Водку пили прямо из фляжки - по кругу. Соответственно и язык развязывался в том же порядке, следом за фляжкой, и тематика была подходящей - о надписях на заборе.
- Самая большая надпись, которая я когда-либо видел, - неторопливо начал доктор. - Была на большом таком постаменте. В Прибалтике, как ни странно. Стоял там раньше советский танк, потом его своротили, а на каждой стороне постамента написали, соответсвенно, по букве.
- Так ведь стороны-то четыре ? А букв - три !
- Это у нас - три. А ближе к западу – четыре. Это в смысле, у немцев. А у англичан и американцев так и вообще пять.
- А ближе к востоку ?
- Ну… - переводчик глотнул водки и шумно вздохнул. - У арабов, например - три. Кир называется. А она - кос, соответственно. Помню, еще товарища Косыгина старались в Ирак не посылать. И о кирпичных домах не разговаривать. А у китайцев ?
Невысокий узкоглазый инструктор пожал плечами:
- У китайцев диалектов больше, чем самих китайцев. Есть три, есть две. У какого-то африканского племени, я слышал, - вообще одна.
- Во ! - поднял палец командир. - Чем примитивней цивилизация, тем короче. А чем развитей, тем…
- Да нет, - со знанием дела выступил доктор. - У негров-то как раз и длинней.
Все засмеялись.
- Но на постаменте - это не круто, - продолжил тему радист. - Помню, жил я как-то в общаге… то есть, общаги наши стояли строем - три девятиэтажки в ряд. И во время какой-то комиссии решили мы приколоться. Договорились, чтобы во всех комнатах свет выключили, а в некоторых - зажгли. Ну, и получилось - три буквы, каждая высотой метров двадцать.
- А что комиссия ?
- А что комиссия…. Вдули комендантам, те вычислили, какие комнаты могли, так сказать, выступить в роли лампочек в этой надписи - и во время следующей проверки свет у них отключили. На всякий случай.
- И что ?
- Да ничего. Мы договорились, и все остальные комнаты свет зажгли.
Все на секунду задумали, затем так же дружно грохнули смехом. В самом деле - хоть черным по белому, хоть белым по черному - эффект одинаковый.
- Это что, - радист снова глотнул из фляжки, закашлялся и передал дальше. - Товарищ рассказывал - залез, значит, когда-то на Останкинскую телебашню. Вниз глянул. И обомлел. Внизу… старательно так… вытоптано. По пятьсот метров буква, во !
- Ого !
- Да и это фигня, - снова влез командир. - Возвращался я как-то из… ну, короче, самолетом возвращался. На душе мерзко так было. И тут… уже при заходе на посадку, представляете ? не то, что вытоптано ! не иначе, как бульдозером утрамбовано ! Только с самолета и увидишь, зато эффект !
Тут уже было не до смеха, а доктор даже головой закрутил - вот это масштаб ! И ведь бесплатно и добровольно люди работали ! А говорите, не осталось уже идеалистов !
Идеи, правда, сменились, ну да это мелочи, что коммунизм, что религия - один… черт.
В слове "черт" обнаружилось не три, а четыре буквы, и разговор снова перешел на количественные показатели.
- А что, скоро американцы и на луне смогут надпись сделать, - ни к кому не обращаясь, скривился радист. - Такую, чтобы нам снизу видно было.
Все, не сговариваясь, задрали головы. От Луны оставался крохотный серп и надписи не нем еще не было.
- Черные созвездия… - сказал вдруг инструктор. – Это в одной книге так обозвали формы, образованные темными промежутками между звездами. Я все никак не соберусь присмотреться – может и вправду…
Все дружно задрали головы.
На фоне знакомых созвездий отчетливыми черными прожилками выступали странные символы - вроде иероглифов, но попроще.
- Командир, - вдруг изменившимся голосом сказал доктор. - Слушай, ты из нас самый трезв… в смысле, самый трезвомыслящий. Мне мерещится, или этих символов и в самом деле шесть ?! Что ты там говорил о уровне развития цивилизации ?
|
