ВРЕМЯ ШУТИТЬ
Год 199…
На восток от Урала.
Август, пятница, 13.
Где-то за городом.
Ролевая игра.
Игры бывают разными.
Для кого-то игра, это просто игра, для кого-то – реальность.
Люди способны на многое, такова воля создателя, только не все это понимают. Когда ты перевоплощаешься, то же происходит со всем, что тебя окружает. Когда ты играешь в странные игры, существует необходимость оглядываться намного чаще, чем ты привык, иначе изменения в окружающем мире станут необратимыми и тогда может произойти всё, что угодно…
Туманным, сырым и неестественно тихим утром через пойменный лес, кое- где тронутый осенней позолотой, брели двое парней. Обоим можно было дать не больше семнадцати, от обоих ощутимо несло перегаром, у обоих был одинаковый блеск в глазах. Нехороший такой блеск, ненормальный с точки зрения рядового обывателя. На этом сходство заканчивалось.
Человек, понимающий в ролевых играх, сказал бы, что это эльфы, причём, не только находящиеся в состоянии глубокого похмелья, но ещё не выспавшиеся и злые.
Тот, который выше ростом, условно назовём его Игорь, облачённый в бахтерец, беспечно размахивал эспадоном, сбивая клейкие нити паутины за неимением более достойного противника. Игорь голодными глазами обшаривал заросли боярышника. Было видно, что парень, в лесу вообще и на игрищах, в частности, новичок, что всё ему здесь в диковинку.
Второй…
О втором разговор особый, именно с него-то всё и началось, им же должно было и закончиться.
Так вот, второй носил имя Алекс. Он казался намного спокойнее своего спутника, ступал мягко, по кошачьи, и, похоже, внезапного удара не ожидал – лук и колчан с десятком стрел без дела болтались за его правым плечом. Под обычным, тёмно-зелёным плащом скрывалась короткая, до колен, кольчуга, не дающая такой защиты как бахтерец Игоря, зато не стесняющая движений. Скуластое лицо и слегка раскосые глаза выдавали в Алексее изрядную примесь монгольской крови.
-Расслабься. – Не выдержал он, в очередной раз уворачиваясь от эспадона своего спутника. – Нет здесь никого, росу на траве никто с утра не тревожил.
-Да ну? – Не согласился Игорь. – Это ты так думаешь, а кто думает иначе, тот ещё до росы в кустах притаился. Мастера волколаков в дело пустили, что бы народ расшевелить…Вчера вечером парни из Империи тоже много думали, пока их волчица в страну мёртвых не отправила. Одна четверых…А ты говоришь, рано…
-А глаза у них на каком месте?
-Где полагается. Будь у них глаза на затылке, или…хм…ещё где-нибудь, разве получилось бы такое непотребство? Шли себе до гномов, дельце у них какое-то наметилось, в обход мастерятника, народ-то ещё не раскачался как следует…Идут, значит, видят, девка на обочине стоит, симпатичная. Вроде, не из наших, из посёлка или дачница, темно было, не разобрать. Короче, попросила она их до пристани её проводить, на последнюю, мол, “ЗАРЮ” опаздываю, страшно одной через лес идти. Имперцы и рады стараться, уши развесили, перья распушили, что твои павлины, как откажешь? Тем более, по пути…
-И что?
-Да понимаешь…волколачкой та девка оказалась, пока суд да дело, ободок на лоб накинула, и понеслись души имперские в рай…А ты говоришь, расслабься.
- А ты как в мертвецкую угодил? Тоже волчица?
-Да нет…- Игорь замялся. – Дракон к нашему городу прилетал. Икру у ворот метал вместе с молниями, громовержец хренов. Ему, видишь ли, девку захотелось. Не иначе как с бодуна, кто ж с эльфийкой станет на трезвую да здоровую голову связываться…
-И как?
-Да никак. Не было их, девок то, одни замужние. Так ему и сказали, а он, зараза, ни в какую, подать, говорит, и дело с концом. Ворота снёс, полстены развалил. Кое-как с ним сладили, вот и…
-Стоп, помолчи немного…- Алекс насторожился. – Глянько, гном идёт.
Впереди показался мужичонка в поношенном дождевике и болотных сапогах. Капюшон на самые брови надвинут, чтобы, значит, не узнали, лица не видать. Одна борода торчит, рыжая такая, нечесаная. Посошком траву раздвигает. Я, мол, тут грибки собираю, никого не трогаю, а сам по сторонам так и зыркает.
-Да брось ты, какой это гном? – Рассмеялся Игорь. – На грибника он похож.
-Ха. – Скуластый потянул из-за плеча лук.- А где, спрашивается у этого грибника корзина или хотя бы мешок? Гном это, лопни мои глаза.
-Я милого узнаю по походке. – Тихонько пропел Игорь.
-Молчи уж. – Сквозь зубы процедил Алекс, накладывая на тетиву длинную стрелу. – Эй, мужик, стой, где стоял и отвечай, кто ты есть.
Мужичонка так и подпрыгнул от неожиданности. А как увидел, кто его окликает, совсем сник.
-Да что вы, мужики? Спутали вы меня с кем-то, право дело…- Зачастил он в ответ на окрик, а сам, задом, задом, да в кусты…
Парни ломанулись за ним, только треск пошёл.
Кустарник быстро кончился.
Пьяные эльфы дружно вывалились на полянку с кривой берёзой в центре. За поляной начиналась река, беглецу уйти было некогда…
На поляне никого не было, в лесу стояла странная тишина.
Алекс и Игорь остановились, недоумённо переглядываясь, куда, мол, гном подевался, не могли ж у него крылья вырасти.
-Слушай, а может это лешак, а? – Спросил Игорь товарища.
Алекс не успел ответить.
Вверху кто-то чихнул.
Парни дружно задрали головы. Мужик, как оказалось, оседлал один из сучьев старой кривой берёзы, который повыше да потолще, и покидать свой насест не торопился. Во всяком случае, до тех пор, пока его странные преследователи не потеряют терпения и не уберутся откуда пришли.
-Ну ты даёшь. – Оскалился Игорь. – Слазь-ка по хорошему.
Мужик только покачал головой.
-Ещё как слезешь. – Злорадно рассмеялся Алекс и пустил стрелу. На первый случай не во всю силу, просто для острастки.
Наконечник смачно впечатался мужику в то место, откуда ноги растут.
Мужик невнятно выругался, однако спасительный сук не покинул.
-А ведь и на самом деле, не гном…- Обиделся Алекс.
-А я тебе что говорил? – Сплюнул Игорь. – Идём уж…Эй, мужик, - Игорь снова посмотрел вверх. – Ты это…того…Извини, обознались мы.
Парни медленно побрели прочь.
“Вот, значит, как…- Прошептал мужик под нос. – Шутить, значит, изволите…Так и я пошучу…Мало не покажется.”
От попадания стрелы в интересное место особого вреда не случилось, как, впрочем, и особой боли. А вот обида осталась. И обида, надо признать, не шуточная.
Над лесом громыхнул гром.
Молния прочертила размытую полосу в пелене тумана.
Алекс ненароком оглянулся и присвистнул от удивления – мужик испарился, словно и не было.
НАШЕ ВРЕМЯ
Вверх – вниз.
Вверх – вниз.
Что твои “американские горки”.
Откуда знаю? Да катался как-то до Нью-Йорка и обратно, опытом поделиться. А почему нет? Кто сказал, что у нас, в России, под подпиской о невыезде? И какая, собственно, разница, что сегодня я развлекаюсь не национальном аттракционе Америки, а всерьёз, на термоплане, на бреющем полёте?
Термоплан? Это такая летающая хрень на воздушной подушке интересной формы.
Не слышали? Я то же не слышал. Секретная разработка российского военно-промышеленного комплекса. Число их строго ограничено, используются только военными для разведывательных и иных целей, например, для проведения спец.операций в “горячих” точках… Эдакая большая летающая тарелка на русской кухне…
Я на этот рейс случайно попал, шеф постарался, у него свои связи. И то лишь потому, что потребовалось лететь за Урал. Это уже не цивилизованная Европа, где сначала запрашивают принадлежность летательного аппарата, а потом уже стреляют. Это теперь дикий запад в русском варианте, здесь, кроме тайги, золота и нефти, экстремистов, что псов бродячих в подворотне. Особенно, в местах компактного проживания малых народностей. Так называемое “Сибирское соглашение”. Разумеется, не то, которое было организовано с целью выживание регионов в конце прошлого века. Нынешнее “Соглашение” последыш первого, который перекрасился в другие цвета, когда нормальные хозяйственники из него вышли, а политики остались.
Пилот молчит. И на том спасибо, мне сейчас не до разговоров, паршиво на душе.
Кто я?
Специалист широкого профиля, вероятно. По крайней мере, согласно штатному расписанию. Или “В каждой бочке затычка”, что больше соответствует истинному положению вещей. Правда, не по велению души, а по занимаемой должности, зарплату нужно как-то отрабатывать.
Где работаю?
В институте по изучению аномальных явлений, здесь мы впереди планеты всей, в основном из-за обширности территории…Да нет, ещё не прикрыли. Пытались, была такая потенция у нашей многоуважаемой Думы. Во-первых, что бы свою деятельность сделать достоянием общественности, показать свою заботу об избирателя, а то всё шоу да шоу, хоть и бесплатное, каждый день на специальном канале. А во вторых, где ж это видано, чтобы бюджетные деньги тратились на какой-то там паршивенький исследовательский институт, с которого пользы, как с козла молока, а не в собственный карман, для преодоления вопиющей нищеты народных избранников. Недвижимость за бугром иметь хочется? Детей, внуков в престижные учебные заведения Парижа, Лондона, Нью-Йорка определить хочется? Вот и попытались изыскать дополнительные ассигнования. Не знаю на счёт других источников, а с нами у них ничего не вышло, Большой Босс обломил. В общем, работаем, правда, теперь уже под крышей ФСБ, хотя, какого чёрта от нас потребовалось федералам, я не знаю и знать не хочу.
Вверх – вниз.
Вверх – вниз…
Угораздило же родственничка сгинуть не ко времени. Я его и живого-то сторонился, прости, Господи, а тут на тебе, хорони, пусть и десятая вода на киселе. Это официально я направлен в “ящик” с целью рекогносцировки местности, для последующей организации там филиала института. А неофициальная часть поездки – похороны. Совмещение, так сказать, приятного с полезным. Это мне шеф удружил, чтобы я без дела по стране до отпуска не шатался. И ничего не поделаешь, пришлось совмещать. Потому как остальная родня, которая поближе, нынче вся в делах да заботах…общепланетного масштаба. Один на РАКСе (это российский аэрокосмический самолёт.) узкоглазых к их… “ВЕЛИКОМУ КОРМЧЕМУ” туда и обратно катает. В рейсе он, никак не отпросишься. Второй в этой…как её там…Экваториальной Африке, во. Каннибалов по джунглям гоняет, миротворец хренов. В общем, некому, кроме меня.
-Не устали? – Полуобернулся ко мне пилот. – До места ещё минут сорок лёта.
Устал это не то слово, лом проглотил. И кой чего отсидел. А может и мозоль натер, не удивлюсь, если она у меня теперь красная как у павиана. Не мозоль, разумеется, а…кой чего, что пониже спины.
-Всё в порядке. – Говорю я как можно убедительнее. И закуриваю очередную сигарету, последнюю в пачке. – Ты вот что…не стоит меня до самого города доставлять, высадишь, где скажу. Ладно?
-Дело твоё. – Пилот отвернулся.
Эх, водочки бы.
А почему нет? Мы, россияне, только за счёт водки и выживаем, это даже ребёнок знает. Особенно если учесть непреходящий интерес ко всякого рода реформам у наших уважаемых и обожаемых (в гробу я их видел, только не в своём) народных избранников. Ни один “цивилизованный” европеец, или там американец, при таком раскладе долго не протянет. Или у своего личного психотерапевта поселится, или в “психушку” загремит. Это в лучшем случае. А русскому плевать. Почему так? Верно, водочка, родимая, выручает. Как хвост прижмёт по жизни, а это случается чаще, чем хотелось бы, достанешь бутылочку, на грудь примешь и “нет проблем”. Государству польза, тебе радость. Так и живём.
От нечего делать пялюсь в иллюминатор.
За стеклом – зелёная щетина тайги.
Пятна пожарищ.
Сопки.
Распадки.
Минут десять полёта и начинают появляться шрамы дорог и просек, опоры высоковольтки.
Тайга нехотя расползается в стороны, освобождая место прямоугольникам заброшенных полей, коробки недостроенных коттеджей.
И дымы, дымы, дымы
А вон и город.
Под дымами кое-где пробиваются языки пламени – тушить леса некому и незачем. Как, впрочем, и поджигать, горит само по себе, пока есть чему гореть. Хотя для горожан отсутствие леса только во благо, чем меньше зелени вокруг, тем меньше проблем.
Над дымами оранжевый апельсин солнца, большой такой, на всех хватит.
До конца полёта осталось совсем немного, но в город я пока не хочу.
Что из этого следует?
А то, что существует необходимость осмотреться. Всё-таки, почти десять лет я в этих местах не появлялся, измениться могло многое. Вот…Осмотрюсь, после можно и в город…А вон и полянка, где можно сесть, как раз места должно хватить.
-Эй. – Хлопаю пилота по плечу. – Поляну видишь? Прямо по курсу?
-Вижу.
-Сесть сможешь? В смысле, места хватит?
Кривая усмешка. Молчание.
Понятно. Значит, сможет…
-Вот и падай на неё. Меня высадишь и можешь пилить обратно.
-А город? – Удивлённо оглядывается тот.
-Подождёт, мне не к спеху.
Пилот шепчет что-то неразборчивое, вроде, матом меня кроет. Ну и бог с ним, меня это не волнует.
Термоплан резко проседает вниз.
А что б тебе пусто было. Между прочим, у меня желудок не казённый. Хорошо хоть перед отлётом не успел поесть, понимаешь. Его счастье. Потому что пакета, полагающегося по случаю, под рукой не наблюдается. И я не знаю, где его искать.
Однако прибыли. Причём, прибыли не только живыми, что само по себе удивительно в свете последних зауральских событий, но ещё и невредимыми.
Желудок медленно возвращается на своё место.
-С прибытием Широко ухмыляется пилот, глядя в мою сторону.
Вопрос, чему он рад больше – тому, что приземлился не в городе или из-за моего, мягко говоря, бледного вида?
Выцарапываю себя из кресла.
-Ты это…дверь открой. Или люк. Проходить сквозь стены я ещё не научился.
Часть стены бесшумно отходит в сторон.
В ноздри бьёт запах гари, глаза слезятся от едкого дыма.
-А где этот…трап.
-Обойдёшься, прыгать не высоко. – Коротко отвечает пилот. – Когда обратно?
-Не знаю, подгребай в следующий четверг. Думаю, за неделю я успею управиться.
Насчёт недели я, конечно, загнул. Мне потребуется куда меньше времени, что бы всё прояснить, но это уже никого не касается.
-Сюда же? – С надеждой уточняет пилот.
-Да нет, зачем…сразу в аэропорт.
-Понял…
Его последних слов я уже не слышу.
Тихий хлопок. Термоплан бесшумно взмывает в небо, оставляя меня один на один с лесом…Хоть бы попрощался для порядка. Впрочем, чёрт с ним. Теперь только вперёд и пленных не брать. Шутка.
Оглядываюсь по сторонам, соображая, в какой стороне теперь цель моего пути. То есть, умом я, конечно, понимаю, где он, нужно лишь выбрать дорогу покороче. Что бы к ночи быть уже на месте. И за надёжными стенами…
Вот ведь как обернулось…
Десять лет назад зарекался, что в город, где угораздило родиться, больше ни ногой…В общем, не зарекайся.
Эх, красотища-то какая, не насмотришься…А вон и тропка, которая мне подходит.
Минуты и километры уходят незаметно. Тропа прихотливо вьётся среди сосен, по берегу реки, огибает подножия сопок…Одно непонятно – кто её протоптал. Когда мы из города уезжали, люди, ну те, которые рискнули остаться, дальше окраин не заходили. Впрочем, ни к чему забивать голову раньше времени. Пока не началась санитарная зона можно ни о чём не думать, ноги сами вынесут куда следует. Одно беспокоит – я подошёл к городу довольно близко, но не заметил ничего особенного.
“Стоп.” – говорю я сам себе, краем глаза приметив старую кривую берёзу, и останавливаюсь.
Что-то не сходится.
Сегодня я здесь уже проходил, слишком приметное дерево, что бы я мог спутать его с чем-нибудь другим.
Заплутал, однако, в трёх соснах. Не иначе как лешак чудит, больше некому. Потому что в лесу я отродясь не плутал. Только вот зачем ему это? Потревожить его я не мог: не свистел, не кричал…даже не курил, хоть и очень хочется. Да уж…Ну и бог с ним, пусть развлекается. Может он людей годами не видит. Если так, то грех единственного человека из леса выпускать, не натешившись вволю. А я отдохну. Посижу. Подумаю. Покурю. Глядишь, хозяин леса и успокоится. Во всяком случае, я на это надеюсь, потому что иначе придётся ночевать под какой-нибудь ёлкой, а мне не хочется, отвык в лесу ночи коротать.
Нет, рано я запаниковал, вон грибник по лесу шарит. Между прочим, первый за всё время пока я здесь. Смелый дядька, однако. По росту не скажешь, мелковат…
А может, это и есть местный лешак-чудила?
Маловероятно, хотя и не исключено. На грибника-то он больше смахивает. Всё при нём: прорезиненный плащ, сапоги, корзинка, посошок…Только капюшон на самые брови надвинут, лица не видать, одна борода торчит, рыжая.
-Эй, мужик. – Кричу я. – Не скажешь, город в какой стороне.
Дядька, не говоря ни слова, даже не обернувшись в мою сторону, ныряет в подлесок.
-Стороне, стороне, стороне…- Язвительно отзывается эхо.
Вот те раз…пугливый грибник попался, …однако самому придётся выкручиваться, искать лешачье логово.
“Ф-фу, насилу ушёл. – Дядька отёр пот со лба, сбрасывая капюшон. Прислушался. В лесу было тихо. – Ну и глазастый же народ пошёл.”
Он присел на ствол поваленного ветром дерева, пытаясь привести в порядок мысли. Набил трубочку.
“Ну и ну…- Думал он, закуривая. – Дела…”
Встречи он не ожидал. Самое смешное, что простой человек не мог забрести так далеко в лес, да ещё к кривой березе. На охотника парень, окликнувший его, тоже не походил. Нет, от этого “хвоста” требовалось избавиться как можно скорее. Потому что у кривой берёзы был единственный проход, который работал на обе стороны.
“Думать надо, прежде чем посохом стучать. – По стариковски укорил себя дядька и ногой отшвырнул от себя палку, заменявшую ему посох. – Пошутил, называется.”
Палка угодила прямо в кусты напротив.
Спустя мгновение из кустов высунулась бородатая остроухая физиономия.
Мужик вздрогнул от неожиданности.
-У-у-у-у…- Добродушно заурчал остроухий. Борода раздвинулась, обнажая крепкие зубы в подобии улыбки.
После некоторого осмотра остроухий счёл, что дядька не представляет для него особой опасности и покинул укрытие. На невысоком сухом теле счастливого обладателя острых ушей болталось подобие одежды, хотя в последнем, в виду повышенной волосатости остроухий явно не нуждался.
“Не из первых.” – облегчённо вздохнул обладатель рыжей бороды и трубки.
Первыми он называл представителей волны разума, предшествовавшей появлению существ типа “Хомо”. Предшественники ещё не вымерли окончательно, их ещё можно было встретить, однако к шутнику они почему-то дружеских чувств не питали.
-Этот…- Рыжебородый кивнул в сторону, где предположительно находилась поляна с кривой берёзой. – Всё ещё там?
-Угу. – Застенчиво проворчал остроухий.
-Твоя затея?
-У-у-у, урррх. – Существо ткнуло себя в грудь костлявым кулаком, подтверждая догадку рыжебородого.
-И зачем? – Не отставал мужик.
-У. – Коротко ответил его собеседник.
-Понятно, скучно тебе, значит.
-А угу-р. – Обладатель острых ушей утвердительно кивнул головой и улыбнулся ещё шире.
-Ладно, разберёмся.- Вздохнул дядька, неодобрительно посмотрев на собеседника. – Ты…это…отпусти-ка его на все четыре стороны, пусть идёт, куда шёл.
Остроухий непонимающим взглядом уставился на рыжебородого.
-У-у, ха. – Возразил он, как припечатал.
-Ты мне погруби. – Мужик угрожающе привстал. Потом успокоился. – Отпусти, отпусти. Тебе скучно больше не будет, я твоим досугом займусь лично.
-Ур угху у. – В глазах странного существа блеснуло любопытство.
-Разумеется, знаю. – Подтвердил мужик. – И ты знаешь, только забыл, давно не встречались.
-Ух-х-х.- Тяжело вздохнул остроухий и попятился в кусты.
Обладатель рыжей броды только покачал головой, мол, и наплодил же я тут. Потом снова надвинул капюшон на брови и размашисто зашагал в сторону города.
“За человеком надо приглядеть. – Подумал он. – Интересный материал.”
Солнце перевалило за полдень, однако всё остаётся по-прежнему, упорный лешак попался. А может, хозяин леса не понимает, что мне сейчас не до развлечений? Или понимает? Не пришлось бы искать обходной путь…через сопредельную реальность, чтобы выбраться из той, в которую меня затянули. Там, где есть и поляна и берёза, и даже город, который мне в который мне необходимо попасть, но нет лешего, или он есть, но…не ищущий развлечений. Только вот делать подобные вещи мне что-то…не хочется. Страшно? Дык, не без этого. И не потому что не хватает опыта, а потому что существует вероятность не вернуться обратно, такое уже случалось.
Нет, искать реальность не потребуется, проняло таки лешего моё нежелание ответить игрой на игру, за деревьями появился серый асфальт шоссе, а это уже не лесная тропинка, её не закрутишь по собственной прихоти. Потому что это неестественное образование и не имеет значения, сколько лет им не пользовались, главное, оно есть.
За дорогой заброшенный дачный посёлок: заколоченные окна, участки, поросшие бурьяном, завалившиеся заборы. Слава богу, до посёлка мне дела нет, я ж не на охоте, моё дело рекогносцировка местности и обстоятельств, а не поиск приключений на задницу.
Дачи остаются позади, однако полоса неудач в достижении цели для меня, похоже. В общем, везёт мне сегодня, как утопленнику. Не успел разобраться с лешаком, новая напасть в образе тощего, но довольно крупного…пса, который вот-вот на задние лапы встанет, да заговорит…человеческим голосом.
Стоит себе на самой середине дороги, там, где раньше была разделительная линия, от возбуждения повиливает хвостом, клыки скалит. Шерсть клочьями, глаза голодные, слюни…что твои сопли с губ свисают до самой земли. Крайне неприятный тип.
-Ну? И что дальше? – Спрашиваю я пса. – Шёл бы ты…откуда пришёл, отродье хвостатое. Не по зубам я тебе.
Пёс вздрагивает, но остаётся стоять на месте .
Сейчас главное не отвести глаз, на данный момент это единственный способ избежать неприятностей. Мне бы сейчас кол в руки, желательно, осиновый, да только раньше нужно было озаботиться. Они же не виновны в том, что зверь стал человеком, а человек зверем, и теперь оба в ловушке. Нельзя убивать, потому что они сами не желают этого, безумие ещё не овладело ни тем, ни другим, значит, закон нож против клыка не применишь. Нужно освободить зверя от человека и человека от зверя, так будет честно.
Лёгкое головокружение обрывает поток бесполезных соображений, подсознание избрало способ действий раньше, чем это сделал я.
Серая лента асфальта со всеми его трещинами и ухабами, лесок по обочинам, пёс этот окаянный, скрываются в лёгкой дымке. Вот и славно. Теперь главное не допустить…пространственного копирования картинки, одной копии более чем достаточно, да и не умею я работать с несколькими “срезами” одновременно, воображения не хватает…
Стоп.
Головокружение проходит.
Передо мной – две совершенно одинаковых дороги, можно сказать, зеркальные копии друг друга. Разница в том, что на одной из этих дорог стоит пёс, а на другой нормальный мужик моего возраста, оторопевший от неожиданности. Или ещё чего-нибудь…Сам я тоже…присутствую в двух лицах, иначе не бывает. И хорошо, что мне второго “меня” не увидеть, не получится – одну из дорог и мужика на ней я имею честь лицезреть не своими собственными глазами, а того, другого “я”.
-Ты не найдёшь здесь добычи. – Пытаюсь внушить псу, слабо надеясь на положительный результат переговоров. – Возвращайся, откуда пришёл, целее будешь.
Моя вторая ипостась, в свою очередь, “грузит” мужика.
Лицо собеседника перекошено от страха и отвращения. Ничего, переживёт. Главное, не перегнуть палку, потому что мужик нужен мне живым и…умственно полноценным.
Пёс изумлённо смотрит в мою сторону, потом начинает повизгивать, не понимая, что с ним происходит. Очертания псиного тела плавно перетекают в новую форму. На второй дороге происходит то же самое, только в обратном направлении.
Головокружение меня больше не беспокоит, остался только горький ком в глотке.
Вторая дорога скрывается в белёсой пелене тумана.
На месте, где только что стоял пёс, обыкновенный человек в поношенной джинсовой двойке на голое тело. Лет тридцать или чуть больше, роста примерно одного с тобою, а вот в плечах раза в полтора шире. Случись чего, против такого мне не выстоять.
-Ты это…кто таков будешь? – Хмуро спрашивает он меня. – Меня не боишься, угробить тоже…не пытаешься, - Он наклоняет голову, осматривая меня с головы до ног. – На охотника ты не похож, на охотника…тоже. Не понимаю.
Дык…Я и сам себя иной раз не понимаю, куда уж тебе, дядя…
А я ведь тебя знаю, лицо знакомое.
-Однако здравствуй, Генка. Что ж ты своих не узнаёшь, а?
-Какой же ты свой? – Возражает Геннадий. – Если ты ещё человек, а я уже нет? Каким ветром-то? Сидел бы в своей…Европе от греха подальше. Или тропа позвала?
-Чур, меня, чур. – Сплёвываю через левое плечо. – По делам я приехал, ненадолго.
-Ха, знаю я твои дела. Из-за Игоря ты здесь, не иначе. Или нет? Молчишь? Значит, точно, из-за него…Ты вот что…учти, что наши в его смерти не виноваты. В последнее время, Игорь сошёл с тропы и зла на него никто не держал. – Глаза моего собеседника странно сузились, словно он на кого-то затаил обиду. – И ты тоже…будь осторожнее, охотники нынче уже не те, с ними говорить бесполезно. Ясно? И ещё тебе сказать хочу…когда своего родича хоронить станешь, не зарывай его в землю, не стоит.
В общем, поговорили.
Жалко его мне, пропадёт ни за что. Не воспринимаю я таких как врагов, хотя и должен. Потому что в происходящем их вины нет, так уж получилось. Грязная это работа, выбраковка. С точки зрения благополучного выживания вида должны выживать сильнейшие. Это, так сказать, основной закон, который перестал работать в отношении человеков. Появление нелюди и есть запасной механизм эволюции. Они вроде как санитары социума Хомо Сапиенс и не более того. Отсечение слабейших особей в данном случае происходит по реакции индивида на стрессовую ситуацию. Если доверять…ну, в общем, не важно кому, секретная информация. О как!
Не хило, да?…
Всё, кажется добрался.
Остаётся спуститься вниз, в котловину, где, собственно и расположился город. Спиной чувствую тяжёлый взгляд и, не останавливаясь, не оглядываясь, быстро спускаюсь, почти бегу.
Ну и пекло.
Между прочим, такая жара для этих широт своего рода феномен. Конечно же, здесь бывает жарко, но никак не под сорок в тени.
Сонный городишко. Он и раньше особой спешкой не отличался, однако и настолько тихим среди бела дня я его не помню.
Люди как тени. Они жмутся к стенам, прожигают подозрительными взглядами, словно я невидаль какая, а не человек. Того и гляди, голову оторвут или на осиновый кол посадят. Докажи потом что ты не верблюд. Неприятное, в общем, чувство. Ощущение тяжёлого взгляда в спину не пропало. Ну и чёрт с ним.
Нет, город мне однозначно не нравится, я не люблю тишины на улицах в светлое время суток, даже если учесть, что сейчас мёртвый сезон. Представляю, что здесь творится ночью…
Тишина начинает казаться зловещей, когда я ненароком припоминаю сколько самого разного люда въехало в этот населённый пункт за последние годы. Начиная от рисконавтов, заканчивая сектантами и религиозными фанатиками всех мастей и цветов. Даже иностранцев заносит нелёгкая, не говоря уж о бомжах. Были и такие, кто в город не своей волей перебрался. Кого-то власти вежливо попросили, кого-то не очень, два часа на сборы и вали. С глаз долой, из сердца вон. За особое буйство и релеигиозный фанатизм. Конечно, не официально, но под бдительным присмотром. А почему нет? Когда существует возможность избавиться от индивидов...с аномальным мышлением без лишнего шума, грех такой возможностью не воспользоваться, экономически нецелесообразно, так сказать, подобное к подобному. А самое главное, нет необходимости отчитываться перед комиссией по правам человека, что при совете Европы, будь она неладна; нет придурка – нет проблемы.
Рисконавты не в счёт, они нигде особо не задерживаются, да ещё денежку в казне оставляют за …осмотр достопримечательностей.
Такие вот дела.
До заката осталось часов восемь, значит, имеет смысл побродить по городу просто так, без особой цели…
А это что за шутки?
Невольно вжимаюсь в ближайшую стену, стараясь слиться с её поверхностью, стать её частью, только б не засветиться ненароком. Почти как те местные обитатели, которые совсем недавно шарахались от меня.
Теперь я их понимаю.
Озноб ползёт вдоль хребта, волосы встают дыбом, дыхание перехватило.
Страшно? Не то слово.
А всё потому, что потерял квалификацию, отвык за десять-то лет или постарел.
Из-за ближайшего ко мне угла внезапно вышел тот, кто сейчас в гробу должен лежать, да меня ждать…в качестве главного, если не единственного, похоронного агента, а не шататься по улицам.
Это что ж такое получается? Крыша у меня съехала или чей-то глупый розыгрыш? Первое маловероятно, хотя и не исключено. Для людей вроде меня вполне закономерный итог. Это не моё мнение, это статистика. А если розыгрыш…то чей? То есть, кому это нужно? Игорь, сколько я его помню, шутить не умел и не любил. Кто-то другой? Так вроде нет никого, кто захотел бы это сделать, на роль объекта для глупых шуток я не гожусь и коллеги знают об этом.
Значит, не розыгрыш…
Почивший родственник останавливается на перекрёстке, оглядывается по сторонам, заставляя меня вжаться в стену ещё теснее, только б не приметил, и пожалеть о том, что я не умею проходить сквозь стены.
Взгляд пустых глаз скользит по мне и куда-то мимо меня. Впечатление такое, что он не совсем понимает, кто он такой и куда он попал. Одним словом, мертвяк мертвяком, но почему-то оживший.
Откуда-то из-за спины потянуло лютым холодом. Похоже на то, что неподалёку открылась дверь, а за дверью зима…
Вопрос, в какую сторону сейчас направится эта нежить?
Оживший покойник, нерешительно потоптавшись на месте, поворачивает ко мне. Дьявольщина, однако не повезло.
С трудом подавляю в себе желание бежать подальше без оглядки. Нормальная, в общем-то, реакция человека с нормальным инстинктом самосохранения. Однако другая часть меня, более безрассудная, побуждает остаться на месте, не поддавшись первому чувству, проследить за этим…этой тварью. Если получится – поговорить.
-Привет. – Пытаюсь привлечь его внимание. – А мне сообщили, что ты…откинулся.
Никакой реакции, чего и следовало ожидать. Только по губам скользит тень улыбки: мол, слышу, но сейчас мне не до разговоров. И прёт как танк, не разбирая дороги, что б ему пусто было.
Отскакиваю в сторону и оглядываюсь. В стене, которая совсем недавно казалась сплошной, проявился дверной проём. Игорь открывает дверь, которой не может быть в принципе.
Ну и вонь, хоть противогаз надевай.
-Не торопись, нужно поговорить. – Хлопаю я родича по плечу.
Твою мать, лучше бы я этого не делал. Ощущение такое, будто схватился за открытую проводку…
Не получился у меня разговор, видно не судьба.
За открытой дверью непроглядная тьма.
Игорь, вот сукин кот, так и не обратив на меня внимания, шагает за порог и растворяется во тьме. Дверь с громким скрипом захлопывается перед моим носом.
Вот это да…
Это называется: что дозволено Юпитеру, то не позволено быку, то есть мне.
Пытаюсь сообразить, что мне делать дальше, уставившись на закрытую дверь, как баран на новые ворота.
“А что если…попробовать? – Подначивает меня мой второй “я”, который любит искать приключения на собственную задницу. – Войти? Всё-таки, работа у тебя такая, совать нос везде, где попахивает серой...”
Тянусь к ручке закрытой двери, а кто-то тянет меня за штаны и глухо ворчит, мол, не стоит. Хорошо хоть не за яйца.
Оглядываюсь.
На меня добродушно смотрит давно немытый болон. Шагах в десяти от меня – десятка полтора псов и псиц разного возраста. Есть даже породистые: пара “немцев”, колли, сеттер, придурочный “коккер”…
-Какого хрена? – С трудом высвобождаю штанину из пасти наглой псины.
Тот глухо ворчит, с опаской косясь на странное место в стене.
-Ну и что? Думаешь, мне она нравится? Работа такая, так что не вмешивайся.
Болон презрительно фыркает и отступает в сторону насторожившейся стаи.
-Сам такой? – Говорю я ему. – Иди-ка ты своей дорогой, да в чужие дела не лезь.
Пёс, похоже, не склонен прислушиваться к моим советам, морщит верхнюю губу, обнажая клыки.
Вопрос, а верю ли я сам себе?
Снова поворачиваюсь к стене. То, что меня так заинтересовало и так не понравилось собаке, ещё на месте.
Попробовал. И остался при собственном интересе, пальцы прошли сквозь ручку, упёрлись в стену. Чертовщина… Пробую ещё раз – результат тот же.
Ехидное хихиканье.
-Не выйдет. – Чей-то насмешливый голос за спиной. – Это не для тебя, тебе ещё рано, ты не готов.
Вздрагиваю от неожиданности, но не оглядываюсь, я почему-то уверен, что никого не увижу.
-К чему я должен быть готов?
-К тому, что ожидает тебя за порогом.
Среди псов тихая паника, а это уже опасно. Они, поджав хвосты, пятятся от меня.
Снова ехидный смех.
Придётся обращаться к личному психиатру, когда вернусь обратно в столицу. Точнее, если вернусь. Или.. на грудь принять? Фляжка у меня в заднем кармане. И плещется в ней кой чего покрепче водки. Нет, рано. Можно потерпеть.
Дверь в стене ещё разок скрипнула, оставаясь закрытой, и пропала, оставив меня один на один с глухой стеной.
Однако…
Осталось разобраться со стаей, а потом думать: куда идти дальше и что делать.
-И как? – Смотрю на болона. – Разбираться будем или по мирному разойдёмся?
Пёс не отвечает, внезапно насторожившись. Уши торчком, хвост прутком, нос по ветру, взгляд вдоль улицы. Только с какой стати? Ага, понятно…
Примерно в квартале от нас появился мужичонка. Тот самый, которого я повстречал в лесу у лешачьей поляны.
Рыжебородый, завидев меня и мой эскорт, ныряет обратно за угол.
Пёс коротко лает и срывается с места за мужиком. Стая послушно следует за своим вожаком.
Так его, фас.
Не нравится он мне, скользкий тип. Знать бы, какого чёрта ему от меня потребовалось. Не люблю, понимаешь, когда кто-то за кем-то приглядывает, особенно против воли последнего, особенно, если этот последний я сам. Сразу просыпается инстинкт охотника: догнать и убрать, пока тебя самого…не убрали. А не хочу я этого по одной очень простой причине: я сошёл с тропы десять лет назад и возвращаться обратно в моём случае смерти подобно, нельзя обмануть судьбу дважды, сколько не пытайся.
Хорошо, что псы увязались за этим рыжим хреном.
Однако, наша встреча далеко не случайна. Вопрос в том, за кем присматривает борода: лично за мной или за ситуацией в целом. И ещё один вопрос: зачем ему это.
Борода, спасаясь от стаи собак, юркнул в подъезд одного из домов и подпёр спиною дверь. Ему снова помешали уйти. И снова это сделал тот, кто повстречался у кривой берёзы. Честно говоря, он уже не знал куда деваться. Через дверь уже не получится, только недели через две, да и то в лучшем случае. Да ещё эти псы. Внезапно он почувствовал острое желание плюнуть на все свои дела и остаться в этом странном городе, чтобы понаблюдать за последствиями собственной проделки.
Мужик задумчиво подёргал себя за бороду. Местные обитатели пугали его. И не только потому, что приспособились к происходящему, находя в этом какое-то странное удовольствие, сколько потому, что, как выяснилось, обладали способностями к искусству магии. Короче, среди этих людей врагов лучше не заводить, а он уже сделал это, неудачно пошутив пятнадцать лет назад. Правда, один из этих врагов уже не представляет опасности, увлёкшись дорогой миров, но второй-то ещё здесь.
Квартал за кварталом. Мёртвая тишина. Глухая стена по левую руку не заканчивается. Хотя, откуда она взялась на мою голову, одному богу известно. А ведь мне как раз влево нужно свернуть, что бы попасть в бар Алекса, снять стресс. Как бы не пришлось топать через весь город по периметру, вместо того, чтобы пройти прямой дорогой.
Алекс?
Это наш внештатный сотрудник. Весьма примечательная для нынешних времён личность. Мало того, что он один выполняет работу целого филиала, так ещё отказался от вознаграждения, полагающегося за эту работу.
Ещё один квартал. Стена стоит, как стояла. Что из этого следует? Из этого следует, что если мне не удалось выпить в баре Алекса, значит, получится сделать это у подруги моего усопшего родича. Должен же я его помянуть? Должен. Тем более, до его дома осталось совсем немного идти.
Поворот, ещё поворот.
Двух, трёхэтажные дома, преимущественно деревянные, построенные ещё в позапрошлом веке, нехотя ползут мимо.
А вон и то здание, которое я ищу. Его трудно не заметить, всё-таки девять этажей. Эдакий муравейник. Или ночлежка, если уж называть вещи такими именами. Ума не приложу, как люди могут жить в таких условиях. Лично я успел привыкнуть к хорошему, хотя по Москве таких…ночлежек выше крыши. Мы их “лужковками” зовём, был в своё время такой деятель в столице. Впрочем, почему, собственно, был? Он и сейчас есть. Так сказать, на заслуженном отдыхе. Выщербленные стены, сорванные водостоки, покосившиеся двери. Дом явно требует капитального ремонта.
Смотрю вверх, пытаясь вычислить: дома Ирина или нет. Пешком же на последний этаж придётся топать, лифт однозначно не работает, зуб даю. Никто не станет содержать это хозяйство в доме, где половина квартир пустует. Почему я так решил? Половина окон без стёкол, а это кой чего значит.
В подъезде пахнет сыростью и гнилью. Поднимаюсь по крутой лестнице девятый этаж. Дверь открывается сама по себе, едва я останавливаюсь рядом с ней.
А вот и бар. Так сказать, местная достопримечательность, занимающая первый этаж и подвал одной из немногих в городе многоэтажных ночлежек, предназначенных для особо нищего населения.
Особенно, если вспомнить слова Игоря о том, что именно в таких железобетонных пещерах и находятся основные гнездилища нелюди.
Останавливаюсь чтобы перевести дух и предстать перед глазами старого приятеля в нормальном, не загнанном, виде.
Бар встречает меня приглушённой музыкой какой-то старой рок группы, сейчас такие не пользуются спросом, и неприятной пустотой. Странное дело, в это время суток в любой забегаловке не протолкнуться…Или я живу по столичным меркам?
Тусклый свет, под ногами что-то мягко пружинит.
-Эй, есть кто живой? – Кричу я в пустоту, не заметив чьего-либо присутствия.
Кто-то в ответ на мой выкрик поднимает голову из-за стойки. Я узнаю Алекса, улыбаюсь.
Заспанные глаза.
Широкий зевок.
Помятое лицо.
Судя по всему, хозяин переживает далеко не лучшие времена, иначе от посетителей не было б отбоя.
Невольно принюхиваюсь. Ну и запашок…Однако, кошку завёл приятель. Невоспитанную. А ведь раньше он их не выносил, из-за аллергии.
Заученный жест рукой: мол, проходи, устраивайся, поесть, попить сейчас сообразим.
“Он что, меня не узнаёт?” – Удивляюсь я и стою столбом.
-Чего стоишь? – Равнодушно осведомляется он, не глядя в мою сторону. – Узнал я тебя, не переживай. И не смотри на меня так. Ночь выдалась тяжёлая, понимаешь…Гулял народ. Ну и я того…тоже гулял вместе со всеми.
-Каким ветром тебя занесло? Я слышал, тебя хотели отправить на “Альфу” в качестве эксперта по аномальным явлениям…- Алекс нырнул за стойку, доставая бутылку.
-Было дело. – Прикуриваю. – Но, как ты слышал “Си Лонч” не получился, очередное обострение взаимоотношений с Украиной помешало. Пришлось отложить поездку до следующего “Бурана”. Ты это…стаканы принеси, не из горла же хлебать, неприлично это.
-Потерпи малость, сейчас кофе поспеет…
-А поесть?
-Нет проблем. – Алекс снова скрывается за стойкой.
Вот теперь можно и расслабиться.
Вытягиваю ноги. Интересно, чем меня будут поить? Внимательно рассматриваю бутылку, на которой нет ни одной наклейки, поясняющей, что именно в ней содержится и какой крепости. Странно…
Чьи-то коготки мягко постукивают по полу, скрежетнули по стене. В ноздри бьёт крепкий кошачий дух.
-Бутерброды тебя устроят? – Слышу я голос приятеля.
-Вполне.
-Тогда оторви свою задницу от стула, официантов я не держу, накладно это, у меня самообслуживание Алекс выставил на стойку поднос с кофейником и двумя чашками, пару бокалов…в общем, всё, что необходимо для приятного времяпровождения.
Пришлось вставать, есть то хочется.
Кошачий запах усилился, словно их здесь целая стая.
-Значит, вместо “Альфы” да на перекрёсток. – Усмехнулся приятель, когда мы снова уселись. – Неравноценный обмен.
-Перекрёсток это что? – Последнюю фразу друга я не понял. – Насколько я помню, перекрёсток есть пересечение путей сообщения. В крайнем случае, чьих-нибудь интересов.
-Перекрёсток это тот город, в котором ты сейчас находишься. – Пояснил он.
-И что с чем пересекается?
-Чёрт его знает. – Алекс ненадолго замялся. – Наверное, параллельные реальности, другого объяснения я не вижу.
-Странности?
-Обычный набор.
-А сверх обычного? Нелюдь?
-Этого как раз сколько угодно, сам знаешь. Плюс двери, только с большой буквы. Но о них тебе никто не расскажет, даже я. Во-первых, не хочется выглядеть несколько…сдвинутым, а во-вторых, никто не сможет внятно объяснить, что это такое.
Невольно оглядываюсь. Приятель только усмехается, мол, все равно не увидишь пока срок не придёт.
-Да ты не беспокойся, давай лучше выпьем.
-Наливай. За что будем пить?
-А за что хочешь, за то и выпьем. Например, за встречу. Или за то, чтобы всегда находиться подальше от начальства.
-Окей, за это я с удовольствием.
От переизбытка чувств пью залпом.
Дыхание перехватывает, слёзы из глаз. Забористая, надо признать, микстура у Алекса, а главное во время, спирт, наверное. Хотя нет, для спирта слишком сладко. Чувствую как по телу расползается волна жара.
-Ты здесь из-за Игоря? – Приятель внимательно смотрит в мои глаза, а я не знаю, куда их деть.
-Точно. Ирина просила помочь с похоронами.
-Ты же не близкий родственник.
-А близким не до похорон, им некогда. Некому кроме меня, не мог я Ирине отказать, сам знаешь. Кстати…сообщение о смерти...моего родича не есть…чей-нибудь розыгрыш?
-Нет. А что, сомневаешься?
-Как тебе сказать…Понимаешь, встретил я его сегодня у какого-то склада. Нос к носу.
Алекс присвистнул.
-Ты не ошибся?
-Нет.
-Вот оно как…А что ты ещё видел?
-Дверь, в которую дано войти не всякому. У меня, например, не получилось.
-И хорошо, что не получилось. Тебе повезло, ты мог и не вернуться в своё…Подмосковье.
Бокалы снова наполнены.
Похоже, что-то ты от меня скрываешь, приятель.
Запах кошатины становится невыносимым.
Отодвигаю бокал, правда, уже пустой, не пропадать же добру.
-Что-то не так? – Участливо осведомляется хозяин бара.
-Кошка. – Поясняю я. – Не стоит держать в…питейном заведении кошку.
В ответ беззаботный смех, который, к счастью, быстро обрывается.
-Извини. – Говорит Алекс, отсмеявшись. – Это нервы. Кошек я не держу, аллергия не позволяет.
-Шутить изволишь? А с какой тогда стати здесь воняет котом?
-Гости пожаловали и только. – Беспечно отмахивается хозяин заведения.
-В смысле?
-Нежить. – Коротко поясняет он. – Только мелкая, которая не представляет особой опасности. Крупная у кривой берёзы вьётся. Это километров пятнадцать от города.
-И как ты с ней уживаешься?
-Да никак. Наши интересы не пересекаются, а место для отдыха и встреч пригодится кому угодно, особенно, место, где тебя не тронут. Правда, эти гости никогда ничего не заказывают, так что с…экономической точки зрения мне с них никакого проку. Зато иногда оставляют что-нибудь интересное.
Я настороженно оглядываюсь. Не доверять словам приятеля я не могу, он всегда знал и чувствовал немного больше остальных.
-Не оглядывайся, шею свернёшь, все равно никого не увидишь, если сама не покажется. Хотя кто кому кажется, мы им или они нам, ещё вопрос. Лучше прислушайся.
Пытаюсь последовать совету приятеля. Ничего.
-И что?
-Помолчи немного. – Успокаивает меня хозяин бара.
В полутёмном зале устанавливается напряжённая тишина. Потом я начинаю слышать звуки.
Стук – удар по стене молоточком.
Бульк – лопается маленький пузырёк.
Стук.
Бульк…
Такое ощущение, словно вокруг не железобетонные стены, а декорация фильма ужасов, за которой кипит своя собственная жизнь. Заглянуть бы…Становится немного жутковато. Не от звуков, от невозможности увидеть обратную сторону.
-И давно так?
-Да прилично…Бывало и хуже.
-И как ты это объясняешь?
-А разве существует необходимость в объяснениях?
-Для меня да.
-Пожалуйста. Назовём это пересечением сопредельных реальностей в практическом выражении. Можно даже предположить, что в этом месте, только в другой реальности, такой же бар, как у меня. А что? Не похоже? Кто-то стукнул стаканом о стойку, кто-то наполнил стакан.
Да уж…объяснил, ничего не скажешь. Гипотеза нуждается в тщательной проверке.
-Знаешь…- Говорю я Алексу, опрокидывая очередной бокал, - Я думаю эту тему лучше оставить на потом. Чтобы настроение лишний раз друг другу не портить. Похожу, осмотрюсь, подумаю, тогда у нас получится…более конструктивная беседа. Или деструктивная, это уж что на что выйдет. И ещё…мне необходимо знать подробности гибели Игоря. Я человек посторонний, в курс дела меня никто не вводил, а Ирина лицо заинтересованное. Игорь, конечно, рассказывал мне кое- что о том, что здесь происходит, но, во первых, это было год назад. А во вторых, доверять его россказням было бы, мягко говоря, наивно. Сам ведь знаешь, что родич мой был немного того…с придурью.
-Ты это…- Алекс недобро прищурился. – Не говори о мёртвых плохо, обидеться могут. Зачем тебе лишние проблемы? Тем более, ты сам сказал, что не видел его целый год, а это приличный срок. В последние дни он ходил сам не свой. Что-то он такое узнал, что человеку знать не положено. Потому и…В общем, официальную версию ты ещё услышишь, и даже не одну. Только…не всякому слуху верь, даже если очень хочется.
Вот это да…Поставил меня на место приятель, ничего не скажешь. Как слепого котёнка, что бы не гадил где попало. Хотя, как раз это он всегда умел.
-Разве было расследование?
-Нет, разумеется, кому это нужно. Начни разбираться, столько грязи всплывёт…мало не покажется. Я говорю о его, с позволения сказать, коллегах.
Алекс снова наполняет бокалы.
Чёрт, я же не бездонная бочка.
Ничего не помню. Голова трещит, в глазах серая муть.
Стоп. Куда это я? И как? Ведь вроде только что пили и вдруг уже на улице, один. В таком виде и потеряться можно. Ничего не соображаю.
Дома сливаются в единый массив без дверей и окон, сплошное серое пятно. Все стены и углы мои. Пару-другую раз так наеб…ся, что искры из глаз. Зато немного протрезвел. Вспоминать начал, что дело у меня осталось.
Твою мать.
Это я очередному столбу, который, как назло, оказался на моём пути. Потираю лоб, хороший шишак будет, однако. Землю шатает из стороны в сторону.
Так, о чём это я?
Ах да, о деле…
-Посторронись. – Слышу я чей-то хриплый окрик. – Чего торчишь на дороге.
Поднимаю глаза и невольно отступаю в сторону.
Невысокий кряжистый дядька, в плечах шире меня раза в два, если не больше, бородища до пояса, холёная, волосок к волоску, странное одеяние в виде средневекового кафтана. Таких я ещё не встречал.
Да уж. Ему и на самом деле может быть тесно на улице.
-Ты есть кто? – Очумело спрашиваю я его, не доверяя глазам. – Или ты мне кажешься?
-Щас я тебе покажусь. – Обиделся дядька. Руки в бока, глаза мечут молнии, вроде даже шире стал, хотя дальше некуда.
-Понял. – Я отступаю ещё дальше.
-То-то же. – Снисходительно ухмыляется мужик и проходит мимо, едва не задев меня плечом.
В общем, наглость – второе счастье. Но, по крайней мере, я теперь точно знаю, в какую именно сторону мне идти. Потому что хмель из моей головы окончательно выветрился.
Хмеля в моей голове стало ещё меньше
По крайней мере, я теперь точно знаю, в какую сторону теперь идти. Это радует.
.А вот и тот дом, который я искал. Всё совпадает - улица, дом.
Кое как вкарабкаюсь по крутой лестнице на пятый этаж.
Тяну руку к звонку. Дверь открывается сама по себе. Похоже, меня давно, ждут.
Осунувшееся лицо Ирины, сухие глаза.
-Здравствуй. - Говорит она мне. - Я уж думала, что ты не приедешь ко времени, придётся управляться самой.
-Дела. Раньше не мог.
|
