***
Я не люблю осень, она похожа на нерадивого хозяина, который везде устраивает свои порядки. Сначала раздевает деревья и последние солнечные пятна скидывает листьями на асфальт. Потом омывает все ливнями, кует первой наледью, стерилизует пока еще несмелым снегом. Готовит... Готовит землю, что б передать ее в следующие руки – зиме. А уж та - чистюля невозможная, признает только белый цвет. И потом, когда пройдет ее время, она будет спорить за право обладания этой землей. Нехотя сдавая позиции красавице весне, раз за разом возвращаясь, угрожая, походя на сварливую бабу, но в конце концов выдохнется и уйдет. А весна, улыбаясь, будет молча делать свое дело...
Я не люблю осень, потому, что она когда-то давно, познакомила меня с ним... А затем разлучила...
Но я умею быть благодарной, и даже за это говорю ей спасибо.
Дима встречает меня у вагона. Поезд тихо катится вдоль перрона и пока не остановится, он будет идти, сдерживая шаг, потом не выдержит и побежит. Я выйду, мы замрем друг напротив друга и будем смотреть глаза в глаза. Он не знает, как себя вести, и хотя я вижу, что внутри его шквал радости, она не выйдет наружу. Лишь пробьется искренней улыбкой и тихим: “Привет”. А Эрик не будет сдерживаться: он поставит лапы Димке на плечи и ткнется мокрым носом в ухо. У них свои, мужские разговоры. И иногда мне хочется обладать такой собачей искренностью и прямотой... Жить тем, что есть...
А дома нас ждет царский ужин. И несколько дней я буду сомневаться в правильности своего решения, но... не изменю его.
Почему-то этот год стал решающим, подводящим итоги всех прожитых мною лет. И поступить иначе, чем должно, я не сумею.
В наш век технологий, Интернета и мобильности связей – отыскать человека, имея минимум информации – пустяк.
-Я хочу поехать к матери.
-Когда?
Он никогда не спросит “зачем?”, он уточняет только сроки. Знает, что с намеченного пути меня не сдвинуть никакой силой. Хотя считает, что женщина, бросившая ребенка, не имеет права на второй шанс. Не мне ее судить. Было ли это вынужденным решением или принятым согласно собственным взглядам на жизнь, я не знаю, но – я имею право увидеть мать, просто увидеть, один раз, глаза в глаза. Я не виню ее и ненависти тоже нет, я просто хочу знать, как это, сказать: “мама”... Я хочу понять, что это значит... Я хочу почувствовать...
И еще, сказать ей, что во мне нет ни обиды, ни злости, ни ненависти, на тот случай, если для нее это важно...
Этот год – решающий. Я знаю.
-На следующей неделе. – Отвечаю я.
Назад дороги нет…
***
Собираемся, собираемся, собираемся… Кто и собирается, так это я! Ношусь по домику, как полоумная, зашвыривая в сумку все без разбора. Оп, а ведь это не мой купальник! Маринкин! Как он попал в мои вещи? Хотя… начиная с того момента, как ей в голову ударила любовь, от ее извечной стерильности не осталось и следа. Пора бы уже и привыкнуть.
Маринка сидит на подоконнике и ловит мух, в прямом смысле. Бамсь! – ладошкой по стеклу, и несчастная жертва дохлой изюминой валится на пол.
-Марин, поезд ждать не будет, в курсе? – говорю я.
-Хм, - вздыхает она и снова лупит ладошкой бедное насекомое. – Не мешай, я думаю!
Знаю я, о чем она думает! Вчерашний спор со Славиком слышал весь пансионат! Она пыталась утащить его с собой в Москву, а он просил ее представить себе, как они будут жить в одной квартире с ее мужем. Но в Маринке упрямства больше, чем веса – Славик вылетел из домика, грохнув дверью. Вот и первый подводный камень в их отношениях. Еще минута, и я заподозрю, что она специально оставила чемодан пустым – запакует в него предмет своего обожания и увезет. С нее станется! В том, что Славик в него поместится, даже сомнений нет. Он, скорее всего, оценил возможную опасность и со вчерашнего вечера носа не кажет.
-Слушай, Лен, как думаешь, он пойдет нас провожать?
Даже не уточняю, кто такой этот загадочный “он”. С того момента, как Маринка познакомилась с гидом поближе, все разговоры только о нем.
-А вчера он тебе не говорил?
-Нет, - вздыхает она. – Наверное, не успел…
-Или не смог… - это я произношу почти шепотом. Уж если подруга пытается в чем-то убедить, можно даже и рот не открывать, все равно ни слова не вставишь. – Так ты собираешься или нет?
Маринка слазит с подоконника и с вздохом начинает паковать чемодан. Через пол часа подъедет такси.
Вещи уложены, прощальным взглядом окидываю берег, море…
-Ленка!
Я даже сигарету выронила от неожиданности. Это ж надо додуматься: тихонечко подойти сзади и гаркнуть истеричным голосом прямо в ухо! Оборачиваюсь – так и есть: глаза на мокром месте, рот кривится, руки уже готовы размазывать сопли по щекам.
-Он не приде-о-от! Я поз… позвонила… а он… не придет!
Насколько я поняла, Маринка позвонила Славику, а тот сказал, что не придет провожать. Да, трагедия!
-Сходи сама.
-Не пойду! – мигом берет себя в руки, – возможно, он прав… Возможно, нам не нужно видеться, ведь расставаться так тяжело…
Она еще не знает, что потом будет винить себя в том, что не пошла. А я вчера кинула карты. Имею ли я право вмешиваться? Да черт с ним, с этим правом, с этими законами, если близкий мне человек лишает себя возможности быть счастливым! Но, я оставляю ей возможность выбора.
-Хочешь, он придет?
-Да… - одним дыханием. – Да!
Все-таки магия – сильная вещь!
Маринка несется в домик, открывает окно, выкрикивает его имя и закрывает. Все, как я сказала, не отступая от инструкций. Затем садится на крылечко рядом со мной и ждет. Еще не веря… Но я то знаю, что заклинание приведет его сюда так быстро, как способен бежать он сам. Вон, уже маячит его фигурка. Маринка подхватывается и несется навстречу, а я ухожу в дом. Им предстоит трудный выбор…
А вот и такси! Пока голубки милуются, приходится поработать швейцаром – подхватываю свою сумку, а заодно и Маринкин чемодан подмышку. Радушный таксист открывает багажник, помогает перевалить туда мой груз, все – я уже готова к транспортировке, даже сижу рядом с водителем и курю.
-Дамочки, мы когда-нибудь поедем или нет? Мне, в принципе, все равно, счетчик тикает, денежка капает, да только поезд, к сожалению, ходит по расписанию.
Маринка появляется одновременно с речью водителя, выставив вперед себя Славика, на манер щита.
-Лен, тут…
-В общем, мы подумали…
Не дура, сама вижу! Достаю Маринкин чемодан, счастливый Славик утаскивает его в домик, а подруга, облокотившись о дверцу…
-Я думала, ты станешь меня отговаривать.
-А оно тебе надо? – Спрашиваю. Ведь вижу, что решение окончательное и обжалованию не подлежит. И я за нее рада, честно!
Она улыбается и качает головой.
-Спасибо… Но я вернусь в Москву! Да что я тебе объясняю, ты и так знаешь.
Знаю! Вернется, что б развестись. И пока они могут меня видеть, машу рукой, моля бога, что б эти двое были счастливы.
***
Москва встречает, как я и предполагала, проливным дождем. От вагона до входа в метро – двадцать метров, пока добегаю, успеваю превратиться в мокрую курицу. Хлещет так, что кажется и крымский загар не выдержит, - смоется к чертовой бабушке. Сорок минут – и я в родных стенах: здравствуй дом! И в ответ он просыпается резким звонком телефона.
-Алло! – говорю я.
-Здравствуйте, мне посоветовали к вам обратиться… - говорит собеседник. – Тут такое дело…
Вникать в подробности по телефону – смысла нет, поэтому обговариваю время, кладу трубку и, не раздеваясь, ныряю в родную кровать! Все, я сплю!
Ничего мне не снилось. В смысле – ничего хорошего: будто я блуждаю в лабиринте, но раз за разом возвращаюсь к тому месту, откуда начала. И только нахожу тоннель, в конце которого маячит спасительный выход, нате вам, пожалуйста, - начинается землетрясение! Плюс какой-то докучливый комар звенит над самым ухом! Будильник… что б его!
Вам приходилось после недель блаженной неги вставать по первому зову механического петуха? Тогда вы поймете, почему он отправился летать до ближайшей стены. И только когда одна из отскочивших пружинок упала мне на лицо, я соизволила продрать очи. И даже пожалела о содеянном, - все-таки он прослужил мне верой и правдой почти пятнадцать лет! Я даже успела удивиться, что забыла его дребезжащий звон, - последние месяцы Маринка достойно заменяла все будильники мира, а ее так просто о стену не швырнешь. Стало грустно – мне ее не хватает, честно! Так это мы три дня не виделись, а что ж будет дальше?
Обдумать не радужные перспективы этого плана на будущее мне не позволил звонок в дверь. И уже с порога поняла, что столкнулась с силами, доселе неведомыми. И одна не справлюсь...
Если вы думаете, что мужчины не верят в чудеса, ошибаетесь! Они еще более суеверны, чем слабая половина человечества. Мужчина, который стоял в дверях был похож на сжатую пружину – того и гляди, взорвется! Взгляд решителен и тверд, но в то же время очень уставший, даже меланхоличный. И сразу видно, что приход ко мне – последняя надежда. И еще – от него веяло холодом…
Он прошел в комнату молча, только кивнул в знак приветствия. В кресло сел, как на кол, - спина прямая, руки на коленях, кулаки сжаты. Что он увидел на стене – ума не приложу, но смотрел прямо перед собой минут двадцать, не мигая. Я молча ждала…
-С чего мне начать? – Спросил он, выдавливая слова как бы через силу.
-Желательно, с начала…
Он отказался от предложенной сигареты:
-Понимаете, я женат. Вот уже семь лет… У меня красивая жена, даже умная, хотя это большая редкость. Причин жаловаться на наш брак не было до августа сего года. Я бизнесмен, занимаюсь поставками нефти, так что ограничивать ее в чем-то… В общем – позволял ей все. Она человечна, если можно так выразиться, всегда помогала своим знакомым с финансовыми проблемами… Не деньгами, нет, но каждый день у нас были гости, она их кормила, что ли… Я не против, нет, но…
Когда он ушел, у меня осталось гнетущее впечатление после почти двухчасового монолога.
Его жена попала в секту. Что тому виной? Павел обвинял себя, что не смог уделить Вике достаточно внимания. И мне пришлось его убеждать, что человек психически слаб, что она просто попала под влияние более сильной личности…
Когда я посмотрела на Павла магическим взглядом, то, что мне открылось, повергло в ужас! У любого предмета наличествует аура, даже неодушевленного. У Павла она была, но как бы вобрана в тело, внутри… Такое я лицезрела впервые!
По его словам, когда он в начале августа уехал в командировку, Вика вела себя, как обычно, но уже через двенадцать дней, когда вернулся, жену не узнал. Из жизнерадостной, отзывчивой девочки она превратилась в подобие мумии, с пустым, ничего не выражающим взглядом. Павел пытался с ней поговорить, но на все вопросы она отвечала, что деньги – зло. И все беды людские от денег.
Она таяла день за днем, отказывалась есть что-либо, кроме сырого геркулеса, пила только воду… и все время крутила меж пальцами четки.
А в один день, придя с работы, увидел голые стены… Квартира была девственно пуста, вся мебель, техника, ковры – испарилось бесследно. Даже сейф ухмылялся открытым провалом пасти… Пусто. Вика сидела на пружинном матрасе посреди комнаты, она улыбалась… Павел кричал, бегал по комнатам, грозился заявить в милицию – все бесполезно – жена не реагировала, и тогда он ее ударил, наотмашь, по щеке. Она только и сказала, не убирая дурацкую улыбку:
-Это беснуются демоны в твоей душе, но ничего, теперь им не за что ухватиться. А на тебе грех, и его нужно замаливать…
Он выбежал из дома даже не закрыв дверь, на улицу, под дождь… Все, что было нажито за многие годы – исчезло, как дым.
-Мне не жалко денег, нет, но избавление от них не принесет решение… она уже не будет прежней, да? Если можете, помогите, верните ее…
Викина подруга, Жанна, приютила Павла у себя – ему не хотелось возвращаться к женщине, которую любил, он боялся…
И Жанна рассказала ему, что вскоре после его отъезда, к ним на улице подошла незнакомка и молча протянула два приглашения на какую-то религиозную встречу. Жанна сразу выкинула листок, а Вика долго ела его глазами, а потом сказала, что пойдет… Подруга пыталась ее отговорить, но та была непреклонна. После этого они даже не созванивались.
Мне необходимо было посмотреть на девушку, и Павел, уходя оставил адрес. Но я уже предполагала, что увижу. А когда увидела, только уверилась, что без помощи не обойдусь.
Девушка была опутана чужой волей, словно паучьей сетью. Ей не оставили ни малейшего шанса на принятие собственных решений: постоянный транс, до тех пор, пока не исчерпает все силы своего организма. Потом сгорит… Все ее действия были запрограммированы, вложены в подсознание и она не допускала даже мысли поступить как-то иначе. Счет пошел на дни. Если я не сумею ей помочь, то душа, пока еще привязанная к бренному телу, покинет его навсегда. Уж не знаю, какое название носит секта, в которую попала Вика, но ясно одно – она оказалась в лапах собирателей душ. Ее ангел-хранитель отступил и его место занял демон разрушения, который после смерти девушки доставит ее душу своему хозяину и тот станет еще сильнее.
Заклинание отражения, которое я опробовала сразу же, демон отторг шутя. Девушка смотрела на мои действия безучастным взглядом, не проявляя интереса и не боясь. А демон, раз за разом разрушал мои попытки пробиться к ее сознанию.
В таких случаях необходим магический круг, образованный из нескольких мастеров. Демона необходимо не только изгнать, но и уничтожить, я одна не смогу его ослабить даже на йоту! Мне нужна помощь!
-Вы поможете? – Спросил Павел, когда я вышла из подъезда.
-Я постараюсь.
Не далеко от Рижского вокзала существует центр магической помощи под названием “ Вера и Надежда”, основанный еще в девяносто втором году одной из моих знакомых. И как не странно, ни одного мага под именем Вера или Надежда, там нет. Мою знакомую зовут Яна, но это для близких. Для клиентов – Янина. И иногда бывают такие случаи, когда необходимо для помощи клиенту образовать магический круг из нескольких мастеров, чаще – трех. Редко – пяти. Сегодняшняя клиентка, как раз тот вариант. Поэтому я, положив в сумку ее фотографию, без колебаний отправилась на “Рижскую”.
Здание, за те два года, которые я не была здесь, претерпело глобальные изменения. Оно подстроилось под время, обросло каменной кладкой, отгородилось от мира железными дверями с видеофоном и зеркальными отражениями окон.
Нажимаю на кнопочку, на экране появляется серьезное, неулыбчивое лицо охранника.
-Вы к кому? – спрашивает изображение.
-К Янине.
-Вы записаны?
-Нет, но…
Продолжить мне не дают.
-Ничем не могу помочь. Позвоните и предварительно договоритесь о встрече.
Монитор гаснет, не давая мне возможности для дальнейших дискуссий. Ну и что прикажете делать? Запрашивать аудиенции?
Есть способ гораздо проще и эффективней, единственное “но”, придется приложить максимум усилий. Отыскиваю подходящую лавочку, сажусь, пытаясь расслабиться настолько, насколько это возможно и мысленно тянусь к информационному полю своей знакомой. Ошибка исключена! Поле каждого человека имеет только ему присущие цвета. Нахожу магическим зрением мерцающую ауру на втором этаже и усилием воли начинаю ее раздражать. Я знаю, что происходит там, с Яной. Сначала возникает чувство дискомфорта, и рано или поздно она отследит источник неудобств. Все… Осталось две с половиной минуты на то, что б спуститься по лестнице, открыть дверь и махнуть мне рукой. Способ безотказный за одним исключением – теряет эффективность пропорционально расстоянию. Скорее всего это зависит от эмпатических способностей человека. А вот, кстати и она.
-Привет! – красивая, холеная женщина неопределенного возраста, улыбаясь, идет мне на встречу.
Сколько я ее знаю, не престаю удивляться, как можно сохранить себя в промежутке от двадцати пяти до тридцати лет.
На больший возраст не выглядит, но я-то знаю, что моложе ее на шесть с половиной лет.
-Привет – говорю я. – Вы никак обуржуазились, охрану себе завели?
-Это? – она поводит рукой, охватывая все здание сразу. – Это дань времени, в котором мы живем, попытка визуально придать значимости и веса… Но ты же знаешь, престиж и все такое…
Дверь открывает все тот же охранник, но в этот раз он уже улыбается и вежливо отступает назад.
-Пойдем в мой кабинет – говорит Яна. И бросает охраннику через плечо – меня нет ни для кого на ближайший час.
Мы проходим по холлу и в самом конце упираемся в стеклянно – матовую дверь.
-Это мои апартаменты. Второй этаж для клиентов, а здесь для гостей.
В комнате нет никаких предметов, связанных с магией, ни шаров, ни свечей, даже охранных амулетов. В общем, всей той бутафории, которая ввергает человека незнающего в религиозный ступор.
У меня создается впечатление, что я попала в пещеру, где вся мебель вырезана из гранита и расставлена вдоль стен, чтоб не занимать лишнего пространства. А посреди комнаты, огромный, тонны на полторы, аквариум. Кроме люминесцентных ламп, освещающих его мир, источников света больше нет. Только блики, отражающиеся от чешуи разноцветных рыбок.
-Как тебе моя комната отдыха? – спрашивает Яна. – Даже я здесь теряюсь, могу представить, что испытываешь ты…
Вопреки ожиданиям диван оказался мягким и уютным. Стеклянная стена аквариума прямо перед глазами создавала впечатление, что я и сама там, в подводном царстве.
-Нет слов, одни эмоции…
-Да уж. Сколько мы не виделись?
-Два года, - вздыхаю я. – Но я здесь не для ностальгии, мне нужна твоя помощь.
-А как иначе? Ты же оторвалась от мира, а могла бы работать с нами… Предложение все еще в силе.
-Нет.
-Принципиально?
-Нет, но мне так проще…
-Ладно, я спросила так, для порядка. Так что тебя привело к нам?
Я рассказала, стараясь не опустить ни малейшей детали, а затем протянула Яне фотографию. Она сжала ее меж ладоней и откинулась на спинку. Минуты две повисли тяжелым ожиданием.
-Очень сложный случай… - она открыла глаза и передернула плечами, стряхивая бремя чужой судьбы. И я не уверена, что объединившись, мы сумеем помочь. Она – смертник.
-Я знаю.
-И ты хочешь драться за ее душу? Рискуя? Зачем тебе это? Мы не можем исправить все! И иногда нужно уметь принимать поражение… Я не знаю, как ее вытащить! Если бы раньше, в первую неделю…
-А через проводника?
-А кто пойдет на бой? Может ты?
-Нет, мне не хватит сил. Но неужели нет никого, кто бы смог?
-Из нас – нет. Ты же знаешь, мы пользуемся своим даром для поддержки штанов, а это противоречит законам. Тут нужен серый маг, не принадлежащий ни тьме ни свету. Среди нас таких нет. Так или иначе, помогая людям, но получая взамен материальные блага, мы подписываем контракт с темной стороной. Если кто-то из нас пойдет за душей, он будет обречен.
-А попросить помощи высших сил?
-А зачем им вмешиваться? Для них нет крайностей, это мы придумали полярности: хорошо – плохо. Для них все едино.
-И что делать?
Яна помолчала, обдумывая ответ.
-Знаешь, мой учитель говорил, что всегда на земле для уравновешивания рождается серый маг. С открытым даром или закрытым, не важно. Главное – он есть. Можем попытаться призвать на помощь его. Если он сведущ, то поможет.
-А как его найти?
-А зачем искать? Создадим круг и попросим силы передать ему наше послание. Уж на это они пойдут.
-Когда?
-Сегодня среда. Привози девушку в пятницу, я пока все подготовлю.
Вот так. Что ж вы делаете, люди? Какое пользуете право владеть чужими душами? Ведь “там” воздастся, за все, по делам нашим. Неужели не страшно? Или вы просто слепы в своем стремлении? Я уходила от Яны с тяжелым сердцем, но в нем тлела, пока не смея погаснуть, искорка надежды. Все по воле Божьей, и если не получится, придется смириться.
|
