З Е Р К А Л О
Она смотрела на себя в запыленное не протертое зеркало и плакала. Плакала от большой и горькой обиды. Плакала молча, без рыданий, лишь только слезы текли и падали на телефонную книгу, небрежно брошенную на тумбочку в прихожей. «Кто придумал зеркала и зачем они нужны? Только отражение реальности и больше ничего». Юля подошла к зеркалу, дыханием оставила пятно и рукавом кофты протерла его от пыли. Но ничего не изменилось. Перед ней, напротив, стояла девушка с большим носом, маленькими не выразительными глазками, оттопыренными ушами, которые не могли скрыть редкие, почему-то всегда жирные, похожие на солому волосы. И прыщи… Прыщи на носу, на щеках, на лбу. «Я самая страшная девушка на всем белом свете! Уж лучше быть калекой, какой-нибудь, не так было бы обидно». Она еще раз посмотрела на себя в зеркало, с надеждой, что что-то измениться. Но ничего не менялось. Зеркало не врало.
Это повторялось почти каждый день. Обида то нарастала, то исчезала, но всегда в душе и сердце было необратимое ощущение несправедливости. Винить родителей она не хотела, а Господа Бога не могла, боялась. Жизнь - самое дорогое, что есть у человека, но нужна ли ей эта несчастная жизнь в облике маленькой страшилки, как «мило» называли ее жестокие одноклассники.
Сегодня день рождения у школьной подруги, но Юля решила не идти. Она сняла с себя нарядную, недавно купленную матерью на рынке, кофточку. Еще была надежда увидеть или хотя бы ощутить изменения в своем теле. Но зеркало не врало, отражая худое болезненное тело. Вскоре вся оставшаяся одежда упала на пол. Ей стало противно, и Юля стыдливо опустила глаза на ступни ног, которые были не по возрасту большими, Мамина обувь стала мала еще год назад, когда девочке было всего тринадцать лет. Вновь глаза уставились на отображение. Ноги, хоть и длинные, но похожи на два бамбука. Костлявые колени как-то неестественно выделялись вперед. Пучок редких и жестких рыжих волос нелепо смотрелся на костлявом белесом теле. Девушка провела рукой по животу, затем повернулась боком и надула живот, но он и без этого фокуса был большим, как у ребенка, болеющего рахитом. В какое положение она бы не встала, вместо грудей видела всего лишь два набухших, как два маленьких прыщика, соска. Опустилась на колено, подняла одежду и голой пошла к себе в комнату. Чистая накрахмаленная кровать была влажно прохладной. Не одеваясь, легла, сложила руки на груди как покойница и уставилась в побеленный потолок. «Я смерть. Я страшнее смерти. В Голливуде я с такой внешностью сделала бы себе карьеру», - она представила себя на сцене голой, с «Оскаром» в руках. Но никто почему-то не смеется над ней, а наоборот. Женщины плачут, мужчины стыдливо отворачивают свои взгляды… «Но я живу не в Америке. Я живу в убогой, похожей на меня стране, где все также не справедливо». Она вспомнила пошленький афоризм, что русский народ хороший, только люди – дерьмо. Юля опять плакала, и слезы стекали по щеке на подушку. Ей первый раз в жизни захотелось умереть. Только как уйти из этой жизни? Она захотела сначала выпрыгнуть из окна, но передумала. Люди увидят ее голой и беспомощной. Ее тело вызовет только смех и, наверное, кто-то даже одобрит ее смерть: «Зачем жить на свете такой уродине?» Лучше вскрыть себе вены. Нож тупой, наточить некому, ведь живем с матерью без мужчины в доме. Но у меня есть лезвие. Раз – полоснул по венам и жди, когда тебе станет тепло, хорошо и спокойно. Так говорят. Надо делать это в ванной, чтобы не запачкать квартиру кровью, а то матери, потом убирать. Будет злиться на меня и кричать во все горло, что я лентяйка и бездельница. Даже не пожалеет меня. А если без крови? Только таблеток нажраться или удавиться на батарее в ванной. Но вешаться больно и противно. Она приняла решение – лучше таблетки! Это самое правильное решение. У матери на кухне аптечка, в которой целая кипа не нужных лекарств, начиная от сердца, заканчивая слабительными. Слабительные - упаси Бог! От таких таблеток обо мне никакой доброй памяти не останется. Юля представила себя лежащей мертвой на кровати. Заходит милиция, врачи, соседи… «И все видят меня в таком непотребном виде после слабительных. Надо провести хорошую сортировку лекарств, чтобы не начудить». Она схватила со стула халатик, накинула на плечи и, не застегнув его на пуговицы, пошла на кухню, чтобы привести свой приговор в исполнение. До кухни не дошла – зазвонил телефон. Автоматом взяла трубку и услышала голос одноклассницы Тани. Это она отмечала сегодня день рождения:
- Ну, где ты там? Собралась? Тебя ждем одну.
- А кто пришел?
- Все свои. Случайных гостей нет. Виталик пришел, твой любимый.
От этого имени кровь ударила в голову, сердце трепетно забилось, дыхание сперло, а внизу живота растеклось приятное тепло.
- Жди, сейчас приду.
Забыв о таблетках, Юля помчалась в комнату. На миг остановилась у зеркала, еще раз взглянув на себя, затем взяла фотографию в стеклянной рамке, с которой смотрело красивое юношеское лицо Виталика, ее мечта и любовь, о которой она никому не рассказывала, кроме Тани. Юля представила его рядом, прижимающим ее к себе в медленном танце, его трепетное, волнующее дыхание, касание щекой к щеке, его крепкие плечи и нежные руки. На миг предалась мечтам и не заметила, как рука коснулась промежности, и пальцы нежно надавили на маленький бугорок. Девочка испугалась, сбросила с себя нелепые фантазии и с сожалением о не сбывшихся мечтах, поставила фотографию на свое место. Быстро оделась и перед выходом еще раз поглядела на себя в зеркало:
- Мне надо его увидеть, в последний раз. А после, я сделаю то, что решила, - как бы оправдываясь перед зеркалом, сказала Юля вслух.
На улице лето. Последний месяц выдался дождливым и прохладным. Чувствовалось дыхание осени. До встречи, с надоевшей за время долгой учебы школой, оставалось две недели. К подруге поехала на троллейбусе. Испытала какое-то удовольствие, что остановку проехала «зайцем». Шла без подарка, налегке. Подарок она вручила намедни, хотя говорят, что так не делают. Таня сама попросила, зная, что Юля купила ко дню рождения красивый чехол к телефону. Как откажешь единственной подруге. Таня дружила из-за того, что сама была не красавицей, но на фоне Юли выглядела куда лучше. Да еще характерами сошлись, как-то с полуслова понимали друг друга. Таня была еще очень компанейской и, не смотря на свою непривлекательность, умела своим обаянием завести людей, но с парнями у нее тоже была «напряженка». Ее родители имели свой бизнес, и семья жила в хорошем достатке, не зная слов «нет денег».
Уже на подходе к подъезду слышалась громкая музыка и веселый смех, которые были слышны из открытого окна. Гуляли от души. Дверь открыла именинница. Татьяна была в дорогом нарядном платье, голову украшала стильная прическа, а на лице, старательно выведенный рукой любящей мамы макияж. Подруги обнялись, целуя друг дружку в щечки. Родители предпочли не мешать любимому чаду своим присутствием и укатили на дачу за город.
За столом сидели одноклассники, уже подогретые легким алкоголем. Шумно болтали, смеялись, шутили, подтрунивая друг над другом. Атмосфера была праздничной. Увидев только что пришедшую гостью, все оторвались от своих тарелок и поприветствовали ее.
- Юла, тебе штрафную, за опоздание, - сказал Танькин сосед по парте, симпатичный мальчишка, с редким именем Виссарион. Он взял бутылку вина и до краев налил изящный бокал из хрусталя.
- Я не выпью столько, - с ужасом в глазах запротестовала Юля.
- Значит, так ты любишь свою подругу? – с упеком произнесла Татьяна, специально подыгрывая симпатичному парню.
Юлия, не отрывая глаз, смотрела на свою мечту, Виталика, в надежде, что он обратит, хотя бы на мгновение, свое внимание на нее. Но Виталия больше занимала гастрономия. Он вдумчиво пережевывал угощения, не обращая своего внимания на пустую болтовню. А она ждала, что он скажет ей: «Не надо, не пей!»
- Веся, - обратился Максим к Виссариону, - Не надо спаивать детей. Ей минералки или колы прысни. А то от вина с непривычки буйствовать начнет.
Максим перекинул взгляд на виновницу торжества, ожидая похвалы за удачную шутку. Танечка одобряюще улыбнулась. Максим не встречался с Таней, хотя иногда приглашал ее в компьютерный клуб, где бесцеремонно клянчил деньги в долг и использовал девушку как спонсора. Макс рубился в виртуальные игры, а Татьяна одиноко сидела рядом и радовалась за удачи «виртуального» ухажера. «Между нами ничего, но пусть все думают, что у нас любовь», - грустно жаловалась подруга Юле.
Ребята безудержно рассмеялись, а Юля обиделась на слова Максима, и чтобы доказать всем, что она не такая уж и паинька, залпом выпила стакан вина. В знак поддержки, все захлопали в ладоши. Вино градусом ударило в голову, от чего появилось желание громче говорить, размахивать, жестикулируя, руками и беспричинно смеяться. Юля, шатаясь, подошла к музыкальному центру и включила на полную громкость музыку, приглашая всех танцевать. Но никто ее не поддержал. Она танцевала одна, уйдя с головой в танец. Выглядело это крайне глупо и все, без исключения, смотрели на Юлю с долей иронии.
- Я же говорил, что ей нельзя пить, - с усмешкой, наблюдая за несуразными движениями, утонувшей в диком танце девушки, сказал в ухо имениннице Максим. Татьяне стало жаль подругу и чтобы ее вывести из этого дурацкого положения, она взяла Юльку за плечи и повела на кухню, яко бы посплетничать. Юля сопротивлялась, предлагая подруге присоединиться. Татьяна выключила музыку и силой повела на разговор.
- Слушай, ты меня поражаешь с каждой секундой все больше и больше. Твой протест никому не нужен. Особенно Виталику.
- Он ни разу на меня не взглянул.
- Сама виновата. Но выглядишь ты очень глупо. Не надо инициировать, выжди. Он сам тебя на танец пригласит, когда начнем все танцевать. Посмотри на Максима, как он на меня смотрит, хотя я никакого повода не давала.
- Заметно, - вытирая слезы, с завистью сказала Юля, - У тебя планы в этот вечер на него.
- Да. Хочу, чтобы он остался на ночь.
- У тебя с ним уже было это.
- Что ты имеешь в виду, ЭТО.
- Интим.
- Что ты. Мы даже не целовались. В щечку не в счет. Я только мечтаю. Пальчики уже устали от мастурбации.
- Ты, что, этим занимаешься?
- Ты какая-то патриархальная. Это все делают, когда секса нет. А если не удовлетворять себя, откуда ты узнаешь, что такое страсть? А я хочу быть с парнем страстной, я хочу все чувствовать. Будет не здорово, если он меня бросит после первой ночи из-за того, что я бесчувственное бревно. А если его удастся поразить страстью, как на привязи будет за мной ходить.
- Ну, ты даешь! Откуда ты все об этом знаешь?
- Мама с подружками постоянно болтает по телефону о сексе. А я подслушиваю. Мне эти дела тоже интересны. А еще пару книжек у мамы без спросу взяла. Даже картинки есть.
- Покажешь?
- Ну не сейчас же. Зайдешь как-нибудь, займемся ликбезом.
- Ты что, я еще не готова быть лесбиянкой. Конечно, я люблю тебя, но как подругу.
- Глупая. Ликбез по старинке называют ликвидацию безграмотности.
- Вот еще словечко. Надо русским языком заняться, а то у меня вечная тройка. Вот так ляпнешь слово, не зная значения, насмешишь народ.
- Ладно, пойдем. А то разбегутся без нас.
Никто разбегаться не собирался. Ребята травили пошлые анекдоты и безудержно смеялись. Появление девушек встретили аплодисментами. Максим суетливо разлил вино по бокалам и сбивчиво произнес тост во здравие Татьяны. Именинница сияла от счастья, выслушивая пожелания от парня, на которого имела виды. «Быть такой же красивой и сексуальной…», - как не заслушаться такими пожеланиями. Все тело горело огнем. «Этой ночью он будет мой!», - твердо решила Татьяна и чтобы завести ребят, предложила сыграть в бутылочку. Все радостно поддержали предложение.
- Давайте допьем, оставшуюся бутылку шампанского и начнем, - взволнованно, к большому удивлению Юли, засуетился Виталий. Юлия не сводила глаз с Виталика, погрузившись в мечту об одном, пусть единственном в ее жизни поцелуе. Максим из горлышка допил шампанское и величественно поднял пустую бутылку над головой: «Вот он, божий перст маленьких шалостей. Девчонки, готовьтесь к разврату! Мальчишки с мальчишками не целуются, девочкам ради тренировки можно. Для поцелуев парочки удаляются в спальную, но больше минуты не задерживаться» Правила были приняты с большим одобрением и безоговорочно. Ребята перенесли стол в сторону, чтобы освободить место для развлечения. Все усели на паркетный пол, образовав круг. Первую попытку предоставили Татьяне, как имениннице. Она внимательным взглядом осмотрела присутствующих, нашептывая какие-то пожелания, резким движением, раскрутила бутылку. Тут же посыпались комментарии и шутки. Горлышко указало на Стаса. Он с вожделением посмотрел на Татьяну и потер в предвкушении удовольствия руки. Татьяна, как бы оправдываясь перед Максимом, невинно печально пожала плечами.
- Внимание! – предупредил всех Станислав. Он опрокинул как в танго девушку, нежно расправил на ее голове волосы и впился в накрашенные Танькины губки. Таня от наслаждения, уже не стесняясь Максима, закрыла глаза. Поцелуй оказался затяжным. От недостатка воздуха у парочки подкосились ноги, и они чуть было не упали. «О-о-о-о!» - все от восторга захлопали в ладоши. Стас, довольный тем, что удивил окружающих, стер с губ остатки губной помады и, поглядывая в сторону Макса, гордо произнес: «Учитесь, дети!» Татьяна, облизывая свои с размазанной помадой губы, снова виновато посмотрела в сторону приревновавшего ее друга. На лице Максима появилась озлобленная ухмылка, и он срывающимся голосом прокричал:
- Не задерживаем движение.
Следующая по очереди, бутылочку крутила Наташа, симпатичная с мягким голосом девушка. Она была влюблена в Станислава. Но ее симпатию парень игнорировал. Девушка глубоко вздохнула и со словами: «Стасик, может, повторишь свое мастерство?» Бутылочка закрутилась, выискивая партнера и, выбор пал опять на Станислава. Наташа не могла сдержать радости, от волнения вся раскраснелась и часто задышала. Парень сексуально наигранно провел по губам языком, подхватил Наташу на руки, вдохнул ее волосы, издав звериное рычание, и с жадностью поцеловал девушку. Комнату снова заполнили восторг и эмоции. Юля больше всех смеялась и переживала за подружек, хлопая без устали в ладоши. Максим, с трудом контролируя свою злость, старался своим голосом перекричать всех:
- Настало время мастера. Все внимание! Слабых прошу удалиться в туалет.
Он попытался что есть силы раскрутить бутылку, но рука от волнения соскочила и бутылка сделала только оборот, указывая на Стаса. Станислав встал, вытер рукавом рот и, вытянув руки для объятий, страстно произнес:
- Ну, иди ко мне. Я поцелую тебя так, как не делает этого даже Боря Моисеев.
Эта шутка рассмешила всех до слез. Всех, кроме Максима. Его самолюбие было сильно задето и все выходки одноклассника, только раздражали. Он снова взялся за бутылочку. И как в первый раз, рука подвела. Сделав чуть больше оборота, горлышко показало на Юлю. Юля от стеснения покраснела и закрыла лицо руками. Пусть не Виталька, так хоть Максим подарит ей первый в жизни поцелуй! Но Максим глупо смотрел на всех, давая понять, что не собирается целовать Юлю. Пауза оказалась чрезмерно долгой, и ребята стали подбадривать товарища:
- Давай, давай, прикуси Юльке язычок.
- Не отлынивай!
- В спальню их на час.
- Не-е-т, вы чё! – задыхаясь, проговорил парень, - Давайте закончим эту детскую игру. Что мы как дети.
-Ой, ой, взрослый нашелся, - со смехом в голосе сказала Наталья, - Наверное, до сих пор в раздевалке спортивного зала за нами в замочную скважину подсматриваешь.
- Максим начинай шоу или все-таки, тебе показать, как надо это делать, - ехидно сострил Станислав.
Юля молчала, как будто ее это не касалось. Она уже не улыбалась, предчувствуя, что добром это не кончится.
- Да отвяжитесь от меня, - Максим был вне себя от бешенства. Рот скривился, на скулах заиграли желваки, ноздри раздувались как у быка, раздраженного красным цветом плаща тореадора, пальцы сжимались в кулак. Он осмотрел всех поочередно, горящими ненавистью глазами и тоном, не терпящим возражений, произнес:
- Все, хватит, сами ее целуйте. Мне лучше унитаз поцеловать, чем это убожество.
В комнате воцарила такая тишина, что слышно стало, как идут часы на кухне. Улыбки исчезли. Все устремили взоры на Юлю. Девушка почему-то улыбнулась, то ли не переварив до конца, сказанные в ее адрес слова, то ли наоборот, дала всем понять, что ее нельзя уже чем-либо обидеть.
- Макс, извинись, - сурово сказал Виталий.
- Нет, зачем же, - мило, как будто речь шла о мелком пустячке, на котором не стоит сосредотачивать внимание, - Я - и есть убожество, разве не так? Об этом знают все, даже я. Только зачем же заострять на мне внимание? Ладно, проехали... Макс, игра не закончена, ты выбрал унитаз. Иди, целуй.
- Макс! - повторил свое требование Виталий, который поднялся с пола и угрожающе встал напротив обидчика. – Извинись.
Максим струхнул и заискивающе попросил, почему-то прощение у всех:
- Ребята, простите, погорячился.
Юля не слышала последних слов, сказанных Максимом. Не попрощавшись с компанией, она вышла на улицу. Ее встретил прохладный вечер. Шел мелкий противный дождь. Стемнело рано. Вечерние улицы осветили тусклые фонари. Тело знобило. Обидных слов было достаточно, чтобы в миг протрезветь. Она шла как зомби. Без слез и эмоций. Куда шла, не знала. Даже не было уже никакой обиды на выскочку Макса: «Что на него обижаться, если это все - правда. Он только сказал то, о чем думали все. Но есть понятие человечности. Если это понятие разбилось о черствые сердца почти близких людей, тогда я медленно превращаюсь в ни что».
Тело под дождем основательно промокло. «Даже небо плачет, жалея меня, самую несчастную девушку», - думала Юля, слизывая с губ капельки дождя, казавшиеся солеными, словно слезы. Девушка шла долго, не оглядываясь, а когда опомнилась, то поняла, что ушла слишком далеко. Место было незнакомое. Темнота и редкие фонари, которые почти не освещали улицу, навеяли ощущение страха. Ей захотелось бежать, но куда? Решила зайти в первый попавшийся подъезд, чтобы не мокнуть под дождем, осмотреться и понять, в какую сторону надо идти. Дом был старый. Мерзкий запах, доносившийся из подвала, смешавшихся крысиных фекалий, кошачьей мочи, плесени и вонючей сырости хуже нашатыря ударил в нос. Легкие сдавило. Юля выглянула из подъезда, пытаясь рассмотреть окрестности. Квартал, с железными гаражами посередине, был такой же старый, как и дом. Во дворе, раскачиваемый ветром, желтым глазом светил одинокий фонарь. Напротив, с выбитыми окнами и наполовину разрушенной крышей, стоял дом под снос. Одним своим видом он наводил ужас. Юля вышла из подъезда под дождь, чтобы обойти этот дом с надеждой найти хоть какой-нибудь знакомый ориентир. Почти бегом обошла дом и к своему разочарованию увидела распластавшийся за домом пустырь и лишь вдалеке, на расстоянии, наверное, больше двух километров стояли с огнями в окнах высокоэтажки московских новостроек. Идти на свет через незнакомый пустырь Юля не рискнула и решила, почему-то, вернуться в это жуткий, с неприятным запахом подъезд. Только она завернула за угол, как за предплечье больно схватила сильная рука. Юля даже не успела разглядеть человека. Язык онемел, и она не смогла выдавить из себя даже крика испуга. Мужчина резким движением прижал ее хрупкое тело к себе, второй рукой прикрыл рот так, что стало трудно дышать, и волоком потащил в нежилой заброшенный дом. Юля почти потеряла сознание. Ее тело бессильно обмякло, ноги еле передвигались. Туфелька с ноги слетела и потерялась. От мужчины пахло хуже, чем из подвала отвратительного подъезда. Страх, не ощущаемый никогда ранее животный страх, охватил всю детскую душу девочки. В голове крутилась как испорченная пластинка только одна мысль: «Только бы не убили!» Ее затащили по разломанной бетонной лестнице на второй этаж. К великому ужасу, Юля увидела второго насильника, который был намного выше и сильнее. Холодное лезвие большого ножа коснулось горла ее тонкой хилой шее.
- Пикнешь, сука, убью! – прошипел сквозь зубы мужчина.
Девушка поняла, что надо сделать все, о чем они попросят. Но изверги молчали. Ее аккуратно положили на продавленный от старости, без ножек диван, резким движением сорвали трусики и все... Остальное было кошмаром, который не присниться в страшном сне. Она ничего не ощущала, ни страха, ни боли, ни стыда. Все ушло в пустоту. Время остановилось, настала вечность истязаний. Когда они ушли, Юля не помнила. Дождь закончился, настала, ломающая голову, тишина. Она лежала, боясь пошевелиться, и не открывая взгляда от окна, похожего на злое око смерти. «Надо встать. Всего два шага до окна. Немного сил, чтобы перевалиться через подоконник и будет конец мукам» Но не было сил даже покончить с собой. Небо очистилось от туч, нежный блеск звезд рассеялся по небосводу. Воздух стал холоднее, словно иголки вонзался в нежную кожу. Тело без движения онемело и продрогло до косточек. Попыталась пошевелить пальчиками рук, но не поняла, двигаются ли они. Поднесла руку к лицу, провела по щеке. Пальцы нащупали соленую дорожку от высохших слез. Дыханием, еще теплым, попыталась согреть сжатые в кулачок пальчики.
Звезды исчезли в предрассветном небе. Она встала и, шатаясь, дошла до окна. Двор стал хорошо виден. Из-за гаражей появилась свора дворовых собак и, не обращая внимания на сидевших на скамейке котов, удалилась молча за дом. Ранняя птичка известила всех о наступившем утре. Но люди не просыпались, балуя себя сладким сном.
Юля вернулась к дивану, подняла порванные трусики и попыталась ими вытереть запекшуюся на внутренней части бедер кровь. Кровь ее не испугала. Во рту пересохло, сильно хотелось пить. Она спустилась медленно вниз, придерживаясь за стену. Перил не было. Ее снова тянуло в тот омерзительный подъезд, куда она зашла, прячась от дождя. Там, она отчетливо помнила, где-то капала вода. На улице слишком рано, ее никто не увидит. Стараясь по возможности быстро пересечь двор, она добралась до подъезда. На самом деле, в подвале капала вода. Не пугаясь шныряющих в темноте крыс, Юлия почти на ощупь нашла кран,
откуда звонкими каплями падала в образовавшуюся лужу вода. Приоткрыв кран, девушка с жадностью выпила две ладошки, с неприятным металлическим вкусом технической воды, вымыла лицо, ноги. На левой ноге болела рана, полученная в то время, когда ее тащили на второй этаж. Вернулась к заброшенному дому, чтобы найти потерянную туфельку. Она нашла ее в грязной луже, каблучком вверх.
Домой добралась на попутной машине, автостопом. Водитель за всю дорогу не обронил ни слова, лишь в конце сухо сказал: «Береги себя». Мать уже ушла на работу. Это к лучшему, не будет задавать глупых ненужных вопросов. Ее встретило зеркало. Она смотрела в него и не узнавала себя:
- Здравствуй, зеркало. Не узнаешь? Это я, Юля, - говорила она с ним, как с человеком, - Видишь, как просто стать женщиной. И как сложно, чтобы в этом важном преобразовании присутствовала, хотя бы, маленькая, неумелая, обманчивая любовь. Но мне не повезло даже в этом.
По большому счету, больших перемен в себе она не заметила. Глаза… Глаза стали взрослее на несколько лет, лицо осунулось от бессонной ночи, в прядях волос на висках появилась седина.
Юля долго лежала в ванной. Ни мыльная пена, ни мочалка не могли смыть ощущения чего-то грязного, омерзительного, как ни старалась она, докрасна растирая тело. После ванной, даже не попив чаю, девушка свалилась на кровать и уснула мертвым сном. Разбудил ее свет, который неприятно бил в глаз из приоткрытой двери. С трудом уселась на краешек кровати. Тело было какое-то ватное, словно разбитое железной булавой. Мать почувствовала, что дочь проснулась и, широко раскрыв двери, вошла в спальную комнату.
- Что мне скажешь? – недовольным тоном, спросила мать.
- Ты о чем?
- Что, все? Стала взрослой? Можно домой на ночь не приходить уже, да? Я не спала всю ночь.
- Да, я стала взрослой, - ей хотелось сказать, что тоже не спала всю ночь, но сдержала себя от ненужных комментариев.
Мать ничего не ответив, развернулась и демонстративно ушла к себе в комнату, напоследок сильно хлопнув дверью. В ее комнате громко зазвучал телевизор. Юля зашла к матери без стука, резким движением выдернула шнур из розетки, не позволив матери досмотреть очередной бездарный сериал, и села напротив в кресло. Мать молчала, ожидая истерику. Обе давно привыкли к бурному выяснению отношений. Нервное напряжение нарастало. Первой нарушила томительное молчание Юля:
- Кто мой отец?
Мать задумалась: «К чему этот неуместный и неприятный вопрос?» Помолчав, ответила, что говорила много раз:
- Он был хорошим человеком. Я сама ушла от него к другому мужчине.
- Я это уже слышала. Мне важно знать кто он, где живет. Я хочу его увидеть.
- Ты знаешь, - ответила мать нервно, - Мы расстались, когда я была беременна тобой. С того момента я его не видела.
- Ты врешь. Ты мне врешь все мои четырнадцать лет. Я уже взрослая и мне неприятно, что ты держишь меня за дуру.
- Все, хватит, прекрати мне выговаривать, - перешла мать на крик, - Я и так несчастна. Не делай меня своими глупыми поступками еще несчастней. Не забывай, что я тебя кормлю, и ты живешь, пока, на мои деньги.
- Ты мне предлагаешь в четырнадцать лет самой на хлеб зарабатывать? Я могу заработать.… На трассе. На другую работу меня не возьмут. Стыдно за меня не будет?
- Прекрати!
Юля ушла, громко хлопнув дверью, не слушая, летевшие вдогонку упреки. В комнатах воцарила гробовая тишина. Выключив свет, дочь легла на кровать. Мысли, разламывая голову, не давали покоя. Но то, что произошло вчера, странно, было не главное.
Мать вошла не слышно, в темноте присела на краешек кровати, нагнулась и нежно поцеловала дочку в щеку.
- Прости меня. Мне больно вспоминать, как я потеряла свое и твое счастье. Это мой грех, что ты живешь без отца. Но я тоже живу без мужа. Тебе из твоей комнаты не слышно, как я каждую ночь реву в подушку, осознавая свою неполноценную жизнь. Я еще не такая старая. Еще хочется любить, чувствовать, мечтать о сильном мужчине. И не только мечтать. Какое счастье испытываешь, когда тебя обнимают сильные мужские руки. Ты чувствуешь себя защищенной от всех бед. Это поймешь, года через три.
В ресницах матери запутались соленые слезы. Юля их не видела. Она чувствовала, что мать страдает, что душевная рана разрывает ее на части.
- Прости меня, мамочка.
Мать с дочерью обнялись и разрыдались на плечах друг друга, чтобы со слезами скинуть то напряжение и непонимание, которые уже долгое время терзали женские нежные души. Всю ночь они проговорили. Мать впервые рассказала Юле об отце, о том, каким он был, чем занимался, как любил и ухаживал. Юля в своем, еще детском сознании, со слов матери, рисовала образ отца, его волевое красивое лицо, гордый профиль, его сильные руки. Ей на миг показалось, что она узнает отца из тысячи мужчин. Только бы встретить его на своем пути.
- Он был известным спортсменом. Как-то на танцах меня обидели, не лестно отозвались обо мне, так он так отделал троих, что его долго потом таскали в милицию. Подруги завидовали мне, что у меня такой сильный мужчина.
- Он был красивый мужчина?
- О, да! Я сама была удивлена, когда он обратил на меня внимание.
- Тогда в кого я такая некрасивая и страшная?
Мать с болью восприняла эти слова:
- Ты совсем не страшная. Это со многими бывает в переходном возрасте. Слышала сказку о гадком утенке? Так вот, с тобой происходит та же история. Я верю, ты изменишься и будешь красивой, как твой отец.
Под утро женщины уснули. Усталость и переживания сломили их. Сон был крепким и спокойным, без сновидений. Проснувшись, Юля вспомнила вчерашний разговор. Стало как-то спокойно и легко на душе. За свои четырнадцать лет дочь первый раз услышала откровения матери и ощутила какую-то родственную близость. Девушка не стала рассказывать матери о страшной истории, которая произошла с ней. Низ живота еще сильно болел, как злое напоминание скотской мужской похоти. Она, не смотря на отвратительное самочувствие, не захотела сидеть дома. От постоянных воспоминаний той страшной ночи можно было сойти с ума. Надела спортивный костюм, кроссовки, бейсболку и пошла на улицу, чтобы побороть в себе чувство ненависти к людям, осознавая, что с таким чувством долго не проживешь. Но жить надо. И что интересно, чувство любви и жажда жизни, после этих событий резко обострилось. Гуляла долго, смело всматриваясь в лица спешащих людей, пытаясь в их глазах прочитать мысли, чувства, желания. И даже почувствовала, что у нее это получается. После двух дней, проведенных дома, воздух кружил голову. Юля с наслаждением вдыхала его всеми легкими. Ушла от дома далеко, да так, что сил на обратную дорогу не хватило. Тяжесть в ногах и усталость заставили ее пойти на остановку. Слилась с ожидающей троллейбуса живой массой, но ей показалось, что она стала задыхаться среди людей, и Юля отошла в сторону. Взгляд остановился на красивом, в восточном стиле, плакате, где мальчишкам предлагались занятия по рукопашному бою. В конце плаката маленькими буквами был адрес спортивного клуба. «Это ведь через квартал от моего дома», - удивилась она. Подошел автобус, но Юля в него не села, решила до дома дойти на своих двоих: «Надо учиться быть сильной, выносливой и терпеливой!» Ноги гудели, каждый шаг отдавался болью в икрах и ступнях. В висках пульсировала кровь, в глазах потемнело. Внутренний голос то и дело спрашивал: «Зачем тебе это надо?» Юля шла уверенным шагом, пересиливая боль и усталость, не сбавляя темпа и думая, для чего все это на самом деле? Что она сможет себе доказать? Она пока не находила ответа, но душа требовала изменений. Изменений к себе, к людям, ко всему окружающему миру. Прошло почти два часа с того момента, когда Юля решила себе доказать на что она, хрупкая, нежная и слабая девушка, способна. До дома оставалось совсем чуть–чуть. Но она приняла решение пока домой не идти. Спортивный клуб «Победа» встретил ее запахом потной одежды, перемешанный с запахом кожанных боксерских перчаток и мешков, подвешенных к потолку. Шла тренировка. Ребята на секунду отвлеклись, удивляясь появлению незнакомой девушки. На лицах некоторых мальчишек она уловила лукавые ухмылки. Ребята, почувствовав суровый взгляд тренера, с еще большим усердием принялись отрабатывать приемы. Тренер давал команды твердым голосом и хлопал в ладоши, что означало приступить к отработке нового приема. Он ходил по краю жесткого борцовского ковра и делал замечания, поправляя ребят в выполнении задания. Иногда сам вставал в пару и четким резким движением показывал, как надо делать. В этот миг все до единого устремляли свои восторженные взоры в сторону учителя. Юля была удивлена твердой дисциплине послушанию подопечных тренера. Она с интересом разглядывала ребят и не заметила, как сам тренер незаметно подошел к ней.
- Вы кого-то ждете? Тренировка только началась и не скоро закончится.
- Нет, я никого не жду. Я пришла заниматься.
Откровенный ответ девушки удивил тренера.
- Вы не боитесь крови?
- Я ничего уже не боюсь, - замысловато ответила Юля.
- Молодец.
- Я хочу заниматься у вас.
- У меня нет группы для девочек.
- Я бы не стала заниматься с девчонками.
- Если вас кто-то из мальчишек потягал за косы, это не повод заняться боевыми искусствами.
- Я хочу доказать себе.
- Это важно. Но неужели для этого нет другой альтернативы, кроме как рукопашный бой.
- Нет! – звонким голосом ответила девушка.
Тренер долго и внимательно, словно пытаясь ее изучить, смотрел на Юлю, затем взял ее за предплечье и повел на середину борцовского ковра.
- Миша Высоцкий, подойди сюда.
Подошел симпатичный мальчишка, ровесник или чуть старше по возрасту, чем была девушка.
- Ударь его.
Девушка непонимающим взглядом посмотрела сначала на тренера, а затем на соперника, посчитав предложение тренера шуткой.
- Я не могу. Я никогда в жизни не дралась, - после затянувшейся паузы, почти шепотом, сказала девушка.
Щеки, от волнения и стеснения перед мальчишками, которые все до одного просверлили ее своими озорными взглядами, залились ярким румянцем.
- Ну, давай. Будь смелее, - сказал Миша и больно, пытаясь спровоцировать ее на действия, толкнул Юлю в плечо. От толчка, плечо сильно заныло.
- Бей! Представь, что я твой злостный обидчик.
Юля готова была убежать из спортивного зала от стыда за свою глупую затею. Парень еще раз больно толкнул девушку в плечо. От боли и от безысходности на глазах выступили слезы.
- Ладно, Миша, иди. Внимание! Продолжаем тренировку.
Юля готова была разрыдаться от стыда, но эти взволнованные взгляды симпатичных мальчишек сдерживали слабость.
- Вернись!- срывающимся на высокие ноты голосом, прокричала она.
Миша обернулся и с недоумением посмотрел на девочку. Юля приблизилась и неожиданно для всех со всего маху залепила парню пощечину. Хлопок звонким эхом, словно удар кнута, отозвался в тишине спортивного зала.
- Вот это нокаут!
- Миша, сдавайся!
- Удар покруче, чем у Николая Валуева!
Смеялись все: ребята, тренер, Михаил, приложивший ладонь к щеке. Этот смех заразил и Юлю. Она рассмеялась от души, до слез, всем своим маленьким сердечком понимая, что не сможет больше жить без этих веселых и жизнерадостных мальчишек.
- Молодец! – подвел итог тренер, - Хорошо, так и быть. Приходи через день к шести часам вечера. Кстати, меня зовут Андрей Васильевич.
Тренер, в знак расположения, протянул для пожатия свою сильную руку.
- А меня зовут Юля, - пожимая своей ручкой сильную и большую ладонь, ответила девчушка.
- Хорошо, Юлечка. Ну, счастливо, до встречи, - тренер, держа ее за руку, проводил до выхода и с улыбкой на суровом лице, ласково похлопал по спине. Правильно ли он сделал, что разрешил этой девчонке приходить на тренировки? Или это решение было принято под впечатлением последних событий, а честно сказать из жалости к ней. В какую-то секунду он даже пожалел об этом. Но сказанные слова обратно не вернуть. Он вспомнил ее хрупкое, не сформировавшееся, можно сказать, задержавшееся в развитии тело. Эта детская наивность и прямота, а самое главное ее чистая душа стали главной причиной принятия решения. «Поживем-увидим!» -резюмировал он свои умозаключения.
Юля пришла домой с таким чувством, будто она совершила сегодня важный для всех и, прежде всего для себя, героический поступок. Мать, встретив улыбающуюся физиономию дочери, с порога спросила, что случилось.
- Я нашла стержень своей судьбы!
- И какой он, этот стержень?
- Стальной.
Проголодавшись за день, обе, мать и дочь с аппетитом поужинали и разошлись по своим комнатам. Мать ждала, когда дочь зайдет, что-то осталось недосказанным за столом на кухне. На самом деле, через некоторое время Юля тихо постучала в дверь и спросила разрешения войти.
- Мама, у тебя есть деньги?
- Зачем?
- На спортивную форму.
- Ты знаешь, что у нас с деньгами очень туго.
- У нас всегда туго. Но для меня это важно. Очень важно.
Матери пришлось побороть себя, чтобы не выразить свое недовольство. Она заметила перемены в дочери и не хотела больше увеличивать ту пропасть в отношениях, которая образовалась за последний год. Долго копалась в шкафу, наверное, раздумывая, сколько денег из неприкосновенного запаса можно выделить дочке. И, наконец, решив, выложила на стол несколько купюр:
- Этого хватит?
Дочь не поверила щедрости матери. Схватив деньги, Юля накинулась на маму с объятиями и чувством благодарности. Нежно погладив дочь по голове, мать порекомендовала потратить деньги с толком.
Юля с большим нетерпением и волнением ждала этого дня. Купив новые кроссовки и футболку, вечером девушка отправилась на стадион и заставила себя пробежать три круга, чего не могла сделать на занятиях по физической культуре. Устала сильно. Легкие, казалось, разорвут грудь. Болело в правом боку и сильно першило в горле. Оставшийся вечер ужасно ныли ноги, ломило в икрах и, почему-то, чесались ступни.
В зал пришла загодя. Присела на скамейку и стала ждать ребят и тренера. Вскоре, один за другим, стали подходить с большими спортивными сумками в руках мальчишки. Юля с усмешкой посмотрела на свой пакет и подумала, что спортивная сумка ей тоже не помешает. Пришел и Михаил, соперник той «страшной» дуэли. Юля поразилась, что все, кто приходил в спортивный зал, запросто с ней здоровались за руку и относились к ней не как к новичку, а как к члену единой команды. Миша по-свойски, отвел ее в раздевалку и показал ей отдельную комнату для переодевания. В спортивный зал вошли с дружным гомоном и без промедления тут же построились в одну шеренгу. На середину ковра вышел Михаил и четким голосом скомандовал:
- Направо! Бегом марш!
Юля замыкала колонну. Темп был выше среднего. Уже после первого круга девушка стала сбавлять скорость бега, но поняла, что этого делать ни в коем случае нельзя. Стиснув зубы, она догнала последнего мальчишку и «вписалась» в заданный темп, подавляя жалость к себе. Пробежали еще четыре круга. На последнем круге она споткнулась и чуть не упала. Задыхаясь, она широко открытым ртом хватала воздух, на тонкой шее вздулись вены, грудь сдавило до боли. Но ноги еще передвигались. Михаил, хлопнув, совсем как тренер, в ладоши, приказал перейти на шаг. Началась разминка. Юля отдышалась и с большим старанием и самоотдачей стала выполнять упражнения. Футболка от пота промокла до нитки. Она волновалась, почему нет до сих пор тренера. Вдруг он не придет. В глубине души, Юля еще не доверяла Михаилу, считая, что он не может ее научить тому, что может сделать Андрей Васильевич. Опасения ее не оправдались. Тренер пришел именно в тот момент, когда Михаил закончил тренировку. Юлю определили в группу новичков, с которой начал заниматься высокий жилистый парень по имени Вадим. Он понятливо рассказывал о том, что и как надо делать. Андрей Васильевич часто подходил к новичкам и лично показывал стойку, поправляя корпус, а также положение рук и ног.
- Не устала? – ласково спросил тренер.
Юля устала как никогда, но сказать «да», значит дать повод тренеру потерять уверенность в ней.
- У меня еще есть силы, – ответила она.
- Молодец. Держись.
Полтора часа пролетели в одно мгновение. Только слабость и отсутствие сил напоминали о первой и очень важной тренировке. Расходились, пожимая на прощание руки. Ни один мальчишка не оставил ее без внимания. Кто пожал нежно руку, кто ласково похлопал по плечу, кто лукаво подмигнул и даже предложил проводить до дома. Ощущение радости и заботы до краев наполнили ее ранимую девичью душу. Она радовалась пакету, потому что донести до дома большую спортивную сумку у нее не хватило бы сил. В девять вечера, не ужинав, только выпив стакан компота, Юля заснула глубоким детским сном. Спала крепко, как на фронте после боя. Утром еле сползла с кровати. Тело было бесчувственным, как будто чужое. Но надо было идти на стадион. Быстро искупалась под холодным душем, надела спортивную форму и выбежала из подъезда на пробежку. Размялась, сделала гимнастику и побежала. Первый круг дался очень тяжело. В ногах болью отдавался каждый шаг. Даже подумала все к черту бросить и пойти домой. Но вспомнила ребят, тренера, которые, несомненно, верили в нее, и стало стыдно за свою слабость. Волю сжала в кулак и пробежала полных три круга. Удивительно, но телу стало легче.
И так, день за днем.
Настали дни учебы. Изменений за это время никаких не произошло. Словно и не расходились на каникулы. Юля почувствовала, что в ней исчез, если можно назвать, «бытовой» интерес к одноклассникам. Остался только ее чистый маленький мир, в котором она жила. Бывшая подруга Татьяна за все это время даже не поинтересовалась, как Юля добралась в тот злополучный вечер домой и теперь стыдливо отводила в сторону глаза. Естественно, отношения с Максимом для нее были важнее. При встрече сухо поздоровалась и бросила дежурную фразу: «Как дела?» Юля ответила одни м словом: «Замечательно!» Неведомо откуда, странно даже для себя, Юля обнаружила желание получать знания. «Выйти замуж за принца на белом коне, обеспечив себе безбедную жизнь также не реально, как зайца научить летать. В этом жестоком мире надо рассчитывать только на себя!» Учителя были приятно удивлены горячим желанием Юлии из вечной троечницы перейти в ранг старательных учениц. Все давалось с трудом, ведь за эти годы было многое упущено. После занятий приходилось оставаться в школе и просить учителей о дополнительных занятиях. Учителям было очень приятно.
Год прошел в постоянном напряжении и трудах. За все это время Юля не пропустила ни одной тренировки. Каких-либо замечательных событий не произошло, за исключением одного, обретенных друзей, в лице мальчишек из секции рукопашного боя. Юля с удивлением отметила, что это был первый год в ее жизни, когда она ни разу не болела простудой.
Однажды, перед тренировкой, тренер сообщил, что через месяц состоятся соревнования и ребятам надо тщательно подготовиться. Юле тоже предстоит выступать в показательном поединке. От волнения, на глазах девушки выступили слезы. Такого доверия ей никто никогда не оказывал. Ребята восприняли эту новость бурными аплодисментами и задором, в полной уверенности, что сестренка, как ласково называли ее мальчишки, непременно выиграет. После тренировки Юля подошла к Андрею Васильевичу и стыдливо попросила одолжить небольшую сумму денег, чтобы купить к соревнованиям новую футболку. Тренер, улыбаясь, достал из портмоне деньги и протянул их девушке:
- Это тебе на футболку. Деньги возвращать не надо, пусть это будет подарок от меня.
Юля хотела сказать слова благодарности, но ее взгляд сосредоточился на фотографии, которая находилась под пластиком во внутренней части портмоне. Тренер, заметив некорректное любопытство ученицы, резким движением перед самым носом захлопнул кошель и убрал его в задний карман спортивных брюк.
- Спасибо, Андрей Васильевич, - в состоянии глубокой задумчивости, сказала Юля.
Тренер нежно потрепал ее по голове и сказал:
- Беги, ребята тебя заждались.
От предложения проводить она отказалась:
- Я сама дойду до дома. Спасибо. Хочется одной прогуляться. Ребята не обиделись. Распрощались и группами разошлись в разные стороны.
Эта фотография, до боли знакомая, не давала покоя. «Где я могла видеть это лицо?» Она пыталась вспомнить, но безуспешно. Мысли поглотили ее так, что Юля отказалась посмотреть по телевизору любимый фильм. Легла спать рано и с этой мыслью заснула.
Вот и настал день соревнований. Спортивный зал был празднично украшен. Собралось много народу: родители и друзья спортсменов, простые зрители, сами участники соревнований и строгие, в белых рубашках с черными бабочками на шее, судьи. Утром было взвешивание спортсменов и жеребьевка.
Соревнования начались с торжественного построения, выступления ветеранов спорта и подъема флага под государственный Гимн. Это придавало особенный пафос и торжественность мероприятия. Уже от этого Юля сильно разволновалась, по телу пробежал озноб, ладошки вспотели, чувствовалось, как в груди сильно бьется сердечко. Девочек, участвующих в соревнованиях было мало, по одной, максимум две в каждой команде. Хотя выступление было показательным, Юля понимала всю ответственность перед тренером, ребятами и собой. «Я сделаю все, чтобы не подвезти тренера и команду», - твердо решила она. Девушки выступали первыми, что называется на подогреве достопочтенной публики. Юля до пота размялась, выслушала последние напутствия тренера, пожелания победы от ребят. Секундантом был Миша. Он помог тщательно подогнать экипировку, забинтовать ее маленькие кулачки, подогнать по размеру головы защитный шлем. Судьи объявили о начале соревнований и пригласили на ковер Юлю и ее соперницу. Девушка была выше ростом и казалась крупнее по весу. Юлю это не испугало. В последнее время она со многими мальчишками из команды дралась на равных, не боясь синяков, ссадин и ушибов. Пожали руки, прозвучал звонкий гонг, судья дал команду начать бой. Юля, не раздумывая, пошла в нападение. Соперница со знанием дела ушла с линии атаки и попыталась прессинговать Юлю, вытолкнув ее за ковер. Судья попросил вернуться в исходное положение. Снова отмашка рукой и предложение начать бой. Юле удалось сблизиться, сделать обманное движение и поймать соперницу за куртку. Последовал бросок. Навалившись своим хрупким телом, пошла на удержание. Противнику удалось вырваться. За бросок Юлия получила два балла. Соперницы снова сошлись в схватке. Юля удачно нанесла удар в корпус противника и сделала подсечку ногой. Девушка упала, но успела увернуться от добивающего удара. Юля заработала в копилку победы еще один балл. Зрители оценили активность девушки бурными аплодисментами. Ребята их команды, надрывая горло, неистово кричали, пытаясь дать советы к дальнейшим действиям:
- Бей левой в корпус!
-Встречай, встречай…
- Уходи с линии атаки!
Но Юля ничего не слышала и не видела. Ничего, кроме соперника. Так учил тренер. А Андрей Васильевич стоял как монолит и не один мускул не дрогнул на его суровом лице, лишь только вздутые вены на висках говорили об его переживаниях. Он мысленно читал молитву. Ему казалось, что от победы этой девочки, зависит весь успех его команды. Если бы кто знал или смог почувствовать, что творится у него в душе и сердце! Времени до окончания поединка оставалось совсем мало. Победа была практически в руках. Соперница пошла в ва-банк, но Юлия, как учил тренер, провела рукой в корпус и, подойдя вплотную, схватила противника для броска через себя. Но вес, из-за усталости, осилить не смогла. Обе девушки стали падать. Соперница, в падении расцепила руки и попыталась оторваться, но по инерции упала на Юлю, сильно ударив локтем в лицо. Юля ощутила нестерпимую боль, из глаз посыпались искры, по лицу потекла теплая алая кровь. Все это произошло на последней секунде боя. Ребята вместе с тренером кинулись, к лежащему на ковре, члену команды. Врач попросил всех отойти, чтобы осмотреть травму.
- Сломан нос, надо срочно везти в больницу, - прозвучал вердикт эскулапа.
- Миша, ты остаешься за старшего. Я повез Юлечку в клинику.
Андрей Васильевич взял девушку на руки и понес к выходу. Ребята со словами поддержки последовали за тренером и распрощались с боевой подругой только на выходе. Строгий голос Михаила вернул всех в зал. Ребята злым взглядом смотрели на виновницу трагедии.
- Я не хотела, так получилось… Это произошло случайно, - оправдывалась девушка.
- Это спорт, а не случайность, - ответил Михаил.
Андрей Васильевич мчал как на гонках «Формулы». Юля полулежала на заднем сиденье. Тренер с большим переживанием смотрел в зеркало заднего вида на девушку. Ее лицо было все запачкано кровью, но, поймав взгляд учителя, Юля улыбнулась такой трогательной улыбкой, что у Андрея Васильевича не выдержали нервы и на глазах выступили слезы.
- Андрей Васильевич, я футболку всю испачкала!
- Не переживай. Я тебе куплю десять таких футболок.
- Спасибо. Мне так много не надо. Мне бы новенькую.
- Крепись, все заживет, - обнадежил тренер ученицу, - Ты у меня сильная.
Юлия в знак согласия кивнула головой. «Какая сила воли к жизни живет в этом хилом на вид теле девчушки. Она много достигнет», - гордился своей подопечной Андрей Васильевич.
До приемного покоя Юля дошла без посторонней помощи. Тренер только за локоть поддерживал ее. Врач осмотрел травму и, улыбаясь, сказал:
- Сделаем из тебя красавицу!
- Вы только постарайтесь, я заплачу деньги, - каким-то дрожащим, не своим голосом произнес тренер. Видно, нервы окончательно сдали у него.
- Какие деньги, папаша. Не позорьте меня в этих святых стенах, - с обидой, вперемешку с иронией, ответил хирург.
Яркий свет белых стен палаты слепил глаза. Юлю, после анестезии тошнило. Кружилась голова. Сильно хотелось глотнуть свежего воздуха. Рукой провела по лицу. Повязка неудобно стягивала лицо. Нос неприятно побаливал. Дышать приходилось ртом. Девушка попыталась приподняться. Очень хотелось посмотреть на себя в зеркало. Но только Юля уселась на кровать, как дверь в палату распахнулась, и вошел «веселый» доктор:
-Здравствуй, красавица. Как самочувствие? Не переживай, долго здесь тебя держать не будем.
Юля ответила, что чувствует себя неплохо, но очень хочет увидеть своих друзей. Хирург подошел к окну и поманил Юля к себе. Несмотря на головокружение, она подошла к окну.
- Смотри, - махнул головой в сторону окна доктор, - С самого утра здесь дежурят.
Девушка посмотрела в окно и не поверила своим глазам. Под окном собралась вся команда вместе с тренером. Миша, с улыбкой до ушей, держал над головой серебристого цвета кубок.
- Все-таки, выиграли! – с гордостью за друзей, произнесла Юля.
Вскоре, в палату, с большим пакетом в руках, зашел Андрей Васильевич. Он нежно, с любовью обнял Юлю. Поставив пакет на прикроватную тумбочку, он достал из него красивый в деревянной рамке диплом и зачитал надпись, где за волю к победе награждалась Павлова Юлия. Девушка, приняв из рук тренера награду, прижала диплом к груди.
- В пакете фрукты, сок и шоколад. Ребята купили. Они сильно переживают за тебя.
- Я вижу. Андрей Васильевич, спасибо вам и ребятам. Я представить себе не могла, что у меня когда-нибудь будет столько друзей. Передайте им, что я их сильно люблю.
Вновь заглянул врач и предупредил тренера, что больной нужен покой. Юля не хотела отпускать Андрея Васильевича. Он снова по отечески обнял ее и сказал, что после выписки заедет за Юлей и отвезет ее домой.
- И еще, я позвонил твоей маме и все рассказал о случившемся. Так что, жди ее.
Юля долго еще махала ручкой ребятам, пока те не скрылись за высоким забором. Мама пришла через полчаса после ухода ребят и тренера. С порога расплакалась, увидев дочь с повязкой на лице. Долго стояли обнявшись. Мать всхлипывала и рукой гладила короткие волосы дочери. Юля отстранилась от матери, схватила диплом и с гордость его показала. Зоя Сергеевна, так же как и дочь, прочитав надпись на дипломе, прижала его к груди. Мать пришла после ночной смены. На лице усталость. Юля сказала, что ее выпишут через пару дней, и попросила маму не волноваться.
- Все будет хорошо. Из больницы домой меня отвезет Андрей Васильевич. Я тебя с ним познакомлю.
- Как его зовут? - переспросила мать.
- Андрей Васильевич. А что?
- Да так, ничего особенного. Имя хорошее.
Юля долго взглядом из окна провожала мать. «Как хорошо, что мне сломали нос. Мне никогда за всю мою недолгую жизнь не уделяли столько внимания и заботы», - про себя наивно рассуждала девчонка.
Настал день, когда Юлю пригласили в процедурную, где медсестра аккуратно сняла повязку. Врач самодовольно оценил свою работу и с большим желанием протянул Юле небольшое зеркало. Девушка себя не узнала. Как можно измениться за какие-то четыре дня! Она не верила, что видит себя. От счастья, ее лицо расплылось в лучезарной улыбке. В зеркало она увидела стоящего в дверях Андрея Васильевича. Как не терпелось ей похвалиться. Тренер, крепко пожимая руку хирургу, осыпал девушку комплиментами, радуясь за свою подопечную. Юля долго подбирала слова благодарности для врача, но ничего не придумав, просто обняла его и чмокнула по-детски в щечку.
Вот и дом. Кажется, прошла вечность. Как можно соскучиться по дому, ведь прошло всего несколько дней. Юля два раза постучала в дверь. За дверью послышались торопливые шаги мамы. Дверь распахнулась. Юля, держа за руку Андрея Васильевича, с гордостью представила его матери. Мама широко улыбнулась, протягивая для пожатия руку. Но улыбка с лица слетела, тело ослабло, ноги стали ватные и, чтобы удержаться на ногах, пришлось опереться о дверной косяк. Мать разрыдалась. Юля не понимала, что происходит. Андрей Васильевич, достав носовой платочек из кармана брюк, пропитал им выступивший на лбу пот. Потом подошел к матери и страстно прижал ее к себе. Он и Она обрушили друг на друга шквал горячих поцелуев. Юля не верила своим глазам и ничего не понимала.
- Что происходит? Объясните же мне! – требовала она. Но на нее совершенно не обращали никакого внимания. Буря эмоций захватила взрослых людей. Они плакали оба, ее мать и этот строгий, но важный в ее жизни мужчина. Девочка, сквозь слезы, вперемешку с поцелуями, только улавливала обрывки фраз и слов:
- Я столько лет…
- Я не забыл…
- Я ждала… Прости…
- Я тебя до сих пор люблю…
Мать дотянулась рукой до Юли и, взяв ее за руку, приблизила к себе:
- Юлечка! Это твой папа.
Она смотрела на себя в чистое зеркало и плакала. Плакала от большой и светлой радости. Плакала молча, улыбаясь своему счастью, лишь только слезы текли по щекам. Она не могла оторвать взгляда от той, что была напротив.
- Кто ты? – спрашивала она саму себя.
- Я – Юля. Не помнишь, зеркало?
Перед ней стояла красивая стройная девушка. «Снится это или наяву? Может ли быть счастья так много сразу?» Юля смотрела в зеркало. Зеркало не врало. Оно не умело врать. Зеркалу не вспомнить ту маленькую несчастную девчушку, искавшую смысл жизни в своем отражении….
Ее мысли прервал телефонный звонок. Она не торопясь сняла трубку:
- Слушаю.
- Я уже умираю без тебя, - голос Михаила дрожал от волнения, - Любовь разрывает мое сердце на части.
- Я мчусь тебя спасать!
Она подошла к зеркалу и поцеловала его, оставив на память сердечко из губной помады….
2007 год
|
