Биографии. История жизни великих людей

История жизни
Трудно назвать другого государственного деятеля XIX столетия, который сделал бы для блага России столько, сколько было совершено светлейшим князем Михаилом Семеновичем Воронцовым. И трудно назвать другого военачальника и администратора, о котором мы знаем так прискорбно мало. В основном по биографиям А.С.Пушкина, где Воронцов традиционно изображается как злейший враг и гонитель великого поэта. Вот уж действительно, "певец Давид был ростом мал, но повалил же Голиафа, который был и генерал, и, побожусь, не ниже графа"...
Туманный Альбион
Семейное счастье графа Семена Романовича Воронцова было недолгим. В августе 1781 года состоялось его бракосочетание с Екатериной Алексеевной, дочерью адмирала А.Н.Сенявина. 19 мая 1782 года у них родился сын Михаил. Еще через год - дочь Екатерина. А в августе 1784 года после непродолжительной болезни Екатерина Алексеевна скончалась. Семен Романович больше не женился и всю свою нерастраченную любовь перенес на сына и дочь.
В мае 1785 года С.Р.Воронцов приезжает в Лондон в качестве полномочного министра, то есть посла России в Англии. С этого времени туманный Альбион стал для Миши второй родиной.
Семен Романович сам руководил воспитанием и обучением сына, стремясь наилучшим образом подготовить его к служению на благо Отечества. Он был убежден, что прежде всего необходимо свободно владеть родным языком и хорошо знать русскую литературу и историю. В отличие от многих своих русских сверстников, которые предпочитали общаться на французском, Михаил, зная великолепно французский и английский языки, греческий и латынь, не менее свободно говорил по-русски.
В расписании занятий Михаила были математика, естественные науки, фортификация, архитектура, музыка. Он научился владеть разными видами оружия, стал неплохим наездником. Для расширения кругозора сына Семен Романович водил его на заседания парламента и светские собрания, осматривал с ним промышленные предприятия, бывали они и на русских кораблях, заходивших в английские гавани.
Семен Романович был убежден, что крепостное право в России падет, и что крестьяне разделят помещичьи земли. И чтобы Михаил мог прокормить себя и имел право на участие в политической жизни новой России, решил обучить его ремеслу.
В 1798 году Павел I присвоил Михаилу звание действительного камергера. К своему совершеннолетию Михаил был готов к служению Отечеству. Он был прекрасно образован и воспитан. У него сложились определенные взгляды на то, по какому пути должна была развиваться Россия. Служить на родине он считал своим священным долгом. Однако, зная о сложном характере императора Павла, Семен Романович решил повременить с отъездом сына на родину.
В походах и сражениях
12 марта 1801 года на российский престол вступил Александр I, а в мае Михаил Воронцов уже был в Петербурге. Здесь он знакомится и сближается с молодыми офицерами Преображенского полка, членами любительского литературного кружка, и решает посвятить себя военной службе. По существовавшему положению, чин камергера соответствовал генерал-майору. Но Михаил решил пренебречь этой привилегией и был зачислен в Преображенский полк поручиком.
Однако ему быстро надоели плац-парады, муштра, дежурства при дворе, и в 1803 году он отправился волонтером в армию князя П.Цицианова в Закавказье. Здесь молодой офицер быстро становится правой рукой командующего, но не отсиживается в штабе армии, а участвует в боях. Наградой за храбрость и распорядительность Михаила Воронцова стали полученные им ордена св. Анны 3-й степени, св. Владимира с бантом и св. Георгия 4-й степени, а на плечах засверкали эполеты капитана.
В 1805 - 1807 годах он участвует в войне с Наполеоном, а в 1809 - 1811 годах - в войне с турками. Он по-прежнему в гуще сражений, в первых рядах атакующих. Получает новые ордена и повышения в звании.
В 1809 году Воронцов становится командиром Нарвского полка. Перед ним открывается возможность осуществить на деле свои представления о том, какими должны быть отношения между офицерами и рядовыми солдатами. Он говорил, что "чем больше офицер был в мирное время справедлив и ласков, тем больше в войне подчиненные будут стараться оправдать сии поступки, и в глазах его один перед другим отличаться".
Отечественную войну 1812 года Воронцов встретил, командуя сводной гренадерской дивизией. В Бородинском сражении она защищала Семеновские флеши. Один из первых ударов французов был направлен на дивизию Воронцова. Ее атаковали пять-шесть дивизий противника и обрушили огонь около двухсот орудий. Гренадеры не отступили, но понесли огромные потери. Поведя в штыковую атаку один из своих батальонов, получил рану и Воронцов.
У своего дома в Москве Воронцов увидел около сотни подвод, которые должны были вывезти из столицы богатства, накопленные несколькими поколениями Воронцовых. Но граф приказал взять на подводы 50 раненых генералов и офицеров, 100 их денщиков и 300 солдат. В своем имении Андреевском во Владимирской губернии он организовал госпиталь, где на его счет жили и лечились раненые.
После выздоровления генерал Воронцов участвовал в заграничных походах русской армии. В сражении под Краоном его корпус с успехом противостоял превосходящим силам французов, которыми командовал сам Наполеон. Наградой за это сражение был орден св. Георгия 2-й степени.
После окончательной победы над Наполеоном во Франции были оставлены войска стран-победительниц. Командиром русского оккупационного корпуса был назначен Воронцов. И здесь он устанавливает свои порядки. Он составляет свод правил, которым должны были следовать офицеры дивизии. Основная мысль правил заключалась в требовании отказа офицеров от действий, унижающих человеческое достоинство нижних чинов. Он - первым с истории русской армии - запрещает телесные наказания в своих войсках. Он объявляет офицеров равными с солдатами перед законом. "Долг чести, благородство, храбрость и неустрашимость, - пишет он, - должны быть святы и нерушимы; без них все другие качества ничтожны".
В 1818 году перед возвращением на родину Воронцов распорядился собрать сведения о долгах французам офицеров и солдат его корпуса и из своих средств заплатил их. А долгов набралось на полтора миллиона рублей. Эту сумму он получил, продав большое имение Круглое, полученное им по завещанию его тетки княгини Е.Дашковой.
25 апреля 1819 года в православном соборе Парижа состоялось бракосочетание графа М.С.Воронцова с графиней Елизаветой Ксаверьевной Браницкой. Вдовствующая императрица Мария Федоровна сказала, что в графине выдающийся характер сочетается с прелестью красоты и ума и что она сделает счастливым человека, соединившего с нею свою судьбу. Незадолго до смерти Михаил Семенович скажет, что женитьба на Елизавете Ксаверьевне дала ему за 36 лет совместной жизни много счастья. Большим горем четы Воронцовых было лишь то, что из шести их детей четверо умерли в раннем возрасте.
Многие военные видели в корпусе Воронцова образец для преобразований во всей Российской армии. Однако в Петербурге посчитали, что своим либеральным отношением к солдатам Воронцов подорвал в корпусе дисциплину, а его офицеры и солдаты прониклись "якобинским духом". А потому по прибытии в Россию корпус был распущен.
Генерал-губернатор "южной столицы"
В ответ на недоброжелательное отношение к нему официального Петербурга Воронцов подает прошение об отставке. Однако Александр I отказывает ему в просьбе и назначает командующим 3-м корпусом.
Воронцов медлил с принятием корпуса. В 1820 году он участвует в попытке образования "Общества добрых помещиков", которые ставили своей целью освобождение крестьян от крепостной зависимости. Александр I не разрешил организацию этого общества. Но и в условиях существовавшего в стране крепостного строя Воронцов стремился создать для своих крестьян условия для их безбедного существования и для развития их хозяйств.
Неопределенное положение Воронцова завершилось назначением его 7 мая 1823 года генерал-губернатором Новороссийского края и полномочным наместником Бессарабии. Несколько офицеров, служивших ранее под командованием графа, также решили перейти на гражданскую службу, чтобы по-прежнему находиться в его команде. За короткое время генерал-губернатору удалось собрать вокруг себя большую группу талантливых, энергичных и деловитых помощников. "Воронцов привлек в Одессу множество знатных особ, желавших служить при графе, - вспоминал современник. - Он еженедельно принимал гостей в роскошных залах своего новопостроенного дворца и жил так, как не живал ни один из мелких германских владетельных князьков".
Ни одна сторона жизни Новороссии и Бессарабии не осталась без внимания Воронцова. Он выписывает из-за границы лозы ценных сортов винограда и саженцы фруктовых деревьев, выращивает их в своих питомниках и бесплатно раздает желающим. На его деньги с Запада привозят тонкорунных овец, и эти ценные животные прижились в местных отарах. Он заводит конный завод, и его примеру следуют другие.
Степной юг нуждался в топливе для обогрева жилищ и приготовления пищи. Граф организует поиски месторождений каменного угля, а затем и добычу его. Он строит в своем имении первый в здешних местах пароход, а через несколько лет в ряде южных портов появились верфи, со стапелей которых спускались пароход за пароходом. Между портами Черного и Азовского морей устанавливается постоянное пароходное сообщение.
Благодаря Воронцову Одесса обогатилась рядом красивейших зданий, построенных по проектам прославленных архитекторов. Приморский бульвар с портом соединила знаменитая одесская лестница, у подножия которой был установлен памятник герцогу Ришелье. И Одесса по праву стала считаться одним из красивейших российских городов.
Вопросы просвещения и культуры занимали в деятельности генерал-губернатора особое место. Учреждаются газеты, начинают выходить многостраничный "Новороссийский календарь" и "Одесские альманахи". Одно за другим открываются учебные заведения. Учреждается первая публичная библиотека. Ведутся археологические раскопки и открываются музеи. Граф поддерживает театральные труппы. И это далеко не все.
Воронцов был противником резких, революционных преобразований общества. Поэтому с неодобрением отнесся к восстанию декабристов. Однако впоследствии, когда судьба сталкивала его с осужденными декабристами, он всегда старался прийти к ним на помощь, пренебрегая недовольством Петербурга.
На Кавказе
Новороссия и Бессарабия процветали под благотворным управлением Воронцова. А рядом на Кавказе ситуация становилось все хуже и хуже. Менялись командующие Отдельным Кавказским корпусом, но положение не улучшалось. Имам Шамиль одерживал над русской армией победу за победой.
Николай I понимал, что на Кавказе нужен человек, соединяющий "с известными военными доблестями опытность в гражданских делах". Он явно не ошибся, посчитав, что таким человеком является Воронцов. В конце 1844 года император обратился к графу с предложением стать главнокомандующим войск на Кавказе и наместником с неограниченными полномочиями.
Воронцову шел 63-й год, он нередко болел. Но он ответил императору: "Я стар становлюсь и дряхл, немного жизни во мне осталось; боюсь, что не в силах буду оправдать ожидание Царя; но русский Царь велел идти, и я, как Русский, осенив себя знамением креста Спасителя, повинуюсь и пойду".
Николай I, назначив Воронцова главнокомандующим и наместником на Кавказе, не освободил его от управления Новороссией и Бессарабией. Таким образом, на графа был возложен невиданный груз обязанностей.
Тем временем в Петербурге был разработан подробный план похода на укрепленный аул Дарго - резиденцию Шамиля. И хотя Воронцов просил дать ему время осмотреться, его обязали действовать строго по плану.
Поход состоялся. Дарго был взят. Но Шамиль ускользнул от русских войск, а Кавказский корпус понес большие потери. И хотя в рескрипте Николай I написал, что Воронцов оправдал его ожидания, проникнув в недра гор Дагестанских, и возвел его в княжеское достоинство, в Петербурге поняли, что наскоком Шамиля не одолеть.
После Дарго Воронцов резко меняет тактику войны с горцами. Если можно так выразиться, он предпочитает штыку лопату и топор. Еще Ермолов приказывал расширять просеки в лесах Чечни, чтобы русским отрядам легче было попасть в нужный район. Теперь рубка просек и проведение дорог приняли более широкий масштаб. Но сражения с неприятелем не прекращались. Особенно жаркие бои велись за овладение крепостями Салты и Гергебиль.
Воронцов пришел на Кавказ не как покоритель, а как умиротворитель этого многострадального края. Как командующий корпусом, он вынужден был воевать и разрушать. А как наместник, с радостью переходил от военных действий к мирным переговорам, как только появлялась такая возможность. Он считал, что для России было бы выгоднее, если бы Шамиль был провозглашен князем Дагестана и получал бы жалованье от российского правительства.
На Кавказе национальный вопрос имел первостепенное значение. Воронцов понимал это, и немало его распоряжений было направлено на развитие дружеских отношений между русскими и местными жителями, на обеспечение равных прав всем народностям. Воронцов последовательно выступал за веротерпимость. Большая часть населения Кавказа были мусульманами. До них, конечно, дошел слух о том, как уважительно относился Воронцов к вере крымских татар. Таким же благожелательным было его отношение и к мусульманам Кавказа. Он писал Николаю I: "То, как мусульмане мыслят и относятся к нам, зависит от нашего отношения к их вере не меньше, чем от событий в Дагестане".
Воронцов был истинно верующим человеком. Именно поэтому он не считал, что есть истинная вера - христианская и есть религии ложные, то есть что имеются верования, угодные Богу, и есть верования заблуждающихся. Противопоставление одной религии другим ведет к вражде между народами, к невозможности умиротворения. Без настоящей веротерпимости, которой следовал Воронцов, невозможно было достичь прочного мира ни на Кавказе, ни в любом другом месте.
Проводимая Воронцовым политика умиротворения и защиты интересов местного населения принесла очевидные результаты: число сторонников Шамиля стало стремительно уменьшаться. А когда началась Крымская война 1853 - 1856 годов и турки вторглись на Кавказ, они не нашли поддержки у местных жителей, их единоверцев.
Фельдмаршальский жезл
В конце 1851 года Воронцову был вручен рескрипт Николая I, в котором перечислялись его заслуги за 50 лет военной службы. Заслуги были исключительными. Однако вместо звания генерал-фельдмаршала, которое ожидалось многими, император ограничился прибавлением к княжескому достоинству титула "светлейшего". Несоответствие награды заслугам объяснялось тем, что Воронцов по-прежнему вызывал у императора подозрение своим неизменным либерализмом.
К своему 70-летию Воронцов почувствовал, что у него не осталось сил для достойного выполнения обязанностей. Он подолгу болел. По его просьбе в марте 1854 года ему был предоставлен шестимесячный отпуск "для поправления расстроенного здоровья". Но и после лечения за границей здоровье не улучшилось. В конце этого же года он попросил уволить его от всех должностей на Кавказе, в Новороссии и в Бессарабии. Николай I удовлетворил его просьбу.
Летом 1855 года Михаил Семенович и Елизавета Ксаверьевна приезжают в Петербург. В декабре этого года и в январе 1856-го по приглашению Александра II Воронцов участвовал в обсуждении проекта предварительных условий мира после окончания Крымской войны.
26 августа 1856 года в Москве состоялась коронация Александра II. Мучительная лихорадка заставила Воронцова остаться дома. К нему домой пришли великие князья и вручили рескрипт императора о присвоении ему высшего воинского звания и украшенный алмазами фельдмаршальский жезл.
В звании генерал-фельдмаршала Воронцов прожил чуть больше двух месяцев. Привезенный женой в Одессу, он скончался здесь 6 ноября этого же года. Толпы жителей Одессы всех сословий, всех вероисповеданий, всех возрастов пришли проводить в последний путь своего генерал-губернатора. Под пушечные и ружейные залпы тело светлейшего князя М.С.Воронцова было опущено в могилу, приготовленную в Одесском кафедральном соборе в правом углу средней его части.
М.С.Воронцов - единственный государственный деятель, которому сооружены на собранные по подписке деньги два памятника - в Одессе и в Тифлисе. Его портрет висит в первом ряду в Военной галерее Зимнего дворца, другой портрет висел в этом дворце в фельдмаршальском зале. Имя Воронцова начертано на одной из мраморных досок в Георгиевском зале Московского Кремля. Есть его скульптурное изображение и на памятнике 1000-летия России в Великом Новгороде.
В заключение скажем, что все, рассказанное нами, относится к тому самому человеку, о котором большинство россиян из поколения в поколение судят по одной-единственной эпиграмме А.С. Пушкина: "Полу-герой, полу-невежда, к тому ж еще полу-подлец!". На самом деле Михаил Семенович Воронцов был настоящим вельможей, героем войны 1812 года, образованнейшим человеком своего времени, государственным и военным деятелем, человеком чести и достоинства. Видимо, у Александра Сергеевича в его отношении к Воронцову было что-то личное...