- 139 – 24.05.07.
Паразит гипнотизировал кольцо полукопчёной колбасы, которая нагло разлеглась на кухонном столе и бессовестно распространяла чарующий аромат.
Морально-нравственные нормы не позволяли сделать решающего прыжка, но предательские вкусовые рецепторы подталкивали на преступление. Пёс подрагивал, и только эти еле уловимые спазмы выдавали чудовищную борьбу внутреннего единоборства.
- Тебе ли с такими мышцами, с твоей молодостью и, наконец, с твоим ангельским обаянием раздумывать?! Прыгай, хватай и ешь! – Булькала слюна в узкой собачьей пасти.
- Как можно?! Ведь ты – воспитанный пёс! К тому же тебе доверяют, тебя любят! Неужели колбаса дороже уважения? – Рвалась собачья совесть.
- Хозяйке для тебя ничего не жалко! Она всё тебе простит! Ешь, давай! – не унимались вкус, запах и зрительное восприятие. Слюна потоками затапливала горло и переливалась наружу, стекая тонкой ниточкой с розовых губ собаки.
- Вот именно: ничего не пожалеет, а ты, ради трёх сот грамм колбасы готов предать?!
Паразита звали Альфредом, а по-простому – Алька. Пёс обладал исключительным экстерьером и был самым красивым представителем своей породы во всей округе. А ещё Алька обожал колбасу! Паразитом собаку называла хозяйка, когда Альфред проявлял свинские манеры. Вот и сейчас, гипнотизируя продукт, Алька от своей совести слышал обращение «паразит».
- Самый что ни на есть паразит и есть! Какая от тебя польза? Вон, другие собаки, кто сад охраняет, кто на охоту ходит, кто детей стережёт. А ты? Такса – норная собака, охотник! А какой ты охотник? Разве что беззащитную колбасу атаковать! Охотничек – Не унималась совесть, чувствуя, как одерживает верх над соблазном.
Алька облизнулся, и с трудом опустил голову. В животе что-то недовольно заворчало. Пёс потоптался на месте, поднял было свой узкий нос, но тут же отдёрнул.
- Нет! Я – сильный, умный и воспитанный парень! Я смогу удержаться! – Упрямо гавкнул Альфред, стараясь лаем отогнать соблазн.
- Молодчина! Я горжусь тобой! Ты – настоящий друг человека! Там-та-ра-рам-та-ра-рам-там-там! – Ликовала совесть, толкая в бок подружку сознательность. Та скромно улыбнулась и с опаской посмотрела на соблазн, подталкиваемый вкусом запахом и зрительным образом.
- Мозг, займись делом! – Прикрикнула совсем освоившаяся совесть.
Алька неожиданно для себя вспомнил, как три дня назад гости хозяйки угощали его шашлыками. Тогда мясо уже не лезло в горло, и умненький Альфредик додумался закапать излишки. Нельзя же неблагодарно отворачивать морду от угощения?
- Здорово! Спасибо, память! – Взвизгнул шоколадный пёсик и, подпрыгнув на месте, помчался к кусту крыжовника.
Лапы моментально превратились в глиняные наболдашники, на носу красовался коричневый нарост, но Алька упрямо продолжал свои археологические раскопки. Уже через пять минут окрестности крыжовника наполнились счастливым чавканьем.
Соседский кот Саркофаг сидел на дальней липе и наблюдал за коротколапым обжорой. Неожиданный порыв ветра чуть не сбросил рыжего шпиона с ветки. Саркофаг почти врос в кору липы, прильнув к ней всем своим толстым телом. Тот же порыв ветра принёс с собой запах колбасы, беззащитно лежащей на кухонном столе!
- Колбасаааа! – Взвыл рыжий разбойник, и понёсся в сторону кухни.
Алька краем глаза заметил движение неопознанного мохнатого объекта и, не раздумывая, рванул с места!
- Ах ты, рыжий вор чужого имущества! Рррразорву на сотню плюшевых котят! – Залился лаем Альфред, практически доведя Саркофага да инфаркта.
Колбаса спасена. Совесть спокойна. Желудок полон. Враг бежал. Жизнь удалась!
|
