10 ДНЕЙ ЛЮБВИ
На дворе было тёплое июньское утро. Провинциальный городок только просыпался от лучей летнего солнца. По тротуарам спешили пешеходы, а по дорогам вереницей тянулись разноцветные автобусы, троллейбусы и маршрутные такси. Все спешили на роботу и, не смотря на середину недели, радовались жизни, не думая о том, что впереди ещё целая рабочая неделя.
По одной из узких улочек спешила молодая симпатичная девушка. Невысокая, хрупкого телосложения, она бежала, ловко перепрыгивая через лужи, которые оставил вчерашний летний дождь. Видимо она проспала и спешила на работу. Лёгкий ветер растрепал её короткие темные волосы. Она сама была подобно ветру, который всё сносил на своем пути.
Пробежав ещё несколько кварталов, ей удалось втиснуться в какой-то автобус. И следующую пару остановок она спокойно проехала. Выйти из автобуса оказалось труднее, чем туда попасть, но, преодолев все препятствия, ей таки удалось вырваться на свободу. Перепрыгнув ещё через несколько луж, девушка оказалась возле нужного ей здания. И вскоре она уже мчалась по широкой мраморной лестнице на второй этаж.
Шурка, ну наконец-то! Где тебя носит? Шурик уже рвёт и мечет! – на встречу девушке выбежала её подруга.
Это была высокая темноволосая девушка с красивым лицом. Это была подруга Шуры – они дружили с детства. Вместе учились, а теперь вместе работают в местной газете «Луч солнца». Звали подругу Зоей. Не смотря на свою красоту, Зоя не могла найти счастья, она очень из-за этого страдала. Шуриком же девчонки называли своего начальника Александра Владимировича Бурлаку.
Да иду я, иду! – наспех крикнула Шура.
Опять проспала?
Потом расскажу!
Через несколько минут Александра стояла «на ковре» у начальника. Это был красивый мужчина тридцати пяти лет. Он был талантлив и скромен. Сначала работал под началом одной из известных газет города, но вскоре решил открыть свое дело. Так как городок был маленьким, то ему это удалось почти без трудностей. Он набрал хорошую команду работников и не имел с ними никаких проблем. Писал в своей газете, о чем хотел. К сотрудникам относился снисходительно. В общем, характер у него был достаточно мягок. Но когда дело заходило о дисциплине, тут он не щадил никого. Он терпеть не мог, когда кто-то опаздывал или не являлся на работу вообще. Самое важное для него было осуществить всё задуманное в срок.
Вот и сейчас Александра стояла в его кабинете, прикидывая, сколько всего ей придется выслушать. Она ждала, пока её начнут ругать, но Александр Владимирович почему-то не спешил воспитывать свою подчиненную. Он молча сидел за столом и пересматривал какие-то бумаги. Атмосфера его кабинета начала давить на Шуру. К тому же было очень душно.
Простояв так ещё с добрых три минуты, Шура не выдержала и решила напомнить о своём существовании. Но её намерению не суждено было сбыться. Она только набрала воздуха, чтобы заявить о своём присутствии, как сдержанный сильный голос сказал:
Невская, я заметил, что ты пришла, - читая её мысли, сказал начальник. – Я немного занят, но если ты подождешь несколько минут, я сообщу тебе хорошую новость.
Тогда, может, я сначала посещу своё рабочее место, а потом зайду к вам? – спросила Шура.
У тебя есть семь минут, чтобы это сделать! Успеешь? – не отрываясь от бумаг, спросил Бурлака.
Конечно! Через семь минут буду у вас, - пообещала Шура и выскользнула в коридор.
Пробежав по длинному коридору, Александра добралась до нужного ей кабинета и толкнула кулаком дверь. Её взору открылась привычная картина: два стола, заваленных бумагами, два компьютера, шкаф с неисчислимым количеством папок, стены, обвешанные рисунками и странными картинами. Это был их с Зоей кабинет. Как привычен был для них этот творческий беспорядок. И сколько Александр Владимирович не просил их убраться на своих рабочих местах, они не спешили это делать, потому что этот беспорядок создавал им особую атмосферу, в которой работалось и хотелось работать.
Шура бросила свою тряпичную сумку с большим количеством застёжек и фенечек на первый подвернувшийся стул. Затем она стянула с себя терракотовую ветровку и поспешила включить электрочайник. Пить кофе на работе – какая это плохая привычка. Но всё же этой привычке следуют абсолютно все люди.
Ну? И что он от тебя хотел? – с нетерпением спросила Зоя.
Кто? Шурик?
Ну, да!
Не знаю, - ответила Шура.
Как не знаешь! Он же вызывал тебя к себе! Значит, за чем-то вызывал. Не просто же так! – не успокаивалась Зоя.
Он попросил меня подойти к нему через семь минут, - сказала Шура и посмотрела на часы. – Кстати, у меня осталось четыре с половиной минуты.
Постой, Шурик вызвал тебя в кабинет, а потом отпустил на некоторое время, так как занят и даже не заметил, что ты опоздала!
Да уж!
Ни фига себе! Что с нашим шефом! Что-то большое в лесу сдохло!
Да не говори!
Шурик, Шурик! Эх, стареешь ты! – лирически пробормотала Зоя и принялась за работу.
Она сейчас работала над важной статьей, которую ей поручил Бурлака, сказав при этом, что будет очень-очень не доволен, если она не выполнит её в срок. Поэтому Зоя и старалась. Сейчас она сидела за компьютером и «гипнотизировала» монитор. Видно было, что она зашла в тупик и ей ничего не лезет в голову. Шура же заливала растворимый кофе кипятком и поглядывала на часы. От их занятия девчонок отвлёк шум открывающейся двери. В комнату вошел начальник – Александр Владимирович Бурлака. Зоя от удивления едва не проглотила компьютерную мышку, а Шура чуть не упустила чайник с кипятком. Начальник в их скромной обители собственной персоной! Это уж действительно что-то большое в лесу сдохло.
Александр Владимирович оглядел их кабинет, но ничего не сказал, а лишь слегка улыбнулся. Но эта улыбка долго не продержалась на его лице. Он остановил свой взгляд на Шуре и сказал:
Александра, прошу пройти в мой кабинет. У меня для вас есть хорошая новость, - сказал шеф и бесшумно вышел.
Шурка, по-моему, нашего шефа украли инопланетяне на летающей тарелке, а это его жалкий клон, сделанный на быструю руку и совершенно не знающий характера оригинала, - сказала Зоя.
Не придумывай! По-моему, он просто счастлив. Кто-то его очень обрадовал, - высказала свою теорию Шура и поспешила в кабинет начальника.
Шура дошла до кабинета и постучала. Войдя, она увидела начальника стоящего у окна. Когда он к ней повернулся, она увидела, что его глаза просто сияют. Да, он был очень счастлив. Но что его так осчастливило.
Александра, проходи, садись. У меня для тебя превосходные новости! – Александр Владимирович улыбнулся, и на его щеках появились небольшие ямочки. – Помнишь месяца два или три назад я отправил твою статью на конкурс «Невская сказка»?
Ну?
Так вот, ты победила!
Как? – Шура опешила.
Ты заняла первое место, и они хотят с тобой работать, - продолжил Бурлака.
В каком смысле работать? – спросила Шура.
Ну, я точно не знаю, но мне кажется, что они хотят подписать с тобой контракт.
Контракт? – не переставала удивляться Шура.
Да! Так что собирайся, завтра ты едешь в Петербург в командировку на десять дней.
Подождите! Как завтра? Я завтра не могу, я…
Ничего не хочу слышать! Это твой шанс и ты должна его использовать! Или ты предпочитаешь всю жизнь проработать в моей газете и просидеть в этот микроскопическом городке, который даже на картах не часто встретишь, а не то, что где-то услышать можно его название. Собирайся и поезжай. Тебе причитается приз и превосходный шанс показать себя.
Но…
Никаких «но»! Ты меня поняла? Возвращайся на своё рабочее место и напомни Зое, что она должна сегодня дать мне свою статью на пересмотр. Свободна! – распорядился Бурлака.
Шура вышла из кабинета в шоке. Она заняла первое место на конкурсе «Невская сказка». Уму не постижимо! Это был самый известный конкурс журналистских статей. И вот её статья… Что тут говорить. Она постаралась на славу.
Рабочий день прошел для Шуры невероятно легко. Она выполнила все поручения начальника, успела помочь Зое со статьей и естественно вечером успела отметить свою победу. Вечером она уложила чемодан, взяв с собой самые необходимые вещи. Александр Владимирович добыл ей билеты (в Питер и на обратную дорогу) и полностью оплатил командировку.
Впереди были десять дней, которые Шуре придётся провести в огромном городе – в северной столице. Как же ей всё-таки хотелось вырваться из этой будничной жизни провинциального городка, на станции которого поезда стояли от силы минут десять. А вдруг там, в Петербурге она встретит свою судьбу. Возможно, ей предложат работу в каком-то известном журнале, который читают по всей России. А возможно ей встретиться тот единственный принц, о котором так мечтают все девушки. Кто знает, что ждёт её в Петербурге?
Поезд на Санкт-Петербург стоял на станции пять минут, поэтому Шура особо не смогла попрощаться со всеми, кто пришел её проводить. А проводить её пришла немалая компания: её мама, Зоя, Шурик и ещё несколько человек из газеты. Коротко попрощавшись со всеми, она чмокнула маму, и Александр Владимирович помог ей поднять чемодан на высокую ступеньку поезда, так как станция их городка имела очень низкие платформы, которые едва можно было назвать словом «платформа». Не успела Шура сесть в поезд, как он тронулся, и вскоре платформа маленького едва известного провинциального городка со всеми провожающими на ней превратилась в маленькую точку.
С соседями в купе Шуре повезло. С одной стороны на верхней и нижней полках были женщина лет сорока и её дочь лет двенадцати. С другой стороны на верхней полке был парень. Он, сгорбившись, сидел на своей верхней полке и читал какую-то книгу. Когда в купе зашла Шура, её попутчики подняли головы и посмотрели на неё. Шура поздоровалась и заняла своё место на нижней полке, положив свою дорожную сумку на пол.
Парень с верхней полки отложил свою книгу и осторожно слез. Сев рядом с Шурой он поспешил представиться:
Алексей Кошелкин, можно просто Лёша.
Александра Невская, можно просто Шура, - подражая парню, представилась Шура и улыбнулась.
Парень тоже ухмыльнулся. Шура всмотрелась в его лицо. Немного худощавое, но не тощее, лицо украшали небесно-голубые глаза, обрамлённые длинными светлыми ресницами. Правильный классический прямой нос и розовые влажные губы. На лицо спадали ровные светлые волосы, длинная челка, зачёсанная набок, прикрывала один глаз. Шура отметила для себя, что этот парень довольно симпатичный. Хотя на первый взгляд голубоглазый блондин с длинными волосами напоминал типичный образец студента из глубинки страны.
Поняв, что неприлично долго рассматривает своего попутчика, Шура быстро отвела от него свой взгляд. Она попыталась завести разговор с женщиной сидящей напротив. Оказалось, что её зовут тоже Александра, но обращались к ней не «Шура», а «Саша». А её дочь звали Алёнкой. Разговор завязался. Они начали обсуждать разные темы так просто и легко, как будто были старыми знакомыми. Почувствовав себя не в своей тарелке, Алексей вышел из купе, нервно хлопнув дверью и оставив женщин наедине. Воспользовавшись его отсутствием, а его не было довольно долго, Шура переоделась, надев лёгкие спортивные штаны и майку.
Ночь прошла довольно спокойно. Поезд не сильно качало, поэтому Алексей ни разу не свалился с верхней полки, чего очень опасалась Шура. На утро все дружно перекусили и стали ждать каждый своей остановки. До Питера было ещё довольно далеко, поэтому Шура не спешила упаковывать вещи, которые понадобились ей в поезде. А вот Александра с дочерью засуетились. Они выходили на какой-то маленькой станции далеко от Питера. Саши начали прощаться. Они хорошо поладили, но знакомство в поезде чаще всего долго не держится.
«Вот теперь можно будет нормально поговорить с парнем», - подумала Шура.
«Наконец можно спокойно поболтать с этой девчонкой», - подумал в свою очередь Лёша.
Сбегав за кипятком для чая, Алексей начал трогательно ухаживать за своей попутчицей. Она показалась ему довольно привлекательной. Растрёпанные, но очень привлекательные тёмные волосы, недлинные, по длине едва перегоняющие его собственные, светлое лицо с огромными зелёными глазами, розовые губы, маленький носик, - отчего бы и не влюбиться на пару часиков. Такие мысли приходили ему в голову.
Ты в Питер едешь? – спросил он.
Да, а что? – ответила вопросом на вопрос Шура.
Я тоже. Ты там учишься или в гости?
И не то, и не другое, - увильнула от ответа Шура. – А ты, как я понимаю, студент, который возвращается с каникул. Верно?
Верно. А откуда ты узнала?
Просто предположила. И на кого ты учишься?
Вообще-то, я работаю в журнале. А учусь на заочном, на художника. Мне удалось устроиться в престижный журнал дизайнером. Поэтому отдыхать особо не приходиться. У меня отпуск чудом совпал с каникулами.
Прикольно… А я в своём городке тоже на заочном училась. А вообще работаю в газете. Я журналистка.
Наверное, интересная работа.
Скучать не приходиться. А самое главное – мне нравиться моя работа! И я уже скучаю по замечаниям начальника и по сотрудникам! – весело сообщила Шура. – Ты в общаге живёшь или у родственников?
В общаге. Но с жильем мне тоже невероятно повезло: я познакомился с директором общежития в первый свой день пребывания в Питере. Мы подружились, и он меня отлично устроил. У меня хорошая комната с душем и холодильником. Вот только кухня общая, но это тоже ничего. В общем, живу, как у Бога за пазухой.
Да, повезло. Мой работодатель тоже устроил меня в каком-то общежитии, только пока не знаю, где оно находиться.
Так слово за слово и к нужной остановке Шура и Лёша стали друзьями. Обменялись номерами мобильных телефонов и пообещали не забывать друг о друге.
Мы обязательно ещё встретимся в Питере! – говорил Алексей. – Я знаю его лучше, чем ты, поэтому могу показать город, поводить тебя по красивым местам.
Увидимся.
Санкт-Петербург встретил Шуру своей приятной свежестью и лёгкой прохладой. С вокзала Александра поехала устраиваться в гостинице. Небольшой рюкзачок за плечами, дорожная сумка и листочек с адресом в руке, - вот все, что у нее было. Оглядевшись вокруг, Шура увидела метро и направилась туда. Это самое удобное средство передвижения в большом городе: на дорогах «пробки», так что на автобусе не проехать, трамваи тоже застревают в «пробках».
Кое-как узнав как доехать до нужной ей улицы, Шура вышла на станции метро Петроградская. Светило яркое солнце, поэтому настроение было превосходным. Она улыбалась прохожим, а они смотрели ей вслед. И всем было хорошо. Шура шла через парк. Он был небольшим, но чистым и уютным. В центре парка был памятник. Шура невольно прочитала, кому он был установлен, и удивилась: памятник Тарасу Григорьевичу Шевченко, украинскому поэту и писателю, - и это в центре Питера!
Проходя по дорожке, усыпанной мелкой галькой, Шура начала рассматривать сидящих в парке людей. В основном это были студенты, которые судорожно читали конспекты или учебники. Она совсем не заметила, как добралась до речки. Это был узкий канал, вдоль него проходила трамвайная линия. Уже переходя дорогу, Шура вдруг увидела вдалеке высокий золотистый шпиль, удаляющийся высоко в небо. «Адмиралтейство», - подумала Шура. Да, это действительно был знаменитый шпиль петербуржского Адмиралтейства, воспетого в песне из оперы «Юнона и Авось». «И Адмиралтейство, и Биржу…», - прошептала Шура и улыбнулась – какой всё-таки замечательный город Санкт-Петербург!
Так… Мне нужен Вяземский переулок, 13, - сказала она себе, не обращаясь ни к кому. Но всё-таки получила ответ.
Могу подсказать, где это находиться, - сзади донёсся знакомый голос. Шура обернулась. Да, она не ошиблась – это был Алексей. Но что он тут делает? – Если я не ошибаюсь – это адрес студенческого общежития. Я сам там живу, - продолжил Лёша.
Шура рассмеялась. Её звонкий смех был настолько заразителен, что Лёша тоже не сдержался. Вместе они перешли дорогу, и подошли к каким-то воротам. Эти ворота напомнили Шуре те, которых было так много в её городке и которые вели в старые дворики. За этими воротами обычно следовал небольшой двор. Так и есть! Двор был действительно небольшим, можно сказать даже маленьким. Ничего приметного в нём не было – он был пуст. Вид же студенческой «общаги» оставлял желать лучшего. Здание, которое увидела Шура, было страшноватым и запущенным (и это мягко сказано). Но Алексей успокоил её, что внутри было намного лучше, чем снаружи, и Шура охотно в это поверила. Оказывается, Лёша жил в этой общаге довольно давно. Приехав в Питер, он не сразу поступил в нужный институт, поэтому целый год проболтался в чужом городе, подрабатывая то грузчиком, то экскурсоводом (а город он знал довольно хорошо), то даже дворником. С жильем помог хороший друг, который и устроил его в эту общагу. Лёша был вполне доволен своей жизнью. На следующий год поступил в художественное, а ещё через год отправил свои рисунки на конкурс. И его заметили «нужные» люди, которые взяли его на работу в модный журнал, устроили на заочный, и которым он бесконечно благодарен.
Алексей был прав, внутри общежитие было действительно приличным: ремонт, обои, чистота. В общем, всё как у людей. Лёша помог ей устроиться на новом месте, вместе с ней взял ключи от её «номера» и провёл её до самой комнаты. Она оставила свои вещи, и он повёл её показать, где живёт он. В принципе это было не так далеко и очень удобно: ей предстояло жить на втором этаже в «одноместке», а он жил на четвёртом этаже, при чём их окна выходили во внутренний двор и были напротив друг друга.
Долго поговорить не получилось, потому что и ему, и ей нужно было отправляться в город по своим делам. Лёше нужно было заехать в редакцию, а Шуре наведаться в агентство, которое устраивало конкурс «Невская сказка». Они вместе пошли к метро, а там им пришлось расстаться.
Агентство, в которое нужно было попасть Шуре, находилось в самом центре Питера. Это было красивое старинное здание, естественно отреставрированное. Внутри было ещё лучше. На окнах были светлые вертикальные жалюзи, везде стояли пальмовые и висячие растения. Чувствовалось дуновение кондиционера. Шура подошла к «ресепшену» и сказала девушке, которая там сидела, к кому она пришла и зачем. Та очень нехотя сообщила о её прибытии и сказала, куда ей нужно подняться.
Кабинет, в который она зашла, был обставлен со вкусом, очень красиво сочетая цвета обоев и мебели. Он был очень светлым и просторным. За столом сидел молодой мужчина лет эдак тридцати и явно уже ждал её.
Они поговорили о конкурсе, он рассказал, как определялся победитель. Затем они стали обговаривать её победу и премию.
За свою статью вы получаете денежную премию, а также очень известный журнал предлагает вам работу, - объяснил мужчина, которого, кстати, звали Владимир Сергеевич.
И что же это за работа? - спросила Шура.
Ну, вы же уже имеете опыт работы в газете, вы пишете статьи… Журнал предлагает вам ту же работу. Но всё это мы обсудим завтра непосредственно с создателями журнала. Кстати он называется «Всё для женщин». Я сейчас напишу вам адрес, по которому вы завтра должны будете подъехать и всё решить. А сегодня наслаждайтесь городом. Сейчас начинаются белые ночи, так что очень советую прокатиться по Неве на катере – это превосходное зрелище.
Спасибо!
Жду вас завтра в десять часов.
На улицу Шура вышла в превосходном настроении. Было шесть часов вечера, ей совсем не хотелось садиться на метро и ехать в общежитие, поэтому она решила немного пройтись пешком. Кое-как она вышла на Невский проспект и пошла по Набережной. В глаза било идущее на закат солнце. Оно освещало старый город, и Шура буквально чувствовала старину, которой веяло от множества дворцов. Она шла вдоль реки, иногда останавливаясь возле парапета, чтобы посмотреть на то или иное здание.
Какой красивый город! – еле слышно произнесла она, и снова на её шепот откликнулись.
Не то слово «красивый»!
Шура обернулась и увидела Алексея. Он стоял, улыбаясь, а солнце делало его волосы ещё золотистее.
Ты всегда появляешься внезапно? – улыбнулась Шура.
Нет, только в особых случаях, - спокойно ответил Лёша и медленно пошел мимо парапета, Шура последовала за ним.
А это особый случай? – спросила она.
Считай, что да! Ну что? Показать тебе город?
Пожалуй!
Они прошли ещё немного, и вскоре дошли до места, где можно взять билет на катер. Прогулка по Неве на катере была весьма заманчива. Особенно, когда на дворе белые ночи. Они проехали под разводными мостами. Алексей рассказал ей о них много интересного, пообещал, что завтра или послезавтра они приедут сюда ночью и посмотрят, как эти мосты разводятся. Он обращал её внимание на дворцы и здания, которые они проезжали. При этом он рассказывал интересную историю о каждом из них. Они увидели Адмиралтейство, «Медного всадника», воспетого Пушкиным, Зимний дворец, и много другого.
Домой они вернулись в одиннадцать часов. Лёша провел её до комнаты. Шура сказала ему, что он превосходный рассказчик, а он смущенно ответил, что это на нем сказалась работа экскурсоводом. Он пообещал Шуре свозить её в Петергоф и в Павловск, и в Царское Село, показать Эрмитаж и Русский музей, Петропавловскую крепость и крейсер «Аврору». Она пыталась возразить, ссылаясь на то, что у неё просто не будет времени, но он не дал ей договорить. Он быстро поцеловал её и ушел. А она так и сталась стоять в коридоре, не зная радоваться ей или огорчаться.
3
Шура согласилась работать в журнале «Всё для женщин». Зарплату ей предлагали высокую, тем более что ей предстояло вести колонку «Истории Золушек и Принцев». А придумывать она любила, да и сама знала с дюжину историй, рассказанных ей её подругами. Первая история должна была выйти через две недели. Условия работы были такими: Шура может свободно возвращаться в свой город, заниматься своими делами, лишь каждую неделю присылать через Интернет историю, а зарплату получать в банкомате. Как тут не согласиться. Так что у неё было целых девять дней на экскурсии по городу и пригороду.
Первые три дня они с Алексеем провели во всевозможных музеях: в Эрмитаже, в Русском музее, на «Авроре», в Кунсткамере. Вечерами они гуляли на катере по реке и наблюдали, как разводят мосты. При чем на катере они катались совершенно бесплатно (у Лёши действительно было море друзей, занятых в разных сферах деятельности). Им нравилось проводить время друг с другом вечерами (днём Лёша пропадал на работе, а Шура составляла историю любви, первую для журнала, взятую из жизни, из её жизни). То, что они друг другу очень понравились, уже не было секретом для них обоих. Лёша сказал ей об этом на третий день их знакомства. Он за ней трогательно ухаживал, дарил цветы, во всём пытался угодить.
На четвёртый день они решили отправиться в Павловск. Лёша рассказал о том, что там чудесный парк и не менее чудесный дворец Павла Первого. Рано утром они пристроились к какой-то туристической группе и поехали в Павловск. Сначала их вниманию представился дворец. Это было прекрасное здание, во дворе которого располагался памятник императору Павлу. Сам дворец был выполнен в строгом и вместе с этим изящном итальянском стиле в духе Палладио. Ядром здания является небольшой трёхэтажный корпус, по его сторонам размещены флигели с изогнутыми в плане галереями. Внутри дворец был ещё красивее. Вестибюль был выполнен в египетском стиле. Они прошли через многочисленные залы для приёмов гостей, галереи, тронный зал, через царские опочивальни и завершили свою экскурсию в небольшом зале, предназначенном для приема небольшого количества гостей. Здесь разместился гитарист, флейтистка, скрипач и пианист. Они были одеты в костюмы того времени и играли какой-то вальс.
И тут Алексей спросил Шуру, умеет ли она танцевать вальс. Шура, ещё не понимая, что к чему, ответила, что умеет. За этим ответом последовало приглашение на танец от Лёши. Шура немного растерялась, но, увидев одобрительные улыбки на лицах у туристов и музыкантов, приняла приглашение. Они закружились в легком старинном вальсе. Шура отметила, что Лёша превосходно танцует. Они танцевали, пока не закончилась мелодия, после этого Лёша нежно поцеловал Шуру. Ну, а туристы уже вовсю аплодировали влюбленным.
Этот, казалось безрассудный, поступок невероятно сблизил их. Они престали стесняться друг друга и, взявшись за руки, долго гуляли по парку, переходя через красивые мостики, любуясь утками, прячась в беседках. Они просто беззаботно проводили время, и это было восхитительно, незабываемо, превосходно!!!
Домой они вернулись около девяти часов вечера, но это совсем не чувствовалось, ведь в Питере начались белые ночи. По уже зародившейся привычке они прошлись по «невке», и вернулись домой около полуночи. Этим вечером они простояли около комнаты Шуры дольше обычного. Они разговаривали, смеялись, строили планы на завтра. И только когда вахтёрше вздумалось пройти по их коридору, они вынуждены были расстаться, не забыв конечно о поцелуе.
Рано утром в дверь кто-то постучал, при чем, не услышав никакого шевеления Шуры, этот кто-то продолжал настойчиво стучать. Послышался сердитый голос вахтёрши, затем ещё один голос (спросонья Шура не разобрала, кому принадлежал последний). Чтобы хоть как-то облегчить участь этого «кого-то», Шура натянула халат, пригладила взъерошенные волосы и открыла дверь. На пороге она застала ругающегося с назойливой вахтёршей Лёшу, который тщательно что-то доказывал первой.
Всё нормально, это ко мне! – попыталась образумить вахтёршу Шура.
Перебудил мне пол общежития! – крикнула та и удалилась.
Перебудил!.. Что-то никто ещё не выглянул в коридор, чтобы узнать, в чем дело! – огрызнулся Лёша.
Заходи, а то и вправду начнут выглядывать из комнат, - улыбнулась Шура и тут только увидела, что Лёша что-то прячет за спиной. Он аккуратно закрыл за собой двери и преподнёс Шурочке очередной букет. Александра застенчиво улыбнулась. Приняв букет, она предложила Алексею сесть, пока она будет собираться.
Она выбежала из комнаты в коридорчик, где на тумбочке стояла большая эмалированная чашка, заполненная цветами. Оценив «забитость» чашки, Шура решила, что сюда цветы не вместятся, тем более что это был большой букет по сравнению с теми, которые дарил ей Лёша до этого. Взяв обыкновенную чашку, из которой она обычно пила чай, Шура наполнила её водой и поставила туда цветы. Полюбовавшись своей работой, она поставила «вазу» на подоконник. И тут ей пришло в голову спросить Лёшу о том, почему он так рано пришел. Машинально глянув на часы, она увидела, что было всего лишь начало восьмого.
Я собираюсь свозить тебя в Петергоф. Причем мы поедим на два дня, - за один день мы не успеем всё осмотреть! Переночуем мы у моих друзей на даче – она недалеко от Петергофа. Так что собирайся! Автобус в половину девятого, а нам ещё до автобуса доехать надо.
Я быстро!
Набив рюкзак необходимыми вещами и быстро одевшись, Шура вполне оправдала своё «я быстро». Уже в четверть девятого они быстрым шагом подходили к нужному им автобусу. А ещё через час были на месте.
Какой всё-таки молодец Петр, что положил начало такой красоте. Всё было просто завораживающе. Фонтаны, дворцы, деревья, газоны, - какая красота! Они решили в первый день погулять только по парку, осмотреть все фонтаны и шутихи, а уже на второй день посетить дворцы и купальни. И их прогулка оказалась действительно превосходной и насыщенной. Они дождались, пока включат главный фонтан – «Самсона», так как его включали только в определенное время и ненадолго. Затем они прошли по аллеи фонтанов, обошли все шутихи. В конечном итоге они были мокрыми и счастливыми, шли по грунтовой дорожке через очередной парк и увидели белку. Она сидела прямо на тропинке и что-то грызла. Застыв и почти не дыша, они наблюдали за ней, как завороженные, прижавшись друг к другу.
Часы показывали пять вечера. Уставшие, голодные, но безумно счастливые они пришли к Лёшиным друзьям. Это была молодая супружеская пара. Им было лет по двадцать пять, не больше. Жили они естественно в Петербурге, а вот отдыхали за городом, на даче возле Петергофа. Оглядев Лёшу с Шурой, они сразу же повели их к столу. После ужина, где-то часов в семь, им показали их комнаты, и они сразу же легли спать.
Пробуждение было постепенным и приятным. Кто-то гладил её по голове и шептал нежные слова. Она нехотя открыла глаза. В комнате было темно. «На дворе белые ночи, а в комнате темно! Почему?», - как бы возмущаясь, подумала она, - «наверное, кто-то зашторил окна». Но, не смотря на темноту, она всё-таки узнала шепот Алексея. А вскоре разглядела его силуэт.
Сначала она оттолкнула его, попыталась возмутиться, но потом она просто прижалась к его груди и умолкла. Он продолжал ей что-то нашептывать. Его на удивление крепкие руки, казалось, никогда её не отпустят. А она и не хотела, чтобы он её отпускал. Так, обнявшись, они пролежали до утра. Утром они вместе вышли из комнаты, чувствуя лёгкость и непринужденность их отношений.
Им предстоял тяжелый и вместе с этим очень интересный день. Взявшись за руки, они быстро добрались до Петергофа, и снова их окутало облако романтики и любви. Они ходили по огромным красивым залам дворцов и восхищались их красотой, а потом ещё очень долго гуляли по парку, рассматривая фонтаны и бросая туда по монетке. В заключение они пошли в китайский садик, который находился прямо над Финским заливом, и долго любовались волнующимся морем. Видно было, как над Петербургом сгущаются тучи.
Домой они добирались на попутке, так как пропустили автобус. Подъезжая к городу, они проехали под радугой. Это было так прекрасно. А водитель, заметив их счастливые лица, сказал, что если влюбленные проедут или пройдут под радугой или если они увидят начало и конец радуги, то уже никогда не расстанутся и будут счастливы вместе. Это ещё больше обрадовало их.
Уже на Петроградской их застал дождь. Они даже не пытались от него спрятаться. Как сумасшедшие они стояли в парке возле памятника Тарасу Шевченко и целовались под дождём. Они уже насквозь промокли, но им не было холодно, ведь они были вместе. И ничто не могло их разлучить в эту минуту, НИЧТО и НИКТО.
4
Следующие два дня были будними, поэтому гуляли они мало, но зато успели посетить Пушкин (Царское село), а также покататься по Финскому заливу. Ещё Александра встретилась со своим братом, который учился в Питере. Она познакомила его с Алексеем. Их отношения с Лёшей ещё больше окрепли, но вот Алексей стал каким-то хмурым и тихим. Это настораживало Шуру. Но вскоре она узнала, что с ним случилось. Оказывается, его выгнали с работы. Шура узнала это не от него, а от его друга, который катал их на катере. Однажды вечером она спросила его об этом. Он ответил, что ему просто жалко с ней прощаться, ведь она скоро уезжает. О работе он не сказал ни слова. Но вот Шуре было его очень жалко. И она не знала чем ему помочь.
В последний день её пребывания в Петербурге, они вместе пошли в редакцию её журнала и отнесли её первую работу. Оставив Алексея в холле, Шура поговорила с начальником. Она поинтересовалась, не найдется ли рабочее место для художника, которого уволили с прежней работы. Начальник попросил посмотреть его работы. Тогда Шура достала из своей сумки множество небольших картинок и портретов, которые ей подарил Алексей. Начальнику понравились рисунки, а также статья Шуры. Он предложил первый выпуск данной рубрики проиллюстрировать рисунками Алексея для пробы. Если их ждал успех, то Алексея возьмут на работу.
Остаток дня они провели вместе. Бродили по старым узким улочкам Петербурга, бросали монеты в реки и каналы. Катались на катере. А под конец дня сидели на скамейке в каком-то парке. Тогда Шура и решила рассказать о своём поступке Алексею. Он выслушал её молча, не перебивая. Когда она закончила говорить, он ещё некоторое время помолчал, а потом раздраженно сказал, что он не нуждается ни в чьей помощи, и что мог бы и сам позаботиться о новом рабочем месте. Шура понимала, что в нём сейчас говорил эгоизм и самолюбие, но всё равно его ответ зацепил её до глубины души. Она обиделась и ушла. А он… А он даже не попытался её остановить.
В общежитие она пришла в паршивом настроении. Упав на кровать, она уткнулась лицом в подушку и так пролежала очень долго, возможно до самого утра. Она не плакала, не упрекала ни в чем Лёшу, она просто лежала и думала над всем произошедшим, как будто просматривала какой-то фильм. Несколько раз она смотрела на окно Лёшиной комнаты. Там было темно. Наверное, он не пришел ночевать домой, а бродил по городу. Ну и пусть! Больно надо! А может, всё-таки он был ей нужен? Кто знает?
Когда она встала, было где-то четыре часа утра. Умывшись, Шура решила собрать чемодан, ведь сегодня ей предстояла долгая дорога домой. Поезд отходил в десять часов пять минут. Она достала всё из тумбочки и шкафа и принялась упаковывать дорожную сумку. Когда она дошла до посуды, ей пришлось выкинуть все цветы, которые дарил ей Лёша. Упаковав рюкзачок, она присела на кровать. Было около семи часов утра. Она взяла свои вещи, сдала ключ от комнаты и тихо выскользнула из общежития, боясь быть замеченной кем-либо.
В такую рань было мало транспорта, поэтому первую половину пути до вокзала, Шура решила преодолеть пешком. Она вдыхала свежий влажный воздух этого красивого города и не думала ни о чем. Так она прошла почти полпути, пока не села на какой-то автобус. На вокзал она попала как раз в десять часов. Почти сразу села на поезд и устроилась в своем купе. Следующие четыре часа она провела в коридоре, опершись о перила и наблюдая за пролетающими мимо пейзажами. Ей не хотелось идти в купе. Ведь именно в купе она познакомилась с Алексеем, который все никак не выходил у неё из головы. Она слишком к нему привязалась. Надо срочно о нем забыть, ведь жизнь продолжается. Но как забыть то, что так четко отпечаталось у неё в памяти? Как?
На какой-то станции в вагон зашел продавец газет и журналов. Она попросила свежий номер «Всё для женщин». Получив журнал с яркой глянцевой обложкой, Шура пролистала его и нашла колонку «Истории Золушек и Принцев». В углу страницы размещалась надпись красными буквами – «Новая рубрика». Шура погрузилась в чтение. Ей казалось, что эта статья была написана каким-то чужим, не похожим на неё человеком. Статья поразила её. Заставила о многом подумать. Но ещё больше её поразила иллюстрация. На ярком фоне природы Павловска размещались парень с девушкой. Они стояли, обнявшись, и были явно счастливы. Хоть картина и была рисованной, Шуре всё-таки удалось найти сходство между собой и нарисованной девушкой. Ну, а парень был, конечно же, Алексеем. Значит, он всё-таки принял работу в журнале и позволил поместить свои рисунки рядом с её статьей. Это было… Она не могла найти слов, лишь слёзы покатились по её щекам. Она проплакала всю ночь, а наутро она была уже дома. Её закружили повседневные заботы и работа. Казалось, она обо всём забыла.
Эта ночь, казалось, никогда не кончиться. Она была длинна и холодна. А ему было холодно и одиноко. Он ругал себя за всё: за то, что вспылил, за то, что потом не вернул Шуру. Он как сейчас видел её удаляющийся вдаль силуэт, он помнил каждое слово, которое ей тогда сказал. А ведь он не хотел. Боже, какой же он был дурак! Ведь она ему помогла устроиться в престижный журнал, а он… «Моему эгоизму просто нет границ! Дурак! Ду-у-ура-а-ак!!!», - думал он, но это его почему-то не успокаивало. Надо было что-то предпринимать. Он вернулся в общежитие, но Александры там уже не застал. Мысль пришла сама собой. Он собрал небольшой рюкзак, остальные вещи перенёс в комнату своего друга. Сдал ключ от номера и поехал к Сашиному брату.
Около восьми он прибыл в общежитие Дмитрия Невского. Сначала он постучал в двери, а потом посмотрел на часы. Но ему было не важно, что он разбудит Диму. Сейчас ему было важно вернуть Шуру. За дверью послышалось шарканье домашних тапочек и несколько непечатных слов в адрес Алексея. Дверь распахнулась. На пороге, опираясь о косяк, появился Дмитрий.
Ну, и чё тебе надо в такую рань? – за этой незамысловатой фразой последовал сладкий зевок, на который Лёша не обратил внимание. Вкратце он описал Диме картину. Дима немного подумал, затем собрал такой же небольшой рюкзачок, взял деньги, и они вместе вышли на улицу.
Сначала надо заехать в универ. У меня сёдня экзамен по литературе. Я быстро. А ты дуй на вокзал и возьми билеты на вечерний поезд. Завтра пол дня мы будем ехать, а вечером ты встретишь её с работы с огромным букетом цветов, желательно тюльпаны, - она их очень любит.
Но где я возьму тюльпаны в июле месяце? – недоумевал Алексей.
А это, дружок, уже твои личные проблемы. Скажи спасибо, что вырываюсь с тобой на два дня домой, чтобы помирить тебя с сестрёнкой. И не спрашивай, почему я это делаю. Считай, что ты мне понравился. Ладно, хорош базарить, с Богом! – и Дима ушел.
Рабочий день у Шуры начался весьма необычно. Это могло предвещать лишь одно – сегодня случиться что-то важное. Она довольно рано проснулась и даже не опоздала на работу, чем очень удивила начальника и Зою. Работы у неё было мало – ей дали день отдыха. Поэтому она попросту сидела в своём кабинете и помогала Зое корректировать статьи. Шуре показалось, что Зоя слишком счастлива, она так и сияла. Невская решила спросить у подруги, что случилось. И та рассказала невероятную историю.
Шурик сделал тебе предложение? – не поверила своим ушам Шура.
Да! Не только белые ночи влияют позитивно на человека. Так что скоро свадьба. Учти: ты – свидетельница.
Хорошо! Поздравляю!
Где-то часов в шесть они начали собираться домой. Взяв все необходимые папки в охапку, Шура и Зоя направились к выходу. Из здания первая вышла Зоя и не поверила своим глазам: около ступенек стоял высокий красавец-блондин с огромным букетом… да-да, это были именно тюльпаны. И это в июле месяце! А на дороге напротив офиса огромными белыми буквами было написано: «ЛЮБИМАЯ, ПРОСТИ ДУРАКА!»
Ну, ни фига себе!!! – только и выговорила Зоя.
Шура, которая в это время пыталась поудобней устроить в руках папки и пока не видела, что произвело такое впечатление на Зою, подняла глаза. Папки так и вылетели у неё из рук. По тротуару разлетелись белые листы. Но Шура этого уже не видела. Она видела лишь Алексея.
Шурочка, прости меня, пожалуйста! Я не хотел тебя обидеть. Просто…
Он не договорил. У него на глазах выступили слёзы. Он слишком много понял за ту ночь, когда они поссорились. Но не мог выразить словами всего своего сожаления о случившемся. Шура медленно спустилась по ступеням вниз. Алексей упал пред ней на колени и разложил у её ног тюльпаны. Он прижался к ней, стоя на коленях. Она чувствовала на своем животе его горячие слёзы и уже не могла сдержать своих. Так они простояли с минуту. Шура попросила Алексея подняться, сказала, что давно ему всё простила. Она ещё многое хотела ему сказать, но у неё не было сил. Он и не дал бы ей договорить. В следующий миг их губы сомкнулись в горячем и долгом поцелуе. Ошарашенная Зоя уже не могла сдержать слёз. Она просто села на ступени и, рыдая, приговаривала: «Как это романтично!». Ещё долго они стояли, обнявшись, пока до боли знакомый голос не отвлёк их.
Может, ты всё-таки поздороваешься со своим братом. С этим ещё успеешь побыть.
Димка?! Что ты тут делаешь? – не поверила Шура.
А ты думаешь кто твоего Лёшу сюда притаскал? Ладно, не будем переходить на личности. Совет да любовь.
В этот момент из офиса вышел Александр Владимирович. Он недоуменно посмотрел на это всё, но по счастливым лицам всех, понял, что ничего пока спрашивать не надо.
Классно! Шурик, мы будем играть две свадьбы в один день, а потом поедим на медовый месяц в Петербург. Если только вторым влюбленным ничего не помешает.
Но им уже ничто не могло помешать. Они были счастливы, и этим всё сказано!
|
