Когда боги были детьми
Когда боги были детьми, им нравились большие шумные игрушки: вулканы, морские чудища и жуткие крылатые твари, крылья которых царапали небо.
Но самыми любимыми были огромные ящеры, умеющие бегать по земле и плавать в море, а еще – ударом хвоста выворачивать деревья с корнями. Ну разве не забавно – столкнуть их вместе и наблюдать, как хищники разрывают на куски друг друга?
А потом им надоело.
Большие игрушки слишком примитивны и медлительны; они уже не отвечают новым требованиям – требованиям подростков.
Да и какой интерес может быть – столько веков – одно и то же!
Бум!
И нет больше медленных монстров, погибли во льдах, исчезли навсегда из игровой площадки.
Теперь почему бы обстановку не подправить?
Подправили.
Но и это надоело достаточно быстро.
Что толку строить горы и равнины просто так?
Новое развлечение придумывалось довольно долго, но казалось удачным: похожие на обезьян уродики, которые бегали на двух лапах, скоро стали любимым развлечением для обоих. Они так смешно махали слабыми руками, когда на них нападали звери, и так забавно плакали, когда им было больно!
А еще они почему-то решили, что могут «задобрить» богов, и этим отгородить себя от боли. Они громоздили камни на одну кучу а потом на этой куче убивали ни в чем не виновных зверей или даже себе подобных, называя это «жертвой». Смешные!
Но богам они нравились. И боги начали выдумывать для двуногих все новые и новые обстоятельства, вовлекая их в игру и наблюдая, как они будут себя вести.
За игрой пролетали столетия, богам было весело, а двуногие оказались не такими уж тупыми. Теперь они вооружались копьями и дубинами, а богов ублажали, кроме обычных жертв, еще и танцами. Но самое главное – они тоже увлеклись игрой, и сами начали себе выдумывать все новые и новые условия и правила.
И все было бы превосходно, если бы однажды боги не поругались.
Началось все с того, что один бог сказал другому:
- Давай придумаем еще что-нибудь! Мне уже примелькались эти, которых ты людьми называешь. У меня есть несколько идей…
- Да что ты! – воскликнул другой. – Лучшей игрушки мы себе не придумаем! Я вот тут замыслил организовать им войну…
- Они похожи на обезьян! – со зла воскликнул другой.
– И такие же тупые, как обезьяны. И ты тупой, если не в состоянии выдумать ничего другого!
Это уже было оскорбление!
И боги-мальчишки начали драться.
Набили друг другу носы, поругались окончательно и разбежались в разные концы вселенной, злые друг на друга.
Тот, кто назвал людей обезьянами, оставил их бывшему товарищу и стал завязывать собственную игру.
Игра поначалу клеилась, но потом быстро надоела – скучно ведь одному, да и как удержаться, чтобы не насолить сопернику, не испортить его планы!
Другой бог стал изображать, что всецело поглощен игрой, а заодно и демонстративно заставлял своих живых игрушек повторять, что его соперник – это зло. И даже имя его вслух нельзя было выговаривать! На всякий случай…
Прошло несколько тысяч лет.
Дети-боги подросли.
А игра разрослась, игра стала сложной.
Со временем оба поняли, что их игрушки – не такие уже и тупые, как казалось сначала: они сами так запутали игру, в которой изначально были только марионетками, что распутать их нити тяжело стало даже богам…
И помириться бы прежним товарищам, и простить друг другу, но столько обид добавилось за это время, что никому не хочется первым протянуть руку.
И разрушить бы проклятую игру – только неприятности из-за нее, но каждому хочется доказать, что он - лучший!
Продолжается игра.
Не знали оба, когда начинали играть, как поменяются роли и правила в этой странной игре.
И не ведали они еще об одном…
Боги уже не дети.
Им холодно в их опостылевшей Вселенной.
Они хотят, чтобы их любили…
|
