Б Е Г С Т В О
Рассказ
«Успел! успел! успел!» – это слово пульсировало в моей голове одновременно с ударами бешено колотящегося сердца в груди. «Успел!» - радостно отметило моё взбудораженное сознание, когда я почти без чувств свалился на заднее сиденье автобуса. «Успел!» – удовлетворённо сказал я сам себе шёпо-том, когда двери автобуса с шипеньем закрылись и он поехал дальше по своему маршруту. Отдышавшись, я с волнением прокручивал в памяти последние события, перебирая в уме каждое своё слово, каждое движение и вспоминая до мелких подробностей всё, что произошло со мной и некоторыми дру-гими людьми несколько часов назад.
В тот день мама попросила меня съездить в город, на нашу квартиру и забрать оттуда кое-какие вещи. Наша маленькая семья – я, мама и отчим – жила в те дни на даче за городом. Весна выдалась тёплой, и мы использовали солнечную погоду для работ на нашем скромном огородике. Я обрадовался пред-стоящей поездке, потому что вечером по телевизору должны были показывать интересный хоккейный матч с чемпионата мира с участием непобедимой тогда сборной СССР, а по-скольку на даче телевизора у нас не было, то я и намеревался посмотреть хоккей в городской квартире.
В городе я зашёл в гастроном и купил две бутылки лимона-да: я страшно любил смотреть хоккей, попивая сладкий лимо-надик. Положив бу-тылки в портфель, я вышел из магазина и сразу же почувство-вал, как мне что-то капнуло за шиворот. Я глянул вверх. По небу гуляли набежавшие серые тучи и бро-сали на землю хо-лодные капли весеннего дождика. Подняв воротник пиджака, я быстро зашагал к нашему дому. Вдруг (о, как часто это «вдруг» случается в нашей жизни!) я услышал позади себя частый стук каблучков, а затем на затылке почув-ствовал чьё-то горячее дыхание. В ту же секунду до моего но-са дошёл пьянящий запах ароматных духов и я, заинтригован-
ный этим запахом, мгновенно обернулся. Обернулся и увидел студентку Оксану из соседнего подъезда нашего дома.
- Здравствуй, Юрчик! – весело поприветствовала меня Ок-сана, пристраиваясь к моему быстрому шагу. – Как дела?
- Здравствуй, дела идут отлично, - бодро ответил я. - А у те-бя?
- А у меня не очень хорошо, - вздохнула Оксана и её круг-ленькое личико приняло чуточку недовольный вид.
- Почему? – спросил я.
- Я ключ забыла дома, а родители придут поздно вечером. Хотела к подружке зайти, но её дома нет.
- И тебе больше некуда идти?
- Есть, но они далеко отсюда живут.
Оксана взяла меня под руку, и от этого прикосновения в мо-ём мозгу родилась смелая мысль.
- Слушай, Оксанка, - сказал я, - заходи ко мне. Посидим, ситро попьём, хоккей посмотрим – наши играют с чехами. Мои родители на даче и в квартире никого не будет, кроме…
Я запнулся, и Оксана нетерпеливо спросила:
- Кроме?
- Кроме нас двоих, - робко закончил я свою мысль, чувствуя, что краснею.
Лукаво взглянув на меня из-под узких бровей, Оксана не-ожиданно быстро согласилась:
- А что, я хоккей очень люблю смотреть, особенно, когда играют наши с канадцами или чехами, так что, если ты меня приглашаешь…
- Приглашаю, приглашаю! – быстро заговорил я, опасаясь, что Оксана передумает: мне, конечно, будет намного приятнее смотреть хоккей в обществе с этим прелестным созданием, чем самому в скучном одиночестве.
Мы зашли в подъезд, поднялись по ступенькам на площадку первого этажа, я открыл ключом дверь нашей квартиры и эле-гантным жестом руки пригласил Оксану войти:
- Пли-из, - сказал я.
Оксана улыбнулась, зашла в прихожую и принялась снимать туфли.
- Не надо снимать туфли, - сказал я, - проходи так.
Оксана всё же оставила туфли в прихожей, надела та-почки и прошла в комнату. А я вставил в замок двери плоский ключ и на всякий случай повернул им полтора оборота, щёлк-нув щеколдой замка.
Это была моя первая ошибка…
Затем я тоже прошёл в комнату, вынул из серванта два фу-жера, наполнил их шипящим и булькающим лимонадом и один фужер подал Оксане.
- Садись, - предложил я ей, показывая на диван.
Она села, а я включил телевизор и уселся в кресле напротив Оксаны. Минуту мы сидели молча. Оксана маленькими глот-ками пила лимонад, а я любовался ею, пытаясь, впрочем, скрыть от неё свой восхищённый взгляд. Оксану я знал уже года два, она была мне очень симпатична: маленького роста, ладного сложения, с чрезвычайно обаятельной улыбкой и добродушным нравом, с очаровательной ямочкой на подбо-родке и весьма гибким умом.
По телевизору начали транслировать хоккейный матч. Я хотел было переключить всё своё внимание на телеэкран, где отчаянно сражались на льду за чемпионские медали мужест-венные спортсмены, но… Разве мог я, пышущий здоровьем и наполненный жизненной энергией молодой парень, позабыть о том, что всего в двух шагах от меня находится прекрасная, обворожительная, восхитительная девушка по имени Оксана?
На улице пошёл сильный дождь, и в комнате сразу потем-нело. Я поднялся с кресла, включил свет, но сел уже не в кресло, а на диван рядом с Оксаной. Она наблюдала за хок-кеистами, а я смотрел на неё. Вскоре я начал много шутить, говорить Оксане разные комплименты, а она поворачивала ко мне своё хорошенькое личико, и я часто видел близко её лас-ковые глаза, её милую улыбку. Иногда я слишком откровенно переводил свой взгляд с экрана телевизора на стройные ножки Оксаны, и она тогда вполголоса говорила мне:
- Юрчик, смотри на экран.
Но так долго продолжаться не могло. Я смело и решительно придвинулся вплотную к Оксанке, взял её маленькую и неж--
ную ручку в свою ладонь, другую руку я осторожно положил ей на плечико и страстно зашептал в её миниатюрное ушко:
- Оксаночка, ты очень хорошая…
А Оксана, к моей радости, совсем не отстранялась, а только говорила мне чуть слышно:
- Юрчик, смотри на экран.
В ответ я ещё крепче сжал её ручку. Какой там к чёрту эк-ран! Хоккей меня уже абсолютно не интересовал.
- Оксанка, ты мне очень нравишься, - продолжал шептать я, смелея с каждой секундой всё больше и больше.
Моя смелость перешла в нахальство, и я осторожно поцело-вал Оксану в щёчку.
Она повернула голову и посмотрела на меня вопроситель-ным взглядом.
Моё нахальство перешло в наглость, и я, зажмурив глаза, поцеловал Оксанку в самые губки.
Её вопросительный взгляд сменился на восклицательный, и мой третий поцелуй был раз в десять продолжительнее вто-рого. Когда я перевёл дыхание, чтобы собраться с силами для четвёртого поцелуя, неожиданно раздался звонок.
Я вздрогнул, каким-то инстинктивным движением вскочил с дивана и выключил в комнате свет.
Это была моя вторая ошибка…
Оксана, между тем, тоже не растерялась и быстро выклю-чила телевизор. А у меня внутри всё похолодело. «Кто это звонит?» – лихорадочно думал я, направляясь к двери. Моим первым желанием было сразу же открыть дверь, и я уже было взялся за ключ, торчащий из замка. Но в этот момент я услы-шал, как с той стороны двери кто-то вставил в замок ключ и попытался открыть им дверь. «Воры! – пронеслось у меня в голове. – Бандиты!»
И тотчас же я услышал по ту сторону двери два голоса: жен-ский и мужской.
- Гм, странно, что-то не открывается, - сказала женщина.
- А ну, дай я попробую, - отозвался мужчина.
Я без труда узнал в этих голосах свою маму и отчима.
«Чего они сюда припёрлись?» – со злостью подумал я, всё ещё не решаясь открыть дверь. Ко мне бесшумно подошла Оксана, взяла меня за локоть и зашептала испуганно:
- Юрочка, это твои родители, да? Я боюсь, не открывай. Бу-дет страшный скандал. Я прошу тебя, не открывай…
Для Оксаны я был готов сделать всё, что она прикажет.
- Оксаночка, не бойся, я не открою, - тоже шёпотом ответил я ей. – Они скоро уйдут.
В тот момент я, конечно, не отдавал отчёта своим словам: «они уйдут». Куда? Они что, пришли в гости и не застали хо-зяев дома? Они же к себе домой приехали!..
За дверь я был спокоен. Пока мой ключ торчит в замке, с той стороны они дверь не откроют. Повозятся немного, на-ивно предположил я, убедятся, что открыть дверь невозможно и уедут обратно на дачу. «А что будет, если я открою? – спрашивал я себя мысленно. - Действительно, будет страш-ный шум. Попробуй потом доказать маме с её скандальным характером, что мы с Оксаной только хоккей смотрели! Под-нимется ужасный крик! Никакие наши объяснения не помо-гут. Достанется сполна и мне, и Оксане… Оксанке? Нет, ни за что! Не открою!»
За дверью продолжали возиться ключом в замке и разгова-ривать.
Мама: - А я видела в щель, что там горел свет, и когда я по-звонила, он моментально погас.
Отчим: - Значит, в квартире кто-то есть… Чёрт, не открыва-ется…
Мама: - Юра ездил сюда, может, он ещё здесь?
Отчим: - Чего же он закрылся и не открывает?
Мама: - Наверное, уснул…
Отчим: - Пьяный?
Мама: - Да ты что! Мой Юрка не пьёт.
Отчим: - И девочек домой не приводит.
Мама: - Да, представь себе, не приводит, и нечего ухмы-ляться.
Я улыбнулся и посмотрел на Оксану, а она лишь грустно покачала головой.
- Юра! Ты здесь? – позвала меня мама и начала снова зво-нить. Одновременно раздался стук в дверь, наверное, стучал отчим.
- Юра, если ты в квартире, то открывай сейчас же! – в ма-мином голосе послышалась угроза.
Я молчал, затаив дыхание, и посматривал на Оксану. В тем-ноте трудно было рассмотреть выражение её прекрасного ли-чика, но рука, которой она держалась за мой локоть, нервно дрожала.
Оксана приподнялась на цыпочках, дотянулась губами до моего уха и чуть слышно шепнула:
- Когда же они уйдут?
- Сейчас уйдут, сейчас, - прошептал я.
По ту сторону двери что-то клацнуло, затем хлопнуло и я услышал хриплый голос соседа-пенсионера, чья квартира на-ходилась напротив нашей.
Сосед: - Добрый вечер.
Мама: - Добрый вечер.
Отчим: - Здравствуйте.
Сосед: - Что случилось?
Мама: - Да вот дверь не можем открыть.
Сосед: - А я видел недавно вашего сына, как он заходил в подъезд в обнимку с какой-то женщиной. Вы позвоните или постучите посильней, может, они сейчас как раз… это са-мое… кгм… в постели…
Я почувствовал, что Оксана больно сдавила пальцами мой локоть. И ещё я отчётливо почувствовал, как волосы на моей голове медленно, но уверенно встают дыбом. Ведь теперь по-сле такой чёткой информации любезного соседа мама и отчим не уйдут отсюда, пока не выяснят всё до конца. И выяснение началось немедленно.
- Юра! Открывай! – громко закричала мама и заколотила кулаком в дверь.
- Пусть он ключ выймет, - подсказал маме отчим.
- Юра! Выйми ключ и открой дверь! – продолжала кричать мама. – Слышишь? Открывай немедленно!
«Слышу, слышу, - мысленно отвечал я маме, - но прости меня, мама, а дверь я сейчас не открою. Пока Оксана здесь… А почему она ещё здесь? Ведь наша квартира находится на первом этаже, и можно спокойно удрать через балкон!»
Я наклонился к Оксане и шепнул:
- Будем уходить через балкон.
Она молча кивнула и взяла в руки свои туфли. Затем мы ос-торожно, на цыпочках, боясь, чтобы громко не скрипнула ка-кая-нибудь паркетная досточка, прошли в комнату и приня-лись готовиться к побегу.
Оксана на ощупь поправила свою причёску и надела туфли, а я, стараясь не шуметь, поставил фужеры в сервант, сложил в портфель пустые бутылки и те вещи, которые мне нужно было привезти на дачу.
В дверь продолжали неистово стучать, звонить, звать меня.
- Юра, открывай! – кричала мама. – Мы всё знаем, немед-ленно открывай!
- Пусть он ключ выймет, - продолжал подсказывать маме отчим, наивно полагая, что я сдамся без боя.
Когда мы с Оксаной направились к балкону, голоса за две-рью утихли. Мама и отчим продолжали разговаривать, однако я, находясь в комнате, не мог расслышать слов.
Почуяв в этом разговоре что-то подозрительное, я шепнул Оксане: «Подожди меня, я сейчас», тихо подошёл к двери и прижался к ней ухом. И услышал:
Мама: - Что же делать? Не будем же мы дверь ломать. А может, там никого нет?
Отчим: - Как это «никого нет»? С той стороны, изнутри, ключ торчит в замке, поэтому мы и не можем отсюда открыть. Идём на улицу, постучим в окна, возможно, какое-либо окно открыто…
До моего уха дошёл звук удаляющихся шагов, и в насту-пившей тишине я отчётливо услышал, как бешено колотится в груди моё сердце.
Окна нашей квартиры выходят на одну сторону дома, а подъезд – на другую, соображал я. Так, может быть, пока они будут в окна стучать, мы с Оксаной удерём через дверь?
Осенённый этой мыслью, я бросился назад к Оксане. Она уже стояла на балконе и ожидала меня.
- Смотри, дождь уже кончился, - сказала Оксана.
- Через балкон сейчас нельзя, - громко зашептал я ей, - они будут в окна стучать. Пошли через дверь.
Я схватил Оксану за руку и через мгновение мы были возле двери. На всякий случай я ещё раз приложил ухо к двери. Ни звука. «Слава Богу!» – подумал я, облегчённо вздохнул и взялся за ключ. В этот же миг за дверью послышался проку-ренный кашель и голос соседа:
- Мария, поди-ка сюда.
Он, очевидно, приоткрыл дверь своей квартиры и звал ста-рушку-жену. Я резко отпрянул от двери, а Оксана испуганно прижалась ко мне.
- Чёрт бы его побрал, - сквозь зубы процедил я, - этот кля-тый сосед остался нас караулить. Теперь мы в капкане.
Внезапно Оксана вздрогнула и с дрожью в голосе шепнула:
- А балкон мы оставили открытым.
От этих слов по моей спине пробежали холодные мурашки. Я стремительно кинулся в комнату, подскочил к двери балко-на и едва успел её закрыть, потому что в следующую секунду там, внизу около балкона, раздались голоса мамы и отчима.
Чтобы они меня не заметили через стеклянную дверь, я плашмя плюхнулся на паркетный пол и стал ползком продви-гаться через комнату в прихожую, где стояла Оксана. Наблю-дая, как я неуклюже ползу к ней, она беззвучно смеялась, при-крыв рот ладонью, хотя мне, конечно, было не до веселья.
В прихожей я поднялся на ноги: здесь нас через окна уви-деть невозможно. Раздался стук в окно и крики мамы:
- Юра, открой дверь, негодяй! Мы знаем, что ты здесь! От-крывай!
В окна барабанили с такой силой, что у меня в ушах звене-ло, и я даже немного побаивался, как бы они стёкла не разби-ли.
- Юра! Ты слышишь! Сейчас же открой дверь!
Вскоре стук прекратился и снова наступила тишина. Я и Оксана одновременно испустили вздох облегчения.
Я осторожно выглянул в комнату. Оксана взяла меня за ру-ку и зашептала:
- Юрчик, не иди туда, они тебя заметят.
Но я всё же рискнул выйти из прихожей, и пригнувшись, как под обстрелом, подошёл к окну. Потом я осторожно, кра-ешком глаза посмотрел через стекло на улицу. Никого не бы-ло видно. Тем же манером, пригнувшись, я вернулся к Оксане.
- Никого нет, они ушли, - шепнул я ей.
Однако я очень боялся, что кто-нибудь останется сторожить нас возле балкона. Но страх мой рассеялся, когда за дверью послышались шаги и прозвучали голоса мамы, отчима и сосе-да.
Сосед: - Ну что?
Мама: - Темно и никто не отзывается.
Отчим: - Они спрятались. Я сейчас ещё раз попробую клю-чом открыть дверь… Вот такой у тебя сын, а говоришь, не пьёт и девочек не водит.
Мама: - Ладно тебе… Юра! Открывай! Нет, вы посмотрите, какая наглость!
Сосед: - Между прочим, я и раньше замечал, что он приво-дит домой женщин.
Меня от этих слов будто током ударило. Это была откро-венная ложь! Подлая клевета! Я едва сдержался, чтобы сейчас же не открыть дверь и не заткнуть чем-нибудь тяжёлым ши-рокую прокуренную пасть этому «всезнающему» соседу.
Наклонившись к Оксане, я шепнул ей:
- Вот брешет, подлец.
Оксана повернулась ко мне, но в темноте я не мог разобрать по выражению её лица и глаз, кому она больше поверила – соседу или мне.
В дверь опять застучали, и мы с Оксаной, не теряя драго-ценного времени, прошли в комнату. Я первым вышел на бал-кон, и, убедившись, что никого поблизости нет, жестом подо-звал Оксану. Она перелезла через барьер балкона, и я, взяв её за руки, помог спуститься ей на землю.
- Прости, если что не так, - тихо сказала Оксана. - Пока.
- До свидания, - ответил я, - прости и ты меня.
Оксана невесело улыбнулась, махнула на прощанье рукой и убежала в темноту.
«Ей хорошо, - думал я, возвращаясь в комнату, - а вот что будет со мной? Может, открыть дверь?.. Тьфу, о чём это я ду-маю? Надо поскорее и мне смываться отсюда. Только вот плохо, что после моего бегства дверь балкона останется от-крытой… А-а, или пан, или пропал!..»
В дверь продолжали стучать. Мама от угроз перешла к просьбам:
- Юра, я тебя умоляю, окрой дверь! Что было – то было, ни-чего не поделаешь. Не упрямься, открой! Слышишь?
Сейчас, оставшись в квартире наедине с самим собой, я впервые почувствовал, как мне стыдно и неловко за сего-дняшний случай. И чего я, дурак, сразу же не открыл? Впро-чем, может быть, я правильно сделал, что не впустил в квар-тиру родителей и дал возможность уйти Оксане. Конечно, правильно! Ведь теперь Оксана в полной безопасности и спо-койствии, и волнуется, возможно, лишь только за меня.
За дверью раздался глухой голос отчима:
- У вас есть табуретка?
- Есть, - ответил хриплый голос соседа.
- Пожалуйста, дайте её мне, - попросил отчим, - я пойду по-пробую влезть на балкон и открыть дверь. Может быть, при-дётся стекло вынимать.
- Юра, открывай! – это голос мамы. – Сергей Алексеевич сейчас пойдёт стекло вынимать. Открывай, Юра!
«Извини меня, мама, - мысленно попросил я у неё проще-ния, - но если я сразу не открыл, то сейчас тем более не от-крою».
Я тихо вынул свой ключ из замка, быстро прошёл через комнату, захватив портфель, и вышел на балкон. На улице было уже почти совсем темно, после дождя веяло сыростью и прохладой, а на тротуарах в свете уличных фонарей блестели большие и маленькие лужи.
Как на зло, по асфальтовой дорожке вдоль нашего дома медленно шагала пожилая полная женщина и нахально смот-рела прямо на меня.
Я невольно сделал шаг назад, но тут же вспомнил, что сей-час к балкону подойдёт отчим с табуреткой. Нет, отступать уже поздно!
Я мигом перемахнул через барьер балкона и спрыгнул на землю. При этом в портфеле громко звякнули пустые бутыл-ки.
Женщина на тротуаре всплеснула руками, и когда я пробе-гал мимо неё, я услышал, как она тихо, будто сама себе, ска-зала:
- Господи, что же это делается!..
Я уже ни на что и ни на кого не обращал внимание. Увидев, что к автобусной остановке, до которой было метров сто, подъезжает автобус, моей целью было одно: успеть в него вскочить. «Если успею на автобус, я спасён!» – молнией мелькнула в моей голове эта мысль, и я начал свой стреми-тельный бег.
Вообще-то говоря, бегал я быстро. В ученические годы я даже установил рекорд нашей школы в беге на короткие дис-танции. Но здесь было нечто другое. Автобус уже остановил-ся, уже я видел, как открылись его двери и пассажиры начали заходить в салон, а расстояние до заветной остановки всё ещё оставалось большим.
Когда-то я читал в каком-то научно-популярном журнале, что один человек, удирая в прерии от свирепого носорога, с испугу перепрыгнул трещину шириной в десять метров, - больше мирового рекорда по прыжкам в длину!
Не знаю, как сигал через пропасть тот счастливчик, но то, что я преодолел сотню метров до остановки быстрее десяти секунд и побил мировой рекорд, это уж точно!..
…С того дня прошло уже более четверти века. Давно умер-ли наши старики-соседи, так зорко наблюдавшие за тем, с кем я ходил к себе домой, несколько лет назад умер отчим и в той его городской квартире на первом этаже живут уже другие, чужие мне люди. А Оксана стала моей женой…
Но я часто вспоминаю тот случай с бегством через балкон и всё думаю: правильно ли я поступил? Не выглядел ли мой поступок простой трусостью, или свинством, или хулиганст-вом? А, может, наоборот, то приключение добавило дополни-тельные импульсы во взаимное поле притяжения меня и Ок-саны и ещё более укрепило наши чувства? Кто знает…
Моей маме я через некоторое время сознался во всём, ду-маю, она простила меня. А недавно мамы моей не стало…
А я время от времени возвращаюсь мысленно в тот далёкий и дождливый весенний день, и снова моё сердце замирает, а душа уходит в пятки, снова я мучаю себя сомнениями в своей правоте, и снова слышу приглушённый годами голос мамы: «Юра, открой!..»
|
