Спроси Алену

ЛИТЕРАТУРНЫЙ КОНКУРС

Сайт "Спроси Алену" - Электронное средство массовой информации. Литературный конкурс. Пришлите свое произведение на конкурс проза, стихи. Поэзия. Дискуссионный клуб. Опубликовать стихи. Конкурс поэтов. В литературном конкурсе могут участвовать авторские произведения: проза, поэзия, эссе. Читай критику.
   
Музыка | Кулинария | Биографии | Знакомства | Дневники | Дайджест Алены | Календарь | Фотоконкурс | Поиск по сайту | Карта


Главная
Спроси Алену
Спроси Юриста
Фотоконкурс
Литературный конкурс
Дневники
Наш форум
Дайджест Алены
Хочу познакомиться
Отзывы и пожелания
Рецепт дня
Сегодня
Биография
МузыкаМузыкальный блог
Кино
Обзор Интернета
Реклама на сайте
Обратная связь






Сегодня:

События этого дня
15 октября 2024 года
в книге Истории


Случайный анекдот:
Мужик сидит в общественном туалете, вдруг из соседней кабинки голос:
-Извините, у вас нет туалетной бумаги?
-Нет, к сожалению, нет.
-Через какое-то время опять:
-Простите, а газетки случайно не найдется?
-Нет, увы, я на легке.
Через несколько минут под стенку между кабинками просовывается 50-рублевка:
-По десять рублей не разменяете?


В литературном конкурсе участвует 15119 рассказов, 4292 авторов


Литературный конкурс

Уважаемые поэты и писатели, дорогие мои участники Литературного конкурса. Время и Интернет диктует свои правила и условия развития. Мы тоже стараемся не отставать от современных условий. Литературный конкурс на сайте «Спроси Алену» будет существовать по-прежнему, никто его не отменяет, но основная борьба за призы, которые с каждым годом становятся «весомее», продолжится «На Завалинке».
Литературный конкурс «на Завалинке» разделен на поэзию и прозу, есть форма голосования, обновляемая в режиме on-line текущих результатов.
Самое важное, что изменяется:
1. Итоги литературного конкурса будут проводиться не раз в год, а ежеквартально.
2. Победителя в обеих номинациях (проза и поэзия) будет определять программа голосования. Накрутка невозможна.
3. Вы сможете красиво оформить произведение, которое прислали на конкурс.
4. Есть возможность обсуждение произведений.
5. Есть счетчики просмотров каждого произведения.
6. Есть возможность после размещения произведение на конкурс «публиковать» данное произведение на любом другом сайте, где Вы являетесь зарегистрированным пользователем, чтобы о Вашем произведение узнали Ваши друзья в Интернете и приняли участие в голосовании.
На сайте «Спроси Алену» прежний литературный конкурс остается в том виде, в котором он существует уже много лет. Произведения, присланные на литературный конкурс и опубликованные на «Спроси Алену», удаляться не будут.
ПРИСЛАТЬ СВОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕ (На Завалинке)
ПРИСЛАТЬ СВОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕ (Спроси Алену)
Литературный конкурс с реальными призами. В Литературном конкурсе могут участвовать авторские произведения: проза, поэзия, эссе. На форуме - обсуждение ваших произведений, представленных на конкурс. От ваших мнений и голосования зависит, какое произведение или автор, участник конкурса, получит приз. Предложи на конкурс свое произведение. Почитай критику. Напиши, что ты думаешь о других произведениях. Ваши таланты не останутся без внимания. Пришлите свое произведение на литературный конкурс.
Дискуссионный клуб
Поэзия | Проза
вернуться

Надо признать, что в тот раз я с большим удовольствием покинула мою обычно любимую массивную Alma mater. Уж в эту-то сессию я была готова поспорить на уши любимой собаки, что меня точно отчислят. Правда, никто не спорил, и меня не отчислили, поэтому уши остались на Вульфе в полном комплекте.
Я затянула потуже шнурки на любимых огромных, почти клоунских ботинках. Как помню, я себе казалась такой стильненькой, умной. Я гордилась собой. Еще бы – студентка бюджетного отделения лучшего факультета, перешла на третий курс. А то, что стипендия в следующем году мне не светила, можно было оставить за кадром.
Я шла по проспекту, слегка шаркая подошвами, – шутка ли, каждый ботинок весил почти килограмм, железные вставки в мысах и шурупы в наборных подошвах. Широкие длинные брюки развевались вокруг ног и подметали тротуар. Черт возьми, как я собой восхищалась, разглядывала себя в витринах и мысленно – свою зачетку, полную зачетов и оценок.
Впереди была практика, но до нее еще месяц полного безделья. И я еще обдумывала, не стоит ли сейчас заняться упаковкой рюкзака, палатки и спального мешка. Виктор мне обещал сразу после сессии ехать в не слишком глухую, но вполне приличную тайгу. Кстати, насчет Виктора, что-то он никак не проявился на телефоне. Я для проверки глянула на экран сотового – нет, вызова не было. Странно…
Обычно трезвонит по десять раз, чтобы отчитаться, где он и как он.
Виктор – мой старший брат, но почему-то почти с самого начала все повернулось так, что умнее и старше была я. Старше он, конечно, всего ничего – даже меньше, чем на год. Мама с папой, видимо, решили не затягивать процесс репродукции надолго.
Но, блин, какой же он у меня… нет, не дурак, но… В третьем классе я пошла на самбо, чтобы обучать его потом приемам, да и заступаться тоже приходилось. В седьмом я его затащила на курсы игры на гитаре, чтобы он мог хоть чем-то привлечь девчонок. Честно говоря, благодарности я от него не услышала. Ему самый кайф всегда было таскаться с этюдником по окраинам нашей дурацкой полудеревни и рисовать какие-то развалюхи, косящие под памятники исторического прошлого. В конце концов, когда мы, вернее я, решили поступать на журналистику и вовсю готовились к экзаменам, он вдруг в первый раз в жизни проявил характер и заявил, что лучше пойдет в армию. И это когда уже сдали все документы. Мне вместе с нашим папашкой стоило таких трудов запихать его, в какой-то полуархитектурный-полу-фиг-знает-какой колледж, чтобы хоть в армию не забрили. Представляете моего Витеньку с этюдником на плацу? Я – нет.
А колледж недалеко от университета, да и общаги рядом. Так что ходить вместе на пары было удобно.
Блин, да я даже мобильники нам купила, вопреки себе, не для понта, а чтобы иметь возможность контролировать жизненный процесс братца-лопушка.
Ну, ладно, не сообщает ничего – пусть. В общем-то, у него сегодня тоже сессия закончилась. Мог и пойти погулять, выпить пива с друзьями. Только… только вот друзей-то у него - я одна.
Я задумчиво плюхнулась на первую же скамейку и закурила. Но день был, несомненно, мой, и я решила не слишком волноваться. К тому же, если посмотреть со стороны, парень двадцати лет вполне может собой и сам распоряжаться. Какое-то время.
На этих мыслях я раздавила окурок о скамейку и пошла за пивом. Я же повторяю – я гордилась собой. Хотя мой папашка говорит, что гордыня – грех. Один из семи. Все семь я, пожалуй, не назову. Да и не считаю, что любить себя – плохо. Весьма, гармонично, по-моему.
Хотя знаете, если бы я вместо того, чтобы пойти за бутылкой, разбила свой мобильник к чертовой матери, мне бы сейчас было куда лучше.
Но, так или иначе, я пошла выпить. Вместо бутылки пива я позволила себе бутылку любимого мартини бьянко. Я так и видела себя со стороны – симпатичная девушка на аллее главного проспекта пьет из горла мартини, курит любимый стильный «Житан», отмечает очередной успех. Чего еще надо?
Так все и было. И я успешно ополовинила бутылку. Мартини сладко и горячо стекал в желудок. Я даже подумала, что стоило взять сок, но с соком это бы уже не выглядело клево.
И тут запищал телефон. Наконец-то…блин…номер высветился вовсе не Витькин, мать его.
- Внимательно слушаю, - отозвалась я.
- Инка, ты? Слышь, это Пашка….
Пашку я отлично знала. Оболтус, каких мало, учится с Виктором, постоянно его подбивает напиться пива и поехать кататься ночью по городу. Что-что, а машинка у Пашки классная. Правда, я в них не очень разбираюсь, но такая здоровая, красно-блестящая, какой-то внедорожник. Впрочем, я не каталась и Витьке не позволяла.
- …немного перевернулись. Правая покрышка…
- Что вы сделали? – я отбросила бутылку в сторону (на радость какому-то замшелому мужику, промышляющему стеклотарой и всем, чем попадет) и начала, наконец, слушать, что бормочет Пашка. – Повтори еще раз!
Пашка, видимо, просек мой тон и начал крутиться:
- Ну, это, типа… С Витьком поехали проветриться. Сессия же того… И не пили… почти… Покрышка правая лопнула. Со всеми бывает.
Меня мало интересовало, что бывает со всеми. У меня был только один вопрос:
- Виктор где?
- Да я поэтому и звоню, - немного обиделся этот придурок, - Витька в порядке. Только в больнице. Нас тут на трассе…
- Где он и что с ним? – страшным голосом заорала я, вспугнув мужика, который уже допивал мой бывший мартини.
- Ну, это… немного без сознания и немного… говорят… позвоночник… того…
- Ну ты, козел! – я почувствовала, как внутри меня сжимается что-то противное и скользкое. Проскользнула подлая мысль: «А что я скажу родителям? Пробухала братца?» – Где он сейчас?
- Короче, - заторопился Пашка, - увезли в какую-то больницу. Она тут одна. Мы около Шишковска. Город - срань децельная. Плюнуть некуда. Со всех сторон заканчивается.
- Блин, это же больше сотни километров! Ты как ехал? Под двести?
- Нормально я ехал. Около ста. Как раз часа полтора и катались.
- Так. Значит, вы в Шишковске. Так… Так… - но даже если бы я еще раз триста протакала, никуда бы из меня противное и скользкое не делось. Надо было быстро и все сразу решать. – Машина у тебя….
- Нет у меня машины. Сейчас это больше на затоптанную пивную банку похоже. Я удивляюсь, что у меня только пара царапин, - Пашка, похоже, довольно заулыбался.
«Блин, почему Витька, а не ты?» – хотела заорать я. Но смысла не было.
- Адрес больницы, быстро, - я вырвала из рюкзака органайзер.
В трубке что-то зашуршало, и связь почему-то закончилась. Как в плохих фильмах. Б-блин.
Я вскочила и уже не думала о своей стильности, просто кинула трубку и ненужный уже органайзер в рюкзак и побежала. На первый троллейбус, идущий на автовокзал.
Сначала мне повезло – в очереди поняли мои мотивы и позывы и пропустили без лишних слов к кассиру. А потом все стало не так хорошо. Автобусов в эту «срань децельную» на сегодня уже не было. Мне предложили билет до города в сорока километрах от Шишковска. А что было делать?
И сорок минут я болталась на автовокзале, который почему-то жутко вонял мартовскими кошками и школьной столовой. Я пять раз выходила курить, уже без всякой гордости жадно прикуривая «житанину», чтобы через пару затяжек ее выбросить.
Я ходила и просила эту суку, этого Всевышнего, и всю эту долбанную тройку – отца, сына и… кого еще? Короче, мать их всех и не по разу. Я просила их, чтобы Витька хотя бы был живой. Хоть какой, но живой…. Ну что вам стоит, козлы вы эдакие?
В автобусе легче не стало. Мне казалось, что водила специально тормозит на всех полустанках. И всем было абсолютно наплевать, что я не просто тороплюсь… я…
А километров за десять до пункта назначения нас остановили бравые мальчики с буквами «ДПС» по спинам и грудям на бронежилетах. Они зачем-то тщательно обыскивали все виды транспорта. На наш здоровенный «Икарус» им понадобилось около часа.
Теперь я, конечно, соображаю, что толку-то мне было торопиться. Все, что можно, и так делали в больнице человечки в белых халатах. Но тогда я думала, что чем быстрее я приеду, тем менее больно будет Виктору. Я заберу у него половину боли, а лучше всю. Я всегда заступалась за него. Что мне какая-то гипотетическая баба в ночнушке и с косой?
Все-таки, в девятом часу вечера я вышла в сорока километрах от Шишковска, нет, от Витьки… Всего сорок километров… Целых сорок километров… Город, кстати, назывался очень романтично, то ли Туманск, то ли Болотск… Что-то такое… Обнадеживающее.
Еще через десять минут я вышла на основную трассу и побрела по обочине. А еще через час стало ясно, что ни один хрен за рулем не собирается никуда меня везти. По моим подсчетам идти мне оставалось часиков шесть-семь. Это, если не очень торопясь, чтобы не выдохнуться быстро.
Я спустилась с трассы вниз, к лесополосе. Тропинка была вполне приемлемая, без неожиданных ям и луж, которые так-то на проселочных дорогах – сплошь и рядом.
Если бы не цель моего вынужденного «променада», я бы только радовалась. Люблю ходить. Даже долго думала, что выбрать – туризм или журналистику. Решила совмещать.
Хорошо, что в середине июня темнеет только под утро. Это я поначалу так решила. Но этот чертов Туманск или Болотск решил мне показать всю правильность его названия, потому что около одиннадцати неизвестно из какого места чахлой лесополосы накатил такой туман, что я ориентировалась только на шум моторов проезжающих по трассе машин. На трассу вылезать не стоило. Туман скрыл и ее, а валяться где-нибудь в кювете раздавленной я не собиралась. Не такая у меня конечная цель.
Шла, курила. В первом часу туман все еще лежал нехилым слоем, а вот сигареты закончились. И я вдруг подумала, что мои клевые ботинки с железными мысами и шурупами в наборных подошвах – хорошая идея только для города.
Между тем, машины стали ездить с довольно-таки большими интервалами. Действительно, при такой видимости пусть ездят дураки и покойники. В тумане звуки разносятся очень неожиданно. Неуютно как-то, неправильно. Я поежилась и остановилась, чтобы порыться в рюкзаке, вдруг сигаретина какая завалялась. Бывают же чудеса… Но не в этом случае. Вместо сигареты я обнаружила, что недалеко впереди меня слышны шаги.
Может, на трассу полезть? Я взглянула на буераки, покрывавшие откосы «хайвэя» и передумала. Интересно, откуда шаги? Я никого не обгоняла. Пока еще. Да и нет желания это делать.
Мелькнула спасительная мысль, что это спустился отлить шофер. Но последняя машина проехала минут пять назад.
Звук шагов был тяжелый, шаркающий, вроде как я хожу. Но это не было эхом. Я же стояла. И обладатель шагов шел намного медленнее меня. Будто прогуливался… Или что-то искал…
Я не могла себе позволить идти с такой же скоростью. Я же тороплюсь. Но обогнать… было еще почему-то хуже. Я не боялась человеческих особей, почти не боялась. В конце концов, я не такая уж слабая, да и приемчики знаю, а в кармане рубашки газовый баллончик. Я почему-то подумала, что на этого кого-то могут не подействовать приемчики и слезоточивый газ. Почему? Откуда вдруг взялся этот страх, который перекрыл даже то противное и скользкое, что сжалось во мне несколько часов назад?
Я постояла… и свернула в лесополосу. Я решила энергично сделать крюк вокруг этого тихохода и снова вернуться к трассе. Среди деревьев тумана оказалось меньше. Клочки его декоративно цеплялись за ветки кустов и высокую траву. Я прикинула направление и размер предполагаемого крюка и двинулась вглубь.
Я прошла примерно половину лесного пути, когда услышала те же самые шаги за собой. И на этот раз шелест травы под чьими-то ногами был куда быстрее и… как-то целенаправленный. Будто этот кто-то перестал прогуливаться… или что-то искать… Будто он уже нашел, что хотел. Я искренне и безнадежно размечталась, что его находка не я.
На долгие мечты о безопасной жизни времени почему-то не было. И все же я обернулась на звук шагов. И я никого не увидела. Даже успела на долю секунду провести анализ, чему я больше верю – глазам или ушам. Только мое тело не стало дожидаться результатов анализа, а дало команду ногам бежать и как можно быстрее.
Не верьте, когда вам говорят, что если страшно, то бегут, как во сне, типа, бежишь и все время остаешься почти на том же месте. Я неуклюжим, но стремительным лосем ломилась сквозь кусты и всякую мелкую недоросль, и голым местам на теле мало не показалось. Хотя, возможно, лесополоса состояла из шиповника и боярышника. Ну и еще немного молодой крапивы. Бежала я старательно и долго. Настолько старательно, что не поняла, когда и куда сбилась с курса. Звуков трассы не было слышно, даже ее асфальтовый «подиум» перестал виднеться. Зря я думала, что лесополоса чахлая.
Я выбежала на окраину какой-то поляны. Вернее, она внезапно наскочила на меня. На такой поляне в июле, как правило, растет лесная клубника, и в жару до фига кузнечиков. Тумана здесь не было. Я встала в тень тройной кривой березы и постаралась не дышать. Я выпускала из себя воздух, как проколотая камера – беззвучно и медленно. Впрочем, и вдыхать приходилось также.
Шаги исчезли. На самом деле, видимо, я сегодня перенервничала. Может, и правда мое же эхо было? Не было никаких звуков. Разве что какая-то полуночная крылатая дурочка пыталась выводить трели, но ей это быстро надоело.
Я села под березу, прямо в росу и прислонилась к стволу. Б-блин, давай теперь соображай, куда надо выбираться.
Тело отдохнуло, сердце начало биться нормально, мне пришлось встать, чтобы идти дальше. Поляну пересекала тропинка. Видимо, не я первая тут бегом по пересеченной местности занимаюсь. Тропинка уперлась в толстенное дерево, которое развесило свои лапы во все стороны. Я обошла его, на ходу откидывая ветки от лица. Они даже сами расходились от меня, открыв мне прекрасный ближний вид на петлю…
Обычная бельевая веревка со скользящим узлом. Она исчезала в кроне дерева, а петля висела на уровне моего лица, чуть покачиваясь, как бы приглашая…
- Нет, дорогая, не сегодня, у меня болит голова, - машинально пробормотала я.
И тут дерево ловко склонилось, петля в очередной раз скользнула к моей голове и удобно утроилась на шее. Даже настолько удобно, что изменила размер как раз, чтобы только-только не задушить. Мои руки вцепились в петлю, пытаясь ее увеличить, но вместо это дышать стало еще больше нечем.
- Лучше уж стой так, - раздался голос. – Может через пару минут тебе такое положение раем покажется. Ведь всегда может быть еще хуже.
Шершавый такой, колючий, бесполый голос. У меня такой бывает, когда я травки накурюсь.
Но в ответ сказать я ничего не могла. Сухой язык тихо шуршал по небу, а в глазах мелькали мелкие-мелкие мушки. Я дернулась в сторону, шею сдавило сильнее, а мушки в глазах резко прибавили в росте.
- Лучше пока успокойся, – продолжал Неизвестно Кто. Он же, скорее всего, Шаги В Тумане, он же…. Кто еще?
Но успокоиться я не могла. Рубашка на спине промокла, пот стекал крупными каплями. Резко ослабли ноги. Есть такой прикол, подходишь к человеку сзади и слегка толкаешь под колено, если неожиданно, то он и упасть может. А тут меня, как под оба колена сразу.
А главное добивало освещение, вернее, его отсутствие. Было так серенько, и Неизвестно Кто вещал откуда-то сзади. И было слышно его дыхание. Запахи ночного леса исчезли. Пахло чем-то пыльным и гнилым, погребом и чердаком одновременно.
- Куда ты так торопишься? Я никогда не любил у вас эту черту – торопливость. Люди странные. Суетятся… а зачем? Все ведь за вас уже решено. Твой брат…
При упоминании о Викторе я ухитрилась глубоко вздохнуть и немного найти опору слабыми ногами.
- Ты же для него все сделаешь? Вы все так думаете. Все сделаете, все отдадите, последнюю рубашку и все такое. Рубашка – ерунда. Зачем твоему брату твоя последняя рубашка? Там ему ничего уже не надо. Или... не будет надо.
Я вдруг начала понимать, о чем речь. Но право говорить мне все еще не предоставляли.
- Ты можешь поделиться. Можешь? Ты ему свою оставшуюся жизнь? Можешь? Можешь? Он будет жить вместо тебя. А ты…
Веревка натянулась намного сильнее, чем раньше. Мои ноги поплыли вверх. В голове начали лопаться цветные мыльные пузыри. Несмотря на то, что глаза полезли прочь из орбит, наступала глубокая, черная, не по-уральски южная ночь. И тут ботинки снова коснулись земли.
- Ты можешь? Ты пойдешь дальше? Или хочешь вернуться? Ему сейчас намного хуже, чем тебе. Твоя последняя рубашка – твоя жизнь. Отдашь? Нет?
Я знала, что еще пару секунд, и я заору, что согласна. Пусть Виктор живет вместо меня. Конечно, пусть! Но… петля ослабла еще немного. Пусть он живет. А я тогда… Меня не будет. Меня не будет? Нет! Мне нужнее жить. Я могу сделать больше! Я больше делаю! Черт возьми, разве я всю жизнь мало для него чего делала? Забери его! Не меня! Не меня!
- Я так и думал… - мне показалось, что Неизвестно Кто удовлетворенно улыбнулся и кивнул, - ты ответила на вопрос.
Петля, развязываясь, резко и жгуче пронеслась по шее. От неожиданности я упала на колени, ударившись лбом о торчащий из старой листвы острый корень. Будто поклон отбила.
Я вскочила. Вскинула голову. Перед глазами висел плакат, освещенный чахлым фонарем: «…обро пожал…ть в Шишко..к». Краска на плакате потрескалась и потихоньку под дождями и ветрами стиралась.
Я стояла на въезде в ту самую «децельную срань», в которой была больница, где мог лежать и умирать мой брат. Часы на мобильнике показывали начало первого ночи. Я покрутила головой. Шея отозвалась скребущей болью. Пальцы нащупали под подбородком припухшую царапину, полукругом шедшую от уха до уха. Значит…было? Это все… и туман, и лес, и петля… и Виктор… не будет жить вместо меня?
Послышался шум мотора, машина явно направлялась в Шишковск. Я вскинула руку. Мягко зашуршали тормоза.
За рулем сидел кавказец в кепке. Персонаж из анекдота прямо. Но я не стала улыбаться. Я открыла переднюю дверь, плюхнулась на переднее сиденье и заплакала.
Не знаю, имело большее значение, слезы или слова о Викторе, но кавказец не только согласился подвезти до центра, но и довез до самой больницы.
- Спасибо, спасибо… - бормотала я, вылезая из машины.
- Все будет хорошо, ты же все правильно сделала? – неожиданно без акцента, колюче и бесполо успокоил меня кавказец. – Ты же все хорошо сделала, Инна?
Я отпрыгнула от машины, и побежала спиной вперед, видя, как водитель превращается во что-то серое. Досматривать не решилась, повернулась и рванула к светящемуся крыльцу.
На лавочке сбоку крыльца сидели абсолютно живые и здоровые Виктор и Пашка. Они пили пиво, передавая друг другу пластиковую двухлитровую бутылку и смеялись, глядя на меня.
- Вы? Здесь? – глупо поинтересовалась я.
- Ну, - кивнул братец. – Мы с Пашкой поспорили, как скоро ты доберешься досюда. И вообще, доберешься ли…
Пашка щедро хлебнул из бутылки, передал ее Виктору. Встал. Порылся в кармане, достал ключи от машины, подкинул их на ладони.
- Ну че, поехали из этой дырищи?
А я… я во второй раз за эти бесконечные вечер и ночь заплакала.


Мнение посетителей:

Комментариев нет
Добавить комментарий
Ваше имя:*
E-mail:
Комментарий:*
Защита от спама:
два + семь = ?


Перепечатка информации возможна только с указанием активной ссылки на источник tonnel.ru



Top.Mail.Ru Яндекс цитирования
В online чел. /
создание сайтов в СМИТ