Изя не знал, что у него когда – нибудь выпадут зубы. Он даже не догадывался, что такое бывает. Но, когда это случилось, он и не думал сдаваться.
Оказалось, что пищу можно и целиком глотать. Только немного помять деснами. Конечно, от этого вкус теряется…
Но, Изя прожил такую жизнь, что многим и не снилось, что ему пришлось пережить!
Ведь он подкидыш. Неизвестно, чей и откуда… Добрые люди нашли его в глубокой канаве, под лесом. Почти что новорожденного.
От голода он так отощал, что даже непонятно, как эта женщина услышала его слабый писк. Вытащила его оттуда, ругаясь и причитая, принесла домой.
Накормила, напоила.
С тех пор Изя очень жаден к еде, просто ненасытен. Он всегда хочет есть. Даже когда не хочет. Вероятно, это нервное.
У женщины было еще двое малышей, таких, как он. Своих. Видимо, из – за этого она не могла оставить его у себя.
Вскоре пришел чужой человек и забрал Изю. Принес в свой дом. Так Изя остался жить в его семье.
Воспитывали его поначалу очень строго. Но, наверное, так нужно было.
Изя в детстве был очень хил, плаксив, бледен, обжорлив… Он ел до тех пор, пока его не начинало рвать. Поэтому пищу от него прятали. Давали только разумную порцию.
Еще у него была задержка роста. И, когда его ровесники выросли, и вообще перестали расти, он все еще выглядел малышом. Говорили, что это какая – то болезнь.
Но Изя теперь думает, что это все от стресса, пережитого в канаве. Все считают, что такой несмышленыш, каким он был тогда, не мог понимать всего происходящего с ним. Но Изя лишь улыбается горько. Ведь это не их выбросили в канаву, а его, и ему лучше знать - и про голод, и про тепло.
Изя всю жизнь жмется к теплой батарее, а летом старается быть подольше на солнце.
Пускай смеются. Им не понять. И слава Богу!
Впрочем, попозже Изя, все – таки, вырос. Когда уже никто не ожидал. Наверное, точно, все это от нервов.
Изю часто ругали за неряшливость, но он никак не мог понять, какое им дело до его грязной рожи. И на него махнули рукой: Неисправим!
Но… Пришла минута, когда Изя понял, что значит быть чистым и красивым. Однажды он обратил внимание на то, как все восхищаются его сводным братом: называют красавчиком, сюсюкают, тискают, целуют. Кое – кто даже старается угостить его чем – то повкуснее.
И тогда Изе открылось: чистым да красивым быть выгодно!
Он стал мыться. Он вымывался до блеска.
И что же? Теперь все заметили, что Изя – красавец! Их удивлению не было конца.
Теперь от него не отходили брезгливо в сторону, не отмахивались, а старались даже прикоснуться. Несмело с непривычки.
Изя не глуп. Он отлично уяснил все их предпочтения и симпатии. Ну что ж, каждый день помыться не так уж трудно.
Сейчас Изя уже старик, и жизнь прошла более – менее благополучно. Наверное, Бог решил, что достаточно с него канавы в детстве.
Он до сих пор обожает тепло, и каждое утро, в теплое время года, Изя встречает восход солнца. Каждый вечер долго смотрит на закат, пока оно не скроется.
Он размышляет о том, что, так же, как солнце приходит и уходит каждый день, так и он пришел в этот мир и вскоре покинет его. Пока не родится его душа вновь.
«Только б не попасть в канаву», - думает он с содроганием.
В одном Изя изменился к старости. Он стал чуть менее прожорлив, но…
- Изя, Изя, - слышится мужской голос – иди сюда, старый хрыч! Быстрей! Кис – кис – кис! Изя – а!
Изя встрепенулся:
«Хозяин зовет. Наверное, жрать даст!» - молнией промелькнула догадка, и вот он мчится со всех лап к порогу.
Хозяин щедро бросает ему селедочных объедков. Вкусно. Изя любит селедку. Да, Изя все любит. Это сводный брат Пухмантович привередлив в еде.
«Просто, не клевал его еще жареный петух!» - презрительно думает Изя о сером, пушистом красавце, которого хозяйка вечно таскает на руках.
*
Он вернулся...
*
Прошло немного времени после того, как я написала рассказ об Изе, и он умер. Умер, кстати, как настоящий порядочный кот. То есть, предчувствуя свою кончину, он ушел из дому. Просто, ушел и больше не вернулся. Но я совсем не ожидала, что история Изи не кончится с его смертью. Что случится нечто загадочное и необычное, и это нечто потянет ещё на один рассказ.
Я сейчас подумала, что существует какая-то загадка в том, что старые или больные коты уходят умирать из дому. Ведь их мертвыми никто и никогда не находил… Возможно, они уходят по-другому? Не зря ведь слывут мистическими существами…
А дело было так… Прошло месяца два, если не больше, как Изя ушел из дому. И, как-то раз я проснулась утром и вспомнила, что он мне приснился. Будто, вернулся домой. Идет навстречу по дорожке и смотрит прямо в глаза.
Я тогда, даже, выйдя во двор, все оглядывалась… казалось, что сейчас его увижу.
В тот день я поехала с мужем в город. По дороге мы заехали к знакомым. Мужу нужно было поговорить о деле. Но между прочим зашел разговор о кошках. У знакомых черная кошка обзавелась детишками. Когда я сказала, что у нас нет кота, хозяйка сию же минуту отреагировала и принесла из сарая черного котенка.
-Так возьмите! Вот котик хороший! Уже все ест, и мышей будет ловить… Мама его такая охотница отменная!
Я взяла котенка в руки. Он совсем и не думал вырываться или кричать. Так и притих, уткнувшись носом мне в рукав и закрыв глаза.
Мы привезли его домой, и тут я вспомнила, что мне сегодня снилось…
Котенка назвали Казей, или Казиком, что ассоциировалось с Казимиром Малевичем и «Черным квадратом». Казик был короткошерстным, тоненьким, изящным. Только ушки торчали – большие такие. Ну, словно священное животное, что на египетских рисунках…
Сначала Казик рос очень медленно. Потом ему привезли друга из деревни, Ваську в белых носочках и тигровой окраской. Такого же возраста примерно. С появлением Васи, Казик начал лучше есть. Аппетит появился. У маленьких детей тоже так бывает: ничего не хотят есть без компании ровесников.
Вскоре я заметила, что Казик умеет открывать дверь. Но только от себя. У нас дверь летняя, с москитной сеткой, очень легкая. Кот её запросто может открыть, если соображает. Так вот, я заметила, что Казик толкает её головой точно таким же образом, как открывал дверь Изя. Точь-в-точь… выгонишь его, отвернешься, а он опять за своё. Точно такой нахальный Изя был.
Но… это ещё чепуха. А когда мы увидели Казика, сидящим на гребне погреба, и наблюдающим закат солнца, то у нас мурашки по спине побежали. Это была явная реинкарнация Изи. Та же поза, то же место, то же время, и тот же задумчивый взгляд…
|
