Лариса Бурцева
Авторская книга «Там, за горизонтом»
Тепло бабушкиного дома
Испокон веков по берегам неспешной речки Шиворонь, о которой, наверное, не все слышали, селились наши предки. Как гласит легенда, которую бережно хра-нят мои односельчане, поделили два брата Аким и Илья луга, что лежали по обе сто-роны реки. На крутом берегу построился Илья, а на более пологом – Аким. Они и основали наше село Акимо-Ильинка.
Задолго до революции, в 1873 году, родился мой прадедушка Никита Куприя-нович. А когда ему исполнилось 14 лет, появились в нашей деревне пришлые люди и спросили жителей: «Верите ли вы в Бога? Хотите ли вы, чтобы у вас была своя цер-ковь?» На что получили такой ответ: «И в Бога мы верим, и хотим, чтобы церковь у нас была, да денег нет». Тогда строители сказали: «Деньги – не ваша печаль. А мо-жете ли сдать для своей церкви по тысяче штук кирпичей с каждого дома?» Жители подумали-подумали и согласились. Отчего же не сдать, коль глина своя в карьере, бери, сколько хочешь на хорошее дело. Есть где и кому кирпич сделать. На том и порешили. А если не могли кирпич сдать, несли на постройку церкви кто муку, кто яички, чтобы раствор крепче был. Так вот всем миром и строили.
Однако строительство затянулось на многие годы. Сначала сложили одно-этажную зимнюю церковь с двумя печками. Позже пристроили к ней двухэтажную, с высокими большими окнами, и только потом возвели колокольню. Когда моему пра-дедушке шёл двадцатый год, ввезли к нам в село колокола. В это время деревня Акимо-Ильинка расстроилась, домов и народу стало больше, и переименовали её в село, потому что у нас уже была своя церковь. Престольных праздников, по назва-нию церкви во имя Ильи-пророка и Михаила Архангела у нас было два: Ильин день и Михайлов день.
По большим праздникам добирались сюда на лошадях или пешком верующие со всех ближних и дальних деревень. А свои сельчане ходили на богослужения чаще. В этой церкви в 1917 году венчались мои бабушка Маша и дедушка Ваня. Была у нас своя церковно-приходская школа, где обучались маленькие акимо-ильинцы.
Но наступили страшные годы. Волна репрессий на служителей культа докати-лась и до нас. В 1939 году нашу красавицу-церковь разрушили дети тех, кто по кро-хам, по крупицам собирали на её строительство. Сломали стены, сожгли иконы, сбросили на землю колокола. И долго-долго прощально-печальный колокольный звон и обречённый плач верующих стояли над селом. И как в наказание свыше за этот погром в годы войны погибли все, кто в нём участвовал.
Мой папа не ходил туда, хотя и был комсомольцем. А когда бабушка провожа-ла его на фронт, то аккуратно пришила к нательному белью крестик и благословила на битву с захватчиками. У него было всего одно ранение, он дошел до самого Бер-лина и благополучно вернулся домой. На его попечении были родители и старенький дедушка. Мой прадедушка Никита дожил почти до ста лет, обучал меня цифрам и точному времени на стареньких ходиках.
В нашем доме никогда не было икон: мои родители работали в школе, а все учителя должны были быть атеистами.
Другое дело, у бабушки Маши! В переднем углу у неё висели иконы, днем и ночью живой свет маленькой лампадки освещал мудрые, всё понимающие лики Ии-суса Христа, Пресвятой Богородицы, Николая Угодника. В школе нас учили, что Бо-га нет, что всё это выдумка попов ради своей наживы. А бабушка, разговаривая с Бо-гом, просто просила его: «Господи! Ты всевидящ и всемогущ, и милость Твоя без-гранична. Прости нас грешных за грехи вольные и невольные. Спаси и сохрани моих детей и внуков. Дай им здоровья и благоразумия». Мы с сестрой Иринкой слушали бабушку и спрашивали: «А тебя Боженька слышит?» Бабушка улыбалась и отвечала: «Он слышит всех, кто к нему обращается». И мы искренне верили, что Боженька её услышал, и теперь мы все находимся под покровительством невидимого, но всемо-гущего бабушкиного Бога.
Накануне больших православных праздников бабушка с вечера уезжала в цер-ковь в Богородицк или ещё дальше - в Венев монастырь, чтобы успеть к вечерней службе и отстоять заутреню. Возвращалась утомлённая, но умиротворённая. Приво-зила святую воду, просвирки и рассказывала, как там всё происходило. Она говори-ла, что это Боженька прислал нам свои гостинцы, и мы с благоговением отламывали по маленькому кусочку, запивали святой водой и приговаривали за бабушкой: пусть будут здоровы мама, папа, бабушка, дедушка и мы тоже.
Прошло время и теперь можно открыто ходить в церковь, молиться, носить крестик, покупать и вешать в доме или квартире иконы, венчаться, крестить детей, а в те времена за это строго спрашивали с верующих, наказывали партийных. Поэтому всё, о чём нам говорила бабушка, мы никому не рассказывали.
А бабушка Маша знала много историй из «Жития святых», но мы много тогда не понимали.
Долгими зимними вечерами, настроив свою прялку, она вела неспешный раз-говор.
- Когда я была маленькая, приходил к нам в деревню блаженный Алёша. Зи-мой и летом на нём был старенький армячок или тулупчик, иногда шапчонка на го-лове, а ноги и вовсе босые. Он шел по снегу и камням, переходил через покрытые тонкой ледяной коркой ручьи, крестился, шептал молитвы, предсказывал кому ра-дость, а кому – беду, и никогда не болел. У него спрашивали: «Алёша, ты куда идёшь?» - на что он с улыбкой отвечал: «Куда Бог меня пошлёт». И шёл дальше, что-то бормоча и низко кланяясь за каждый кусочек хлеба.
Ещё бабушка рассказывала, как над крестьянами шутила нечистая сила.
- Поедет, бывало, мужичок в соседнюю деревню к родне, выпьет лишнего и домой к ночи возвращается, приговаривая: «Лошадь сама дорогу домой найдет». Да не тут-то было! Как пойдёт лошадь кружить по одному и тому же месту, так до са-мого утра и ходит, пока рассвет не наступит или мужик раньше не проснётся и не перекрестится на все четыре стороны. Тогда Бог и приходит к нему на помощь.
Нам было и страшно, и интересно слушать бабушкины рассказы. Мы всё допытыва-лись, куда делся Алёша и почему теперь не показывается. А бабушка отвечала, что люди перестали верить в Бога, вот Алёша к ним и не приходит.
Совсем недавно на месте прежней церкви в моем селе поставили большой бе-лый крест и высокую церковную ограду. Мои папа, дочка и зять вместе со старожи-лами ходили на поиски старого фундамента церкви. В советское время на этом месте стояло здание сельсовета, но и его разрушили…
Может, настанет время и на самом высоком месте, на берегу реки, восстанет белый храм, похожий на прежний, и звонкий Благовест будет разноситься над воз-рождающейся Россией.
Бывая в храмах Суздали, Владимира, Нижнего Новгорода, Москвы, куда те-перь устремляются экскурсанты, я замечала, что святые с икон смотрят грустно и ус-тало. Я не чувствовала того благоговения, как это было в старом бабушкином доме, где всегда горела лампадка и потрескивали свечи.
Сейчас времена изменились. В небольших городах восстанавливаются преж-ние или строятся новые храмы. Люди чаще стали приходить в церковь просить у Бо-га отпущения грехов, помолиться о здравии ближних. Кажется, святые с икон вни-мательно смотрят на всех, но слушают каждого отдельно. И я вспоминаю опять бабушкины слова: «Бог всевидящ и всемогущ! Он помогает каждому, кто обращается к нему за помощью. Только самим надо быть внимательнее к людям. Не спеши радоваться тому, что друзей у тебя много и есть с кем повеселиться. Радуйся, когда человек придет к тебе со своей бедой, и ты сможешь его чем-то утешить».
Слава Богу, моим детям бабушка тоже рассказывала свои интересные истории, и они подолгу задерживались у неё дома. Дочки уже взрослые, бабушки давно с на-ми нет, а я помню многие её напутствия. И часто прошу у Бога сил, терпения и бла-гословения на большой трудовой день. За детей и родителей о здравии молюсь, а ба-бушку поминаю.
…На сороковой день после её смерти видела бабушку во сне: она стояла в ма-ленькой тёмной землянке. А второй раз снилось через полгода: бабушка сидела в просторной горнице, у окна, молодая, в белом платочке и, как бы успокаивая нас, го-ворила: «Вы за меня не волнуйтесь, у меня всё хорошо!»
Белый квадрат
В сером спортивном костюме она стремительно прошла мимо ожидающих в оче-реди людей, и нежный аромат её духов ещё долго витал в коридоре и будоражил вооб-ражение отдыхающих. Мужчины украдкой смотрели ей вслед, а женщины, как всегда, стали шушукаться, не дожидаясь, пока она отойдёт на приличное расстояние.
-Вот так всегда: быстренько пробежит по кабинетам и пропадёт на весь день, - прошептала полноватая блондинка неопределённого возраста. – Вроде никуда не ухо-дит, но и нигде её нет. Дружбу ни с кем не заводит, а уж тут-то как раз можно побесе-довать на разные темы с кем угодно. Откуда такая? - закончила она, многозначительно поглядывая на своих соседок. Те согласно покивали головами: они тоже были не прочь разузнать все подробности об этой девушке. Да никто её не знал.
А голубоглазая затворница уже была в своей уютной комнатке и смотрела в окно. Апрель стоял тёплый, и на большом футбольном поле одна группа ребят уже вовсю гоняла мяч, а другая - тренировалась на баскетбольной площадке.
Солнце садилось ярко-красным шаром, чуть больше футбольного мяча. Порой он, пролетая по той же траектории, по которой двигалось солнце, чёрным пятном закрывал его, словно во время солнечного затмения. Ветер, бушевавший в больших деревьях старого парка, в котором стоял санаторий, наконец-то утих. И только гулкие удары по мячу, долетавшие то с одной стороны поля, то с другой, нарушали привычную тишину, которая окружала Светлану вот уже целую неделю.
Она села в кресло около окна и взяла книжку, которую привезла с собой из дома. Неожиданно оттуда выпал небольшой листок, исписанный мелким, но разборчивым почерком. Это были стихи. Она не стала их читать. Это прошлое бесцеремонно вторга-лось в её покой.
Светлана подошла к окну, посмотрела на зелёные ёлки под балконом, но услуж-ливая некстати память выхватила другой отрезок времени. Зима, снег, медленно па-дающий на ёлочки, и Анатолий, стоявший на тропинке.
Светлана отошла от окна, снова села в кресло в размышлении. Чаще всего люди задумываются о том, чего у них нет, чем о том, что они имеют. Светлана вспомнила, как они с Анатолием радовались, что подходят друг другу: у них были общие интере-сы, увлечения, привычки. А потом начались мелочные придирки.
- А может, мы и не были такими уж похожими, и я просто под него подстраива-лась? – в который раз задала она себе всё тот же вопрос. - Но ведь это ещё хуже. Выход из привычного круга может вызвать непредвиденные последствия. Так это и случи-лось. Что-либо изменить в наших отношениях стало уже сложнее. Недовольство нака-пливалось с нарастающей быстротой. Это было ещё большим разочарованием после обнадёживающего счастья. Всё-таки я правильно поступила, не дав перерасти нашим отношениям из просто дружеских в глубоко личные! – и Светлана сама себе утверди-тельно кивнула головой. Она снова посмотрела в окно.
Малиновый диск апрельского солнца застрял в чёрной паутине липовых веток. За белыми стволами берёз пропадали холодные дали. Сумерки ещё не сгустились до не-проницаемости, но как только включили освещение у санатория, вокруг сразу стемне-ло, и светлым пятном выделились мраморные ступеньки. Команда футболистов уже ушла, и лишь одиноко стучал мяч, не попадая в невидимое баскетбольное кольцо.
- А что если поехать к гадалке?- пришла ей в голову шальная мысль. – Вдруг она скажет что-нибудь такое, что перевернёт всю мою жизнь. Ведь была же я у бабушки Сони, и та нагадала мне встречу с интересным человеком. Она так и сказала: «Ты встретишь его случайно, и сразу поймёшь, что это тот самый мужчина, которого так долго ждала. Тебе будет с ним очень хорошо, будто знала его давно. И он скажет, что шёл к тебе всю жизнь. Мне не веришь, посмотри в зеркало». Год назад Светлана поду-мала, что Анатолий – это тот самый мужчина, которого ей напророчила Бабушка Соня. Но отношения с ним не сложились. Светлана понимала, что все эти гадания – древ-ность дремучая, но так хотелось надеяться, верить и ждать! Все подружки давно заму-жем, подрастают дети, а у неё никого нет… Теперь ей захотелось найти такую гадалку, которая не обманет.
Светлана решила позвонить подружке, чтобы узнать нужный адрес, и, если полу-чится, уговорить её поехать вместе с ней.
Спустившись на первый этаж к дежурной, она раздосадованно нахмурила брови: телефон был занят. Мужчина стоял к ней спиной и давал кому-то советы, как снять давление. Оглянувшись на звук шагов, он заторопился: «Мама, я перезвоню тебе чуть позже, нужно освободить телефон».
-Извините, - сказал он Светлане тихим голосом и учтиво отошёл в сторону, усту-пая ей дорогу.
Светлана застыла непонятно от чего. Его приятный голос и печальный взгляд се-рых глаз неожиданно изменил её планы.
- Ненормальная, - обозвала она себя, набирая номер телефона подружки. На зво-нок никто не ответил. Светлана обрадовалась и положила трубку. Она легко забежала по лестнице на второй этаж, зажгла свет в своей комнате и посмотрела в зеркало.
Её глаза отражали безоблачность синего неба. От обворожительной улыбки на левой щеке образовалась симпатичная ямочка. Каштановые волосы пышными локона-ми касались плеч. Чёрные брови выгнулись в немом вопросе.
Неожиданно для себя Светлана расхохоталась. Она покачала головой, но видение не исчезло, а появилось снова точь-в-точь, как в первый раз. Только недавно грусть и ностальгия были привычными её спутниками, а тут за какие-то десять минут она не узнала себя в зеркале. Как быстро прежняя замкнутость улетучилась с её лица. Но не зеркало же было тому причиной?
Светлана стояла перед ним, как зачарованная, и вдруг увидела у себя за спиной, на противоположной стене, картину в рамочке. Жёлтые лютики в голубой вазочке склонили головы к опавшим лепесткам на серой скатерти.
И тут ей стало понятно, что последний год она была вот такой же одинокой, как эти поникшие лютики. Радость и счастье покинули её, словно увядшие лепестки с этих нежных цветов. А ещё она вспомнила…
Где-то рядом громко хлопнула дверь. Картина неожиданно покосилась и сорва-лась со стены. Раздался звон разбитого стекла. На месте картины остался правильный белый квадрат.
В дверь неожиданно постучали…
Возмездие
Дмитрий Васильевич Субботин впервые за месяц вздохнул свободно. Эти выход-ные он проведет с семьёй на даче. Как давно сын и дочка ждали этого случая. Мишке он обещал сходить на рыбалку, а дочке Иринке – покататься на лодке. Лето заканчива-лось, но он из-за своей работы не мог отдохнуть с семьей, как планировали. Поездку к морю отложили на будущий год. Жена заканчивала аспирантуру, и свободного време-ни у неё не было. А вот отдых на даче позволял сочетать полезное с приятным. У На-дежды будет время поработать над своей диссертацией, сварить варенье из лесных ягод и дать детям надышаться воздухом свободы. И Дмитрий сможет приезжать к ним на выходные.
Но, как нарочно, ушёл в отпуск и уехал на горный курорт в Альпы ведущий хи-рург, другой – сломал ногу и сам находился на больничной койке. Поэтому Дмитрию вместе с травматологом пришлось вести все плановые и внеплановые операции. Боль-ница у них районная, и большого количества больных, согласно статистике прошлых лет, не предвиделось. Однако, два несчастных случая и авария пассажирской ГАЗели нарушили рабочий график. Только сегодня Дмитрию дали два выходных с условием, что по первому же звонку он приедет на работу.
Мишка пробежал мимо машины, и громко сработала сигнализация. Жена укориз-ненно посмотрела на него: ну не в городе же стоит на улице, а здесь, на виду, можно и отключить этот громкий сигнал. Дмитрий достал ключи и нажал на пульт. Действи-тельно, люди приехали отдыхать на природу, а тут всё те же надоевшие городские звуки.
Надежда приготовила ужин, и вся семья Субботиных собралась на веранде в пол-ном составе.
- Папа, во сколько завтра будем вставать? – задал свой главный вопрос сын. Он уже приготовил удочки, даже накопал червей. Для них ему мама выделила баночку из-под кофе, и Мишка боялся, что они могут задохнуться. А если её открыть – червяки выползут. Их там было очень много.
- Часиков в пять надо выйти, на зорьке, а то потом клёв закончится, - ответил ав-томатически Дмитрий. Мысленно он был ещё там, на работе. Он боялся, что в такое раннее время могут быть всякие непредвиденные случаи.
Надежда – врач-психиатр – понимающе посмотрела на него.
- Дима, тебе надо отдохнуть,- напомнила она голосом, не терпящим возражений.
- Папа, а когда мы поедем кататься на лодке?- подала свой голосок маленькая Иринка.
- Завтра. Вот мы с Мишей придём, позавтракаем, солнышко как раз высоко под-нимется, станет тепло, и мы поплывём с тобой за кувшинками.
- Ура, ура, ура! - воскликнула она обрадованно.
Дмитрий вздохнул свободнее, налил себе кофе, взял сигарету и пошел к калитке. Ему хотелось увидеть кого-нибудь из соседей, спросить про рыбалку, где лучше клю-ёт: у омута или в кустах, у плотины. Он и сам хорошо знал эти места, но ему надо бы-ло с кем-нибудь поговорить хоть о чём, лишь бы не думать о работе.
Увидев огонёк сигареты, к нему подошел Николай. Он с женой снимал дачу на лето, чтобы зимой не волноваться за её сохранность. Так было спокойнее и дешевле.
- Ну что, завтра идём за карасями на плотину? Мишка ждал тебя с нетерпением. Я хотел уговорить твою Надежду отпустить его с моими ребятами порыбачить, да не стал: мало ли что может случиться. Сюда деревенские ребята приходят ловить рыбу, вдруг обидят мальчишек,- проговорил он, глубоко затягиваясь сигаретным дымом.
- Ничего, всё нормально. Ты ещё не уезжаешь? Пойдёшь с нами на рыбалку?- спросил Дмитрий.
- Конечно, я только вечером приехал,- ответил Николай, и на этом они расстались.
Надежда уже уложила детей и поджидала мужа, сидя на ступеньках дачи.
-Устала?- спросил Дмитрий, присаживаясь рядом.
- Нет,- ответила она.- Здесь хорошо. Мы ходим в лес, собираем грибы, ягоды. Нам приносят из деревни молоко, творог, сметану. Миша с Ириной поправились, ты заме-тил?
- Заметил, конечно. Я очень соскучился и был рад вас увидеть. Там, в городе, мы работали по две смены, и домой я заходил лишь переодеться и перекусить. Спасибо твоей матери, что не забывала меня.
Надежда склонила голову ему на плечо, и какое-то время они сидели в тишине. Но так показалось только вначале. Соседи на даче отмечали какой-то праздник. По голосам можно было понять, что семейный. Наравне с взрослыми шумели дети. Затем они услышали, как на реке квакают лягушки. Наверное, перед дождём. А его-то как раз никто и не ждал. Потом где-то на яблоне у соседей запела ночная птичка. Ей-то чего не спится?
- Пойдём отдыхать,- позвала Надежда,- а то завтра рано вставать, не выспишься.
Утром Дмитрий поднялся рано. Он вытащил из машины удочки, достал садок. За-глянув в холодильник, взял колбасу и приготовил бутерброды. В это время закипел чайник. Он налил себе в термос кофе, а Мишке - в другой - чай. Потом зашёл в комна-ту к детям и осторожно дотронулся до плеча сына. Тот спросонья слегка поёжился, потом проснулся и быстро оделся. Завтракать они не стали, решив перекусить там, на речке.
Сосед Николай с двумя сыновьями, ровесниками Миши, уже поджидали их у ка-литки.
Утренний туман забирался за шиворот, холодил шею. Днём стояла жара, но авгу-стовские ночи были уже прохладными. Особенно это чувствовалось на утренней зорь-ке. Пробежав аккуратно по тропинке среди дач, они вышли на дорогу, ведущую к реке. Если идти по лугу, то это рядом, а в обход по дороге – дальше. Но дожди в этом году были хорошие, и второй укос трав ещё не закончился. Роса лежала серебристым по-крывалом, и поэтому решили обойти кругом. Тем более, ребятня была в кроссовках, которые промокают и долго сохнут.
Спустившись к реке, они стали искать место покаменистее, без травы. Всем, ко-нечно, встать рядом не удалось, поэтому решили разойтись по берегу группами. Дмит-рий с сыном нашли гнилую доску, и на первый случай она спасла их ноги от росы. Потом выглянуло солнышко, стало теплее. Николай с сыновьями стоял неподалёку.
Неожиданно у Дмитрия зазвонил телефон. Расслабившись на природе, он даже за-был и про него, и про работу. Звонил дежурный врач: «Дмитрий Васильевич! Парень с девушкой разбились на мотоцикле. Он скончался сразу, у неё серьёзная черепно-мозговая травма. Надо приехать, нужна срочная операция».
Дмитрий смотал удочки, и они с сыном через луг за несколько минут добрались до дома. Быстро переодевшись, Дмитрий стал заводить машину. В ответ – тишина. Он выскочил, поднял капот и обомлел: аккумулятора не было! Вечером, отключив сигна-лизацию, он забыл подключить её на ночь…
Дмитрий схватил барсетку и выбежал на дорогу. Так рано машин ещё не было. А те, кто приехал вчера, хорошо «погуляли» и выехать на трассу никто бы не решился. Позвонив по сотовому, он попросил прислать за ним «скорую». Больше отсюда нечем было добраться.
Чтобы как-то скоротать время, он пошёл навстречу машине. Сначала думал о том, что происходит в операционной. Если они всё сделают правильно, у неё есть время дождаться его приезда. Потом Дмитрий стал сердиться на этих ребят: «Садятся за руль, а ездить ещё не научились! Сами погибают и других за собой тащат». Затем он начал ругать воров, которые утащили у него аккумулятор. Конечно, это были деревен-ские хлопцы. Субботин вспомнил свою юность. Нет, он был не таким. Читал книги, ходил на выставки, даже учился рисовать в детстве. Правда, потом бросил.
И тут в его памяти всплыл один неприятный случай. Однажды со своим другом Дима пришёл в Дом культуры к знакомым девчонкам, которые готовились к какому-то празднику. На сцене шла репетиция. Все комнаты были открыты, и от нечего делать друзья заглядывали в каждую. В одной увидели шкаф, где лежали гитары. Ребята хо-тели поиграть, но побоялись, что выгонят. Тогда друг предложил ему взять себе на память струны. Это было какое-то мальчишество, глупость, но Димка согласился. На следующий день в клубе был концерт, а выступления гитаристов не состоялось - стру-ны пропали. Говорят, ребята даже плакали из-за этого.
С тех пор прошло лет двадцать. Дмитрий забыл об этом случае, а вот теперь эта история почему-то припомнилась ему во всех подробностях.
«Скорая» приехала за ним минут через сорок. Для участия в сложной операции он опоздал. А сама операция, к сожалению, прошла безуспешно.
Но если бы он приехал раньше? Эх, если бы у него не украли этот дурацкий акку-мулятор! И опять Дмитрий вспомнил те, ненужные ему струны. А если бы он тогда их не украл, не пострадали бы дети. Может, и этой смерти не случилось бы? Но он врач, и прекрасно понимал, что здесь нет никакой связи. Просто случайное стечение обстоя-тельств. Не могло же возмездие настичь его спустя столько лет! Да ведь и на чаше весов несоизмеримое - участие в концерте и жизнь человека! Это несправедливо. Неу-жели, он чего-то не понимает?
Субботин подошел вплотную к операционному столу, откинул край простыни, прикрывавшей лицо покойницы, и замер. Сначала он даже не поверил своим глазам, усомнился в реальности. Но в следующую минуту его как будто пронзило током, и Дмитрий содрогнулся всем телом: перед ним лежала его младшая любимая сестрёнка. Всё помутилось в его глазах и поплыло. Он пошатнулся и, наверное, упал, если бы его не подхватили рядом стоявшие коллеги. И пока Дмитрия укладывали на диван, ему, в полубредовом состоянии, привиделась родная река, на поверхность которой вынырну-ла светловолосая девушка и дико захохотала, указывая на него пальцем.
Когда-то, много лет тому назад она его страстно любила и, не задумываясь, отда-лась ему и осталась в положении. Не зная об этом, Дмитрий уехал в город, не попро-щавшись с ней, не написав ни одного письма. Потом узнал из письма матери, что она не то утонула в реке, не то утопилась…
Субботин жил своей жизнью и вскоре об этом забыл.
Когда Дмитрий очнулся и окончательно пришёл в себя, ему показалось, что августовское солнце, светившее в окно, смотрело на него укоризненно и отстранённо.
|
