ЗДЕСЬ НЕТ РУБРИКИ: "Публицистика". Может быть, она здесь и не нужна. Тем не менее, хотелось бы поделиться некоторыми размышлениями о наблюдаемых нами отдельных событиях именно в таком формате. Не будучи уверенным, что данный материал найдёт своего читателя я, всё же, рискну предложить к прочтению несколько статей, которые я бы объединил в цикл под общим названием "ГРАЖДАНСКИЙ ВЗГЛЯД"
«…В основе нравственности лежит стремление не к личному счастью, а к счастью целого: племени, народа, класса, человечества. Это стремление не имеет ничего общего с эгоизмом. Напротив, оно всегда предполагает большую или меньшую степень самопожертвования».
Г.В. Плеханов
Если весь мир сошел с ума, и уже не остается слов и действий, которые могли бы остановить его от безумия, остается предложить некий рецепт, на первый взгляд, быть может, нелепый, но, по всей вероятности, спасительный. Речь вот о чем. Когда-то, еще до заката советской эпохи, один собственный корреспондент уважаемой газеты написал, что противостояние Запада и Востока, в смысле их идеологий, подходит к концу, но на смену им грядет противостояние гораздо более неуправляемое и страшное, противостояние двух религий, мусульманской и христианской. Это были восьмидесятые годы. Тогда написанное казалось каким-то интеллектуальным казусом, упражнением корреспондента в словесности, но ни как не пророчеством нашей действительности. Оказалось, что казалось. Это был Иона Дронов. Его напечатали. Еще бы. Собственный корреспондент «Литературной Газеты»! Я помню свое первое впечатление от прочитанного. Леденящее кровь ощущение приближения к осознанию проблемы и, как следствие, паника чувств и мыслей. Как от прочитанного, так и от безразличия окружающих. Впрочем, в то время мало кто был озабочен подобными проблемами. Но статья оказалась пророческой. Прошло более двадцати лет. Мир изменился. Теперь нет стран Варшавского договора. Нет Советского Союза. Даже Болгария – страна, член НАТО. Американцы – в Ираке. И хотя корни американского нашествия находятся в иной плоскости, тем не менее, при известной интерпретации, этому нашествию можно легко придать окраску противостояния религий!
На чью мельницу льют воду американцы?
Комментарии средств массовой информации наталкивают на простую мысль о том, что к иракскому ополчению могут присоединиться, или могут быть втянуты в военные действия Иран, Сирия, Иордан и ряд других исламских государств. Такой ход событий выльется в ужасающую мировую драку, и жизнь на планете, во всяком случае, жизнь разумная, окажется перед угрозой исчезновения.
Спасительный рецепт? Объединение! Не кого-то против кого-то, а объединение мировых религий с целью организации разумной, без войн и вооруженных конфликтов, жизни на планете. Ведь сколько колоссальных задач творческого плана и поистине планетарного масштаба, стоит перед человечеством! Потенциал, растрачиваемый людьми на разрушительные цели, необходимо направить в русло созидания и осознания бесценности жизни не просто человеческой, а жизни вообще, как таковой. И пусть на первый взгляд такой рецепт спасения планеты кажется утопическим, но ведь немало торжествующих ныне идей или не воспринималось современниками никак, или же воспринималось агрессивно, в силу чего этим идеям пришлось пройти через распятия, костры, революции и прочие прелести человеческой глупости.
Конечно, можно возразить, что теория объединения религий настолько же хороша, насколько и утопична, особенно на фоне не виданной доселе практики международного терроризма. Но нельзя забывать, что за любыми деяниями в обществе стоят определенные группы людей, связанных схожими устремлениями, помыслами, замыслами или умыслами, подводящих под программу своих действий некие философские концепции, коих напридумано предостаточно за историю человечества. Вот эти-то самые концепции в руках и умах профессиональных манипуляторов общественным мнением, могут отражать, на первый взгляд, самые что ни на есть гуманные принципы, а на деле противостоять друг другу и иметь в своей основе либо подлинное человеколюбие, либо явное человеконенавистничество. Зло порождает зло. Террору противостоит антитеррор, что тоже есть насилие. Желания и философия одних находятся в остром противоречии желаниям и философии других. Мудрости политиков, представляющих интересы разных групп людей, едва хватает на недопущение глобального конфликта, который, если вдруг все-таки произойдет, отбросит мир ко времени, когда еще не было ни самой философии, ни производных от нее концепций. Тогда к чему войны? К чему, пусть даже локальные, конфликты? Во имя каких благородных целей детские плач и слезы, сиротство и реки, моря крови? Ответы просты и лежат на поверхности – это деньги, власть и обладание недрами планеты. Бедное человечество! Позволять себя дурачить на протяжении десятков веков, не осознавать, что тебя дурачат и продолжать угодливо следовать за своими поводырями, кумирами, коих они сами же сотворили, коим молятся и в угоду кому несут на жертвенную плаху свои жизни и жизни своих детей!
Уверен, не ошибаюсь, в заповедях всех мировых религий красной нитью проходит учение о всепрощении, смирении и любви к ближнему. Любая религия учит любви, доброте, милосердию, нравственности. Ни одна религия не призывает к войне, насилию или унижению. Так почему ради высшей цели, - спасения человечества, мировым религиям не объединиться? Логическим следствием или же необходимой причиной такого объединения могло бы стать образование единого, планетарного государства, или же союза государств по примеру современной единой Европы. Раз уже делаются существенные шаги в этом направлении, значит, наиболее одаренные умы чувствуют дыхание эпохи и осознают правильность выбранной стратегии.
Могут возразить, что в основе европейского объединения лежат экономические причины, и соображения материального порядка для человечества вообще и для европейцев в частности гораздо важнее категорий нравственности и морали. Но планка духовности и расцвет культуры народа напрямую связаны с его благосостоянием, а значит, с экономикой. Смена исторических формаций в обществе и завоевательные войны были вызваны теми же причинами, и переход от политеизма к монотеизму объясняется тем же. Но если древние религии, исповедующие многобожие, на известном историческом этапе оказались перед фактом необходимости воцарения единого бога, то религии современные столкнулись с той же проблемой сейчас. То есть, нет многобожия, но есть разные формы поклонения богу, регламентируемые Библией, Талмудом, Кораном и т.д. Таким образом, вероисповедание, долженствующее нести людям благость и укрепление духа, на самом деле, разделяет людей по религиозным признакам и провоцирует международные конфликты. От Понтия Пилата до крестовых походов, от сжигания еретиков на кострах до Варфоломеевской ночи, от еврейских погромов до геноцида армян, от вражды суннитов и шиитов до десятилетиями не стихающего арабо-израильского конфликта, - всюду ужасы и кровь, в том числе и на религиозной почве. Даже в русле одной религии существуют различные направления и толкования, переходящие зачастую по отношению друг к другу в состояние антагонизма. Поэтому, с учетом современных реалий, вопрос объединения религий уже не кажется чем-то утопичным и праздным, а может и должен рассматриваться под углом зрения той степени блага, которое человечество получит в результате его разрешения. Другой вопрос: как это осуществить?
Тем временем мировой терроризм приобретает национально-религиозную окраску, хотя и рядится в патриотическую тогу и пытается, порой небезуспешно, подвести под себя какую-нибудь подходящую философскую концепцию. Террор прошлого несопоставим по своим масштабам с террором новейшего времени (за исключением, пожалуй, режимов Гитлера и Сталина, но это – другая тема). И Ку-клукс-клан в Америке, и ЭТА в Испании, и ИРА в Ирландии, и масса мусульманских образований на основе такого понятия, как «джихад», - все это звенья одной цепи далекого от совершенства человеческого общежития. И Понтий Пилат в древнем Риме, и Оливер Кромвель в Англии, и Максимилиан Робеспьер во Франции, и Адольф Гитлер в Германии, и Бенитто Муссолини в Италии, и Иосиф Сталин в Советском Союзе и т.д. – вот лишь некоторые крупнейшие представители, с образом которых олицетворяется само понятие терроризма. Но вердикт истории по отношению к этим личностям и их деяниям, к сожалению, мало что меняет. Кровь продолжает литься, погибают массы ни в чем не повинных людей, и очень часто нагнетание религиозной истерии оказывается благодатной почвой для приведения в исполнение террористического замысла.
Еще более концентрировано терроризм проявляется в периоды назревания революционных ситуаций (патриотическая романтика), революций (диктатура и пр.) и постреволюционной реакции (разгул террора, возведение террора в ранг государственной политики и доведение общества до национальной трагедии). На этих отрезках времени служители культа, как правило, не в почёте, сами культовые воззрения либо подвергаются радикальному пересмотру, либо упраздняются совсем. Не затаившаяся вовремя паства объявляется злейшим врагом прогресса и жесточайшим образом преследуется. И уже сама церковь становится объектом террора. Вообще говоря, в эпоху революций, ни одной из областей человеческой деятельности не удаётся избежать примерки в террористической костюмерной. На этом фоне поэтическое сравнение революций с локомотивами истории представляется чем-то вроде черного юмора забавляющихся на досуге гениальных теоретиков. Вереницы цистерн с людской кровью рассекают историческое пространство вслед за этими веселыми локомотивами, и с помощью этой же крови растворяются очередные и очевидные тупики человеческого прогресса. И или же это – проклятье человеческого рода, или его младенчество и тогда есть какие-то надежды на будущее, или же это непроходимая и окончательная глупость толпы.
Вот о чём говорил Робеспьер в своём выступлении 5 февраля 1794г. о принципах внутренней политики: «Если движущей силой правительства в период мира должна быть добродетель, то движущей силой народного правительства в революционный период должны быть одновременно добродетель и террор – добродетель, без которой террор пагубен, террор, без которого добродетель бессильна. Террор – это не что иное, как быстрая, строгая, непреклонная справедливость, она, следовательно, является эманацией добродетели; он не частный принцип, но следствие общего принципа демократии, используемого при наиболее неотложных нуждах отечества».
Каково? Террор, как эманация добродетели! Для нужд отечества!
Владимир Молчанов писал в книге «Монтаньяры»: «…смертная казнь, применяемая в массовых масштабах без всякого ясного и точного обоснования её необходимости, возводится в роль решающего средства нравственного воспитания людей». Правильно! Людей надо воспитывать! Смертными казнями, так их, благо способов умерщвления человеческой плоти изобретено на любой вкус предостаточно. Тогда люди станут умными, покладистыми и восприимчивыми к любым революционным тезисам.
Вот она, обратная сторона так называемого прогресса, вот он – террор над человеческими телами и душами, вот она, станция назначения кровожадного локомотива!
По-видимому, неписанные законы жизни общества в эпоху революционных преобразований в разных странах и у разных народов срабатывают независимо от воли революционных деятелей, практика террора наблюдается во всех революциях, в том числе французской, английской, китайской, иранской и т.д. и, конечно же, в революции российской. У Робеспьера – обвинения оппонентов в эбертизме и пр., у Сталина – в троцкизме и куче всяких надуманных и высосанных из пальца «измов»! Я уверен, что апологеты революции, несущие людям страдания и смерть и уверяющие общество, что творимые преступления есть благо и необходимость, страдали какими-то, тщательно скрываемыми нарушениями психики, они таили в себе какие-то давние обиды и неприязнь либо к человечеству, либо к проявлению этим человечеством настоящей жизнерадостности, счастья, любви и прочих атрибутов процветания цивилизаций.
Террор был орудием сталинских репрессий, нашедших обоснование в тезисе об обострении классовых противоречий. Это орудие на определенном этапе направляется против тех, кто делал революцию! Как тут не вспомнить Маркса с его замечанием о том, что история повторяется дважды. Правда, творимое в сталинские времена нельзя назвать просто фарсом. Это скорее вакханалия продолжения исторической трагедии на иной качественной ступени, замешанной на самых отвратительных человеческих пороках и психических расстройствах. К сожалению, народ, толпа, - это элемент, который с готовностью воспринимает различного рода внушения и ради общечеловеческого счастья подхватывающий человеконенавистнические лозунги. Несомненно, что личность внушающего – фигура выдающаяся и колоритная. Но кто сказал, что личность выдающаяся есть личность благородная?
Робеспьер казнил Дантона. Сталин казнил Троцкого. За Дантоном и Троцким – армия оклеветанных и уничтоженных, по-настоящему преданных делу революции людей, становившихся на определенном историческом этапе помехой узурпаторам на их кровавом пути к безграничной власти над людьми и их душами. И ни в коем случае нельзя упрекать тот или иной народ в трусости и в попустительстве тирании и в бессилии против извращения передовых революционных теорий. Трансформация живой теории в омертвелую догму, происходящая на фоне нарастающей волны репрессий и террора есть закономерное следствие революционного процесса (во всяком случае, французского и российского), тут действуют законы, которые, вероятно, еще мало изучены, или не изучены совсем. И запуганные народные массы подчиняются этим законам и ведут себя в соответствии с ними. Впрочем, может и законы то просто сводятся к тому, что какой то моральный урод, презревший принципы человеколюбия и справедливости, рвется к власти и под это свое болезненное желание подводит платформу реакционных тезисов и выстраивает сомнительную философскую конструкцию. Тут надо обладать историческим талантом, чтобы суметь преподнести и навязать современникам свое видение мира и объявить собственные выводы единственно верными и необходимыми для общего блага. Фоном должен служить страх. Страх достигается террором. Происходит удушение революции, растаптываются ее достижения, теория подправляется и лакируется и мутирует в догму. Народ страдает, и все более безмолвствует. Жизнь замирает. Проходит определенный исторический этап.
Но где-то в недрах общества тлеет и нарастает жар нетерпения сердца и крепнет лед решимости борьбы за справедливость. Появляются новые национальные герои, фонтанируют идеи и выстраиваются передовые теории. Закон жизни сотрясает общественные пласты, развязываются конфликты, проливается кровь, звучит «Марсельеза», штурмуется Бастилия, начинаются внутренние распри, создаются Комитеты общественного спасения и ЧК, террор объявляется общественным благом, палач засучивает окровавленные руки и расчехляет заботливо смазанную гильотину. И вновь История оправдает казненных и вынесет суровый приговор судьям. Но в исторической перспективе для человечества всегда будут уготованы те самые коварные грабли, без которых общественный прогресс представляется невозможным. И вновь Робеспьер казнит Дантона. И вновь Сталин казнит Троцкого
Так или иначе, во всякие времена, люди объединялись по признакам единства цели, укладывая её в русло соответствующей идеологии, и под эгидой определенного религиозного или атеистического учения, причем, как правило, занимая крайнюю позицию и в том и в другом случае. Но времена раздробленности человечества по вышеозначенным ведомствам подходят к концу. Спасение цивилизации и её перспективы, сохранение природы и жизненного пространства всего живого на планете, избавление человечества от войн, болезней, голода, безграмотности и т.д., возможно лишь при условии объединения всех людей вне зависимости от государственной и религиозной принадлежности граждан. Очевидное бессилие политиков в решении вопроса окончательного воцарения мира на Земле оставляет одну единственную надежду. Надежду на религию, но религию объединенную, для всех рас и народов, для всех языковых групп. Понимаю, что такие призывы не ложатся на слух, но ведь ясно, что уже довольно лозунгов агрессивного свойства, не стану их перечислять, поскольку они провоцируют людей на агрессию, кровопролитие, ложь и т.п., и приводят к тем печальным результатам, свидетелями которых мы все являемся.
Тенденция всеобщего объединения людей назревает настолько необходимо, насколько стремительнее раскручивается спираль человеческой цивилизации, а она именно раскручивается с головокружительной скоростью. На что раньше необходимы были века, теперь свершается за десятилетие, но общий прогресс пока находится в остром противоречии к самочувствию планеты. Земля напоминает шарик, подрагивающий на всё более раскаляющейся сковородке. И меры по её спасению видятся в одном – во всеобщем объединении.
Июнь – июль,
2004г.
|
