15. «ДРУГ ИЛИ НЕ ДРУГ? ВОТ В ЧЁМ ВОПРОС!»
Сегодня мне довелось испытать то самое двоякое, странное ощущение, после которого обычно мы долгое время мучаем себя догадками. Никто и никогда не сможет найти ни в одной энциклопедии мира ответы на эти вопросы. Поэтому, наверное, почти интуитивно, подчиняясь какому-то далёкому рефлексу, именуемому внутренним голосом, мы спешим довериться своему шестому чувству, ибо ни один человек на земле ни способен существовать, не веря даже в это.
А произошло со мной вот что. При посадке на рейс «Москва-Сочи» в Домодедово я нос к носу столкнулась со своим другом детства – Сашей Никитиным. Обрадовавшись как никогда, я чуть было не расцеловала его, но он, деликатно отстранив меня, сказал: «Извините, но это ошибка, вы меня явно с кем-то путаете». «Этого не может быть» - запротестовала в свою очередь я – «я тебя узнала, Саша!!!» После чего мой собеседник вынул из потайного кармана своего пиджака паспорт, открыл нужную страницу и раздражённо предъявил мне. «Феликс Эдуардович Иваненко» - значилось в документе, и мне пришлось извиниться. Но чувствовала я себя после этого «не в своей тарелке». С одной стороны, я готова была поклясться, что это был Сашка, но, так как незнакомцу с необычным именем не было смысла блефовать, с другой стороны я испытывала неудобство. Ощущение того, что я встретила человека из своей прошлой жизни, призрак того, кто когда-то был одним из самых близких мне людей, не покидало меня на протяжении всего перелёта.
Александр Никитин был моим другом детства, почти что братом. Тогда у нас было много всего общего, начиная от номера дома и школьной парты и заканчивая интересами, взглядами на жизнь и друзьями. Но когда нам было по тринадцать, семья Сашки переехала в отдалённый от меня район. После этого наши встречи стали всё более редкими, пока, наконец, не сошли на нет. В последний раз я видела своего друга спустя три года, нам было тогда по пятнадцать лет. И вот сейчас я столкнулась то ли с Александром, то ли с его двойником, почти клоном.
Что привело меня в Домодедово в тот августовский, жаркий полдень, отдельная история. Обо всём по порядку. Оказавшись по неприятным обстоятельствам уволенной со своего основного места работы (корпорации «Улыбка солнца»), я решила отгулять-таки по закону положенный отпуск. Поэтому, уладив все вопросы с начальством радиостанции «Альфа-волна», которое обеспечило мне две недели административного отпуска, я приобрела путёвку в Сочи с целью отдохнуть вдали от захлебнувшегося в пыли города. И вот я здесь – в гостиничном номере, разбираю вещи, одновременно размышляя над тем, как лучше спланировать свой досуг.
Наверное, каждому из нас знакомо чувство долгого и оттого трепетного ожидания отпуска. При этом мы сотни раз прокручиваем в собственных мыслях каждую его бесценно дорогую минуту. Планируем тысячи, миллионы раз в году, внося виртуальные коррективы в пока лишь только абстрактно существующий отпуск. Когда нам грустно и одиноко, от депрессии могут спасти размышления о грядущем отдыхе, когда весело, мы всё равно, пусть даже подсознательно, бесконтрольно продолжаем мечтать о том же. Так уж устроен человек. Он не задумывается ни о чём, пока ему не запретить это. Мы вдыхаем воздух ежесекундно, практически того не замечая, но, если кто-нибудь начнёт мешать беспрепятственному осуществлению данного, мы мгновенно почувствуем, как остро нуждаемся в этом. То же самое с отпуском. До последнего мгновенья мы искренне переживаем – не случилось бы чего, не изменились бы планы дирекции, не перенесли бы ожидаемый с нежным трепетом отдых на другое, менее удобное время. И вот, наконец, когда всё утрясается и дело завершается благополучным исходом, мы, вместо того, чтобы по-настоящему расслабиться, оказываемся в полной растерянности. Мы привыкли постоянно мечтать, каждый день ложиться спать в ожидании, а теперь ждать нечего. Счастливое будущее пришло, началась новая фаза жизни. А мы не подготовились к этому, так как были полностью поглощены другими, менее значимыми для нас приготовлениями.
Моё настоящее состояние души и тела было отдаленно похоже на вышеописанное. Хотя, решив гнать от себя подобные мысли, я пообещала себе не думать ни о чём другом, кроме как об отдыхе. В конце концов, не трудоголик же я, чтоб сейчас размышлять о работе. А трудоголизм, как известно, сродни алкоголизму: и то и другое – болезни различной степени тяжести, но первая из них относится к недугам души, вторая - тела. И то и другое не что иное, как маниакальная зависимость, которая ведёт к нарушению душевного равновесия и физическому опустошению.
Раздумывая об этом, я распаковывала одежду, как вдруг дверь моего номера распахнулась настежь. Я вздрогнула от неожиданности. На пороге стояла полноватая блондинка, одетая в кричащее, явно дорогое платье, невыгодно облегающее её фигуру, и разговаривала по мобильному телефону. Так как я находилась вне поля зрения незнакомки, она меня не заметила, и, продолжая разговор, как ни в чём не бывало, плюхнулась на диван. Произошедшее заняло не более секунды, после чего я решила дать знать о своём присутствии здесь незваной гостье:
- Извините, но что вы делаете в моём номере?
- Ой… - осеклась молодая женщина, тут же скинув звонок, и посмотрела на меня по-детски удивлённо, и оттого обезоруживающе, - это ведь номер 460-б?
- 460-а, - поправила я собеседницу.
- Простите, я, вероятно, так заговорилась, что перепутала двери, вечно я всё путаю, - она махнула рукой и расхохоталась.
- Ничего страшного, я сама виновата, забыла запереть за собой дверь, - улыбнулась в ответ я.
- Извините, я уже ухожу, - гостья засеменила к двери, потом обернулась и протянула мне визитку, - а это на всякий случай.
- Благодарю вас, - ответила я и, порывшись в сумочке, извлекла оттуда свою собственную визитку, чтоб отдать её соседке по номеру.
«Ельникова Ева Евгеньевна. Директор букмекерской компании «Удача», Москва, проспект им. К. Маркса, д. 259, 7 этаж, офис 84» - прочитала я, когда соседка покинула мой номер. С этого началась наша дружба с Евой, ставшая впоследствии очень и очень крепкой.
Как оказалось, госпожа Ельникова так же, как и я, приехала сюда в одиночестве. Поэтому, наверное, почти не сговариваясь, мы решили посещать место приёма солнечных ванн, зовущееся в народе пляжем, вместе. Из наших первых с ней разговоров я поняла, что Ева на удивление открытый и искренний человек. Она сразу рассказала мне, что существование букмекерской компании вовсе не её заслуга. «Удачу» подарил ей на её двадцатипятилетие отец – один из самых крупных предпринимателей Москвы. И, так как всеми делами на фирме руководит управляющий, Ельниковой остаётся лишь пожинать плоды дерева, посаженного некогда её ближайшим родичем. Разумеется, Московская элита (так называемый бомонд, куда входят самые состоятельные люди столицы и их отпрыски) не знает об этом, наивно полагая, что успех «Удачи» - дело рук Евы. «Я не воспринимаю этих людей» - сетовала мне новая знакомая – «все они делят мир на богатых и бедных, а в погоне за деньгами забывают о главном предназначении человека. Каждый рождён с единственной целью - любить и быть любимым, стать ячейкой общества, продлить род, а не для того, чтоб войти в историю под именем второго (третьего, четвёртого, пятого и так далее Рокфеллера)».
Спустя несколько дней мы с Евой встретили человека, которого я менее всего ожидала увидеть здесь. Его появление, а также сам факт, что он остановился в той же, что и я, гостинице, невероятно удивили меня, озадачив новым мучительным вопросом, ответ на который я найти не могла – случайность ли это? Этим некто был тот самый Феликс Эдуардович Иваненко (а его имя намертво влилось в мою память), которого я перепутала в Домодедово с другом своего детства. Что-то неприятно шевельнулось в моей душе при виде его, но я, погасив всякие эмоции, молча поприветствовала его кивком головы. Мне пришлось это сделать, так как Ева, увидев Феликса, просияла, и со счастливой улыбкой на губах приняла его тройной поцелуй в щёку.
- Я вижу, вы давно знакомы? - деликатно поинтересовалась я у своей новой знакомой, когда Иваненко исчез из нашего поля зрения.
- Не совсем, то есть, косвенно - расплылась в улыбке Ева, и я поняла, что этот тип определённо нравится ей, - он крупный предприниматель, кстати, сеть клубов «Ночная орхидея» принадлежат именно ему, помимо этого он владеет несколькими казино и ресторанами.
- Мой отец всегда хорошо отзывается о нём, - продолжала Ельникова, – Феликс Эдуардович вызывает у него восхищение, хотя и намного младше моего отца, а, точней сказать, в сыновья ему годится, - рассмеялась моя собеседница, - я же никогда не была знакома с ним лично. Но это просто какая-то невероятная удача. Несколько дней назад я беседовала с администратором, а Феликс в это время подошёл зарегистрироваться, открыл паспорт… и… я всегда обращаю внимание на безымянный палец руки мужчины – в этом моя слабость, но тут я увидела личный документ! Соблазн тайком заглянуть в него был непреодолим. И, осознав, что передо мной господин Иваненко собственной персоной, я подумала, что это судьба, никак не иначе.
- Значит, он точно не Сашка - выпалила я почти автоматически, но Ева не заметила моей реплики.
- Самое смешное, что мой отец давно хотел познакомить нас, но, пока собирался, поезд, как говорится, ушёл - около года назад Феликс Эдуардович, увы, женился.
- Да? – искренне удивилась я, - что-то я не заметила обручального кольца на его пальце.
- И ты обращаешь на это внимание? - захохотала Ева, - он временно избавился от подтверждения собственной несвободы, другого объяснения просто не нахожу, - да, конечно, я видела Феликса на фотографиях и в журналах, но снимок не может передать многого. Он, оказывается, гораздо привлекательней, чем казался мне раньше…
С той минуты я не переставала думать о Феликсе Эдуардовиче в поисках хоть каких-нибудь оправданий странной метаморфозе. Иваненко вызывал у меня противоестественные, логически необъяснимые подозрения, и я не могла заставить себя побороть это неприятное чувство. Казалось бы, всё объясняется просто, я обозналась, и под влиянием эмоций решила, что Сашка нарочно прикинулся другим человеком, ради шутки что ли. Но позже поняла, что этого не могло быть. Розыгрыш розыгрышем, но нормальный человек никогда не зайдёт так далеко ради глупого прикола. Я сознавала всю бессмысленность собственных опасений, но, тем не менее, они не давали мне покоя.
Теперь я видела Феликса только мельком, каждый раз он кивал мне. Успев подружиться с Евой, внезапно мы вдруг перестали проводить время вместе, так как Иваненко неожиданно стал ухаживать за ней. Ельникова светилась от счастья, но я решила быть на страже. Любовь, так любовь, но перестраховка никогда не будет лишней.
Уезжая из родного города, я договорилась со своими близкими подругами – Аллой и Манюней, что обязательно свяжусь с ними по интернету. Цель данного мероприятия проста и ясна – мои подруги должны удостовериться, что у меня всё в порядке, и, в свою очередь, поделиться последними новостями. Поэтому сейчас я чувствовала себя обязанной посетить интернет-холл, куда я и отправилась с утра пораньше на четвёртый день собственного отдыха в Сочи. Мой электронный ящик оказался не на шутку переполненным. От Алки было целых два письма. «Куда ты исчезла?» - возмущённо удивлялась она в первом же из них, - «телефон отключен, просто безобразие какое-то. Беспокоюсь и жду от тебя ответного послания в ближайшее время. P.S. У нас всё в порядке, хотя и не хватает тебя. Мы все скучаем. Иван передаёт тебе пламенный привет. Не забывай о том, что наша с ним свадьба назначена на следующий месяц». Письмо Мани примерно того же содержания заканчивалось по иному: «Ты знаешь», - писала она, - «я больше не встречаюсь с Николаем и Алексеем. Решила, что время побыть одной. Да и сколько можно растрачивать собственный ресурс на сомнительных личностей? Тебе желаю того же вкупе с приятным отдыхом без неприятных сюрпризов». Да уж, в точку!!! Авторами остальных писем были мои коллеги и ближайшие родственники. Долгое время потратила я на ответ каждому, так как, по их словам, все они ждали моих писем и отзывов о течении отпуска с огромным нетерпением.
Через несколько дней, абсолютно беспечная Ева, когда я зашла к ней, пожаловалась на пропажу своего мобильника. «Я вечно всё теряю» - сетовала она мне – «уже перестала замечать пропажи, но мой родненький телефончик… Я по-настоящему расстроена его исчезновением. Это был уникальный телефон, с эксклюзивной, сделанной на заказ сиреневой панелью с отливом «розовый металлик», а брелок… один брелок жаль до слёз. Мне его подарил мой бывший. Уж он-то знал мой вкус! Мой бедный брелочек, несчастные золотые дельфинчики ….».
В тот же день по воле случая я сделала для себя два открытия, наводящие на определённые мысли, выводы из которых, однако, многие не сочли бы серьёзными доказательствами.
Первая неожиданность произошла тут же, когда в номер Ельниковой постучался Иваненко. «Евёнок, я жду тебя внизу», - сказал он, поприветствовав меня. «Нет, нет», - запротестовала моя соседка, - «подожди здесь, ну пожалуйста, я только приму душ, это быстро», - и она скрылась в ванной. «Ну Евёныш», - мученически улыбаясь, проговорил Феликс, - «я всё-таки буду внизу», - и он направился к двери, но на сей раз я не позволила ему уйти. «Господин Иваненко, останьтесь, что же вы так стремитесь уйти? Мне было бы крайне интересно пообщаться с вами. Кстати, я посещала как-то «Ночную орхидею», очень милое заведение. Скажите, как вам удаётся всё успевать?» Феликс остановился, слегка обескураженный таким упорством, вопросительно глядя на меня. Он растерялся всего на миг, после чего, фальшиво улыбаясь, присел на диван. «Главное, всё тщательно планировать», - ответил он, и его глаза засияли недобрым огнём. «Сок, лимонад и минералка на столе, угощайтесь», - послышался голос Евы из ванной. «Вы что будете?», - спросил Иваненко, моментально отреагировавший на любезное предложение своей подруги. «Пожалуй, сок», - ответила я. Феликс суетливо направился к столу и, неловко взяв бутылку, выронил её из рук, а когда наклонился поднимать, из его кармана выпал и славировал к моим ногам мобильный телефон с сиреневой панелью и золотым брелоком в виде двух целующихся дельфинов. Резко побледневший Иваненко поспешил поднять вещь, но я опередила его. «Так-так, Феликс Эдуардович, не торопитесь оправдываться…».
- Не скучали без меня? – прервала наш «мирный» диалог вышедшая из ванной Ева.
- Всё хорошо, - чмокнул её в макушку Феликс.
- Мой телефон!!! – воскликнула довольная Ельникова, выхватив его из моих рук, - как здорово, что ты его нашла, я уже и не надеялась когда-либо увидеть мой «Samsung».
- Это я обнаружил его, милая, - уточнил Иваненко, - ну идём же скорее!!! – нетерпеливо зашагал к двери он, явно пытаясь избежать продолжения разговора со мной.
А я и не стала настаивать, решив, что лучше всего потом поговорить с подругой о случившемся инциденте. И хотела было уже попрощаться с Евой, но тут произошло нечто, всерьёз встревожившее меня. Я заметила на внутренней части бицепса Феликса довольно большое, красноватого цвета пятно неопределённой формы с расходящимися от него «брызгами», похожее на ожёг крутым кипятком. Скорей всего, данное явление кого-либо навряд ли удивило бы, но только не меня, прекрасно помнящую о том, что у Александра Никитина был точно такой же дефект. Сашка мне рассказывал, как опрокинул себе на руку чайник, но, успев среагировать, моментально отпрянул, но конечность, увы, успела пострадать. Иваненко заметил мою реакцию на увиденное, но сделал вид, что ничего не произошло.
На следующее утро я решила-таки поговорить с Ельниковой о вчерашнем происшествии с телефоном, так как наконец-то она была в номере одна.
- Представляешь, - выдохнула Ева, забыв даже поздороваться со мной, - Феликс такой обходительный и романтичный! Сегодня утром, проснувшись, я обнаружила на своей подушке шикарный букет и нежное послание!!! Он чудо!!!
- Извини, но я должна поговорить с тобой о господине Иваненко незамедлительно, есть некоторые вещи, которые очень тревожат меня… - и я поведала Еве обо всех своих опасениях.
- Ах, это? – отмахнулась то моих слов беспечная, наивно-доверчивая Ельникова, - не бери в голову эту чушь. Он взял мой телефон… бред… полнейший. Он может «не моргнув глазом» покупать разные авто и квартиры хоть каждый день – у него тонны бабла!!! А ты говоришь о воровстве копеечного мобильника.
- Ты знаешь, я всё же не назвала бы твой «Samsung» копеечным.
- Ерунда, - не обратила внимания на мои слова Ева, - а уж про друга детства ты вообще намудрила. Подумаешь, ожёг!!! Да если посмотреть статистику, каждый десятый ежедневно попадает в ДПС, а обжигаются чайником, вероятно, ещё большее число народу. Да ты просто-напросто перегрелась на солнце!!!
- Ты придумываешь оправдания Феликсу, потому что влюбилась в него, и за розовыми очками не видишь недостатков этого типа, - возмущенно ответила я.
- Да, он тип, прекрасный, милый, обаятельный типчик, и я в него влюбилась… Как точно ты подметила, - засмеялась Ельникова, раскрывая очередную упаковку конфет, - скушай-ка лучше сладенького, и не сочиняй бессмыслицы.
Одно время я изучала научные произведения заслуженного психолога Шейнова. И в одной из глав фолианта «Искусство убеждения» говорилось о том, какие усилия необходимо прилагать, чтоб выиграть спор. Так вот, как оказалось, существует, такой тип спора, целью которого является не поиск истины, а борьба честолюбий. В таком диспуте победить невозможно. Случай с Евой стопроцентно соответствовал данным критериям. Она не хотела прислушиваться к моим убеждениям только потому, что считала Феликса совершенством, не желая думать иначе. Конечно, любой человек с трудом меняет свою точку зрения, а влюблённый человек, тем более, поэтому доказывать сейчас Ельниковой собственновыведенные теоремы было бы делом бесполезным.
- Может, сходим куда-нибудь? – скромно предложила я, стараясь отвлечься от неприятного разговора.
- Давай, - поддержала меня подруга, - вот только соберусь, - и скрылась в соседней комнате.
Через несколько минут Ева вернулась с растерянным видом:
- Ничего не понимаю, всё уже обыскала, куда-то запропастились практически все мои наличные, с трудом верится, что я могла всё потратить, теперь придётся платить по кредитке, вот незадача…
- Евусь!!! – встрепенулась я, - стоп!!! Сейчас ты должна действовать молниеносно. Проверь все до одной свои вещи, не пропало ли что-то ещё: дорогие аксессуары, драгоценности, вещи. Только моментом.
- Уже бегу, - не задавая вопросов, отреагировала Ельникова, тут же оценив ситуацию.
Тревожное чувство в моей душе обострилось до такой степени, что, казалось бы, я ощущала его всем своим существом, как люди чувствуют физическую боль. Подозрения есть подозрения, они ничто без вещественных доказательств, но я сознавала каждой частицей сознания и каждым нервным окончанием, что Иваненко - опасный человек.
- Мои украшения… - покраснела от волнения появившаяся в комнате Ева, - деньги, даже документы… Я не могла потерять, - это ужасно, я не понимаю, что происходит.
- А тебе пока что ничего и не надо понимать, - ответила я, рванув к двери.
На всякий случай я постучалась в номер Иваненко, но он, разумеется, не открыл. Помчалась вниз к администратору. Так я и думала… «Феликс Эдуардович около двух часов назад покинул гостиницу. Если вы желаете встретиться с ним, поторопитесь. Рейс, билет на который был забронирован им три дня назад, отправляется через 30 минут». Трудно описать нечеловеческие усилия, которые мне пришлось приложить для того, чтоб быстро поймать такси и добраться до аэропорта. А там – потоки туристов, толпы приезжих, напрасно я надеялась обнаружить здесь Иваненко. Решить проблему можно было лишь одним методом – призвать на помощь стражей порядка. И, недолго думая, я так и поступила, и поступила, как оказалось, мудро, ибо к тому времени посадка на рейс Сочи-Москва уже завершалась.
Местная милиция, на моё счастье, оказалась добропорядочной и быстрой. Вникнув в суть вопроса, они тут же приступили к активным действиям. Вместе с ними мы ворвались (именно ворвались!) в салон самолёта. Иваненко был обнаружен мгновенно. Увидев меня, он перекосился от злости. «Это он!!!» - почти закричала я, задыхаясь от волнения. Один из милиционеров заломил руки Феликса за спину, и защёлкнул наручники прежде, чем тот успел что-либо понять. «На каких основаниях???» - взбесился Иваненко, далее следовал беспрерывный поток нецензурной брани, приводить которую здесь я отказываюсь. Что есть силы сопротивляющийся Феликс был доставлен в служебное помещение, где произвели обыск его багажа с целью подтверждения виновности. Среди вещей Иваненко были найдены личные вещи Евы.
Незамедлительно преступник был доставлен в местное отделение милиции, а мне пришлось сопровождать его для дальнейшей дачи показаний. Естественно, я не упустила момента и высказала собственные подозрения по поводу того, что Феликс вовсе не является тем, за кого выдаёт себя, и на самом деле его зовут Александр Никитин. Выслушав правдивое обвинение, преступник не смог сдержать эмоций и возмущённо заорал: «Заткнись, дура, ты всё мне испортила». И ни я, ни следователь не ожидали, что последует за этим. Иваненко-Никитин (даже не знаю, как мне теперь его называть) вскочил, и от всей своей «широкой души» залепил мне по лицу, отчего я свалилась без чувств.
Очнулась я уже в своём гостиничном номере. Взволнованная Ева сидела возле меня. Увидев, что я пришла в себя, она сразу запричитала:
- Куда же ты ввязалась? Когда я узнала о твоём бесстрашном поступке, чуть с ума не сошла от переживаний. Разве можно одной решать такие вопросы? Я могла бы поехать с тобой. Почему ты не сказала мне ни о чём?
- Евуся, - улыбнулась я, чувствуя, как расплывается фонарь под глазом, - разве ты поверила бы мне?
- Я была не права!!! – серьёзно ответила мне подруга, - и смело признаю это. Спасибо, что ты открыла мне глаза. Даже и не знаю, как теперь мне благодарить тебя.
- Я тоже хороша!!! На протяжении всего отпуска мучила себя вопросом: друг или не друг. И вот что я решила теперь – ни за что больше не полезу в такие дела, ну, разве что только ради такого доброго и замечательного человека, как ты!!!
Мой отпуск закончился, но я не расстраиваюсь. Даже рада вернуться домой, потому что знаю, что там меня ждёт работа, коллеги и самые лучшие в мире друзья, которые ни за что не дадут меня в обиду таким, как Никитин, негодяям. Друг – понятие растяжимое, отныне я полностью убеждена в этом. Происшествие с Иваненко я готова немедленно и навсегда забыть, как дурной сон. Воспоминания о Сашке, конечно, будут иметь место всегда, но без всякого намёка на настоящее. И друг детства останется в моей памяти прежним, ибо я отказываюсь менять прошлое несмотря ни на что.
В довершение всего скажу, что преступник (я не стану называть его по имени, так как считаю, что отныне у него имени нет), как это и должно быть, получил по заслугам. К тому же за ним обнаружилось ещё несколько подобных грешков. Увы, Ева стала не первой жертвой этого человека. Зато любящий отец Евы, благодарный в первую очередь мне, и настоящий Феликс Эдуардович Иваненко, объединившись, позаботились о том, чтобы наказание отныне осуждённого было соразмерно нанесённому им ущербу. Выяснилось также, что личными документами Феликса преступник завладел особым методом. Он завёл связь с женой бизнесмена - Светланой, и просто-напросто выкрал их, находясь в квартире Иваненко. Узнав об этом, темпераментный, импозантный Феликс Эдуардович тут же оформил развод, и мгновенно превратился в свободного мужчину. К слову о личном документе Иваненко, который заполучил преступным путём Никитин, хочу сказать, что не следует удивляться тому, что он беспрепятственно пользовался им. Как известно, фото на личном документе – особая статья, ибо многие вследствие некоторых никому неизвестных причин получаются на них едва похожими сами на себя. Преступник же имел тот же типаж, что и Феликс Эдуардович, что облегчило его задачу. Но скорей всего, он действовал не один, иначе зачем ему был нужен паспорт Ельниковой, украденный вместе с прочими её ценностями. Но, увы, это не было доказано в ходе суда.
Синяк, полученный мной от Никитина, зажил быстро, а с Евой отныне мы поддерживаем тёплые, дружеские отношения. Следует заметить, что их знакомство с настоящим Иваненко всё-таки состоялось, хотя и совсем не в романтической обстановке, как, быть может, хотела Ельникова. Это произошло на суде. По иронии судьбы эти двое теперь неразлучны, и я счастлива за них обоих. Хотя, отныне они единственные из всего рода человеческого, кто неизменно будет напоминать мне о преступлении Сашки.
|
