Недавно в нашем дворе умер один старичок. Казалось бы, ничего необычного в этом нет, да только вот много историй и слухов разных о нём ходило. Говорят, когда его труп на вскрытие привезли, то патологоанатому и работать не пришлось – тело прямо у него на глазах испарилось, причём оно в виде тумана ещё долго висело в воздухе, распространившись на весь зал, пока медсестра не додумалась форточку открыть. А ещё никто толком не знал, сколько ему было лет, кто говорил, что 88, кто говорил, что 100, а кто и целых 300-500 лет ему приписывал. Приверженцы последнего слуха рассказывали, что, мол, отец его алхимией занимался и над беременной матушкой эксперименты проводил, так что Никанор (а именно так и звали старика) сразу старым родился, и всю жизнь не менялся, а ещё был скрытен и слишком много философствовал. Но другие, считая всё это глупым враньём, склонны думать, что это не отец его, а сам он был сумасшедшим экспериментатором, он же и проводил эксперименты над своей жёнушкой (о котах и хомячках можно уже и промолчать), так что когда у них детишки рождались, то напоминали они либо полуразложившиеся трупы стариков, либо пластмассовых кукол, ибо совсем не двигались и не менялись, а старик ими свою квартиру украшал. Что же происходило в этой квартире, точно никто не знал, так как шторы были всегда плотно закрыты, но судя по мелькавшим по ним теням и вспышкам, явно происходило нечто странное. Если верить сплетням, то старик всё своё свободное время тратил на расщепление пространства и времени, потом и не старел, находясь в одном лишь пространстве без времени.
И вот однажды, в те времена, когда я была влюблена и по обычаю всех влюблённых пересаливала блюда, а значит и соль заканчивалась быстрее, готовя, я вдруг заметила, что соль вся уже закончилась. Так как в магазин идти было лень, значит нужно было идти просить у соседей. Я обошла весь подъезд и убедившись, что дома никого нет, решила отправиться к Никанору. Мне было слегка не по себе, мало ли чего можно ожидать от столь непонятной личности. И вот я робко постучала в дверь. Послышались шаркающие шаги и, кряхтя, старик проскрипел:
- Кто там?
- Это Маша, я с третьего этажа, я соли хотела попросить. Никого кроме Вас дома нет…
Щёлкнул замок, дверь отворилась и я оказалась в прихожей.
- Так что там Вам? Соли? – переспросил старик, удаляясь на кухню.
В квартире было темно, и я вдруг ощутила, будто лечу куда-то и сквозь гул в ушах послышались слова старика:
- Вот чёрт! Расщепитель не выключил…
Открываю глаза и вижу комнату с белыми стенами и потолком и с яркой слепящей лампой. Надо мной наклонилась какая-то женщина в белом халате и с измученным каждодневной работой лицом. Руки и ноги плохо мне подчиняются, вместо слов я могу только кричать, а в мыслях лишь отчаяние, страх, неизвестность и матерные слова, которых я ещё не знаю. Закрываю глаза и открываю их снова. Я в какой-то прокуренной комнате стою на полу, а голова где-то не здесь летает и слышу голос: «Полетели, Маша, это не страшно, только ноги от пола оторви…» Я нервно собираю в охапку свои стихи, письма и ещё какие-то бумаги, отрываю стопы от пола и… Оказываюсь у себя на кухне.
Так как в то время я была влюблена и по обычаю всех влюблённых часто пересаливала блюда, а значит и соль заканчивалась быстрее, готовя, я вдруг заметила, что вся соль уже закончилась. В магазин идти не хотелось, и мне пришлось просить у соседей. Обойдя весь подъезд, и не обнаружив никого дома, я всё же решилась отправиться к старику Никанору.
«Тук-тук»
В ответ послышалось шарканье, кряхтенье и голос старика:
- Ну кто там?
- Это Маша, Ваша соседка, я соли хотела попросить…
- Ладно… Заходи.
И я вошла в тёмную прихожую.
- Чего тебе? Соли? – переспросил старик, уходя на кухню, разговаривая уже не столько со мной, сколько с самим собой.
Не прошло и минуты , а он уже стоял передо мной, причём того, как он подошёл я не слышала, и положил на мою ладонь пакетик соли. Я наощупь открыла дверь и выбежав на лестничную площадку с ядовито зелёными стенами, поблагодарила старика, в ответ услышав что-то наподобие: «Ты поосторожней там, к врачу сходи если что.»
|
