- да вы, батенька, холуй.
- С чего это вы, голубчик, взяли подобное?
- ну, как же, холуй. И батюшка ваш тот еще холуй был.
- да вовсе я не холуй, а батюшка мой из благородных-с. И нельзя так о почивших…
- о почивших, может быть, и нельзя, а о батюшке вашем можно. Потому как он холуй, и вы, уважаемый Гаврила Аполинариевич, холуй. И даже не возражайте мне – это доподлинно известно…
- но, позвольте, сударь, как же вы так легко меня оскорбляете?
- да вовсе я вас не оскорбляю, я вам правду говорю, а вы хорохоритесь.
- да не хорохорюсь я. Откуда вы взяли подобную ересь? Это ложь. Я уважаемый в обществе человек.
- вовсе нет. Вас просто привыкли все обманывать, а я решил открыть вам глаза. Вы – холуй.
- ну, все, голубчик, сейчас я буду бить вам морду. Снимайте пенсне.
- и не подумаю даже. Ну, что я говорил? Стоило сказать человеку правду, так он сразу же начал вести себя, как истинный холуй и хам, и подлец.
- Да какое право вы имеете меня оскорблять? С чего вы взяли, что я холуй, какие у вас основания для этого?
- Основания самые что ни на есть простые. Ваш батюшка перед кончиной своей так прямо и сказал, что, дескать, он холуй и вы, Гаврила Аполинариевич, соответственно тоже.
- ну, нет. Я не позволю вам клеветать на моего батюшку. Я сломаю вам руку или хотя бы укушу за ногу.
- да не горячитесь вы так. Ну, хотите я вас утешу? ничего печального в том, что вы холуй, нет. Если хотите знать, я тоже холуй, и это меня нисколько не огорчает.
- доводите сперва человека до безумия, а потом говорите «не беспокойтесь, все в порядке». Нет, я сейчас вас точно изобью.
- О, батенька, да вы еще и маньяк, придется мне сейчас вас в милицию сдать. А то ведь, не ровен час, действительно по голове чем-нибудь трахните.
- трахну, трахну. Еще как трахну. Непременно. Холуй. Да сами вы холуй и маньяк, и подлец, и обезьяна.
- вот так всегда. человеку добра желаешь, а он тебя всякими словами нехорошими. Придется и взаправду милицию вызвать. (снимает трубку телефона. Набирает 02)
03. 09. 2006 г.
|
