Летящая птица не замечает земли. Она опьянена чувством полета и становится легкой мишенью для охотничьего ружья. Когда человек парит в небесах вместо того, чтобы идти по земле, он становится подобен птице. Он выше других, но он и дальше от всех. Его не задевает никакая критика, но любую попытку спустить его с небес на землю воспринимает в штыки, и, вырываясь, взлетает еще выше. Он не возвратится обратно, пока солнце не ослепит его окончательно и не вернет измученного и вымотанного, но с ощущением рая, закрытого на ключ где-то в задворках души.
- Я влюблена.
Искусственный свет лампы осветил лицо сестры с темными горящими глазами.
- Тысячи поздравлений! – скептически сказал брат, не отрываясь от ноутбука. – и кто он?
- Он добрый и заботливый, у него потрясающие голубые глаза.
- Богат?
- Неужели это так важно? – возмутилась она, но, выдержав паузу, добавила с видимым удовольствием: - у него своя машина и квартира.
Он присвистнул.
- Ладно, сестренка, на этот раз даю добро. Развлекайся.
Довольная, она деланно закатила глаза.
Он закрыл ноутбук.
Небольшая ваза никак не могла уместить в себе огромный букет алых роз. Разлив несколько раз воду, обладательница шикарного букета достала трехлитровую стеклянную банку. Не блеск, но и цветы не пропадут.
С ее лица не сходила довольная улыбка.
Он, усмехаясь, стучал пальцами по клавиатуре ноутбука.
- Что ты постоянно пишешь? – спросила она, нарушив тишину.
- Диссертацию. Почему ты интересуешься?
Он никогда не замечал за ней интереса к его делам.
- Просто так. Стало любопытно. И скоро ты ее закончишь?
Ей хотелось поговорить.
- Скоро. Как только завершу еще одно начатое дело.
- Какое же?
- Информация не разглашается.
- Почему?
- Тоже засекречено.
Она надулась – в кои то веки решила проявить участие, а он!..
Нет, не разберешь этих мужчин.
«Мы, люди, изменчивы и непостоянны. Стоит только какой-нибудь шаловливой мысли пробраться в доселе привычный уклад жизни, так тут же все пускается в дикий пляс, и невозможно уже сказать, куда нас выведут ноги. Лишь только выйдешь за порог привычного, перед тобой откроется целая Вселенная…»
Она отложила карандаш и уставилась на потолок в поисках вдохновения.
- Почему ты сегодня дома? – спросил брат. Был вечер. – Где же твой возлюбленный?
- У него дела на работе. – ответила она и задумчиво повертела в руке карандаш.
- До поздней ночи? – поинтересовался он, открывая ноутбук.
- Получается, так. Он обещал позвонить.
Брат пожал плечами и углубился в диссертацию.
Весь вечер она держала телефон подле себя, но тот не издал ни звука.
Разочарованная, она отправилась спать.
- Встречал ли кто-нибудь честного человека, у которого голубые глаза? – спросил брат у письменного стола.
Стол многозначительно промолчал.
Веселая и румяная, она вошла домой.
- Куда ездили? – поинтересовался он, мельком бросив на нее взгляд.
- В ресторан, - ответила она, усаживаясь на кресле. – Шикарное обслуживание.
Он усмехнулся, не отрывая рук от клавиатуры.
- А почему ты постоянно дома? – спросила она вдруг.
- У меня много работы, - ответил он, бросив на нее чуть удивленный взгляд.
- Работа не может быть целью жизни!
- Работа – нет. Она лишь средство к достижению цели.
- А что же делать, когда ты достигнешь ее?
- Искать новую. В жизни не может быть только одна цель. Когда доходишь до финишной черты, непременно становишься на новую дистанцию.
- Но если так, то когда же человеку можно собрать силы, вдохнуть полной грудью и почувствовать, что он живет, а не бежит?
- В перерывах между дистанциями. Можно также и прервать ее, не добежав до финишной черты. Но проблема в том, что в обоих случаях нас обязательно кто-нибудь перегонит.
Она недоверчиво покачала головой, но промолчала.
- Что, снова дела на работе? – спросил он, заметив, как сестра рассеянно теребит в руке свой сотовый телефон.
- Да, - ответила она коротко и, видимо, не желая продолжать разговор.
Он понял и занялся диссертацией.
С тех самых пор, как она появилась в их семье двухгодовалым ребенком, пугливым и робким, с глазами лани, он поклялся себе, что будет ее защитником и спутником до конца своих дней. Родители взяли с восьмилетнего мальчишки клятву не открывать сестре правду ее происхождения до смерти родителей. И теперь, по прошествии пятнадцати лет, он остался верен своему слову.
- Иногда я сожалею, что люди не могут читать мысли друг друга. Тогда все было бы намного проще. – грустно сказала она, отправляясь спать.
Он мысленно согласился и пожелал ей спокойной ночи.
Снова букет алых роз на пороге. Она достала банку и деловито поставила туда розы. Отошла, полюбовалась. Вздохнула.
- Это можно расценивать как извинения за вчерашнее молчание? – спросила она розы.
Не дождавшись ответа, она повернулась к брату.
- Как ты думаешь, что у него на уме?
- Что бы это ни было, он порядочная сволочь.
Она нахмурила брови.
- Почему?
- Интуиция.
- Если не знаешь наверняка, не смей говорить так! – резко сказала она. – сама разберусь.
Он пожал плечами.
- Разбирайся.
Помолчали.
- Я давно хотел сказать тебе кое-что… - начал он.
- Что же? Снова высказать плоды своей интуиции?
- Нет. Ладно, неважно.
Словно передразнивая его, она пожала плечами и равнодушно понюхала розы.
- Завтра год со смерти родителей.
- Помню. Нам некого приглашать на поминки. – ответила она.
- Нам никто не нужен. Я думаю, им тоже.
- Да… никто. Я нашла их старые фотографии.
Она достала с полки фотоальбом.
- Посмотри, мама очень похожа на тебя. Глазами. А папа – носом.
- Носом? – усмехнулся он.
- Да, та же картошка. - улыбнулась сестра. – а я, кажется, ни на кого не похожа. Ни одной чертой. Странно, да?
Он помолчал.
- Так бывает. Да, иногда бывает.
У нее зазвонил телефон, и она бросилась к трубке.
Он вернулся к ноутбуку.
Два дня спустя.
Она вошла в комнату и, неловко споткнувшись о пушистый ковер, плюхнулась в кресло. Глаза ее были красными и мутными; чувствовался явственный запах спиртного.
Брат внимательно взглянул на нее и нахмурился.
- Что случилось?
Она прерывисто вздохнула.
- Ничего! С чего ты взял, что что-то случилось?
Послышался всхлип.
- Шестое чувство, - усмехнулся он.
Икнув, она сползла на пол и спрятала лицо в ладонях.
- Иди-ка ты лучше спать. – сказал брат и поднялся из-за стола.
Стащив верхнее покрывало, он отнес сестру в постель.
Не прошло и нескольких минут, как дыхание ее выровнялось, и она заснула.
«Пора», - решил он.
Она всхлипнула во сне.
На полу играли солнечные зайчики.
Осторожно, стараясь не шуметь, он зашел в ее комнату.
Сестра не спала. Обхватив колени, она сидела в постели, уткнувшись лицом в плюшевого слона.
Он остановился у ее кровати и опустился на колени.
- У него семья. Я не замечала очевидного. Не хотела замечать, пока мне не позвонила его жена. Просила оставить его.
Она посмотрела на брата. Взгляд ее казался стеклянным.
- Я ушла. Мне детей его жалко. Хоть какой-то, а отец. И жену жаль.
- А себя не жаль?
- Нет. Сама виновата. Наивная дурочка. Вот и поплатилась.
Она замолчала и прижала к себе игрушку.
Он поднялся на ноги.
- Вставай, - сказал брат. – нам нужно поговорить.
Ее широко раскрытые глаза смотрели на него.
- Как так получилось?
- Мама поняла, что больше не сможет иметь детей, а ей очень хотелось еще одного, девочку. Так ты появилась здесь.
- Кто мои родители?
- В детдоме сказали, что мать отказалась от тебя сразу после рождения. Про отца ничего не известно.
- Они обращались со мной, как с родной…
- Ты и была им родная. Иногда мне казалось, что ты была им ближе, чем я. Но я никогда не ревновал тебя, считая их любовь чем-то естественным, неоспоримым.
- Почему ты молчал все это время?
- Родители взяли с меня клятву не говорить тебе правды при их жизни. Возможно, и тогда они предчувствовали, что покинут нас раньше срока. Хотя кто на самом деле устанавливает эти сроки?..
Она закрыла глаза.
- Зачем же ты сказал мне это сейчас?
Он вздохнул, как перед решающим прыжком.
- Я люблю тебя.
«Счастье — это не станция, на которую мы прибываем, это манера путешествовать. Как бы ни был темен переулок, за каждым новым поворотом можно найти частицу света. Вступив на новую тропу, важно знать, что в конце ее вас обязательно встретят с хлопушками и фейерверком, устроенным в вашу честь.
А дальше?
А дальше – снова в путь».
Она отложила карандаш и закрыла тетрадь.
|
