Рассказ художника
Лето, которого так долго ждали, прошло быстро и незаметно. Наступившие первые осенние дни не столько радовали, сколько огорчали. Уже в начале сентября погода резко испортилась и ежедневно, как капризная девушка, меняла своё настроение: с утра до обеда шёл затяжной дождь, с обеда, как правило, выглядывало яркое, с блеском слюды солнце, к вечеру не успевал подсохнуть почерневший от воды асфальт, повсюду засыпанный пожелтевшими опавшими листьями, как вновь шёл обложной дождь. Ночи стали темнее и холоднее. Утренние туманы, раскинувшиеся длинными прядями, окутывали не только город Красноярск, но и стремительно несущиеся к северу холодные воды могучего Енисея. С каждым днём всё сильнее ощущалось дыхание осенних дней, с приходом которых заканчивался и короткий сибирский дачный сезон, дающий горожанам хоть какую-то возможность не только подкрепить здоровье на долгую сибирскую зиму, но, как показывает жизнь, и улучшить своё материальное благосостояние за счёт выращенного урожая.
Уже с начала сентября все дачники со всем своим урожаем дружно съезжают со своих приусадебных участков в тесные городские квартиры, так как погода становится непредсказуемой и может «порадовать» в любой момент каждого дачника своим природным характером. Не зря говорили в старину: «В осеннее ненастье семь погод на дворе: сеет, веет, крутит, мутит, ревёт, сверху льёт и снизу метёт». Чтобы не быть застигнутыми врасплох, уже с конца августа дачники вынуждены готовиться к переезду в город. Но прежде чем уехать до следующего сезона, приводят своё хозяйство в режим «ожидания». Работы в связи с этим всегда предстоит сделать немало: убрать и увезти овощи, подготовить для будущего урожая землю, внести удобрения, произвести какие - то небольшие строительные работы, сложить подальше от глаз старые, но необходимые для будущего сезона вещи. И многое, многое другое.
Находящиеся за десятки километров от города дачные дома стоят без присмотра почти полгода, привлекая многих искателей приключений. Отсутствие охраны в большинстве садоводств даёт надежду всякому проходимцу на то, чтобы заглянуть в стоящие сиротливо дачные дома и присмотреть для себя всё, что не так лежит. Народишко - то нынче никудышный пошёл – вороватый, вот и грабят, ломают всё безбожно. Да и нищих в последние годы хоть пруд пруди. Чуть похолодает - сразу разбегаются кто куда. Кто по городским канализационным люкам, а кто поершистее - те сразу в дачные массивы. Для них осень в прямом смысле золотая пора. Многие дачники за отсутствием в городе подвалов оставляют на дачах всё, что вырастили и приготовили для себя на зиму за лето. Нечистые на руку граждане ждут конца дачного сезона, как манну небесную, чтобы воспользоваться и вынести всё, что можно. Кто для себя, а кто-то норовит и продать, а вырученные деньги тут же пропить. Тут уж так получается: кто смел тот и съел. Говорить о какой - то совести или моральных принципах в наше время не приходится. В общем, с этими дачами целая история получается.
II
В начале сентября, дождавшись очередной субботы, мы вместе с женой отправились на своем стареньком и верном «жигулёнке» привычным вот уже многие годы для нас маршрутом - на свою дачу, находящуюся недалеко от деревни Малый Кускун, что по трассе «Байкал». Поездку спланировали, как обычно, с ночёвкой, так как многое нужно было сделать по хозяйству: убрать все вещи, подготовить землю, пересадить саженцы, в баньке попариться, да и просто подышать свежим сосновым воздухом.
Благополучно доехав до дачи, я сразу по привычке загнал машину в гараж, примыкавший вплотную к правой стороне дома, построенный мною много лет назад из лиственного бруса,
Выходя из гаража, я увидел за невысоким деревянным забором чёрную с белыми пятнами собаку среднего размера. Собака терпеливо сидела на траве метрах в десяти от забора и внимательно, я бы сказал, с любопытством смотрела на меня, не подавая никаких признаков агрессии. Своим взглядом она будто спрашивала: «А кто вы такие и что вам тут нужно?» Внимательно приглядевшись, я увидел, что это обычная дворовая собака. На её морде, шее и туловище виднелись давно запутавшиеся в шерсти пучки репейника. Какого - то впечатления по грации и гармонии она не производила, хотя просматривался её крепкий костяк и мускулатура. Это навело меня на мысль, что собака давно уже бездомна, живёт в лесу и выживает за счёт охоты на лесную дичь. Что меня поразило больше всего в этот момент, так это её глаза, как мне показалось, они выражали какую - то удивительную проницательность и остроту ума. Внимательно следя за каждым моим движением, она не стремилась убегать, более того, она всячески демонстрировала своим взглядом, что здесь, в этом доме, её жизненные интересы. Глядя на неё, я, конечно, старался отбросить свои наивные мысли и остановился на том, что появление собаки в дачном массиве - это не новость, а обычное дело. Во - первых, рядом находится большая деревня, а во - вторых, многие садоводы берут собак просто для охраны на всё лето. Многие семьи живут на даче с мая по сентябрь. За лето каких только пород собак не увидишь на даче, от китайского пекинеса до швейцарского сенбернара. Правда, гуляют они всё больше с хозяевами. А тут вдруг какая - то незнакомая собака, да притом одна. И почему только в сентябре я увидел ее впервые? Откуда она взялась? В общем, вопросов было для меня больше, чем ответов.
Так размышляя, я закрыл гараж и начал неторопливо заниматься своими дачными делами.
В течение дня мы с женой неоднократно обращали внимание на появление дворняги. Она то появлялась, то исчезала. Что удивительно, никакой агрессии при своём появлении она не выказывала, даже тогда, когда я подходил к ней довольно близко, не лаяла, но проявляла при этом странное любопытство. А странность заключалась в том, что она постоянно смотрела на нас, будто хотела признать в нас каких - то старых друзей или, по крайней мере, хороших знакомых. Иногда нам приходилось даже отпугивать её, махая руками и прикрикивая. Мало ли что у неё на уме, думали мы. Так прошёл весь день.
Вечером после баньки, как обычно, растопив в доме печь, мы сидели с супругой в нашей уютной кухне и рассуждали о жизни, о работе, о детях. В доме было тепло и покойно. И только лишь потрескивание берёзовых и сосновых дров в печи, с еле уловимым запахом смолы, напоминало о существовании какой - то другой жизни, полной тишины, уюта, любви. Прислушиваясь к тишине, мы интуитивно чувствовали какой - то новый отсчёт в нашей жизни. Казалось, что все проблемы и трудности уже позади и что с этого момента начнётся новая для нас жизнь. Жизнь, которая будет вымерена нами до миллиметра от начала до конца, со всеми её радостями, печалями и горестями. Не рассчитывая на какие - то внешние силы для дальнейшей нашей жизни, мы старались в этот момент найти поддержку в себе самих. Думаю, что такие чувства связаны с тем, что начало сентября уходит в древнюю историю, когда с середины ХIV века до 1700 года начало года на Руси отсчитывали с 1 сентября. Видимо, на уровне какого - то внутреннего подсознания с этим и связано большое количество начинаний или завершений разного рода в этот период.
Наступившая долгожданная осень давала нам не только радость общения с природой, но и грустные думы о том, что вновь заканчиваются милые сердцу дачные дни, что очень скоро вновь нужно будет прощаться с дорогим нам местом и снова уезжать в город, оставляя большой дом и всё имущество до весны. Говорили о том, что нужно будет многое ещё сделать. Строили планы на будущее. Разморённые домашним теплом и немного уставшие от дневных забот, мы легли спать, как обычно, уже где - то за полночь.
Укутавшись в тёплые стёганые одеяла, мы чувствовали необыкновенный уют и благостное, какое - то фантастическое расположение духа. Складывалось полное ощущение того, что в этот момент кроме нас двоих в этом мире больше никого не существует. Прислушиваясь к таинствам ночной таёжной тишины, каждый из нас думал в этот момент о чём-то своём, сокровенном, всё глубже и глубже погружаясь в таинство неразгаданных тайн и загадок – ночной сон.
Наутро, пробившись сквозь оконное стекло, заблестели первые лучи солнца. Потягиваясь от сна в тёплой кровати, я вдруг вспомнил, что ночью мне что - то мешало спать -- не то писк мышей, не то какое - то нежное, разливающееся мурлыканье. Оно то появлялось, то исчезало. В разговоре с женой я поделился своими ночными впечатлениями, но она этот разговор не поддержала, не найдя в нём ничего такого, о чём можно было бы говорить. Не заостряя своего внимания на этом случае, я тут же забыл про него. Днём мы ещё несколько раз наблюдали появление собаки возле дачи, но старались не акцентировать на этом своё внимание. «Пусть бегает»,- думал я про себя. К вечеру, сделав всё по хозяйству, с сознанием выполненного долга мы уехали в свою городскую квартиру.
Следующий наш приезд на дачу состоялся через неделю. В полдень, как обычно, мы были уже на месте. Погода ещё сильнее стала портиться, и мы решили ускорить свои работы по сбору и вывозу всего, что нельзя было оставлять в доме на зиму. Поставив привычно машину в гараж и выйдя из него, я увидел, что из-под дома быстро выбежала собака и, прошмыгнув в дыру под забором, остановилась и стала внимательно рассматривать меня. Это была всё та же дворовая собака, которую я видел здесь неделю назад. Я бы не придал этому большого значения и на этот раз, если бы не услышал повизгивающий, совсем ещё слабый голос щенят. Не поверив своим ушам, я быстро подошёл к обратной стороне дома, чтобы заглянуть в небольшое отверстие в фундаменте, которое я сделал для циркуляции воздуха, и, опустившись на колени, стал внимательно рассматривать чёрную пустоту в надежде хоть что - то увидеть, но эта попытка не увенчалась успехом. Внутренние перегородки бетонного фундамента не давали никакой возможности увидеть щенят. Да и определить место их нахождения в полной темноте было очень сложно. Встав с колен и отряхнув брюки от земли, я вновь прошёл к гаражу в надежде увидеть собаку. Она дружелюбно сидела, как прежде, за забором в нескольких метрах от меня.
Изучая друг друга, несколько минут мы не знали, что нам делать. Я смотрел на её истощённое тело и понимал, что выкормить щенят будет ей не под силу. Одно дело, когда щенята маленькие, и другое -- когда они немного подрастут. С каждым днём молока нужно будет всё больше и больше. А значит, и собаке нужно будет питаться соответственно. В это время щенята наперебой ещё сильнее запищали, видимо, потеряв мать. Навострив уши и понимая, что происходит, сука нехотя встала и, несмотря на писк своих детёнышей, медленно побежала в противоположную от меня сторону. Через несколько секунд она скрылась в густом тальнике.
Пытаясь прояснить ситуацию, я ещё раз заглянул под дом, но эта попытка не увенчалась успехом. Я понял, что выход из этой ситуации может быть только один: вскрытие пола в доме, но в каком месте нужно это сделать, я также не знал. Это могло быть на веранде, в кухне или комнате. Вскрывать пол, не зная, в каком месте щенята, не хотелось. Да и времени на это ушло бы много. Поэтому от этой мысли я всё же отказался. Но вопросы остались. Как эти маленькие щенята могут остаться в холоде и голоде под зиму? Да и как узнать, сколько их?
По нашей прошлой встрече можно было предположить, что щенятам немного больше недели. От силы дней десять. Сможет ли сука выкормить их сама или они обречены на мучительную смерть? После некоторого размышления я решил рассказать об этом своей супруге. Эта неожиданная новость вызвала у неё не только удивление, но и крайнее сочувствие. Она также сразу поняла всю ближайшую перспективу со щенятами. И действительно, вопрос был не праздный. Что же нам делать со всем этим «хозяйством»? Этот вопрос стал в тот день самым актуальным для нас. В обед в разговоре мы поделились своей новостью с соседями, не думая о том, что уже к вечеру об этом узнают и многие другие садоводы с дальних участков. Уже через некоторое время люди приходили и приносили для собаки еду, спрашивая при этом о том, о чём мы сами ничего толком не знали. Мы понимали только, что оставлять собаку одну со щенятами под домом очень опасно и рискованно и нам нужно принимать какое - то решение. А вот какое, мы не знали. Понимая, что изменить что - либо в настоящий момент нельзя, мы решили подумать об этом в следующий наш приезд на дачу, который мы запланировали также через неделю.
Сделав всю работу по хозяйству, вечером того же дня мы уехали в город.
III
Так получилось, что очередная наша поездка на дачу состоялась только через две недели, практически в конце сентября. Погода последние дни не баловала, всё чаще шли дожди, всё реже выглядывало солнце, всё сильнее ощущался холодный воздух осени.
Переживая о наших новых дачных постояльцах, мы ежедневно с женой говорили на эту тему между собой, с детьми и знакомыми в надежде, что щенят может быть немного, всего трое, четверо, не больше, и суке удастся их выкормить своим молоком.
Доехали до дачи меньше чем за час. Открыв ворота и заехав на территорию участка, я привычно поставил машину в гараж. Не успел я выйти из гаража, как услышал под домом довольно отчётливое и громкое гавканье щенят, оно то замолкало, то вновь проявлялось где - то в противоположном углу дома, то рассыпалось, словно горохом, по всей плоскости нижней части дома. Мне не терпелось заглянуть в отверстие в бетонном фундаменте. Не успев открыть ключом дверь веранды, я быстро прошёл за дом и увидел то, о чём даже и не мечтал: из-под дома в отверстие, высунув свои мордочки, на меня глядели и тихо рычали вполне осознанно и чуть испуганно четыре маленьких щенка. С умилением и нескрываемой радостью я смотрел на них и не мог поверить своим глазам, что за столь короткое время они смогут не только смотреть на мир, но и лаять на человека, которого видели впервые в жизни. Я позвал жену, а сам, подойдя почти вплотную к щенятам, протянул руку к отверстию, чтобы погладить первого попавшегося, но этим, видимо, напугал всех. Щенята довольно быстро отпрянули назад, с удивлением рассматривая меня из темноты. Предпринятая мной попытка достать рукой хоть одного из них тоже не увенчалась успехом, щенята один за другим с визгом и гавканьем устремились в разные стороны под спасительный дом, в темноту, достать откуда их было невозможно. Посчитать их, конечно, я не успел, да и не смог бы, так как под домом было темно. Когда подошла жена, то, естественно, никаких щенят уже не было. Я сообщил ей, что они не только хорошо видят, но уже и гавкают. Мы решили подождать какое - то время для того, чтобы они вновь выглянули в отверстие. Отойдя в сторону, мы стояли тихо несколько минут и вновь увидели щенят. Один за другим они подходили к отверстию и с нескрываемым любопытством разглядывали вокруг всё, что могли увидеть. Один всё время отпихивал других, показывая своё превосходство и силу, в надежде вылезть наружу, но всякая попытка заканчивалась неудачей, так как порог отверстия был достаточно высок от земли. Наша попытка посчитать их и на этот раз не увенчалась успехом. Пока щенята боролись за право видеть новый для них мир, мы с супругой рассуждали вслух о мерах, которые необходимо было бы предпринять. Мы прекрасно понимали, что их не три и не четыре, как мы предполагали, а значительно больше. А вот сколько? Посчитать нам никак не удавалось. Мы стояли и размышляли, что же нам делать с ними под зиму. К тому же мы не знали, когда приедем сюда в следующий раз. Не найдя решения, мы оставили в покое щенят и занялись своими делами.
Не прошло и часа, как я вновь оказался за домом, может быть, из любопытства, а может быть, из-за того, что не слышно было щенят. Пройдя за дом, я увидел очень трогательную сцену: сука лежала возле отверстия, а вокруг неё бегали целой стаей совсем маленькие, но довольно окрепшие и проворные, сумевшие вылезти наружу из - под дома разных мастей щенята. Я стоял и смотрел на это зрелище как завороженный. Присев на корточки, я стал считать щенят, и каково же было моё удивление, когда насчитал их восемь штук, один другого краше. Они пытались при каждом удобном случае дёрнуть у матери за сосок. Наваливаясь друг на друга, перелезая через головы своих собратьев, каждый щенок норовил подольше удержаться у соска, но это почти никому не удавалось. Стоя рядом, я наблюдал, как природный инстинкт животных всё отчётливее выявлял способность каждого бороться за место под солнцем. Всё это время сучка лежала и не шевелилась, отдавая себя полностью на растерзание своим маленьким детям, испытывая при этом собачью радость и счастье. Глядя на собаку, я видел исхудавшее её тело, обвисшую клочьями, в репейнике шерсть и широкий, ещё не заживший шрам, тянувшийся от затылка к правому глазу. Наши взгляды сошлись в тот момент, когда я думал о том, что надо принимать какие - то кардинальные меры в отношении большей части щенят - прокормить всех ей одной вряд ли удастся, кроме того, возникала другая проблема: если оставить всех щенят, то возможно, что уже следующей весной здесь будет целый питомник диких собак. Можно только представить, что будет в садоводстве. Наверное, это была одна из главных проблем. Как её решить, я не знал. Не отводя глаз, мы смотрели друг на друга несколько минут, пытаясь хоть как - то понять друг друга.
Наше молчание нарушила жена. Подойдя ближе и увидев всё дружное семейство, она с любопытством и удивлением стала наблюдать за свалившимся на нас «счастьем». Мы высказывал различные версии и предложения о том, чтобы сохранить если не всех, то большую часть щенят. Идеальным вариантом было бы увезти щенят в деревню, там их обязательно разберут жители, но как это сделать, мы не знали. С этими разговорами мы отошли в сторону для обсуждения этой темы с нашими соседями по даче. Вернувшись через час, я пошёл узнать, что там со щенятами, но, к моему удивлению, за домом никого уже не было. Только под домом где - то в глубине слышалось многоголосое лёгкое попискивание, а через пару минут и оно прекратилось.
IV
Утро было холодным и дождливым. Потянувшись ещё раз в тёплой постели, я откинул ватное одеяло, соскочил с кровати и, одевшись на скорую руку, вышел на улицу. Шёл мелкий дождь. Добежав до бани, я умылся, переоделся в рабочую одежду и, обдумывая план на весь день, прошёл на хозяйственный двор за дровами, чтобы подтопить в доме. Набрав охапку дров, я уже шёл обратно, когда увидел за забором идущих по дороге в мою сторону соседей по даче, Виктора и Василия. Они разговаривали между собой, но о чём -- мне было не слышно. Не доходя до калитки, Виктор, махнув рукой, крикнул: - Виталий, привет! – И, не дождавшись моего ответа, с некоторой иронией спросил: - Где твоя собака со щенятами? Этот неожиданный вопрос, тем более с утра, застал меня врасплох.- С каких это пор она стала моя,- отпарировал я,- много сегодня их тут бегает по участку, так, что, теперь они все будут мои, что ли? - Да я пошутил, пошутил. Тут такое дело, понимаешь,-- как бы оправдываясь, продолжал Виктор,- собака - то вместе со щенятами уже под домом у Василия. - Как у Василия?- удивился я.
- Виталий! - услышал я голос Василия,- ты понимаешь, я приезжаю сегодня утром и слышу под домом лай собачат. Откуда они взялись, ума не приложу. На той неделе уезжал - никаких щенят не было, а тут на тебе. Я слышал, что у тебя под домом ощенилась приблудившаяся собака. Ты мне не подскажешь, может, это она вместе со щенятами попала ко мне под дом?
Слова Василия в этот момент были для меня как гром средь бела дня. Если честно, то в этот момент мне не хотелось верить ни словам Виктора, ни словам Василия. Но с другой стороны, я со вчерашнего вечера действительно не слышал никакого постороннего шума под домом, ни тявканья, ни писка. «Невероятно, - подумал я, - неужели такое могло случиться, что под покровом ночи, в полной тишине сука перенесла своих щенят за двести метров в другое место и мы этого не слышали? Неужели наш разговор с женой о щенятах был воспринят этой дворнягой дословно и она, как мать, приняла все меры, чтобы их уберечь?» В такое трудно было поверить.
Не зная, что сказать, я подошёл ближе к мужикам и в полной растерянности, разводя руками, выразил своё сочувствие Василию, сказав при этом, что не перекладывал на него бремя ответственности за щенят и к переселению никакого отношения не имею.
- А мне теперь что с ними делать,- не унимался Василий,- куда теперь мне их девать?
- Отвези их в деревню, в конце концов, не топить же их,- посоветовал Виктор,- зачем тебе грех на душу брать, а то пропадут здесь в холоде и голоде. Сезон закончился, вряд ли кто их здесь покормит, да и зачем их здесь прикармливать? Вырастут здесь - на следующее лето ходу ведь не дадут, к тому же здесь много детей отдыхает. Не приведи господь, вырастут тут и щениться начнут. Вот где беда будет. Так что хочешь не хочешь, а увозить надо.
Покачав головой и ничего не сказав, Василий развернулся и медленно пошёл к своему дому, осознавая всю тяжесть этой непредвиденной и где-то даже комической ситуации.
Вечером, перед отъездом домой, мы узнали, что, вскрыв пол в доме, Василий всё же достал щенят и, посадив их в большую картонную коробку, отвёз в деревню Малый Кускун, надеясь на сочувствие и жалость к животным местного населения.
Нам всем очень хотелось верить, что щенята действительно не погибнут и обретут у деревенских жителей новую жизнь. Жизнь, за которую с рождения приходится всячески бороться.
2007год
|
