Одна маленькая девочка (Юля, а может быть Катя или Света, но для полной убедительности, пусть это будет Ирочка) нашла голову (это может быть головой манекена или оторвавшейся головой куклы Тани, но для полного интереса, пусть это будет черепом) и стала с ней играть. Сначала она укутала ее в простынку и стала баюкать, потом, убедившись, что голова не хочет засыпать, обозвала ее дрянью (откуда она узнала это нехорошее слово, думаю объяснять не надо), скотиной, потаскухой и принялась за ее кормежку. Но вредная голова не хотела и этого, перепачкав себя и череп в манной каше, Ирочка, вспомнила еще одно ругательство, но почему-то не стала произносить его вслух, а вместо этого села в углу комнаты, поставила голову напротив себя и стала ею любоваться.
Она смотрела на череп и думала: «Вот какая голова. Ни у кого такой нет. Она красивая, потому что я красивая, и она, значит тоже. Будь она Катькина, она была бы толстой, неуклюжей, уродливой, а так она очень даже симпатичная!» Закончив эту мысль, Ирочка побежала к зеркалу и стала пристально себя разглядывать. Она настолько близко придвинула свою голову к поверхности зеркала, что казалось, хочет залезть в него, как заправский маг и чародей (пусть это будет Гудини, а лучше легендарный Коперфильд) и посмотреть, что же там твориться в зазеркалье (ей еще не читали Льюиса Кэрролла). Налюбовавшись собой: своим красивейшим носом, клубничными губками, своим замечательным лбом, и просто волшебными глазками, она кинулась к голове и уже через несколько секунд притащила ее к зеркалу. При сравнении выяснилось, что у головы нет ни красивейшего носа, ни клубничных губок, ни волшебных глазок. Единственное, что было общего у Ирочки и черепа – замечательный лоб. Этого хватило, чтобы посчитать голову красавицей и полюбить еще больше. Был у нее единственный минус – сказать она ничего не могла, но зато ей можно было все-все рассказать, не боясь, что та выдаст все Ирочкины секреты, а у их у нее накопилось немало (за 4-то года жизни!). Подбежав к двери, захлопнув ее и подставив стул (чтобы никто не смог беспрепятственно войти в комнату), Ирочка усадила череп на кровать и сев рядом, стала рассказывать:
- только ты никому не говори, угу? – и подождав несколько секунд и так не получив ответа, девочка продолжила. – Ну, так вот, слушай. Катька, она, хоть и старше меня на целых три дня с хвостиком, а такая дуреха. Она ела свои козюльки, я сама видела. Неужели ей не объясняли, что так нельзя делать, от этого же можно заболеть и перестать расти? А еще она плохо пахнет и все время пукает. И как это можно все время пукать??? Мы ее зовем «пукалкой», а она обижается и кидается в нас своими козюльками, а потом их ест, фу… - Убедившись, что голова слушает ее с интересом, Ирочка вновь заговорила. – а еще она говорит, что она не толстая, а это мы все просто такие худющие, и что мальчикам не нравятся, худые девочки, поэтому мы никогда не выйдем замуж. Но я ей не верю. Мама вон какая худая, а папа ее все равно любит и на руках даже иногда носит, это потому что она легкая, толстую он бы и не поднял совсем. А Катька – дура, ей просто завидно. А вот Леля, она всегда такая грустная. Это потому что у нее папа пьет, и братик больной. Он ходить не может. Раньше ходил, но потом они попали в аварию, на машине перевернулись. Сначала ехали, как все, нормально, а потом почему-то перевернулись. И вот после этого он ходить перестал, испугался так сильно просто. А Леля может ходить, но у нее очень грустные глаза. Такие большие-большие, даже больше моих: вот такие (сказав это, Ирочка выпучила глазки так широко, насколько только смогла и даже ручками себе помогла) и очень грустные. Я с ней не разговариваю никогда - вдруг тоже заражусь и буду тоже всегда грустной ходить, со мной тогда дружить никто не будет.
А еще я тебе вот что покажу. Видишь? – и девочка с гордостью продемонстрировала черепу свой животик, на котором красовался едва заметный шрамик. - Только маме с папой не рассказывай, а то они увидят, заругают. Это я месяц назад себе поставила. Случайно разбила мамину любимую вазочку, в ней еще тюльпанчики стояли, маленькие такие, разноцветные, красииивые, их мама сильно любит, поэтому папа каждой весной дарит их ей. А я эту вазочку разбила. Играла в попрыгунчика, а он от стенки отскочил и на вазу, она упала и разбилась, я стала собирать и осколочком себе животик царапнула, вот он и остался. Мама сильно расстроилась, что вазочка разбилась, а я сказала, что это Тишка – кот наш – разбил. Он у нас вечно по квартире носится. Мама его отлупила за это. А мне было стыдно и страшно, поэтому я так и не призналась, я потом прощения у Тишки просила и котлетку ему свою отдала. Он меня простил. А Боженька, наверное, не простит. Хотя бабуля говорит, что он добрый-добрый. А раз так. То, может, он и меня простит, а то в рай очень хочется. Интересно, а Катьку тоже в рай возьмут, ведь она же козюльки кушает???
Но голова ничего не ответила. Помолчав еще какое-то время, Ирочка вскочила с кровати, оттащила стул на место и открыла дверь, она выглянула в коридор и громко, по-детски, засмеялась. Через мгновение она уже стояла перед черепом, схватила его, подняла над головой и закружилась.
- Ты здоровская – произнесла она, - ты будешь моей подругой. Я буду звать тебя Таней. – и погладила голову и прижала ее к груди, словно куклу.
Вечером, когда мама зашла в Ирочкину комнату, чтобы поговорить с ней немного и пожелать приятной ночи и доброго сна, девочка была еще не в пижамке, сильно возбуждена, и с кем-то разговаривала. Мама была удивлена, такого с дочерью никогда не происходило.
- с кем это ты разговариваешь? И почему еще не в пижаме? Маленьким девочкам давно пора лежать в кроватке. – строго сказала она.
Девочка быстро спрятала череп под подушку.
- ни с кем не разговариваю – быстро заговорила Ирочка. Мне просто не хочется спать, и я сама себя уговаривала ложиться спать.
Мама видела, как дочь что-то спрятала под подушку, но сделала вид, что не заметила этого.
- Ах, ты еще не умывалась на ночь? – схитрила она – а ну марш в ванную.
- умывалась, и зубки почистила – возразила дочь.
- что еще за разговоры? Будешь не слушаться – не пущу завтра на улицу.
Ирочка нехотя вышла из комнаты, по дороге остановившись и поглядев на подушку, она спросила:
- Мамуль, а зачем на ночь умываться, ведь мы же во сне никуда не ходим и нас никто не видит?
- Потому что нельзя быть грязнулей, даже если тебя никто не видит.
Девочка отправилась в ванную, а мама быстро заглянула под подушку. Она никак не ожидала увидеть там человеческий череп. Откуда он мог оказаться в их квартире? Чем же он мог так привлечь ее дочь, почему она с ним разговаривала? В ее голове пронеслось около сотни, но времени было катастрофически мало. Она не решилась забрать череп, но и оставлять его здесь было опасно.
Мама решила поговорить с Ирочкой, и когда та вошла в комнату, спросила.
- Дочур, а кто это у тебя под подушкой?
- Это Таня, – ответила дочь, - мы с ней подружки. Мамуль, пожалуйста, не забирай ее у меня. Она мне очень нравится.
И не дождавшись ответа мамы, Ирочка проскользнула через нее на свою кроватку и тут же закрыла глазки.
Мама вышла из комнаты. Она решила посоветоваться с мужем….
06. 11. 2006 г.
PS: Спасибо Мураками
А.О.: Вы спросите, чем закончилась эта история? Какова ее мораль? Проснувшись утром, Ирочка не обнаружила под подушкой голову. Просто ее там и не было. Череп принес в дом отец, он был медицинским работником. Девочка просто увидела его впервые и ее воображение нарисовало подобную картину. Это был сон. Все наше существование похоже на это короткое слово. Спасибо за внимание. Будьте счастливы…
06. 11. 2006 г.
|
