Стрела из Детства.
…Признаюсь, не легко было мне завернуть за угол этой 20-ти этажной каменной громадины. Я не был здесь лет 30, и все было мне здесь чуждым и неприятным. А ведь именно здесь прошло мое детство! Как все изменилось – там, где ютились дровяные сараи, теперь расположились железные гаражи. На месте избы деда Потапа – огромный бетонный монстр. Некогда огромный, заросший кустами и деревьями двор, стал голым, залитым в асфальт пятачком, заставленным автомашинами.
Давно-давно тому назад я, 12-тилетним пацаном, играл здесь с крепкими друзьями в разведчиков и индейцев (зависело от того, какой фильм шел в ближайшем кинотеатре). Мы знали наш двор до каждого камушка, до каждого гвоздя на заборе, грозящего нашим штанам, до каждого дерева, на которое можно было залезть и стрелять оттуда горохом. Или вечерами подглядывать в таинственные освещенные окна коммунальных квартир, особенно в окна проститутки Маринки.
А огромные чердаки запираемые на висячие замки куда нам было соваться строжайше запрещено и в которых хранилась масса интереснейших вещиц, начиная от сломанного патефона до свежевыброшенного почти действующего макета вечного двигателя Веньки-изобретателя, которого вечно бранила злющая от постоянной нехватки денег жена – Венька почти всю зарплату тратил на свои изобретения.
Простодушный и веселый, он несомненно был с искоркой в голове, но в этой жизни у него просто не было шансов. Над ним подшучивали, но искренне любили, он был достопримечательностью двора. Особенно его любили мы, пацанье – он научил нас пилить, строгать, забивать гвозди и много еще чему!
Жили мы дружно и интересно. Это сейчас все сидят дома с компьютером. Тогда все были заодно и вечно что-то придумывали. То делали рогатки, то самокаты (нужно было достать пару больших подшипников, две доски от забора и широкий флотский ремень).
Как-то после очередного фильма все стали делать арбалеты. Из материнских шкатулок поисчезали мотки резинок для трусов, а из отцовских сундучков – гвозди и проволока. Заборы снова лишились половины досок, которые очень подошли для изготовления прикладов.
Конечно, тут же мы стали соревноваться, у кого стрела полетит дальше и выше. Для этого стрела должна быть тоньше и тяжелее. И тут мне крупно повезло. Благодаря отцу, который единственный из всех отцов округи работал на секретном заводе Изолит. Там кроме всего прочего делали чудесный материал – текстолит! Тяжелый и прочный, не мокнущий, он очень годился для стрелы. И отец сделал мне одну на день рождения!
Лучшего подарка у меня не было за всю жизнь! Стрела была выточена на токарном станке, длинная, тонкая с тяжелым латунным наконечником, она сразу стала мечтой всех моих друзей! - Ну, дай стрельнуть! - Просили они, когда я выходил во двор. Я давал не каждому, только умелым стрелкам, чтоб не потеряли такое сокровище!
И тут как-то вышел спор – полетит стрела выше нашего тополя или нет? Этот тополь был тоже примечательностью нашего двора – самый высокий, чтоб вы знали! Выше всех домов! Даже двухэтажных! Раскидистый и густой. Мы в него еще ножи и напильник метали на меткость. Ему это, наверное, не нравилось и он кидался в нас сухими ветками и обломками сучьев, как живой. Вообще, он тоже был в нашей компании!
Стреляли все, стреляли – куда там! Сильно не дотягивали стрелы. Ну, начали приставать – пусти свою! - Долетит или нет: Что, слабо! - Эх, пустил я, не подумал.
Ушла стрела в самую вышину, в листву, да и пропала. Застряла в ветвях, хоть ты плачь! Без нее мне хана – я как все стал! Нечем стало мне гордиться! Тогда это важно было – чем-то гордиться. Кто вЕликом, кто башмаками новыми, кто гильзой от автомата… А у меня только эта стрела и была.
Вот от этих всех чувств я на тополь и полез. Сперва по старым сучкам, потом по ветвям. Высоко залез – никогда так не лазал. Страшно стало, но виду не подаю – внизу ребята смотрят. Потом, слышу, уж они кричать стали, чтоб слезал, им за меня страшно стало! А тут вдруг ветка подломилась, и я вниз рухнул!
Лечу очень долго и чувствую, что сейчас о землю стукнусь и сразу помру! Как я тут заорал! Потом мне рассказали, что я чудом прямо на нижнюю ветку упал, сломалась она и меня мягко на землю спустила.
Мне это потом дед Потап объяснил. Дворник наш. Ты, говорит, спасибо скажи тополю-то – он тебе руку подставил! Вот и поломалась она. Потом он лестницу принес, аккуратно сломанный сук опилил и зеленой масляной краской замазал, чтоб не загнила, значит.
И стал этот тополь мне чем-то дорог. Ну как друг-товарищ. И потому я его защищал, когда пьяный дядька его срубить пытался – темно ему в комнате было, тень ему мешала. Тоже могло плохо кончится, но дед Потап вступился. Давно это было…
…И вот я снова здесь. Пустой, чужой, не мой двор. И вдруг – мой тополь! Один из всего моего Детства! Какой он маленький, жалкий среди этих высоих домов. Грустный и одинокий!
Я подошел к нему, погладил шероховатый, в старых шрамах, ствол. И заново припомнил былое. Вот след топора, а вот здесь был забит когда-то крюк, к которому привязывала бельевую веревку мама. А вот следы от нашего напильника.
Захлестнула волна ностальгии и грусти. - Друг! Тополище! Ах, если б хоть на миг вернуться в наше с тобой детство, хоть на миг!
Тополь зашумел листвой, что-то прилетело с вышины и упало к моим ногам. Да, эта была она – моя стрела! Почерневшая от времени, но такая же крепкая и стройная, с неровно нацарапанными сбоку моими инициалами МЩ.
Братцы, я пустил слезу! Вот оно – Детство! Вернулось! На мгновение вернулось все – двор, давно потерянные друзья, безвременно ушедшие отец и мать, и я сам в 15 лет! Со всеми своими смешными теперь и серьезными тогда переживаниями.
Я обнял дерево и прошептал – Спасибо Тополь! Теперь ты не одинок - мы не одиноки! Мы снова вместе! Я буду приходить к тебе часто. Как только смогу. Ведь мы друзья, мы с одного двора, с одного Детства! Это дорогого стоит!
И старый Тополь тихо зашелестел листвой – он был согласен…
|