Воспоминания – трудная вещь. Откинувшись на кресле, он смотрел из-под полуопущенных век на монитор. Работа была закончена. Остаётся надеяться, что следующие искатели не повторят их ошибок. В том, что они будут, он не сомневался. Теперь. Раньше он думал совсем по-другому.
2 месяца назад.(слишком хорошая традиция, чтобы от неё отказываться)
Они многого достигли и были в обычном мире никем. И, чтобы достичь вершин самореализации они решили сделать это. Во что бы то ни стало.
-- Долго ещё?
-- Нет. Почти пришли.
Карабкаясь по склону и чертыхаясь, трое ободранных, с виду похожих на бродяг, подростков, сливались с окружающей природой. Имен у них не было, так как Здесь имена, прозвища, фамилии теряют смысл. Остаётся только суть. Экипированы они по-разному: один из них нёс на плече длинный брезентовый сверток, в котором с большим трудом угадывалась палатка. Остальные его спутники несли на сутулых спинах грязноватые рюкзаки. Лица у троицы были измученные, глаза меланхолично переводились с предмета на предмет без всякого выражения. Стояло жаркое и удушливое лето.
Ещё два дня назад никто из них и не подозревал о существовании друг друга. Занимаясь своими делами, ставя и достигая цели, погрязая в более или менее грязных делах и с трудом выпутываясь из них, они и не думали о его существовании. Но наступило время, когда достойных целей не осталось. Но какая жизнь без цели? И случайно им попадает Книга. Один из них прочёл Её в Интернете, другой получил Её, зачитанную, но никем так и не понятую от знакомого, третий просто Знал. И появился новый идеал, с трудом понятный некоторыми и совсем не понятый остальными – Центр Мира. Для его поиска не нужен компас, ведь есть воображение, не нужна карта, ведь есть голова. Раньше там не ступала нога человека. Но он был. Достаточно было провести воображаемую линию, и он становился видимым.
Позади остался старый, храпящий и сопящий мир, с его мелкими, преступными страстишками; мир, преступно беременный преступлениями и извергающий только преступления и преступные намерения, как муравьиная матка непрерывно извергает яйца. Уже второй день они удалялись от него к Центру Всего, тем временем как сзади разумные обезьяны захлёбывались спёртым воздухом, мучились погаными кошмарами… Шел третий, похожий на второй так же, как второй на первый, день, но Его не было видно.
Говорить не хотелось, рот открывался только для очередного глотка степного, удушающего воздуха. Разговоры велись по вечерам или на коротких получасовых привалах, но это были ничего незначащие для постороннего уха разговоры: о неведомых планах, об исправлении прошлого с помощью будущего, и о многом другом. Вокруг не было лесов, полей и пастухов со своими стадами. Весь мир физически лежал у их ног. Впереди виднелись хилая поросль акации и широкая яма, служившая некогда источником песка. Глаза путников бессмысленно бродили с предмета на предмет, в голове всплывали воспоминания. Вот день выхода из Старого Мира, когда случайно встретились все три искателя. Один вышел из дома и, пройдя километр, увидел, что он не один, что к нему присоединился еще один странник, такой же задумчивый, как он, с такими же намерениями, как он... Вот они, неизвестно зачем, остановились на перекрёстке, где через пару минут к ним присоединился третий попутчик с палаткой. Начал разматываться первый день: долгий путь, косые и удивленные взгляды прохожих, переправа на лодке, ночлег. Затем такой же долгий, но уже безлюдный путь по степи, первый день Безмолвия, привалы, дорога, ночлег… Утром третьего дня все трое почувствовали близость Цели. В воздухе было напряжение; непонятное, тягучее, однородное оно настораживало, но мир вокруг почти не изменился. То же пение птиц, отдалённые звуки проходящего ниоткуда в никуда поезда, бессмысленный лай бестолковых собак. Но вот один из путников остановился, и начал идти, стоя на месте. Потом остановился, подозвал остальных. Вместе они пытались пройти, но невидимая, как стекло, преграда не давала пройти. Они попутались найти её верх, но его не оказалось. Тогда было принято решение попытаться обойти её. Ещё полдня молчаливой дороги вдоль неведомой преграды, но вот один из искателей, держащийся рукой за Стену, вместе с палаткой и рюкзаком рухнул на землю. Стена закончилась также внезапно, как и возникла. Мир вокруг тоже преобразился – краски поблекли, стало тише. Решили заночевать возле внутренней стороны Стены. Разбивка палатки, собирание дров отняло последние силы, и, через минуту после короткой трапезы все трое спали. Не было ни снов, ни бессонницы. Был только провал.
Утро началось с непонятного звука, который был везде. Он исходил от деревьев, его издавали немногочисленные птицы, им колыхалась трава, но вдруг всё смолкло. Пропал звук, растворилась Стена. Начался четвертый день Поиска.
Через несколько часов искатели набрели не небольшой холмик, огороженный полугнилыми палками. Цель была достигнута, они это знали. Но так же они знали, что нужно довести до конца свои поиски и найти точку пересечения воображаемой ось с поверхностью земли. Не торопясь, они отбросили палки – они послужат дровами – они начали откапывать Нечто. Они не знали, что именно там есть, но были уверены, где это именно лежит. И вот на свет появился невзрачный, с отломанным краем и грязным корпусом выключатель. Лица путников исказились сложным букетом причудливо смешавшихся эмоций: разочарование, радость, недоумение. Смех, громкий и радостный смех пронёсся над притихшей степью.
Оставалось непонятно, что теперь делать. С одной стороны – цель достигнута, с другой стороны – ничего не изменилось. Почти одновременно их руки потянулись к выключателю, ведь терять нечего, последняя цель достигнута, а что за жизнь без цели. В гробовой тишине раздался щелчок, это был последний звук. Дальше – темнота.
Постепенно, как только что включённый ламповый телевизор, мир зажигался. Последние минуты перед потерей сознания казались размытыми, но в головах было Знание. Знание всего, что было, и Знание того, что больше не будет ничего. Этот мир рушился, достиг вершины и стал больше не нужен. Но в обмен на Знание ушли эмоции. Больше некуда было спешить. Они больше не были людьми в обычном смысле слова, они нарушали законы физики, написанные людьми для Старого мира: иногда их – то одного, то другого, то третьего – относило метров на сто, но на лицах не было удивления, была только усталость. Мир полностью утратил краски, осталось лишь жалкое их подобие, говорить было не о чем – они Знали всё. И когда один из них провалился в светящуюся белым светом дыру, никто из них не обернулся, просто пройдя по земле, появившейся вместо светящегося пятна. Они знали, что это ждёт всех их, что этого не миновать теперь, да и не хочется…
Второй путник начал медленно блекнуть и постепенно растворился. Шаг, ещё шаг, десять шагов, сто…Сбросив всё, что теперь уже стало ненужно: палатку, рюкзак, разогнавшись, последний искатель попытался выскочить из разрушающегося мира… Наступила тьма…
Это было довольно неприятно – во сне сваливаться с кровати. Звон в голове, пересохшее горло… Но звон стоял во всей комнате. С руганью, с трудом встав и нашарив тапки, он устремился к телефону и выключил будильник. Было пора ехать. В душе появилось странное чувство, которое бывает у человека, смотревшего странный, неподдающийся воспоминанию, сон. Но через минуту он забыл об этом.
Второй путник очнулся в электропоезде с десятью рублями, зажатыми в руке, и рюкзаком под боком. Он ехал на учёбу, но в голове плыло сожаление о потери чего-то ценного и такого нужного.… Но чего? С этим вопросом в голове он засыпает вновь…
Третий путник очнулся неожиданно, от ощущения чего-то горячего на коленях. Вскрикнув, он отбросил предмет, который упал на пол с глухим звоном и бульканьем. С удивлением признав в отброшенном предмете кружку, он поднял её. Судя по цвету и запаху, в ней был горячий чай… Память отказывалась отвечать на вопрос «Откуда он там взялся?». Последние минуты – чайник, стол… ВЫКЛЮЧАТЕЛЬ? Нет, это из сна… Но странное ощущение не покидало его… Выйдя на улицу, он огляделся. Зелёные деревья, утренние звуки… Взгляд пополз на небо и удивлённо застыл… По фиолетовому небу медленно плыли розовые облака…
|
