- Ну, что ж ты делать будешь?! Боня, честное слово – задрал! Уж лучше б ты импотентом был или продолжал голубую эпопею! Сил нет мотаться за тобой! Всё! Пошёл вон и до утра что бы не возвращался! – Лера уже мало чем отличалась от воющей волчицы.
У Бони начался романтический гон! Неизвестно, как там у других кобелей происходит этот ритуал, но Боня ставил на уши всю семью Визгов. Причём было бы терпимо, если у пса это происходило два раза в год, как у самочек. Не тут-то было! Боня реагировал на каждую течную сучку, пардон, на каждую готовую к спариванию барышню собачьего рода.
- Ох. Эх-ех-хех… У-у-у … - Страдал Бобец, бродя по квартире и не давая покоя всем своим родственникам, а именно: Вовычу, маме-Тоне, Лере, Симоне, Мусинде и дистрофичному пауку Нерону, названному так в насмешку.
Но то, что Боня страдал и заставлял страдать всех, было ещё пол беды. Самые печальные последствия «ночных собачьих серенад» состояли в том, что коротышка-Боня всякий раз приходил то хромая, то с надорванным ухом, а в последний раз с разорванным веком. Лера сама чуть в обморок не направилась под звуки весёлого марша, когда увидела этого героя-любовника! Кровь стекала по шерсти и сразу понять было невозможно, остался ли глаз в отведённом для него месте на морде? Трясущимися руками, женщина взяла ножницы и отчекрыжила одним махом псу окровавленную чёлочку. Глаз был на месте, но веко вывернулось и болталось двумя кусочками. Страшно вспоминать!
Симона с удовольствием разглядывала свои миниатюрные лапки и ненавязчиво так выясняла:
- Бобо, скажи на милость, что это у вас там за зверства творятся? И вообще, на мой взгляд Динка не достойна того, чтобы из за неё так страдал порядочный и образованный пёс.
- Ничего ты, кошка, в наших собачьих делах не понимаешь! Когда б в другое время, так я и сам удивился бы. Но существует такой период, что даже самая беспородная бродяжка преображается в собачью принцессу! Я тебе объяснить не смогу, это прочувствовать надо!
- Кобели! – громко и с насмешкой фыркнула Мусинда
- Пёстрый безмозглый клок шерсти! – отгавкался Бобо.
Пообщались, словом…
Лерочка-а-а! Открой дверь! Душа рвётся! – Заскулил Боня.
- Кобелина! – По примеру Муськи огрызнулась женщина и помогла ногой Босе быстрее скатиться по ступеням.
- Можно было бы и без этого волшебного ускорителя обойтись! – Отряхнулся Бобец, долетев до первого этажа.
Но время дорого, и возбуждённый пёс припустил на зов любви, к огороду Гордеича, где бдительный дядя закрыл свою собаку.
- Привет, пацаны! – Взвизгнул Бон, увидев ещё издали силуэты Бекаса и Гришки.
- Здорово, Боныч. Отпустили?
- Да столько проблем! Диночка, девочка, люблю тебя! – Почти без перехода, начал петь свою любовную серенаду коротколапый толстячок.
- И мы-ы-ы-ы!!! – Подхватил хор пылающих страстью псов.
- Бесполезно, мальчики! За тёплую будку и полную миску надо платить. Гордеичу совсем не нужно беспородное потомство. Да и вообще потомство – это весьма хлопотное мероприятие. Остыньте, мальчики! Уже ночь на дворе! – Старалась урезонить разошедшихся кобелей добрая и ласковая спаниэлька.
Но что для страсти время суток? Благо, что огород Гордеича был несколько поодаль от дома, иначе бы жители, послушав немного такой концерт, щедро одарили бы поющих хорошей порцией проточной воды, или того хлеще – кипятка. И всё же псы были-то не дикие, и поэтому выли и скулили на пол тона тише. Цивилизация!
- Да что мы, в самом деле, сахарничаем тут?! Давайте подкоп рыть! – Предложил откуда-то взявшийся чужак бело-чёрно-рыжего окраса. Худой, с лохмотьями грязной, линялой шерсти, которая по всей вероятности ни разу щётки не видела. Да какая щётка?! Парень если и купался когда-нибудь, так только в море и только летом и то лишь потому, что кто-то в воду толкнул ради смеха. Бродяга бескультурный, одним словом.
- Ты это брось, парень, свои разбойничьи замашки! Наша Диночка – барышня приличная, с ошейником и всеми прививками. И всё что здесь происходит – это ритуал, а не банальная случка! – Немедленно отреагировал шоколадный сеттер Кабул. Ему до боли хотелось любви, но он был ярым противником принудительного акта.
- Да ну вас, чистоплюи! Эй, девка! Тебе не надоело там одной развлекаться, а? Я тут немного порою, а ты там готовься к большой и чистой любви! – Тявкнул пришлый и что-то буркнул, ругнулся скорее всего.
Игнорируя возмущение остальных кобелей, дворняга начал очень активно рыть подкоп. Не знал, глупый псина, что Гордеич на глубине двадцати сантиметров всё тупо забетонировал! И если рыть подкоп, то на глубину метра, не меньше. И даже если предположить такой силы половой голод, что метр будет преодолен, то пса ждёт сюрприз в виде скальной породы. Рой – не хочу! Местные собаки об этом знали, и поэтому предпочитали активным земляным работам вялотекущую беседу с элементами воспоминаний из собачьей жизни.
- Так вот, хозяин меня тогда в машину на заднее сидение определил, и покатили мы с ним в Чугуевск. Город, скажу я вам, не самый плохой, а главное-то что? Какая невеста меня там ждала! У-у-у-у, отпади мой хвост! – Продолжил рассказ о своих любовных путешествиях старый доберман Шандор. Кстати, хвоста у него и вправду не было.
Бобо был завсегдатаем любых кобелиных посиделок. Будучи толстым и маленьким, ему и вспомнить-то нечего было. Он обычно рассказывал не любовные сказочки, а весёлые приключения из своей совместной с кошками жизни. А Шандор продолжал, сглатывая слюну:
- Когда наша машина остановилась у зелёных металлических ворот, хозяин сначала вышел один и постучал в калитку. Честно говоря, дорога меня утомила. Лапы гудели, а спина ломила от гиподинамии
- Что у тебя там, на спине выросло? – Переспросил Бекас, не поняв последнего определения.
- Гиподинамия, сынок, это когда сидишь на одном месте долго-долго, и нет у тебя возможности побегать. Спина и начинает саднить.
- Ясно. А про невесту?
- Куда торопишься? Я же всё по порядку рассказываю. Так вот, хозяин зашёл в дом и пробыл там недолго. Потом вышел и взял меня на поводок. Это значило, что мы идём гулять! Верите, братцы, лапы мои аж хрустеть начали, как при остеохондрозе.
- Это президент такой? – Опять встрял Бекас. Тут даже Боня захрюкал!
- Остеохондроз, балда, это когда ты не тот корм жуёшь, и в суставах песок начинает скрипеть! – Гордо и быстро выпалил Бобон, с надеждой поглядывая сквозь металлическую сетку забора, туда, где тихонько лежала Диночка. Собачка всегда тяготела к интеллекту.
- Правильно, малыш, так вот мы с хозяином пошли за дом, где сразу начинался пустырь. В этот момент сзади послышалось сладкое «Пр-р-ривет, парниша!» Я оглянулся и … Сразу влюбился. Зара была настолько грациозна, красива, просто затмила свет заходящего солнца! Эх, ребята! Представьте только себе: река, песчаный берег, ивы над водой, лёгкие волны набегают на жёлтый песочек, ветерок чуть прохладный, пахнущий опавшей листвой и она, Зара! Целых два дня длился наш роман. Никто не лез со своими советами, никто не торопил! Хозяин со своим другом водку пили, в баню ходили, песни пели, а мы отдавались безумной страсти под южными звёздами!
- У-у-у-у! – Не выдержал Бобец, представив райскую картину, описанную так красочно старым доберманом.
- Пасть заткни, кобелина дранный! – Со стороны дома раздался голос разбуженной тёти Вари.
К этому моменту у забора Гордеича собралось шестеро женихов. Пятеро спокойно сидели, а один неутомимо рыл землю.
- Паскудство собачье!
Это неверующий бродяга уткнулся в бетонную заливку.
- Тебя предупреждали, дружок! – Хохотнул Кабул. Раздосадованный чужак кинулся в его сторону с откровенной уличной бранью. Кабул отпрянул, и агрессор цапнул Бекаса за длинное чёрное ухо.
- Дерьмо собачье! Да я тебя на кругляши «педигри» порву! – Завопил пятнистый друг Бобони, и рванулся с места. Завязался бой! Псы рычали, лаяли и драли друг друга нещадно.
- Дуэль, ребята! Давненько у нас драк из-за самочек не было! – Даже как-то с восторгом завыл Шандор, однако отошёл чуть в сторону от сцепившихся псов.
- Бекас, слева! Лапу убери, дай ему по носу! Укуси, укуси этого неотёсанного кобеля! – Крутился в опасной близости от «драчующихся» Бобо, стараясь корректировать действия своего друга. Вдруг у калитки вспыхнула лампочка, и все псы немедленно застыли. Этакая немая сцена, как в «Ревизоре»
- Получайте! – Раздался голос раздражённого Гордеича, а следом за этим на головы псов полилась вода! Прям из шланга, хозяин Дины принялся остужать собачьи страсти!
Хватило пяти секунд тропического ливня для того, чтобы у забора не осталось не одного пса.
- Лера-а-а, пусти-и-и! Я вернулся! – Тоненьким поскуливанием обставил своё возвращение Боня.
Лера моментально проснулась и посмотрела на будильник.
- 5-30 утра. Гад! – Коротко констатировала Лера и рывком вскочила со своего дивана.
- Я тебя не разбудил? – Боня сидел на пороге, наклонив голову на бок и приоткрыв свою бородатую пасть.
Вообще-то Лера хотела сначала схватить пса за шиворот и встряхнуть как следует его за такое гадкое поведение, но посмотрев в глаза этому гулящему чуду, передумала.
- Ты чего такой мокрый? Дождь на улице? – Валерия наклонилась к своей собаке. Вода стекала с уже сильно отросшей шерсти Бони тоненькими ручейками. Собачка встала на все четыре коротенькие лапки, и осторожно вошла в квартиру. В коридоре Бобец обернулся и шевельнул хвостиком
- Извини, что так вот напачкал тут.
- Ладно уж, вижу, что это утро не самое радостное в твоей собачьей жизни.
Лера пошла за своим мокрым бедолагой, завернула его в розовое «бобошино» покрывало с дыркой в углу, тщательно вытерла и отпустила на пол.
Сначала собака заглянула на кухню, допила молоко Симоны, доела сосиску Мусинды, понюхала свою пустую мисочку и. вздохнув, повернул назад, просеменил в комнату, потоптался у дивана, а потом с трудом забрался в ещё не остывшую постель.
- Нормально, парень! А как же я? – Визг стояла, подбоченившись и с ухмылкой глядя на гнездующуюся собаку.
- Ложись, Лерочка. Я тут, с краешку. Спать хочу. Всё, позже поговорим – Боня покрутился немного и затих. Через минуту пёс уже сопел, подрагивая во сне. Лера осторожно легла рядом, подвинув пса и глянула на будильник.
- 5-55 утра. Гад. – Вздохнула девушка и, немного покрутившись, тоже засопела. Утренний сон – самый сладкий сон.
- О-ох… Эх-ех-ех! У-у-у! – Раздражающий знакомый скулёж снова разбудил Леру. Сонная, рычащая, близорукая женщина взяла будильник в руку и поднесла его к глазам.
- 6-22 того же утра. Гад, гад, гад! Бобо, я тебя уже практически ненавижу! Сколько можно издеваться над стареющим организмом, а?
- Пусти-и-и на улицу-у-у! – Глядя прямо в душу хозяйке, заскулил пёс. Ультразвуковой мозговой писк перешёл в инфразвуковой утробный вой.
Заставляя себя не думать, насколько страшным грехом является зверское избиение животного, Валерия поднялась с дивана и напряжённой походкой направилась к входной двери. Бобон рядом просто неистовствовал от восторга. Складывалось впечатление, что собака провела в заключении лет семь, и сейчас выходит на свободу. Лера, по сложившейся традиции придала собаке направление и ускорение движения при помощи пинка под зад.
Боня с благодарностью принял волшебный пендель, и благополучно докатился до дверей парадного.
- Кто здесь? – тявкнул Гришка.
- Свои. Ты давно из дома? – отдышавшись немного, спросил Бон.
- Да меня и домой не пускали! – гордо ответил Григорий.
- А я подремал с полчасика. Лежу себе, думаю, Диночку вспоминаю, и что-то мне так моторошно стало! Вот и попросил Лерунчика, чтобы дверь открыла.
- Я слышал, как тебя благодарили за то, что разбудил! – Григорий зашёлся в булькающем тявканье.
Бонча не обиделся. Пёс был уникален в своём добродушии в период собачьего гона. Гришка поперхнулся, и смех встал ему поперёк горла. Теперь захрюкал Боня, но очень скромно, чтобы не захлебнуться собственной слюной.
Псы ещё немного посидели у подъезда, а потом подняли свои увесистые задки, и направились нести почётный караул у калитки огорода старика-Гордеича.
- Диночка, девочка любимая, ты не спишь? – Поставив уши в стойку «Всегда готов!», Бобон завилял хвостом.
- Я. Боня, думаю, что уже через пару дней все успокоятся. и тогда я действительно высплюсь. и Гордеич выспится – Ответила всегда мягкая и ласковая Диночка.
- Ага, и моя Лерушка перестанет меня змеёй называть! – Подхватил перечень радужных перспектив Бобо.
- Как змеёй? Ты ж вылитый гад! – Встрял в разговор Гришка.
- Ой, всё-то ты знаешь, всё-то ты слышал! – Огрызнулся толстый воздыхатель.
В это время со стороны тропинки послышался странный шелест.
- Клара, ты там шерудишь, что ли? – Тявкнул Бонча, думая, что в кустах засела его приятельница ежиха.
Шорох прервался, но пёсик чувствовал какое-то волнение. Нехорошее предчувствие вдруг неприятным комком встало в горле.
- Парни! У нас тут не принято сидеть в засаде! выходи. кто там сидит! – С видом собаки-воина гавкнул Григорий.
Снова послышался шорох, но уже настойчивее и ближе. Из зарослей граба показались две жёлтые точки. Рассвет уже позолотил горизонт, небо было достаточно светлым, но глаза горели, как ночью.
- Что, пацанва, шуганулись? Правильно сделали! Я не прощаю непочтительного ко мне отношения.
Ворча и угрожающе щерясь, у забора появился огромный волклдав-кавказец. На шее у него болталась оборванная цепь.
- К-К-канибал?! – Выдавил из себя Григорий и машинально перекрестился хвостом. После этот самый хвост поджал и начал пятиться.
- Молодец, Гришка, узнал! А ты, толстый уродец, плохо слышишь по причине небритых ушей? – Каннибал улыбнулся, но улыбка получилась ещё страшнее оскала. Глаза огромного пса-беспредельщика пылали недобрым костром, который разжигал в груди Боси ответный всепоглощающий пожар животного ужаса.
- Я не уродец! Я – просто толстый! – Тявкнул Бон, не найдя ничего другого.
- Бонечка, беги домой от греха подальше! – Вдруг раздался такой любимый лай Дины.
- Что, сучечка, жалко урода стало? Я и до тебя когда-нибудь доберусь, даже не сомневайся! – Рыкнул в сторону калитки Каннибал, и медленно пошёл на Бончика.
Кожа на голове собралась в складки, обрезанные уши, огромный нос и клыки, с которых тонкими нитями свисала слюна, привели маленького разбалованного кобелька в оцепенение. Боня уже и не рад был, что подался на улицу. Вокруг не было никого, звать на помощь Леру бесполезно: монстр и пикнуть не даст. Что делать?
- Чего тебе надо от меня? Я тебе что, дорогу перешёл? Здесь место не куплено и могу гулять, где хочу! – Скорее от страха, чем от отваги затявкал на кавказца Боня. Монстр остановился, получив порцию удивления. Он не припоминал, чтобы с ним так пререкались.
- А ты знаешь, что доставляет мне истинное наслаждение, пацан? А вот что: удовольствие я получаю от запаха свежевыдраной собачьей печёнки!
Григорий не выдержал, развернулся и, отчаянно скуля, покатился к дому. Бончик непременно бы последовал за ним, но горящие жёлтой ненавистью глаза Каннибала его попросту загипнотизировали. Собачка не могла сдвинуться с места.
«Вот когда бы Симона пригодилась бы! Что же делать? Как быть? Как убежать от этого убийцы?»
- Я смотрю, ты надеешься избавиться от моего общества? Не выйдет, дружок! Неужели ты наивно думаешь, что мне здесь эта жалкая шавка нужна? Я этих сучек рвал, рву и рвать буду! Не вопрос! А сейчас я убью тебя, урод!
Каннибал подошёл вплотную к Боне и медленно положил свою грязную огромную лапу на спину коротышке.
- Кто-нибудь! Помогите-е-е! – Завизжала Дина, бегая по своему загончику.
- Не зли меня, девка! – Рявкнул волкодав, и вдруг почувствовал острую боль в области живота. Это Боня, отключив свой животный ужас, прекратил трястись и отважно вцепился убийце в пах!
- А-а-у-ы-ыз! – Утреннюю тишину разорвал страшный вой.
Каннибал отпрянул в сторону, но Боня с таким ожесточением сцепил зубы, что слился со своим обидчиком. – Убью-у-у! – Снова завопил кавказец и ударом мощной лапы отправил Бобона в нокаут. Неуклюжий толстячок пролетел пару метров, ударился о ствол дуба, и застыл на земле.
Каннибал мгновенно подлетел к неподвижному Бобо, и принялся …
Нет, не могу ...
- Ма, я в санаторий сбегаю, мне справку о зарплате нужно взять. Я не долго там задержусь.
Лера в белых джинсах, голубой футболку и в бело-голубых кроссовках выглядела просто замечательно. Никто бы ей в этот момент не дал больше двадцати пяти лет. На самом деле женщина ещё весной отметила тридцатипятилетие. Всё же тот факт, что она не курила, не пила и занималась довольно регулярно спортом, давало себя знать.
Лера легко сбежала по ступеням, выскочила из подъезда и повернула к спуску, который являлся короткой дорогой к воротам санатория.
Пробежав метров десять, Лера услышала оклик:
- Валерия, доброе утро!
Это поздоровался Гордеич. Мужчина стоял, опёршись на лопату. Глаза у него были какие-то тревожные.
- Здрасьте, Гордеич! Картошку копали? У вас ещё картошечка на огороде осталась? – Приветливо улыбнулась Лера.
- Нет, я тут кое-что вскапываю. Валерия, а Бобо дома?
- Какой там! Он меня всё утро гонял! Любовь у него нечеловеческая! До смерти влюбился в Вашу Диночку! Долго у неё ещё этот период задержится?
- Не знаю. Она мне не сообщает. Лерочка, Вы только не волнуйтесь … - Запинаясь и отводя глаза в сторону, начал Гордеич. Начал и запнулся. В воздухе повисла напряжённая тишина, которая сама по себе уже рождала волну страха в душе Визг.
- Что? Что Вы мне хотели сказать, Гордеич? – Нарушила молчание Лера, стараясь поймать взгляд старика.
- Там, чуть выше моего огорода … - Опять начал и замолчал чем-то очень угнетённый мужчина.
- Гордеич, Вы уже достаточно меня напугали. Что там такого?
Валерия спросила, но уже начала догадываться, что произошло что-то очень нехорошее. Гордеич обычно был мужичком с юмором и неунывающий, а тут вдруг весь как-то поник, осунулся.
- Лерочка, лучше Вовыча позови, и вместе пойдите и посмотрите. Там Бобо …
- Что?! Что с Бобо? Он … Он … Он встать не может? Покалечился? Что с ним?!
Лера уже вся тряслась. Она всё понимала, но принять не могла.
- Папа-а-а! Па-а-па-а! – Заорала девушка, со всех ног мчась назад, домой.
Вовыч уже спускался со второго этажа, когда в подъезд влетела дочь и чуть не сбила с ног родного папу.
- Папуля, идём со мной! – Рыдала Лера.
- Что случилось, доча?! – Испуганным голосом спросил Вовыч. У него чуть сердце не выскочило при взгляде на дочь. В последний раз Валерия так рыдала, когда учительница труда заявила ей, что никогда из Леры не получится ничего путного. Девчушка тогда сильно переживала и в доказательство своей состоятельности научилась очень хорошо шить, окончила техникум, стала высококвалифицированным поваром, да к тому же великолепно танцевала, став танцовщицей группы варьете.
- Идём, там Боня … - Валерия запнулась и просто потащила отца в лес.
Поднявшись по крутой тропинке, отец с дочерью неожиданно увидели то, что заставило их разом отвернуться.
Лера опустилась на землю прямо в своих белоснежных джинсах и обняла ствол дуба, на котором были хорошо видны капли ещё не совсем высохшей крови. Вовыч молча развернулся и пошёл на огород. Через пять минут он стоял перед дочерью с лопатой.
- Леруша, пойдём похороним нашего мальчика. Я вот тут старое полотенце принёс.
Вдруг со стороны огорода Гордеича раздался душераздирающий вой:
- Бо-о-о-бо-о-о! А-а-ау-у-у! – Плакала Динка, подняв морду . По шерсти стекали слёзы, а глаза жгло нечеловеческое горе.
К Динкиному присоединился Лерин плач. Вовыч молча развернул полотенце и аккуратно положил на него всё, что когда-то было весёлым, жизнерадостным, разбалованным, но от этого ещё более любимым Бонечкой. Жестокая картина!
Снизу, прибежал Бекас, за ним - Гришка и Шандор. Кабул остался на площадке у дома. Вовыч весь сгорбился, и время от времени вздрагивал от сдерживаемых рыданий.
Лера уже не выла, а шла молча, уставившись в пустоту. Сзади тянулась траурная процессия из трёх понурых псов. Старый доберман Шандор тяжело дышал, но не останавливался. Григорий, чувствуя себя виноватым, брёл почти что на цыпочках. Бекас старался уткнуться своим влажным носом Вовычу в карман.
Минут через десять люди и звери были уже на собачьем кладбище. Место редкой красоты и спокойствия. Среди молодой травки Вовыч наметил лопатой место могилы. Ямку выкопал быстро, ведь Бонечка при жизни был коротышкой-толстячком. Маленьким, компактным, любимым …
Не разворачивая полотенца, Вовыч осторожно опустил свёрток в яму, и начал закапывать могилу. Лера взяла кусок пластика и помогла отцу закончить погребение. Маленький холмик папа с дочерью обложили небольшими камнями, придав бугру форму настоящей могилы. Наверх положили большой плоский камень, на котором чуть позже Лера напишет «Бобо. Любимая собака» Потом напишет, через месяц, а пока люди и звери повернули в обратный путь.
- Всё. Нет нашего Боси! – Заплакал отец, увидев маму-Тоню.
Лера не пошла в санаторий за справкой…
|
