Спроси Алену

ЛИТЕРАТУРНЫЙ КОНКУРС

Сайт "Спроси Алену" - Электронное средство массовой информации. Литературный конкурс. Пришлите свое произведение на конкурс проза, стихи. Поэзия. Дискуссионный клуб. Опубликовать стихи. Конкурс поэтов. В литературном конкурсе могут участвовать авторские произведения: проза, поэзия, эссе. Читай критику.
   
Музыка | Кулинария | Биографии | Знакомства | Дневники | Дайджест Алены | Календарь | Фотоконкурс | Поиск по сайту | Карта


Главная
Спроси Алену
Спроси Юриста
Фотоконкурс
Литературный конкурс
Дневники
Наш форум
Дайджест Алены
Хочу познакомиться
Отзывы и пожелания
Рецепт дня
Сегодня
Биография
МузыкаМузыкальный блог
Кино
Обзор Интернета
Реклама на сайте
Обратная связь






Сегодня:

События этого дня
29 марта 2024 года
в книге Истории


Случайный анекдот:
Вчера президенту России доложили, что отныне для россиян пересечение
границы с Украиной возможно по внутреннему паспорту с вкладышем.
Сегодня таможенники Украины установили сумму вкладыша в 100 рублей.


В литературном конкурсе участвует 15119 рассказов, 4292 авторов


Литературный конкурс

Уважаемые поэты и писатели, дорогие мои участники Литературного конкурса. Время и Интернет диктует свои правила и условия развития. Мы тоже стараемся не отставать от современных условий. Литературный конкурс на сайте «Спроси Алену» будет существовать по-прежнему, никто его не отменяет, но основная борьба за призы, которые с каждым годом становятся «весомее», продолжится «На Завалинке».
Литературный конкурс «на Завалинке» разделен на поэзию и прозу, есть форма голосования, обновляемая в режиме on-line текущих результатов.
Самое важное, что изменяется:
1. Итоги литературного конкурса будут проводиться не раз в год, а ежеквартально.
2. Победителя в обеих номинациях (проза и поэзия) будет определять программа голосования. Накрутка невозможна.
3. Вы сможете красиво оформить произведение, которое прислали на конкурс.
4. Есть возможность обсуждение произведений.
5. Есть счетчики просмотров каждого произведения.
6. Есть возможность после размещения произведение на конкурс «публиковать» данное произведение на любом другом сайте, где Вы являетесь зарегистрированным пользователем, чтобы о Вашем произведение узнали Ваши друзья в Интернете и приняли участие в голосовании.
На сайте «Спроси Алену» прежний литературный конкурс остается в том виде, в котором он существует уже много лет. Произведения, присланные на литературный конкурс и опубликованные на «Спроси Алену», удаляться не будут.
ПРИСЛАТЬ СВОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕ (На Завалинке)
ПРИСЛАТЬ СВОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕ (Спроси Алену)
Литературный конкурс с реальными призами. В Литературном конкурсе могут участвовать авторские произведения: проза, поэзия, эссе. На форуме - обсуждение ваших произведений, представленных на конкурс. От ваших мнений и голосования зависит, какое произведение или автор, участник конкурса, получит приз. Предложи на конкурс свое произведение. Почитай критику. Напиши, что ты думаешь о других произведениях. Ваши таланты не останутся без внимания. Пришлите свое произведение на литературный конкурс.
Дискуссионный клуб
Поэзия | Проза
вернуться
    Прислал: Самойлова Алёна | Рейтинг: 0.70 | Просмотреть все присланные произведения этого Автора

Баба Нюнька.

Страданий повесть – судьба Анны
Сердца пронзает нам тоской
О, эта боль кровоточащей раны
Любовь, казнённая войной
Познавшая печаль и боль утраты
И чёрной бездны дикий мрак
Её страданья – чёрным златом
Сквозь дым прошедшего горят
Смогла бежать от доли рабской
Воочию увидев в горе ад
Ушла… С достоинством дикарским
На жизнь колючий бросив взгляд
Какой горела жадной, странной,
Блаженной дикою тоской
И в мир израненный печальный
Вдруг свет пролился золотой.
Задумчиво шумит пёстрой осенней листвою Бурудский лес. Широкой кроной, словно течёт он во времени, вдогонку за ветром, извилистыми кручами шахтёрской земли.
А земля стонет…
Стонет, от причинённых рукою человека жестоких ран и глубоких шрамов. Горят в жарком пламени алчности могучие её сыны – дубы и клёны. Вгрызаются жадные рты в её сердце, разрывают её внутренности железными челюстями. И вот, вместо грибов, то тут, то там, поднимаются чёрные шляпки, затаившихся в опалённой степи шахт.
Здесь, в стороне от весёлой речушки Ольховой, когда-то находились три старые, дореволюционные шахты: «Пергамент», «Пупед» и «Бурид». И долгое время оставались не изолированными их заброшенные шурфы, представляющие опасность для неосторожных и любопытных искателей приключений.
Отпылала в донецких степях война. Стали оживать и пробуждаться от вынужденной спячки старые шахты «БИСы». Стране был нужен уголь. И поднимались и старики, и женщины, и подростки, чтобы при свете керосиновых ламп, на грани истощения, ценою молодости, здоровья и даже ценою жизни заплатить земле за чёрное золото антрацита.
Постепенно возвращались домой любимые…. И пусть кто-то без рук, без ног, контуженные и покрытые шрамами…. Но это была настоящая радость, впервые за долгие годы лихолетий, входящая в разорённые семьи и дома.
Только для бабы «Нюньки» - мир, по-прежнему оставался серым, безликим и безжизненным. Ёе горе было настолько велико, что вновь и вновь, открывались и горели нестерпимым огнём сердечные раны, не поддающиеся лечению даже временем.
Только одна радость осталась для неё в жизни – выпить горькую и забыться, отрешивших от суеты и невыносимо тягостных дум. И накатят в душу счастливые воспоминания тёплой волной…. И как – будто, не было ни войны, ни горя…. Вот улыбается и тянет к ней руки Егорушка, сынок единственный и поздний ребёнок в семье. И срывается тогда с её потрескавшихся губ невнятный ласковый лепет: «ню – ню – ню…». И жарко и хорошо в груди. И кружит голову хмель. И звучат родные голоса и зовут её в сиреневую даль беззаботного и безоблачного счастья.
И кажется уже, что не было ни голодных дней, ни напряжённого страстного ожидания вестей с фронта. Напрочь стирало из памяти, тот проклятый день, когда получила она, словно удар в самое сердце – похоронку, сложенную треугольником.
Вот такой, безмятежно счастливой и увидел я впервые бабу «Нюньку» на шахте «Давыдовская», где только начинал свою трудовую деятельность, ещё совсем юным, и был приставлен учеником к старшему мастеру – фронтовику, повидавшему и познавшему жизнь, седому Архипычу.
Падал первый снег. Белые пушистые хлопья срывались с посеревшего неба и, мягко кружась, падали на застывшую землю. Ещё не успела опасть с деревьев золотая листва, а на пёстрый ковёр, под ноги, сыпались и сыпались кружевные снежинки.
И вдруг, я увидел чудное видение: маленькая хрупкая женщина, заливалась счастливым смехом, лепетала неразборчивое: «ню – ню – ню…». Босая и простоволосая, она танцевала на снегу совершенно дикий, безумный танец. Падающий снег и шуршащие листья под её босыми ногами…. я не забуду никогда.
Она была прекрасна той зрелой женственной красотой, которая не ослепляет, а завораживает. Длинные спутанные косы придавали её облику нечто загадочное, пугающее и притягивающее одновременно. Словно зачарованный, я смотрел на неё, широко открыв рот от изумления, смешанного с восторгом и упоением. Она же никого и ничего вокруг не замечала. Ведь ей в тот момент открывалось нечто, недоступное для нас смертных.
Из ступора меня вывели громкие насмешливые голоса:
- Глядите, чё баба вытворяет – то!
- Да верно пьяная….
- Дура!
- А я и говорю, пьяная дура!
Под свист улюлюканье товарищей, я тоже стал крутить пальцем у виска…. Вдруг почувствовал на своём плече крепкую тяжёлую, несмотря на почтенный возраст, руку Архипыча.
- Ну-ну, угомонись-ка сынок! Зря ты так…. Не хорошо! Она же блаженная, наша «Нюнька». Как получила похоронку на сына, так будто что-то надломилось в ней, горемычной. Уже тогда стали замечать за ней странности. А тут….
Не успела от горя в себя прийти – как опять беда: она ж, как известно, одна не приходит. Порфил, муж её, у нас же на шахте работал, на погрузке. Что там случилось? То ли кто по недосмотру люк не до конца закрыл, то Лион сам захотел «пробку» ломиком пробить…. Нахлынула беспощадной волной чёрная угольная масса. Там, под бункером, и присыпало его, завалило заживо.
Кто-то побежал звать на подмогу, кто-то сообщать «Нюньке»: она ж рядом на сортировке работала выборщицей породы. Узнав о случившемся, она бежала так, будто земля горела у неё под ногами. По пути потеряла платок с головы и сапоги: нога-то у неё маленькая очень, а выдали ей то, что на складе было – «41-го» размера….
Завал разобрали, но Порфила вытащили уже бездыханного. Вот тут-то, возле окоченевшего тела любимого мужа, на глазах у собравшейся толпы «Нюнька» содрала с себя, словно кожу, тяжёлый замусоленный ватник. И пошла в пляс. Онемевшие люди не посмели остановить этот безумный танец. Казалось, каждое движение рук и ног, и даже мимика её застывшего, словно в маске, лица – выражали боль и горе всех вдов на свете. Это был танец отчаянной безъисходности, плач скорбящей жены, крик безутешного сердца. При этом ни слезинки не проронила она….
Резко похолодало….
И срывающиеся капли плачущего, вместо неё дождя замерзали на лету, как замерзала и застыла её душа. Ледяные колючие осколки больно били в лица, но никто в тот момент не чувствовал ни холода, ни боли….
- Э-э-эх! – тяжко вздохнул старый мастер, - ей бы тогда поплакать, авось полегчало б голубушке…. А ты – пальцем…. Э-э-эх! Укоризненно покачав головой, он отошёл по своим делам от засмущавшейся молодёжи….
Прошли годы. Вокруг шахт росли города и разрастались горняцкие посёлки. Люди уезжали и приезжали. Кто-то женился, кто-то разводился. Всё вокруг менялось, дети росли, и жизнь текла как быстрая бурная речка, со своими крутыми излучинами, порогами и низинами. Менялись и сами мы.
Только баба «Нюнька» оставалась всё такой же, в одной поре. Как будто застыла в восковом коконе, не подвластная, ни времени, ни чужим тревогам, ни чуждой ей спешке и суете неотложных и срочных, тысячи дел. И даже платье её казалось таким же то ли серым, то ли грязным.
Давно не стало старого Архипыча, разъехались старые бригады. А «Нюнька» по-прежнему собирала по шахте бутылки: пила горькую, и завидя первый снег танцевала свой безумный танец. Она стала чем-то вроде местной достопримечательности. И хотя, почти не осталось никого, кто бы всё знал о ней, но все её узнавали. Кто-то осуждал, кто-то жалел…. А вот то, что не осужденияи не жалости была достойна Нюнька – поняли мы слишком поздно.
Однажды двое неугомонных и вездесущих мальчишек сбежали со школы. И так как идти домой было ещё рановато, они, охваченные жаждой приключений, гуляли в лесу, где в скорости нашли старый заброшенный шурф. Надрали бересты с берёз и сделали самодельные факелы, чтобы опуститься вниз, навстречу неизведанному, которое так манило к себе таинственным сумраком подземелья. Старая лестница поскрипывала и жалобно пищала под их ногами. Спуски на нижние уровни располагались в шахматном порядке. Вот они прошли один пролёт, затем другой…. Уже погасли их самодельные берестяные факелы, уже нечем стало дышать. Тогда мальчишки запаниковали и резко рванули наверх.
Но если спускались они осторожно, то от резких движений полуистлевшие балки не выдержали и посыпались, словно карточный домик. Уже, не стисняясь слёз, ребята плакали и звали на помощь, понимая, что откликнуться некому и об их тайных похождениях не знает никто….
Теперь уже некому пояснить, откуда и каким чудом появилась там баба «Нюнька». Ведь тогда, ни одной душе не приходила мысль поговорить с ней, расспросить, о чём она думает, откуда пришла, чем живёт, куда устремляется…. Но с какой радостью сорванцы услышали её голос. И ещё громче завопили. Ни минуты не раздумывая и не колеблясь – она просто скатилась к ним. Подсадив одного, затем другого помогла подняться им наверх. Но если детский вес остатки перекладин ещё выдержали, то под тяжестью троих трескались словно спички, пока со страшным грохотом не рухнули вниз, в чёрный провал. Только и услышали спасённые дети, где-то внизу отдалённый всплеск от тяжёлого удара о воду. «Нюнька» упала в переполненный водою зумпф, пролетев где-то метров девяносто... Пока потрясённые хуторяне, наконец-то, разобрались в сбивчивом и взволнованном рассказе мальчишек…. Пока собрались…. Пока решились… Спасать "Нюньку" было уже поздно… Нашли и вытащили её тело только на третий день.
Это были самые многолюдные похороны из истории нашего рабочего посёлка. Плакали все. Кто-то осуждал… Кто-то жалел…
Но каждый осознал – опоздали, не поняли, не успели…
И только тогда, стоя у могилы и прочитав надпись на кресте, я узнал, что бабу «Нюньку» звали Анной Рябининой. Впервые за много лет, я услышал о ней столько добрых отзывов и хороших слов; что, мол, была и добрая, и старательная, и на работе всё в руках её будто горело.
А весною, повзрослевшие мальчишки посадили в её честь – молодую рябинку на кладбище у могилки…
Прошли годы. Время, стирающее, словно память, надгробные надписи и сделавшее тысячи могил безымянными, не смогло потушить вечного огня на её могиле. Как яркое пламя – горят до сих пор жаркие гроздья той рябинки.
И когда закружиться в танце первый снег, на белый саван земли падают, словно кровавые слёзы – спелые ягоды, оплакивая горькую долю и несчастную любовь бедной
Анны.

Мнение посетителей:

Комментариев нет
Добавить комментарий
Ваше имя:*
E-mail:
Комментарий:*
Защита от спама:
пять + шесть = ?


Перепечатка информации возможна только с указанием активной ссылки на источник tonnel.ru



Top.Mail.Ru Яндекс цитирования
В online чел. /
создание сайтов в СМИТ