В стране изысканных, бесчисленных фантазий,
Есть неприметная, заманчивая дверь.
Открыв ее, менять возможно облик.
Войди же! И любой, как плащ примерь!
Я поведу тебя тоннелем темно-синим,
Сквозь розовые дебри проводов,
Раскину веером вселенную сюжетов,
И предложу каталог вещих снов.
Твой выбор сделан! Ничего не бойся!
Дай руку и молчи, не нужно лишних слов.
Исчезнет страх, волненье растворится.
Накинь скорей пространственный покров.
Забудь привычные тебе понятья!
Тут все иначе, мы в стране Богов!
Корабль Одиссея мчит попутный ветер,
В субтропиках мечты, не будет холодов.
Нам ни скрываться, ни ютиться не придется,
Мы на Итаку с Одисcеем поплывем.
Ты сам хотел, я одобряю выбор.
Желаньям, чувствам, применение найдем.
В пути почти твоя, и все же недоступана,
Как секретарь и гид, тебе я пригожусь.
Любуйся мной! Сегодня я Пленира,
И утонченным обликом горжусь.
Мне сын Лаэрта пальчики целует,
Тебя улыбкой, Зевса дочь, дарит,
Безоблачное небо, близок дивный остров,
Нам ветер странствий, голову кружит.
События эпической поэмы,
Как на экране, быстро промелькнут,
Не знаю, видел ли Гомер своих героев,
Но мы увидим их! Сейчас, сегодня, тут.
Легенда будто плющ, сознанье увивает,
Мы невидимками за Одиссеем полетим,
На корабле он нам велел остаться,
Но мы легко его перехитрим.
Он смотрит в даль, а я любуюсь ликом,
Того, кто на чужбине дом свой не забыл,
Того, кто к Пенелопе устремлялся,
Того, кто мудро ею встречен был.
Наш план удался! Невидимками влетели,
Мы в зал, где рухнул наземь Антиной.
Там лук сгибал, с врагами расправлялся,
Афины баловень, разгневанный герой.
Затрепетали наглые пришельцы,
Метались жалкою, испуганной толплой.
Раскаты грома заглушали крики…
И вот уж шум сменился тишиной.
Тот день для многих стал последним,
Явилась смерть забрать их в мир иной.
Мне не забыть безумные их лица,
Мне не забыть, как кровь лилась рекой.
Напрасно к Одиссею в дом явились,
За дерзость заплатили головой!
О, как мне справится волненьем?
О день, о час ужасный роковой!
Рассвет сменяет ночь, у моря цвет особый,
Свинцово-серый и зелено-голубой.
Мы на корабль стремительно помчались,
Клубился дым угарный смоляной.
О, невпадай мой друг, в сурове унынье,
Сегодня же отправимся домой,
Мне жаль погибших, жаль, что так случилось,
Но видно так назначено Судьбой.
Москва. 21 фераля 2005 г. |
