него вывалился человечек. Рыжая судьба с глазами цвета зелёного чая. Мужчина схватил свою вторую чаинку-половинку. Это была именно она, предсказанная! Даже не сомневайтесь!
09.01.07.
|
