Память человеческая, без тебя невозможно жить, но и с тобой невыносимо трудно
-Забавы Богов?! -О! Нет. Людей.
В 13 лет. Туман. Все происходило в каком-то тумане. В густом, что казалось это везде и навсегда. Тебе – четырнадцать, скоро будет. За плечиками боль расставания со ставшей частью тебя школой. Полулживыми подружками, лицемерие присутствовало в отношениях Чакарки со сверстницами поминутно, неразлучно напоминая Книжную: чем горше жизнь, тем слаще… - сами понимаете, о чем речь, что-то в этом роде, девочка Чакарка просто знала это, и, обезличивалась с каждым днем, минутой, что часто в зеркале видела все сто пятьдесят своих лет; поступление – экзамены, знакомства-все опутано в сознании плотным туманом, но все позади - Чакарка стала студенткой, подружилась с девочками – боже! Они такие наивные, а Чакарка безнадежно умна, молчалива; шли дни: первые уроки, оценки, оценивающие взгляды преподавателей – умна! Но что-то пугающе равнодушна, а!- вот нашел подходящее слово- безжизненна!- воскликнул в преподавательской Карин Зурабович; мм…мм – промычали в ответ немногие: похоже, трудное детство, лишения, а может душевная травма…нет-нет в ней ощущается такое скрытое чувство достоинства - возможно романы! Разумеется, французские; понимаете – внутренний лоск - мечта любой графини, все глубоко запрятано – видна, показывается только внешняя заурядность, подчеркнутая равнодушием – это зеркало нужно просто хорошенько протереть; - Боюсь, что эта моллюска хорошо закрыла свои створки, и без острого ножичка не обойтись. Но это, согласитесь, вандализм, еще слишком рано – мы излишне фантазируем, не стоит экспериментировать, а тем более влезать в чужую душу нашими запятнанными летами руками, даже в перчатках, Боже, нет!- вскинула свои изящные руки Любовь Грибовна, пытаясь закрыть тему, но этому не дано было случиться, нет. Чакарка, чувствовала утомление, усталость от каждого дня, урока, нового старого лица, книг, пения птиц, пыльных, вечно пыльных тротуаров, комнаты общежития. Вчетвером всю ночь дышать в одном помещении невыносимо, невыносимо ходить с подружками за покупками, в кино, одинаково тяжело идти сними на занятия, давать списывать, сохранять спокойствие пока тебе выводят оценку – проходит вечность – быть голодной, почти всегда не иметь ни гроша в кармане, одеваться скромно – скромно. Просто невозможно жить, помогает отрешенность, не равнодушие, иначе что-то не складывалось- рушилось в ее понимании своей жизни. А жить надо – все живут, учатся, по субботам- воскресеньям ждут мам-пап – все нормально, только чуть-чуть у тебя не так – ты никого не ждешь, не хочешь: они не умеют приезжать!- от этого противно. Все впереди, Господи! Как бесконечен каждый день, теплый майский, солнечный октябрьский, снежный февральский – все обыденно! Опять Марита просить два рубля: я сразу верну со стипендии…да, да, конечно, и бумажечки навсегда который раз прощаются с Чакаркой, равнодушие ко лжи, деньгам? Кого-то надо рядом иметь, почему не Марита? Отличная девчонка себе на уме, вдвоем – не одной, понимаете, а впереди еще два года учебы – надо закончить, заполнить эти годы, все нормально; хочется есть – жаль придется потерпеть: день только начался,- и сразу есть не напасешься – первая пара, вто-рая пара, т-р-е-т-ь-я пара, ну и наконец-то можно в общежитие, а там девочки, наверняка что-нибудь да приготовили – всегда так – терпение вознаграждается, хоть и скудно это происходит, выбирать не приходиться – было бы наивно – а это Чакарка не переносила, быть смешной! Как можно! Все переходящее, иллюзорно, лопать мыльные пузыри кредо ее недолгой жизни – она это знает и молчит, молчит обо всем – ничего не стоит внимания, привязанности, любви: иначе боль, а она ужасна – лучше никого и не будет тоски, будет пустота, но ее можно заполнить личными фантазиями! Это что-то! Думать, представлять все что хочешь, просто все что желаешь – весь мир твой! – обедать в люксе Палазы, купаться на пляжах Майями, кататься на лыжах в Альпах, а что? В любое время- и при чем тут школьная, старая черная юбка с пожелтевшей от времени белой кофточкой. Ах! какие ужины при свечах – принц Чарльз ужасно приторен в своей восточности; об Абу-Хамиде просто не будем говорить, ну и друзья, ну и избранные! Гостье на завтрак – овсяная каша с лимонным соком… Да, Марита, сейчас пойдем… ты забыла, что сегодня встреча с литераторами и должны быть там, ах да, кушать? ничего пару часов…ладно, все к лучшему – будет ужин! если конечно, найдется из чего приготовить, ну как всегда; на подружку уже ребята заглядываются – симпатичная, предлагают сходить в кино, кафе посидеть, ну а Чакарка – третья, это как с мамой сходить. Надежно, и все об этом хорошо знают. Чакарке без разницы, поэтому она ни с кем, возможно даже с Маритой третьей не пойдет, нет,- некрасивая подружка! ах как удобно! Марита. Извини, Арсен тебя пригласил…, Мне неудобно с мальчиком одна, понимаешь… ну да, а со мной, как у Христа за пазухой… пожалуйста, нет, мы же подружки, Марита, нет, тогда и я не пойду… не забудь об этом сказать Арсену… Какая же ты! – ну вот обиделась – не могут понять, что и мне 15 лет! лезут , как мелюзга к бабульке… Чакар, ты о чем задумалась? Ба! О чем говорю, задумалась?. Шам, ты сама деликатность… извини, да нет, ничего, навстречу идешь, я обязана – иду, с тобой не соскучишься: обязана, пошли вместе; удивленный взлет бровей, конечно, совершенно непроизвольный – с самым Шамом! Пошли, я в буфете и биляши прихватил; однако, что же будет дальше? Шам! Ты куда?- голос со спины… извини, я должен с ним пойти. А ты думала, не т даже не успела полакомиться думой – Мариты нет, нет и того, кто вроде хотел – никого. Чакарка – ты сама себе королева, только судьбе не проговорись, коварная старуха. Ну ты умная девочка, сама понимаешь…Да, да - писатели, поэты – это так романтично – я буду внимательной слушательницей… знаю, знаю - шепчет внутренний голос, он всегда знает что сказать, утешит. Вдвоем не одной, густой туман – слезы непрошенные, естественно, застилают все и всех. Несколько глотков – незаметных – и горький комок обиды исчезает во внутренних глубинах – никто ничего не заметит! Все продумано – доверься судьбе-кручине. Туман рассеивается - вон там впереди поэты, смотри на них, слушай, слу-ш-а-й!…мир иной, мир грез, твой мир – ты еще, Чакарка, маленькая, потом поймешь что с собой поделать, потом – не спеши, никогда не следует этого делать,- пройдут годы, и возблагодаришь себя…, но девочка давно витала в облаках. А. Гамидова, ты присутствуешь?- спросивший куратор ответа не дождался,- Просто умница девочка- торопливо засеменил, оглядев полупустой зал, к выходу: явку он не обеспечил, что ж может быть самому остаться, да ну! Женушка ждет – пойду, что я у них не слушал, господи, как длинен этот путь, пятьдесят пять за плечами и еще неизвестно, сколько впереди, Господи! воистину ты терпелив… а, здравствуй…туфли продырявились, да и брюки…стар я или еще того?! Прости господи: седина…бес в ребро,- старость, молодость – жизнь, вот и весь миг, понимаю эту девочку, ум! Вот что восхищает, ах досада! В мои-то годы – мудрость – куда там – все семенил, семенил и полвека как не бывало: четверть прохожу испытание женой, детьми, соблазны. Лохмотья я, а не человек,- сам себя рвал, старался то как, а как понял душу, мучаю, что ни есть святыню в себе покалечил – поздно стало, неотвратимо поздно, не за что зацепиться- ухватиться. На коврике каюсь – но пусто как-то, бездушно. Не думал, так прожил и Бог-судья. Почему этот в очках громко декламирует, я ничего не понимаю, может поэтому так неприятен этот голос на чужом языке, наверное, что-то эпосное, но я не понимаю его языка – ужасно, как долго длится эта встреча…интересно как вообще пишут, наверное нужно иметь кучу мыслей в голове, чтобы писать, а может это дар свыше должен быть, да – да, конечно. У меня вон всегда голова забита мыслями, но даже сочинение толком – конечно, это дар свыше! какая же я наивная улыбнулась своему простодушию Чакарка. И с этого открытия все сидящие на сцене стали ей симпатичны, жаль только ни слово знакомого, просто забыли предупредить – а преподам-то что – главное явку обеспечили – искренне жаль, какие-то книги дарят - счастливые – имеют своих книг – это же, наверное, безумно дорого, откуда деньги. Ах да спонсоры – я не смогла бы – нет, нет – ни писать, ни просить денег…это, наверное, сквозь тернии к звездам – мне не понять. У меня свои дела: учеба – а дальше мать как решить. Даже мыслить выходить нет смысла. Вот такая тавтология. Боже, как медленно тянется время. Жаль, что Шам не успел поделиться с пирожками. Чакарка! очнись, Эта была шутка судьбы. Слюни-то не глотай. На лице девочки не дрогнуло ничего. Привычка. С судьбой у нее конкретные натяги и давнишние. Марита, наверное, фильм смотрит со своим парнем – пронеслась мысль, но Чакарка не успела его поймать, как бегущая строка… Я буду хорошим врачом – рука легкая – все говорят. Лекарства буду изучать, а, как и когда – преподаватели научать. Что же …Чакарка, хочешь знать? Я свое сделаю, стану врачом, найду работу – обязательно…Крошка, как ты смела в своих утверждениях, ничего этого не будет, допустим. А что будет! Всю жизнь с мамой! Ну, ну – зачем так – кстати, не самый худший вариант. Чакарка, ты знаешь, все и упрямо увероваешь себя в то, что ты хозяйка судьбы, но это невозможно – за нее надо платить многим, даже брать у будущих поколений! Урвать – но оправдаешь ли уворованное. Хватит ли сил, воли, ума… Кажется, прощаются. Похлопав, Чакарка направилась к выходу – в общежитие! А внутренняя бабулька давно уже ворчит, никак не уймется. Как долго я ее выдержу. Даже в сны влезает. Все знает, все поучает. Она шла к выходу, ни на кого не обращая внимания, как кто-то несколько неожиданно взял ее за локоть и удержал от довольно быстрой ходьбы. Что за шутки?! Обернувшись – душа улыбнулась - сама нет: Шам.
-Прости, я так никуда и не пошел, глупо получилось.
Чакарка мысленно что-то говорила, но озвучивать не захотела, потому и стояла молча перед этим красивым юношей. Юноша, а не парень.
-Извини.
Но слова не озвучивались, ну никак.
-Странная ты…может, пойдем в кафе посидим. Хочешь?
Ах да она шла есть. И слова вышли сами по себе:
-Нормально все. Мне надо бежать.
И побежала, оставив Шама стоять. Девчонка еще, ничего не понимает, или все прекрасно понимает и задается. Одно из двух.
Хотя все было намного проще – сложнее. Девочка Чакарка от судьбы середины не имела. Или А, или Я. Ах, какого спектра красок, цветов, звуков лишена была ее жизнь. И девочке это было это известно, за любой цвет, внезапно изумившее ее, звук, покорившую ее душу, она платила вдвойне: слезами разочарования, обиды, боли. Шам, ты ничего такого не знаешь, ты просто красив, умен,…пожалуйста, не приноси девочке муки. Но, если она хочет…тогда ты знаешь хорошо свою семью. Сестра Наида – она же обожает, есть тебя на завтрак, а мама…только не смей строить далеко не идущие планы. Она – Чакарка, увязнешь сам, а ей как с гуся вода будет. Она закаленная, но это не тебе решать, предрешено самой судьбой. Да и поздно уже. Дома заждались. Пора. Странная она. Исчезла-то как, как-то по-своему – молча.
В комнате Чакарку ожидала зареванная Марита: поругалась с Арсеном – только попробовала отказаться как грубо оскорбил, н-да. Надо что-нибудь поесть, открыла дверце шкафа. Кажется, все смертельно схвачено: хлеб. Сыр – пирище, надо только книжку взять почитать пока насыщаешься. А- га вот … Отличный ужин! Потом засяду за уроки, затем спать – глядишь, день пройдет. Скромность. Безупречная скромность во всем. Жаль, что у подружки так получилось, наверняка. Во всем винит меня – была бы рядом. Возможно, была бы рядом, Арсен пошел бы и молча досидел до конца и больше никогда, ну просто никогда к Марите не подошел бы, а так шанс еще имеет место. С сожалением, проглотив последний кусок хлеба, Чакар закрыла книгу – встала, убрала все на свои места. Марита чуть ли не похрапывает – утомилась: душевная травма. До самоподготовки времени еще уйма – чем бы заняться? Полежать в бездумии? Случайный взгляд за мутное окно: с пятого особо не залюбуешься пейзажами, но деревья вымахали тьфу-тьфу – сколько радости воронью: укладываются на ночь. Почему они выбирают самые верхние, тонкие, качающиеся под их тяжестью ветки?! Кар-кар – целое дело затеяли. Вечереет. Зима. День для поиска пищи, а ночь – для покоя. Да лучше быть человеком, и по эту сторону окна.
Марита-красатулечка спит, со следами не прошедшей обиды на пухленьком лице. Мамина дочка, папина любимица, объект заботы старшего брата – так недолго до и зависти подлой! Поспать,… а ночью мысли одолеют – спасу нет. Целый вечер впереди. Включаю магнитофон, ставлю, а что собственно ставить? Его – не хочу, их – тоже, уважу Аллегрову – красиво они смотрятся вместе с Игорем…дальше берез только сосны, а там дрова. Зачем…Я тучи разведу руками…божественно. Тише , тише Ириночка! травмированную душу Мариты не стоит будить. Это в песне у вас так, а у нас – особо не разгуляешься. Все слезы, боль, обида…девичьи дела. Первые попытки влезть в надуманный, хрупкий девичий мир без сырости не обходиться. Растим – … ах, ах, а потом случаем как кобылиц. Старая графиня с такой горечью это произнесла, привкус горечи ощущается на губах с годами. Кто когда. У кого как. Старо как мир. Прости, Ирина. Нет настроения. Забавно, что Шам повторился. С биляшами и – без. Детали, конечно. Похоже на п р и в е т. Думаю приму участие в игре, несомненно.. Каждому свое. Марита, просыпайся крошка, да уже время самоподготовки – могут зайти проверить…болит голова. Само – собой. Попробуй проснуться и выйти на свежий воздух, ну, ну давай. У тебя и так куча замечаний. Иди к черту? Ей Богу, как ребенок. Чакарка взялась за свои книги и села за сиротливо свободный стол, какое наслаждение владеть всем столом, чтобы никто ни локтем, ни резинкой – вот сейчас буду заниматься от души, все пятерки опять окажутся моими. Только их можно получать – знать, отвечать. Чакарка любит основательность во всем. Старушка- ворчунья, когда девочка занята, любит похрапывать. Подружка поменяла бок, притихли соседи на тополях. Тишина. Она – ее.
...Обычный январский день. Зима выдалась бесснежная, теплая. Казалось чуть-чуть и весна предъявить свои права. Чакарка с охапкой букетов на экзамены несколько торопливо шла в сторону училища: сессия началась. Ей не хотелось опоздать, хотя было бесконечно приятно идти вот так с цветами по аллее и нисколько не обращать внимания на взгляды, улыбки людей. Боже! Шам?! Ну да, его девятка. Боже! как он обаятелен и, конечно, просит, вернее, предлагает подвезти. Пр-ростите …отшатнулась испуганно от чужого, увиденного за рулем лица. Какая неосторожность!
-Девушка, пожалуйста, не пугайтесь – я просто знаю, что нам по пути, Садитесь, подвезу - очаровательно улыбаясь, симпатичный молодой человек легко вышел из машины и танцующей походкой подошел онемевшей от происходящего Чакарке.- позвольте, помогу, на свадьбу? Впрочем, середина недели – день рождения? – он неуверенно взял, казалось сросшие с руками девушки букеты, и положил на заднее сиденье.- Садитесь, - распахнул неуловимо изящным движеньем руки переднее дверце. Без слов! Чакарка в своем амплуа – анимации как небывало! Просто она не включалась. Букеты покоятся в чужой машине. Что ж я вынуждена ответить вежливостью на вежливость. Надеюсь что это просто вежливость, не более того. Чакарка не меняя выражения лица, молча села в машину. До училища всего несколько минут езды – как все несерьезно.
- Спасибо. Не стоило беспокоиться - мы почти приехали.
- Пустяки. Мне приятно видеть вас в своей машине. Простите, я не представился – Изам.
-Чакар, - неуверенно протянутая навстречу для пожатия рука никак не касалась его руки – не хотела этого касания.
Глубинный смех. Понятно. У всех ассоциации одни и те же. Пора привыкать.
-Трудно сказать, что имя вам соответствует. Надеюсь, что не буду превратно понят. Н-да, Вы явно не из сговорчивых. На экзамен?
-Да. Спасибо еще раз, - вопросительно посмотрела первый раз в глаза Изаму Чакар.
Если они зеркало души, то она чиста.
-Да. Мы прибыли. Может, встретимся после экзамена…Удачи. Сам недавно варился в этой кастрюле,- мягко притормозив, вышел из машины, открыл дверь для Чакар, затем помог поудобнее взять букеты.- Чакар, нам надо еще раз увидеться, пожалуйста, не думайте, что это банальное приставание. Мне все-таки кажется, что вы понимаете больше чем, говорится словами.
Смутившись, потупилась. Слишком откровенно! Мне всего пятнадцать – по лицу не менее 20 лет дают.
-Простите, Я не могу. Понимаете, экзамены все такое. Я не уверена что у нас будет, что-то общее. Мне… мне только пятнадцать…понимаю ваше удивление. Выгляжу намного старше – всегда так.
-Думаю, что возраст не станет помехой нашей дружбе – улыбнулся, хорошо скрывая свою растерянность, Изам. Он не мог повернуться и уехать, почему-то не мог. Стоял и ждал чего-то. Кто бы сказал ему чего.- Через пару часов я подъеду. Договорились…
Его упрямство достойно похвалы. Но зачем. Видимо не хочет показать, что обломался, скорее всего. Что ж сам начал и сам ставь точку.
-Изам, вам не стоит приезжать.- Чакар уверенно направилась к парадному входу училища.
Конечно, она слышала вслед его настойчивое я жду тебя. Тебя – не больше не меньше. Что-то старушки не слышно, не может быть, чтобы она пропустила подобное зрелище. Фантастика!- похоже, совсем задремала старая. Хорошо, что экзамен легкий, делов-то в мои годы! У Чакар было хорошее настроение – предстояло поставить точку на том, чем она с удовольствием занималась в течение семестра. Правда, у того Изама какие–то зовущие глаза. Впрочем, мало ли мне показалось? С глаз прочь, а в сердце ему и подавно не побывать…Чакарка, успешно сдав, экзамен спустилась. Никого! Отлично, значит, просто доигрывал плохую пьесу. Поднялась к себе в общежитие, в принципе из которой выбиралась крайне редко. Благо и учебный корпус и общежитие компактно располагались на одной территории. Есть почему-то не хотелось. Странно - я даже не подождала, пока сдаст экзамен Марита, боже, как я выключилась. А. Скажу, что от перенапряжения голова разболелась - у них даже на уроках предохранители перегорают, мне раз тоже позволительно. Целый день впереди. Начать готовиться к следующему, но тот еще безобидней! Чем бы заняться? Домашние, конечно, не приехали. Уверены? Похоже. А может и без меня хлопот полон рот. Неплохо раскинуться на кровати под теплыми лучами январского солнца. Кажется, Марита. Агьа, Плачет.
-Не сдала. Не переживай, три пересдачи же разрешают. Не плачь, еще голова заболит.
-Я же ответила ему, все равно двойку поставил…что я хуже Али знаю биологию?
Н-да, Али тоже хорош, но ты не занималась вообще. Как остальную сессию сдашь. Интересно,…а, да мама приедет и все обойдется. Девочка нежная, ранимая, а Вы ей сразу двойку. Как можно травмировать ребенка?! Но я не ребенок, меня Никто не вытащить, наоборот.
Как часто трагедии комичны. Комедии, обусловленные закономерностью обречены на трагичность. И ты свидетель тому ежедневно. Улыбаться или не улыбаться - не дилемма вообще.
Маритка, она дитя ментальная, обусловлено взращенная. Диплом – это как брошь хоть не из драгоценного камня, но некий гарант некого социального статуса - все же вложение на удачное выданье. Марита точно знает в свои сколько-то девичьих лет, как вкусно готовить на семью, как ублажить свекрушку будущую, золовок, абсумок, сколько сурк1а (тарелок) риса уйдет то, что б накормить аул пловом на мавлиде, и много еще всякого, хитростей, тонкостей житейских…не всякая в свои 50 владеет этим багажом, а Марита готова стать достойной невесткой среди достойного тухума. А Чакарка – другая, интеллектом наделенная, что в этом ментальном пространстве не многим то и нужна, так побаловаться |
