Байк небесного цвета –
Ты собирал его сам,
Точил детали, оставаясь по вечерам,
После рабочей смены,
И седовласый вахтер,
Все удивлялся –
«Ну, ты паря даешь!», закуривал
И вежливо провожал.
Мотоцикл – это твоя Мона Лиза,
Короче – это твое дитя,
Ты дал ему имя Beatles,
Когда начинался сентябрь.
Да, ты не Питер Фонда,
Ты не Беспечный Ездок,
Но это моя баллада
И ей вышел срок,
Нужно спеть эту песню,
Песню для старых друзей,
Слышишь, играют добрые ангелы,
На струнах дождей.
Ты до боли обычный парень,
Тридцати с копейками лет.
Но в твоих печальных глазах,
То – чего в тебе нет.
Я это видел, как видел
приятель – басист,
Когда сидя на тесной кухне,
Под шелест и свист
Ветра и времени,
Ты рассказывал о себе,
О проблемах с характером
В неудачной семье.
Ты не пел – « Я свободен…»
Не знал про «Урал – Байкер блюз»,
Какая к черту свобода -
Не жизнь, а задраенный шлюз.
Понимал, хлопнув водки,
И разбавив проточной водой,
Что ты не Беспечный Ездок,
И не Полуночный Ковбой.
Та, которую ты знал и любил,
Оставила тебя одного,
На работе мастер орет –
«Выкладывай подноготную!»
И после, зайдя в заводскую баню,
Обнаружив отсутствие теплой воды,
Понимаешь – как тебя оболванивают,
Говоря о каком-то праве.
Направо – игральные автоматы,
Налево – грязная забегаловка.
Таких как ты много,
Они считают вас стадом,
Простите – электоратом.
И вот в одну из наших ночей,
Когда я и басист попрощались,
Ты захотел приключений.
Сел на Байк небесного цвета,
Взял предельный разгон,
Из легких несчастного двигателя
Вырывался страдальческий стон.
Ты летел по шоссе, к центру ночи,
Вперед и вперед,
Но везде существуют стены,
Да кто их вообще разберет?
Да кто их вообще разложит,
По блокам и кирпичам,
Некому, некогда, нечем,
И ты не успел закричать.
Сквозь адский скрежет металла,
Душу свою разогнав,
Ты полетел на небо,
Ко всадникам вечного сна.
Ты въехал на вечную осень,
Ты въехал в первичную суть,
Там узнаваемо в облаке,
То – что мы don’t understood.
Небо – на весь мотоцикл,
Байк – на все небеса,
Strawberry fields forever,
По-нашему – навсегда.
|
