Медленная музыка струилась по залу. Столы ломились от яств и деликатесов. Реки шампанского, мартини, виски, вина… быстро текли из бутылок в бокалы. Праздник был в самом разгаре. Неожиданно мужчина в черном смокинге встал из-за стола, снял с головы старинный цилиндр и откашлялся. Подняв бокал, он оглядел полный ресторан гостей.
- Друзья мои! – воскликнул денди. – Как сказал один мой хороший знакомый, не помню только кто, прекрасен наш союз!
Эта фраза немного развеселила присутствующих.
- Во дает! Это ж Лермонтов сказал…
- Ха-ха, да Пушкин, говорю Вам, Пушкин.
Принялось обсуждать общество новых русских.
- Андрей, Жека, да Жуковский это, чё Вы спорите, я, кажется, на днях читал со своей Галькой к школе, - стучал в грудь третий знаток.
- Нет, думаю, мы не зря сегодня все собрались. Только чего наши дамы из-за стола встать не могут, - претензионно заявил виновник торжества, заплетавшимся голосом.
- Да меня так затянули шнуровкой…
- И не говори, вздохнуть невозможно…
Завозмущались тихонько светские львицы в пышных платьях.
- В следующий раз, я требую…
- Ну, началось, - шепнул телохранитель напарнику.
- И не говори, Олег. Наш босс, словно Дед Мороз, фиг знает, чего выкинет.
- А ты помнишь, когда он заставил всех гостей косить под какое-то гвинейское племя?
- Ага, умора была. Выдал всем фиговые листочки, и ходите голые, как знаете. Во лица-то у них перекосились!
Оба охранника заразительно засмеялись. А в это время босс договорил свою речь и шмякнулся в кресло.
- Все Виктор, с меня хватит! – вдруг вскочив, закричала девушка в пышном декольтированном платье. – Мне надоело потыкать твоим прихотям! – продолжала она, расшнуровывая тугой корсет.
- Марина, ну разве тебе не весело? – медленно протянул мужчина, глядя на нее с низу вверх.
- Весело? Мне? Да нам давно надоели твои маскарады! Издевательство какое-то! Ты нас еще в тайгу к гнусу потащи. Видишь ли ему скучно!
- Марина, успокойся!
- Подумай, что говоришь!
- Ты что!
- Замолчи сейчас же!
Послышались со всех сторон неодобрительные голоса.
- Да надоело мне, я словно дрессированная болонка. Хватит! Довольно издеваться над нами!
С этими словами она сорвала с себя парик и бросила его на пол. Черная короткая стрижка вырвалась на свободу.
- Ну и катись, катитесь все! – закричал Виктор, вскакивая с кресла. – Все вон!
Схватив вазу с киви, кряхтя, он забрался с ней на стол.
- Я всегда знал, что вам только мои деньги нужны! Получайте, вот вам! – кричал мужчина, запуская киви-снаряды в гостей. – Вон! Вон! Маэстро, громче музыку!
Зал, словно улей, шумел и гудел. Гости спешили поскорее покинуть веселенькое торжество.
- Мишка, хватай его.
- Олег, лови его с другого конца! – голосил один телохранитель другому.
Босс оккупировал стол и, чувствуя себя вполне там вольготно, бегал и крошил все на своем пути. Вот перевернутая черная икра, вот семга раскрыла рот под гнетом лакированного ботинка.
- Получайте, вот вам, вот!
- Виктор Григорьевич!
- Виктор Григорьевич, успокойтесь! – пытался совладать с шефом Олег, принимая снаряды на себя.
- Она меня бросила, подумаешь, да таких как она я еще миллион найду! – кипел босс, как чайник, в след удаляющейся даме.
Наконец, Олегу все-таки удалось схватить неугомонного за рукав, но мощный удар хрустальной вазой, застиг его врасплох.
- Ну, вашу… Виктор Григорьевич… - только и ответил пострадавший и медленно сел около стола.
- Ага, бежите, как крысы с корабля! – заметил новый русский, когда в зале почти никого не осталось.
Не спускаясь со своей возвышенности, он задумчиво потянулся за бутылкой виски. Поднеся ее к глазам, заметил, что на дне нет ни одной спасительной капельки. Недолго думая, Виктор Григорьевич швырнул пустой бутыль через плечо и тот со звоном обо что-то ударился. Послышался треск и огромный 900 литровый аквариум, стоявший у самой стенки, словно рыба-кит выпустил все содержимое на пол.
- Ой, это… а как же так… - мычал администратор, хватаясь руками за голову.
- Спокойствие, только спокойствие, - отозвался Мишка, сидевший в сторонке. – Все оплатим.
Сказав это он, как гринписовец, бросился спасать рыбок.
Была глубокая ночь, когда Виктора Григорьевича Пичужкина доставили домой. Он тоскливо посмотрел на свой пустой трехэтажный особняк. Да, его жизнь бежала с бешеной скоростью. Да, наверное, не только его, вообще жизнь проносилась. Ему было 33 года. Если бы он заполнил анкету, то в графе семейное положение было бы написано – холост, в графе финансы – материально обеспечен, а слово обеспечен писалось бы заглавными буквами. Заграницы приелись, за пять лет все повидал, бизнес шел в гору, а своими медвежьими шагами он так давил конкурентов, что они не могли вздохнуть. Чего еще надо? Может семья? Но один год гражданского брака научил Пичужкина надолго! Целыми днями одно и тоже. Вообщем скука…
Упав в мягкое кресло, он немного задремал. Вдруг, сквозь сон ему послышался приятный голос:
- Витя, Виктор! Это я…
- О черт, кто это? – воскликнул сонный Пичужкин, приоткрыв один глаз. Яркий свет мгновенно ослепил зрачок, мужчина зажмурился, в голове зашумело. Вторая попытка открыть глаз тоже обернулась провалом. Он закряхтел и зафыркал, как кот.
- Виктор, - продолжал голос.
- Господи, это ты?
- Нет, я твой ангел, Виктор, ангел – хранитель. Поезжай в село Кукуево и живи там… всю свою оставшуюся жизнь….
- Эй, аллё, какое Кукуево?! У меня завтра деловая встреча. Эй, ангел…
В ответ никто не ответил, пьяный Пичужкин не услышал, как хлопнула входная дверь. Он поежился в кресле и захрапел до утра.
Уже в обед следующего дня Виктор Григорьевич бодро восседал на кресле у себя в кабинете и вовсю орал на оставшихся конкурентов по бизнесу:
- Кукишь съедите Вы меня! Руки коротки. Это я, Пичужкин, могу вас раздавить, догнать и еще раз раздавить!
Вдруг в его голове словно что-то щелкнуло. События вчерашней ночи всплыли сами собой. «Поезжай в село Кукуево…» - эхом пронеслось в извилинах. Завершив за пять минут переговоры, босс вызвал в кабинет Олега. Странное поручение очень озадачило телохранителя. Через час Олег с головной болью ворвался к Мишке.
- Ну нет нигде такого села и чего делать?!
- Можешь сказать ему все, как есть, - ответил спокойно друг, переворачивая страницу глянцевого журнала. – Приснилось вам все, мой сударь.
- Ты что, сдурел, да он же нас урыть в два счета может. Ему ведь как шлея какая-нибудь взбредет и на те!
- А я то тут причем?! Твое поручение, ты и выкручивайся.
- Ну знаешь, Мишка, я ведь многое чего могу и напомнить, - раздраженно бросил Олег.
- Э.. ну ты не горячись. Придумаем что-нибудь. Есть тут у меня одна идейка.
Утром следующего дня Пичужкин складывал вещи в дорогу. Уже загрузили два чемодана в мерседес, и он в последний раз взглянул на свой особняк.
- Виктор Григорьевич, ну поедемте что ли?
- Да, да, - протянул босс, надевая черные очки.
Колеса машины давно оставили ровные городские дороги далеко позади. Загородная проезжая часть ждала искателей приключений. Заметив табличку «Кукуево» с указательной стрелкой, Пичужкин развеселился и стал травить анекдоты про новых русских. По пути Виктор Григорьевич разглядел шедший впереди крохотный скрипучий автобус и потребовал его обогнать.
- Да мы и так его обгоним, дело-то плевое, это ж колымага еще лет 200 тащиться будет! – сказал знающий за баранкой Мишка, прибавляя скорость.
- Вот на ней-то я и поеду до назначенного места. Все, пацаны, начинаем новую жизнь, как все.
Телохранители переглянулись.
- Теперь никаких шеф, босс, просто Виктор, можно Виктор Григорьевич. Тормози, будем ждать эту рухлядь здесь.
Через 15 минут скрипучее такси остановилось перед Пичужкиным. Зеленая бумажка была сунута в карман шофера, и тот довольно закричал:
- Ну, бабушки, потеснимся, посадим, не выкинем гражданина!
- Смотрите, мерс у дороги.
- В наших-то краях, - обсуждали бабки, ехавшие с рынка.
- Да известное дело, чем они в этих кустах-то занимаются…
- Ильинична, почем нынче яйца-то продала?
Как только в салоне появился Пичужкин, старушки притихли. Кто полез за очками, а кто и сразу стал рассматривать. Лакированные туфли, белые джинсы, черная рубашка, расстегнутая на половину, золотая цепь в палец, бритоголовая голова… Виктор Григорьевич откашлялся и не стал ждать, пока всё окончательно на нем рассмотрят, а прошел в глубь салона. Заняв маленький краешек, похожий на стульчик детсадовского мальчонки, он затих и не шевелился, стараясь не только не привлекать внимания, но и не с кем не говорить. Соседка ему попалась тучная, да еще с курицей в руке. Через десять минут, эта самая курица уже каким-то образом оказалась в его руках, и это привело Пичужкина в недоумение и замешательство. Под ногами стояли авоськи, что крайне мешало привыкшему к комфорту новому русскому. Спустя еще десять минут Виктору Григорьевичу казалось, что он впитал все сплетни деревеньки, которую еще не видел. Шофер включил музыку и стал искать хорошую волну. Зазвучал «Владимирский централ…» любимый и знакомый. Насладиться музыкой не удалось, митинг старушек заглушил всю песню. Сдавшийся водитель включил Кадышеву. И полились звуки русские, народные… «Это ж надо, столько впечатлений за пол часа», - думал Пичужкин. Неожиданно послышался восклик:
- Бабаньки, а мерс-то за нами все едет, да и едет!
- Чего привязался…
- Милок, может это твой? – спросила соседка.
Виктор Григорьевич сделал серьезное лицо, отрицательно покачал головой и надел черные очки.
- А ну, Васька, газу прибавь, может отстанет.
Ситуация с машиной явно раздражала пожилых пассажирок.
- Васька, не останавливайся, а то вдруг террористы, а мне ж корову еще доить.
И загудел автобус от этой идеи. Утомленный и усталый Пичужкин улучив момент, сунул курицу бабке обратно. Не прошло и часа, как шофер все-таки остановился.
- Эх и не вовремя.
- Да с Ильиничной всегда так.
- Пошли, горе ты луковое, - причитала женщина, выводя хныкающего внука из автобуса, оглядываясь. Водитель тоже отошел покурить.
А в это время Мишка и Олег никак не могли понять сложившейся ситуации.
- Да у него крыша совсем поехала, мало того, что мы этот указатель установили, так еще и это!
- Все, я иду за ним, вот и колымага остановилась, - сказал Мишка.
Как только нога телохранителя ступила в автобус, началось такое… Крик, шум, гам:
- Террористы! Нас берут в заложники!
- Не дадимся живыми…
- Божечки…
Машинально Мишкина рука полезла в карман, он всегда прятал руки, когда нервничал и это было ошибкой. Крупное яйцо уже летело в него.
- Да спокойнее, спокойнее, с ума посходили что ли, - огрызался Мишка, снимая с плеча яичницу. – Виктор Григорьевич, вы еще долго здесь будите?
- Сколько надо, - ответил Пичужкин.
- Ишь, глядите, у самого мерс, а он тут сидит!
- Расселся!
- Место занимает!
- А ну иди отсюда…
- Иди, иди…
Не успели мужчины и глазом моргнуть, как оба оказались за пределами автобуса. А разгневанные бабки еще долго кричали им в след.
К вечеру Виктору Григорьевичу и его телохранителям все-таки удалось уговорить местную жительницу взять их на постой. |
