Песенка.
Как-то раз, во вторник, пришла хозяйка из магазина и при-несла полную сумку покупок. Она положила их в холодильник и, попив чаю, ушла куда-то по своим делам. Наверное, долго её не бы-ло, так как стали на кухне происходить интересные вещи……..
Вдруг неожиданно подала голос старая газовая Плита, она служила на кухне дольше всех и поэтому решила подать голос пер-вой.
- Ну вот, пока хозяйки нет, можно и поговорить. У нас гости, - сказала Плита. - Здравствуйте, дорогие мои. Ну что же вы молчи-те? Рассказывайте. Мы все в нетерпении.
Дело в том, что всегда, когда хозяйка приносила новые про-дукты, Плита подробно расспрашивала их о жизни за пределами её кухонного государства.
Но на этот раз хозяйка принесла не так уж и много – сосиски, рыбу, лук и хлеб.
Розовые, сочные сосиски поспешили поведать свою исто-рию.
- А вы знаете, где мы были? Огромный завод. Мясо - разное, разное. Машины, которые делают всё. И колбасу, и сардельки, но главная машина, естественно, делает сосиски. Тысячи, много тысяч одинаковых сестричек – сосисок. Но их пригласили в гости к другим хозяйкам, а мы поехали к вам. Но некоторые из нас…
Их перебил лук.
- Машины, суета. А вы когда-нибудь видели солнце? Огром-ное поле, ветерок, дождик, наконец. Вот это настоящее, живое.
- Да что им говорить, полуфабрикатам, - сказал Хлеб. - Что они видели? А меня и резали и били и мяли, даже в огне я был, а смотри, каким стал – мягким и румяным. Да что я – посмотри на Булку, красавица. На столе мы главные. Без нас совсем нельзя.
Только рыба молчала. Она набрала в рот воды, надула губы и ничего не говорила. Рыба была блестящая с переливчатой чешуёй и чувствовала себя просто красавицей, недостойной такого общест-ва.
Ну и молчи, - сказала Плита, всё равно мы всё про вас про рыб знаем. У нас позавчера были шпроты, так их болтовня до сих пор в ушах звенит. А ты со своими надутыми губками можешь мол-чать сколько угодно.
Только одна маленькая Сосиска не обращала внимания на всю эту беседу. Она думала и думала про свою незавидную судьбу. Ещё на мясокомбинате не переставая, стали дразнить её сёстры со-сиски. А всё из-за того, что она была почти на три сантиметра коро-че своих одинаковых родственниц.
- Эй, недомерок, карлица, нестандартная уродина. Это мы, красивые, одинаковые – украшение любого стол. А ты позор для всей нашей семьи. И не подходи к нам, позорище. Пусть тебя поре-жут в какой-нибудь салат или отдадут собаке, если только она захо-чет тебя.
- Это несправедливо, я не виновата, и не такая я уж и плохая – просто маленькая. А у собак есть своя собачья еда. Я не хочу в салат. Пусть уж лучше меня затопчут, чем я буду скормлена со-баке…
И, не слушая заумные речи Плиты и обидные колкости сестёр, Со-сиска сползла со своей полки и тихо побрела к мусорному ведру
- Пропадёт же, пропадёт, спасать её надо, подумала Булка По своей натуре добрее её не было. То и дело говорила она про теплоту рук пекаря, про жар печи. И, казалось, что это тепло и доброта до сих пор исходят от неё. И, выскочив из хлебницы, Булка бросилась догонять Сосиску.
Слушай, так же нельзя,- сказала она Сосиске, взяв её под ру-ку. Они же не хотели тебе ничего плохого, они не со зла. Не сердись – они хорошие…
Так, уговаривая её, она постепенно снижала темп и завора-чивала Сосиску обратно к холодильнику. Ведь в отсутствии хозяйки бродить по кухонным столам было небезопасно. Здесь промышляли готовые на всё острые ножи, кухонная машина, режущая и перема-лывающая всё, что попадётся, тостер, желающий испепелить всех. А предводительствовала всем этим обществом кухонных террористов новая микроволновая Печь. Купленная совсем недавно, она была нафарширована множеством электронных деталей и была этим очень горда.
Вы знаете, где меня сделали? Говорила она, рас-тягивая слова и коверкая их непонятным акцентом. Вы даже себе представить не можете, сидя в той душной кухне, где я побывала. Далёкие страны, экзотические города, путешествия, быстроходные лайнеры, супермаркеты….
Но ничего более точного она не говорила. Скорее всего, всю свою дальнюю дорогу она провела в плотной упаковке и нечего не видела. И, несмотря на это, она периодически вставляла в общие разговоры какие-нибудь мудрёные иностранные словечки.
- Вы знаете, что такое автоматика? …У меня есть родственник – он работает компьютером. Видите, какие у меня яр-кие кнопки впереди. У меня такие же, только немного больше. Но он совершенно не умеет готовить.
И Печь замолкала с таким многозначительным видом, что к ней никто и не помышлял обращаться.
У меня ещё много разных функций,- говорила она, и инст-рукция на четырех языках, двадцать восемь страниц.
Вот может, этой непонятностью и скрытностью она-то и привлекла внимание местных режуще – нагревательных террори-стов, которые видели в этом что-то сверхъестественное и, поэтому, они как один выбрали её свом предводителем. А может быть, и по-тому, что и сами были сделаны где-то в тех же далёких странах.
А тем временем, Сосиска и Булка уже приближались к холодильнику. Назад к спасительной полке.
- Ау, красавицы!- Раздался голос справа, совсем рядом. Компания ножей улюлюкала из своего красивого деревянного футляра. – Заходите к нам, заходите, повеселимся! – прошепелявил маленький кривой нож и стал сдвигаться со своего места. Куда же вы, девочки?! Мы здесь.
- Скорее! Скорее, бежим! – крикнула Булка, и, увлекая за со-бой Сосиску, бросилась прочь. - Пошинкуют же! Вперёд, вперёд!
Но куда там, разве можно спрятаться от этих бандитов.
- Вперёд, вперёд! – оббегая чашки и блюдца, шептала на бегу Булка.
- Скорее бы конец всех этих мучений,- в свою очередь дума-ла про свои беды Сосиска.
- О, ужас! Только не это!... Это, как огромный танк, наступая вперёд, начала гудеть большая кухонная машина. Резки, шинковки, мясорубки одновременно включились, желая вмиг измельчить бег-лянок. А сзади всё наступали ножи. Уже слышно было, как они ляз-гают друг о друга.
Куда бежать? Скорее вперёд, подальше от всего этого. Впе…
Уже поздно заметили беглянки предательски открытую бле-стящую дверку обладательницы иностранного акцента. Эх ты, Печ-ка!...
За спиной раздался глухой щелчок. - Всё, добегались. Но всё же мы не сдались, сказала Булка. - Пусть они не думают, что нам стало страшно. Мы не испугались. Споём, подруга! Это весёлая песня. «Однажды тёплым летним днём гулять Щенок пошёл…»
***
- Финита, господа. Вот так-то будет в самый раз. Что значит автоматика, произнесла микроволновая печь, зажигая разноцветные лампочки на груди. Но…, что это? – с недоумением спросила себя иностранка. А песня звучала, не переставая. - Откуда эта песня? Наверное, что-то со схемой. Пора отключаться, перегрев.
***
- Ничего не бойся, успокаивала Сосиску Булка. - Я уже один раз побывала в печи и знаю, что от этого становятся только лучше. Давай, я покрепче тебя обниму, и будет не так жарко.
- А ты?
- А я привычная………………………….
***
Когда пришла хозяйка, то на её кухне было всё в порядке. Всё, как всегда, всё обычно, кроме запаха. Это был восхитительный запах, который щекотал ноздри и вызывал зверский аппетит.
- О, чем это так вкусно пахнет? Откуда? А, вот в чём дело. Но кто положил в микроволновую печь эту изумительную хрустя-щую булочку с сочной сосиской? Интересно. Попробуем. Немного горчички, кетчупа. Вот это вкус! Придумают же люди…
- Люди, как бы не так, мадам. Это я сделала. Вообще-то это «Хот-дог». В переводе на ваш язык это звучит не иначе, как «горя-чая собака». Абсурд…- всё с тем же ужасным акцентом произнесла микроволновка, временами попадающая в точку своими репликами.
Но никто её не слушал, да и не слышал её.
- Какая вкуснотища! Даже песенка какая-то в голове появля-ется. Ой…
***
Однажды тёплым летним днём гулять Щенок пошёл,
К нему сейчас же подошёл на улице Козёл.
И вместе бегали они почти до темноты
И вместе нюхали они в большом саду цветы.
Но вот пыльца попала в нос, и стал чихать Щенок,
Сдержать такое же «Апчхи» Козёл никак не Смог.
И целый день чихали все у бочки во дворе
И очень плохо спал потом щеночек в конуре.
А поутру, вскочив чуть свет, к цветам Щенок пошёл.
В саду исчезли все цветы – их съел с утра Козёл.
Так он за друга отомстил, чтоб не чесался нос.
И в благодарности Козлу сказал «Спасибо» пёс.
Апчхи, Апчхи…Собака и Козёл.
Апчхи, Апчхи…Собака и Козёл.
10.02.1999
|
