12.03.10
Любовь, я так вот трактую закон о преступлении и наказании)))
Жажда преступления иссушила душу. Даже страшно думать о таком, не то, что говорить! Но жажда не слушает, не слышит, не видит и не рассуждает.
Мозгами Лера понимала: нельзя допускать даже намёка на мысль о мести. Что, собственно, произошло? Чего такого нового? Ложь, равнодушие, предательство… Ничего из неизвестного! Всё старо и добротно, как правда, сочувствие и преданность. Только с другим знаком.
Лерик был моложе Леры. Но этот факт настолько мелок, насколько и сама разница в три года в пользу девушки. Впрочем, преимущество в возрасте женщины над мужчиной – это сомнительное преимущество в глазах традиционного общества. Ну, да ладно. Не об этом сейчас…
Лерик был высок, блондинист, загадочен, начитан и очень ленив. Он мог сутками лежать на диване, утопив свои длинные пальцы в своих длинных волосах, и смотреть в глубь мироздания. Погрузившись в свою сложную систему ценностей, парень, тем не менее, с готовностью открывал ротик навстречу ложке с чем-нибудь вкусненьким.
- Лерик, давай в субботу рванём на озёра? – неожиданно предложила Лера.
- Что я тебе плохого сделал? - Промурлыкал диванный хозяин, переворачивая страницу «Анталогии человеческой мудрости»
- Ты считаешь поход на природу наказанием? – Удивилась околодиванная гостья.
- Конечно! Ты же считаешь преступным мой образ спокойного созерцателя! Вот и придумала наказание моему преступлению. Но одно забыла: даже закон относителен.
- Закон есть закон. И он для всех – закон! – Невольно копируя телевизионного прокурора, отчеканила придиванная законница.
- Закон на то и существует, чтобы его трактовать! – Парировал диванный властелин пружин. Потом, немного задумавшись и на миг углубившись в свой статичный рай, Лерик продолжил:
- Из всех видов движений мне наиболее симпатичен маятниковый… межпростынный. Лерунчик, раздевайся и ринемся не к озёрам, а в океан страсти!
Вот так всегда: парень чувствовал, что Лера по законам мужского первенства зависит от его сексуальной активности. Впрочем, активность у Лерика была скоротечной и вялой. А сама Валерия убедила себя в том, что секс – не главное. Главное – духовная связь. А её драгоценное сокровище настолько духовно, что порой даже страшно. Следуя прописанным патриархатом постулатам, Лерочка старалась не проявлять собственную духовность и богатую эрудицию. «Мужчины боятся и избегают умных женщин!» - звучало как приговор и осуждение на одиночество. А что может быть страшнее наказания одиночеством? Вот и старалась девушка не совершать преступлений против традиционного мужского убеждения.
Шло время, текли дни, бежали месяцы, уходил год за годом… Промелькнули три года…
Лера уже привыкла к тому, что после работы она мчалась к своему обожаемому диванному обитателю, готовила, стирала, убирала, с нежностью приникала к впалой груди своего героя, иногда получая ограниченную порцию полового удовлетворения. Скромную, надо сказать, порцию и со временем всё реже и реже. Но привычка – колдовская штука! Жили любовники отдельно. Он у себя, она – в своей квартире. Лерик настаивал на том, совместная жизнь очень быстро разрушит очарование встреч, превратив жизнь в рутину. А рутина – это преступление перед смыслом жизни. Так говорил мудрый Лерик.
Валерия, следуя закону «Женщина для мужчины», продолжала бояться наказания одиночеством, на которое, оккупировав диван, регулярно намекала её ленивая половинка.
Лера забыла про другой закон мироздания: «Любые страхи материализуются»
Вот и наступил момент.
- Леруша. Надо поговорить. – Голос Лерика звучал приглушённо и сипло.
- Не пугай меня… - обречённо ответила женщина, прислушиваясь к рокоту душевной боли, которая в миг из предчувствия выросла в безжалостного монстра яви.
- Ты умная, добрая, понимающая. Пойми: мужчина – хищник. Мне нужно мясо. А ты – обглоданная кость. Я не чувствую за собой вины. Встретились, ощутили вкус новизны и расстались. Закон природы! Мне как хищнику нужна пища. Я честен с тобой. Не стану юлить и врать. Мне нужно количество! Я хочу наесться!
Лера смотрела на худосочного хищника и чувствовала, как вывернутая душа её обливается кровью. Горькой, солёной, обжигающей сознание кровью…
- Странное судилище… Преступник вынес мне приговор и … наказал…
Месть! Месть? Месть… Эмоциональный порыв тряхнул все три ипостаси Леры: Душу, Дух и Тело. Надавать пощёчин, ударить ногой в пах, скрутить руки и ткнуть носом в стену… Какие чудные картинки для безудержного стонущего раненого самолюбия! Но разум рассудил иначе.
Закон самосохранения не сработал. Лера не стала биться за своё право быть счастливой в союзе с обожаемым Лериком. Приговорённая к одиночеству, она приняла приговор и отправилась по жизни отбывать наказание.
Шли годы… Валерия, освободившись от необходимости бояться одиночества, с головой ушла в работу и свой духовный мир. Здорово! Оказалось, что внутри самой себя девушка не нашла и не ощутила ужаса пугающего одиночества. Лера поняла, что страх – это мыльный пузырь: большой, радужный, объёмный, но… пузырь! Сексуальная обособленность – это не одиночество!!! Женщин пытаются заковать в сознание самочки. Коварность и страхи мужского рода пишут законы для женщин. С позиции мужчин. Лера, поняв абсурдность собственных страхов и самовольного заключения себя в рамки ограниченности традиционных понятий, прописанных без учёта духовности самой женщины, превратилась в ЖЕНЩИНУ.
Десять лет. Это много или мало? Лерик постарел, ссутулился, бегающий взгляд не внушал уважения. Этакий потрёпанный лесом хищник… без зубов…
- Лера?! Привет, Леруша! Бог мой, да ты просто богиня! Дай-ка я тебя рассмотрю? – Всё ещё изящные пальцы дотронулись до кашемира дорогущего пальто. Женщина улыбнулась официально-политкоректной улыбкой.
- Лерик, добрый день. Как живёшь? – Голос ухоженной, выглядевшей гораздо моложе своих сорока лет женщины, звучал подчёркнуто вежливо.
- Не простила… Лер, но ведь ты – добрая и понимающая! Нельзя женщине быть злопамятной! Природа женщины всепрощающа! Душа женщины…
- Душа отдельно взятой женщины смиренно приняла и твоё преступление и определённое тобой же наказание. Лерик, спасибо тебе. Всё, что нас не убивает, делает нас сильнее. Мудрая классика! Ничего не убавить, не прибавить. Я не умерла. Я через наказание обрела… свободу. А в подарок – союз. Крепкий союз с собственной уединённостью. Одиночество – это испытание, а не наказание.
Сейчас, дочитывая эти строки, многие плюются:
- Бред! Чумная баба! Невозможно женщине, раздвигающей ноги и распахивающей рот навстречу мужскому вторичному половому признаку, мыслить подобными «возвышенностями»! Это преступление против Мужского Мира! Наказание в таких случаях тоже традиционно: Знай своё место около монумента «Три К» Кирха, Киндер, Кюхен (русский вариант – ЦДК «Церковь, Дети, Кухня»). Ещё более страшный приговор – это обречь женщину на одинокое существование без него, любимого. Без Мужчины! Это закон Мужчины!
Думаю, что закон должен быть беспол или двупол.
А преступления и наказание….
….закон и существует для того, чтобы его трактовать…
Трактовать как преступление, так и наказание.
|
