***
Мечусь по комнатам, как бешенная. Еще как приехала, отзвонилась Павлу.
-Алло. – Голос как из преисподней.
-Павел, это Лена, мы могли бы встретится по вашему вопросу? Это важно.
-Хорошо, я буду через час.
В ожидании я не знаю чем себя занять. Пока не упущено время, нужно попытаться ему помочь. У нас есть сутки до проведения обряда над девушкой. И за это время я должна вернуть ему желание жить, не зависимо от исхода.
Он появляется ровно через час, понурый, обезволенный. Из-за его плеча робко выглядывает симпатичное лицо девушки. Если я правильно понимаю, это Жанна. Павел проходит в комнату, садиться на кресло, как и в первый раз, застывает. Жанна увлекает меня на кухню и шепотом говорит:
-Извините, что я без приглашения, но он не доехал бы. После вашего разговора он положил трубку и минут двадцать разглядывал телефон. Я еле-еле вытащила из него, что он должен приехать к вам. Он как истукан какой-то… Ни шага без тычка в спину.
-Спасибо, что привезли его.
-Если я помешаю, я могу подождать на улице. – Говорит девушка.
-Ждать придется долго… Вы можете пока побыть здесь.
Девушка кивает и я ухожу к клиенту.
Четыре часа уходит на то, что б пробиться к его сознанию, расшевелить, заставить посмотреть вокруг и пробудить искорку жизни…
Взгляд становится более осмысленным, Павел оглядывается по сторонам, недоумевая, как очутился здесь. Но это еще не конец. Пока мы не избавим его жену от демона, тот будет пытаться захватить и его душу, связанную узами брака.
-Все хорошо, - успокаиваю я. – Вы меня узнаете?
Он пристально всматривается, затем кивает. Я объясняю, что происходит, почему он теряет контроль над собственным телом.
-А как Вика?
-Послезавтра мы должны привезти ее в центр. Я не могу ничего гарантировать, но мы сделаем все, что в наших силах.
-Жанна, до моего приезда не пускайте его к ней. Хотя будет лучше, если вы останетесь ночевать здесь.
-Это необходимо? - спрашивает девушка.
-Да.
Они остаются. Жанну я укладываю в другой комнате, а Павла на диван в рабочем кабинете. Мне нельзя спать – я назвалась стражем.
Он засыпает, я расслабляюсь, расширяя собственное сознание до размеров этой комнаты. Защитная сфера увеличивается настолько, чтоб вобрать и Павла и Жанну. Спать этой ночью мне не придется, я впадаю в подобие транса, где нет мыслей, только контроль… И если какой-нибудь дух сунется через защитный экран, уничтожу его не раздумывая. Я назвалась стражем!
Где-то внутри, в глубине моей сути раздается тревожный звон – кто-то пытается проникнуть через барьер. Магическим взглядом ощупываю комнату, но не нахожу источника тревоги. Открываю глаза и едва не вскрикиваю от ужаса, хотя считала себя готовой ко всему. В углу тенью застыла большая черная кошка. Зеленый взгляд удерживает меня на месте, не давая губам произнести заклинание. Я словно парализована чужой волей. Но, тем не менее, понимаю, что она не представляет угрозы, просто удерживает меня от опрометчивого шага.
-Кто ты? - задаю вопрос.
-Что в имени тебе моем?
Мягкие лапы ступают по ковру, не приминая ворса. Животное замирает в метре, округлое ухо вздрагивает, желтыми кинжалами в лунном свете отсвечивают клыки, а взгляд все так же фиксирует меня на месте.
-Я не принесу вреда. – Раздается голос. – Я пришла помочь.
Я не возражаю, осознаю - мой отказ ничего не изменит. Это очень сильный маг, воплощенный в образе зверя – черной грациозной пантеры.
-Хорошо, что ты понимаешь…
Зеленый взгляд отпускает меня, становится легче дышать, я даже могу двигаться, но не сделаю этого.
Зверь одним прыжком оказывается у дивана, на котором спит Павел и статуей застывает над его телом. Сколько проходит времени, я не знаю. Но наконец пантера отходит и округлая голова поворачивается в мою сторону.
-Все хорошо, спи…
Глаза становятся огромными, взгляд накрывает меня теплой волной и я проваливаюсь в сон, не сопротивляясь… Я не могу.
Утром голова тяжелая, как с похмелья. Я не сразу вспоминаю ночное происшествие, поэтому сердце начинает гулко биться, когда обнаруживаю, что диван пуст. Но затем события ночи восстанавливаются, и я замечаю, что укутана пледом, что на дворе солнце, а на кухне шумит вода и раздается приглушенный шепот. Одного взгляда на часы достаточно, что б понять - я проспала до десяти утра.
Иду на кухню.
-Доброе утро.
-Доброе утро – отзываются оба.
-Ничего, что я похозяйничала немного? Мы не хотели вас будить.
-Нет, все в порядке.
Жанна наливает кофе, аккуратно ставит чашку передо мной.
-Я чувствую себя, словно заново родился. – Говорит Павел. – Жанна рассказала мне, что вчера пришлось тащить меня к вам силой. Ничего не помню, как в тумане…
-А ночью ничего не снилось? - спрашиваю я.
-Нет, вроде нет. А у вас нет кошки?- Спрашивает он неожиданно.
-Нет, а в чем дело?
-Странно, просто я чихал все утро, у меня аллергия на представителей семейства кошачьих. Хотя возможен другой аллерген…
Значит, это мне не приснилось, что и требовалось доказать.
День проходит в относительном спокойствии, а завтра мы должны привезти Вику в центр.
***
Девушка сидит в том же положении, что и в прошлый раз. Но сейчас она более безучастна. Я захожу в комнату первой, Жанна удерживает Павла в коридоре…
Это уже не человек, это просто тень, призрак, но душа еще здесь. Душа, цепляющаяся за своего носителя потому, что не смогла реализовать свои желания в этой жизни, пройти и принять все уроки. Душа, продолжающая сопротивляться чисто по инерции, машинально, из боязни быть порабощенной. И громаднейшим усилием, применяя весь дар, полученный от Божественного начала, душа пытается удержать крохотную искорку сознания, сути.
Тело – сосуд для души…
Девушка сидит на полу, поджав под себя ноги. Она настолько обессилила от голода, что не способна самостоятельно подняться. Взгляд – пустой, больше вовнутрь, чем вовне. Впалые щеки придают лицу сходство с маской, изображающей череп: пустые глазницы с бездонным провалом рта. Это проявляет себя маска смертника, и если бы я вовремя не увела Павла, демон разрушения принялся бы и за его душу. А так, демон тоже обессилил, - безвольное, полностью контролируемое тело – ему нечего рушить.
Пальцы уже не способны теребить четки, они стеклянными шариками разлетелись по полу, в руке осталась только нитка…
Пока демон не способен проявить сопротивление, закрываю его в этом тщедушном теле, отрезая от всего мира защитным куполом собственной воли. Все, теперь ему нет пути наружу, к чужим эмоциям – магическая сфера удержит его, но не надолго – если мы не сумеем его уничтожить, то он перекинется на меня, как только наберется сил. А сейчас он будет набирать ее громадными темпами, сопротивляясь, разрушая мою волю, тем самым восстанавливая себя. Но другого выхода у меня нет…
Мне приходится разделить свое сознание на две сути: одна во всем потакает демону, соглашается с ним, не давая ему зацепиться за что- либо, а другая автоматически сдерживает защиту, управляя моим телом, точно зная, что нужно делать и куда идти. У меня есть только надежда, что все получится…
Беру девушку за руку, принуждая ее подняться и идти со мной. Жанна, увидев Вику, визжит от страха, - значит маска смертника настолько очевидна. От Павла исходит волна сочувствия, он занимает место слева от Вики. Мы спускаемся к машине, оставляя Жанну в пустой квартире, так лучше…
Яна встречает нас у дверей центра, ведет по длинному коридору первого этажа в большую комнату, крышей которой является стеклянный сферический купол.
В центре комнаты стул – я усаживаю на него Вику и занимаю свое место на одном из наружных лучей пентаграммы, лицом к ней, не разрывая контакта… Я чувствую, как через меня потоком проходит сила четверых мастеров – магов, стоящих на концах других лучей. Они уже ждали – я заняла свое место и круг замкнулся…
Теперь я могу ослабить волю, нам нужно создать вокруг девушки зеркальный купол. Наши сознания сливаются воедино, мы становимся одним существом, наполненным огромной мощью, которое возводит между демоном и миром зеркальную стену. Все…
Теперь он будет видеть себя, куда бы ни посмотрел, он дезориентирован и не сможет найти дорогу в мир, но это тюрьма.
Изолировав демона, мы не спасем девушку… Нам нужно его уничтожить, а для этого кому-то придется принять бой…
Яна расставляет свечи на внутренних лучах звезды, отгораживая демона еще одним кругом, кругом огня.
Каждый из нас знает свою Роль. Тонкий лучик обобщенного сознания направляется в мир, невидимый глазу, но реальный – информационный, астральное поле планеты. Все, на что мы можем рассчитывать, что помощь придет извне, что серый маг, уже существующий, уловит колебания тонкого плана и придет на зов. Если он знает себя… Если он знает собственную силу… Если он изъявит желание вмешаться… Серый маг потому называется серым, что действию предпочитает невмешательство, созерцание – все по воле божьей! Нам остается только ждать.
Время не имеет значения – оно не контролирует нас. В этом состоянии минута равносильна вечности, а годы – доле миллисекунды. Мы не ограничены временем. Но ограничены им наши физические тела, поэтому сознание каждого из присутствующих замедляет метаболизм собственного организма. У каждого из нас свой предел возможностей. И, хотя, Янина собрала лишь самых сильных, - максимум, который мы можем выстоять сообща, ограничивается тремя сутками. Как ни горько осознавать, но человеческое тело слишком слабо…
Мои собственные рамки – суток десять физического времени, у Яны дня на два больше, мы – ведущие. Остальные более скованны потребностями собственных тел, и, если за трое суток мы не получим помощи, нам с Яной придется переключить часть силы на поддержку остальных. А это снизит контроль над защитой и тогда мы будем вынуждены отступить…
Что есть время?
Для нас проходит вечность, прежде чем в углу комнаты проявляется эфирная суть существа, пришедшего на зов. Эфирная суть имеет способность проявления не только в параллелях, но и в физическом мире, имеет видимость, Дух, проявивший себя в реальном теле. Не человеческом – зверином.
Из угла комнаты нас окидывает равнодушным взглядом большая собака, но тут же я поправляю себя, - это не собака – волк. Мне знаком зеленый взгляд миндалевидных глаз. Я узнаю… Я покоряюсь чужой воле… Я предоставляю свои возможности в пользование этому существу, более высшего порядка, не сопротивляясь, оставляя лишь маленькую толику для себя, для того, чтоб контролировать собственное тело и надежность удерживаемой защиты. То же происходит с остальными, но они пытаются сопротивляться… Миг за мигом чужое сознание обволакивает их, успокаивает, вытесняя страх и они поддаются…
Шерсть зверя приобретает серебристый цвет в мечущемся пламени свечей. Волчица впитывает нашу силу, наливается ею, увеличиваясь в размерах. Она готова к бою! Сейчас рухнет зеркальный купол и демон кинется на объект, способный противостоять ему. Даже сознавая риск собственного исчезновения, но не сможет пойти против своей сути.
Но зверь медлит… Чего она ждет?
Волчица, отвечая на наш мысленный вопрос, поднимает оскаленную морду к потолку, выталкивая из глотки призывный вой. Этот вой разносится волнами на ментальном плане, заставляя содрогнуться присутствующих. Мы ощущаем свое ничтожество перед выражением звериной сути.
Из того же угла, где за мгновение до этого появилась волчица, приходит помощь…
Пять огромных собак, с литыми буграми мускулов, мощных, с толстой шкурой цвета стали, занимают позиции впереди каждого из нас. Замирают, широко расставив лапы, склонив лобастые головы, увенчанные обрезанными ушами, к самому полу. Шерсть на холке вздыблена, увеличивая рост животного до уровня моей груди. Зачем? – недоумеваю я, но тут же понимаю – это хранители душ, призванные зверем.
Зеркальная защита рушится мелкими осколками… Я убираю экран своей воли от тела девушки, освобождая демона. Он вырывается наружу. Наши действия теперь состоят в том, чтоб не допустить его возврата к телу Вики. Как только демон выходит, мы восстанавливаем защиту для девушки, но уже зеркальным отражением наружу… Больше от нас ничего не зависит…
Демон реально оценивает силу противника, отступает под его мощью. Ему проще захватить одного из нас, чем проявляться через материю своими силами. Но на защиту бросаются хранители и он вынужден отступить в круг, под стальные клыки зверя. Волчица выжидает пока демон не примет материальное тело, которое можно убить. Но решив создать, демон пойдет против своей сути разрушения.
Он колеблется, и волчица вынуждена бросится первой. Невоплощенный демон представляется нам темным облаком, от которого зверь отхватывает кусок без труда. Для сопротивления демону необходимо тело, и он решается принять форму зверя. Облако формируется в силуэт, наливается плотью, кровью, укрепляется стальными костями и жилами, покрывается шкурой. Зверь в противоборство зверю. Волк против медведя…
Хранители душ не вмешиваются в поединок, исход которого уже предрешен.
На стороне демона гнев и злость.
На стороне волчицы всепрощающая любовь ко всему сущему и понимание.
Черное против белого…
Зло против добра…
Вырванные с мясом куски медведя растекаются черной жидкостью по полу, но как только плотная лапа волчицы попадает в эту лужу, она впитывается в серую шерсть. С каждым оторванным куском медведь уменьшается в размерах. С каждым удачным броском волчица становится все больше и больше. Она пожирает суть демона, растворяет ее в себе своим внутренним светом, нейтрализуя, лишая полярностей, превращая гнев в равнодушие.
Исход предрешен - демон, еще пока не осознал, но уже попрал свою сущность: вместо разрушения он раз за разом воссоздает себя, закрывая раны.
Демон понимает, что проиграл, когда уже слишком поздно – он не больше плюшевого медвежонка. Тогда он принимает единственно разумное решение – бегство. И если бы он попытался сразу, наших сил не хватило бы, что б удержать его, но теперь…
Волчица покончила с ним ударом лапы… когда догнала.
Ее тело постепенно принимало первоначальные размеры, а мы все никак не могли отойти от увиденного. Она тоже изранена, но сжимающаяся шкура сращивала страшные раны и пока трансформация не завершилась полностью, она застыла как статуя.
Зеркальная защита рухнула, провалившись внутрь себя. Безвольное тело девушки за все время не изменило своего положения.
Зверь мягкими шагами направился к ней, подошел в плотную и заглянул в глаза, в самую суть, где билась в истеричном страхе душа…
От волчицы волнами пошло спокойствие, умиротворение, приятие… даже мы подались вперед, подсознательно стремясь быть поближе, чтоб впитать в собственные души эти чувства. И Викина душа сдалась под напором сочувствия и ласки, нежности и всепрощения, и потянулась на встречу. Тело девушки расслабилось, в глазах мелькнул огонек сознания, веки дрогнули, закрывая уставшие от постоянного напряжения зрачки.
-Спи… Все хорошо… Спи…
Девушка склонила голову на бок, погрузившись в спасительный сон. Она и будет воспринимать все произошедшее, как сон, не более…
Мы вздрогнули, когда наваждение неожиданно пропало. Еще чуть-чуть – и мы уснули бы тоже, поддавшись мысленному приказу зверя.
Волчица с шумом выдохнула и свечи, повинуясь, погасли. Мы остались в кромешной темноте… Над стеклянным куполом – темная, безлунная ночь.
Когда Яна щелкнула выключателем, не осталось ни единого намека на происшедшее, ни одного следа, только девушка, сидящая на стуле и дышащая глубоко и спокойно.
Мы покидали комнату, не проронив ни слова. Каждый видел то, что видел. И сознание физическое сопротивлялось увиденному, но знания духовные заставляли признать, что так и есть, так и было…
Так или иначе, ребенок учится познавать этот мир через контакт: горячо – холодно; больно – приятно; можно – нельзя. И лишь на собственном опыте составляет определение: хорошо – плохо, подразумевая добро и зло. Это выводы нашего физического сознания, обоснованные опытом собственных ощущений. Но приятие чего-то, что нельзя воспринять на ощупь или посредством визуального контакта – зрения, - есть сверхсознание, опыт души, прошедшей многие воплощения в реальных мирах, со своим багажом знаний.
И ребенок в каждом из нас делает вывод – верить или не верить. И чаще всего отвергает то, что не поддается зрению, слуху или осязанию, поправ таким образом свою духовную суть, оставаясь реалистом, привязанным к физическому миру.
Для нас – сомнения – пройденный этап, но даже мы до конца не поверили в то, что узрели. И никто не хотел первым искать подтверждения реальности увиденного у других посредством слов. Мы молчали.
-Ты знаешь, до конца я своему учителю так и не поверила. Если бы не это…
Мы с Яной сидели в комнате отдыха перед огромным подводным миром. Все остальные разъехались по домам, Яна осталась в силу того, что она здесь хозяйка, а я… Мне еще отвозить домой Вику и Павла, когда проснутся.
-Как он расправился с демоном! – Продолжила Яна. – Не видела, не поверила бы!
-Она… - машинально поправила я.
-Что - она?
-Маг. Не он, а она!
-С чего ты взяла?
-Не знаю. Но мне кажется, что на такую хитрость способна только женщина…
-?
-Мужчина просто вызвал бы демона на бой, и дрался бы с ним в том мире, в каком обитал демон – ментальном. А что сделала она? Во-первых, побеспокоилась о том, что б привести с собой хранителей и не отвлекаться на нас. А во-вторых… Только женщина способна хитростью заставить демона изменить свою суть, принять воплощение – эфирное и физическое! Заставить его творить… Он предал свое естество и теперь, если и возродится, то в качестве второсортного беса…
-Возможно, ты права… Особенно, если вспомнить, как она гонялась по кругу за игрушечным мишкой…
Мы улыбнулись: когда демон уменьшился и предпринял попытку удрать, ему пришлось опуститься на четыре лапы и улепетывать со всех ног. Волчица, повизгивая от азарта, преследовала его минут десять, но за счет своих размеров не могла затормозить вовремя – медведь резко разворачивался, проскакивал меж ее лапами и несся в обратном направлении. А она еще метра два царапала когтями пол, не в силах развернуться сразу.
-И еще – продолжила я. – Она приходила ко мне, но в образе пантеры, в тот момент, когда я привезла Павла к себе.
-Без зова? – удивилась Яна.
-А как? Я даже не знаю, как ее вызвать. И потом, я даже не рассчитывала на помощь! Нет, она пришла сама…
-Странно… Да и сейчас она появилась слишком быстро, как будто знала, что мы нуждаемся в ней. И знаешь, я не почувствовала никакого колебания с ее появлением, а ведь должна была! Она возникла не возмущая пространства…
Если бы я знала…
-Кстати, подкрепиться не желаешь? – предложила Яна.
-Желаю. И не то, что подкрепиться, а хорошо покушать!
-Вот-вот. И у меня те же проблемы. Пойду, скажу Антону, что б сгонял в ресторан за углом. И как остальные восстанавливают энергию другими средствами, ума не приложу!
Мне тоже не понять! Мария например пополняет энергию во сне, София до умопомрачения терзает мужа, каждый определяет свой способ. Только мы с Яной способны уничтожить по жареному цыпленку на душу и не ощутить тяжести в желудке, а наоборот – быть готовыми выстоять столько же.
Яна вернулась спустя десять минут. Я уже грешным делом предположила, что она набивает пузо в одиночку.
-Отослала… Когда добудилась. Спит сном праведника в обнимку с твоим клиентом и в ус не дует, что мы умираем с голода!
-?
-Сонные чары сковали их за игрой в карты. – Пояснила Яна. – Ну они и попадали там, где сидели. Павла я не трогала, пусть спит. А Антону всыпала по первое число за такую охрану. Хотя он не виноват, конечно, но, ничего, пускай не расхолаживается! В ресторан сорвался пулей, так что обед сейчас прибудет!
В подтверждение в дверях возник запыхавшийся охранник с бумажными пакетами в руках. А запах! Для начала я засунула в пакет нос – цыпленок в чесночном соусе, с ароматной корочкой, завернутый в белый рисовый лаваш. Хорошо знать, что за два года в этом ресторане не сменили повара! Ура!
-Ты хоть салфетку возьми! – Яна протянула мне бумажное полотенце.
-Мням… Гм… Аум… М-м-м…
-Вот аппетит у человека! – по-доброму позавидовала она. – И посреди ночи разбуди, спроси: будешь курочку…
-Буду! – перебила я и потянулась за ее пакетом. Мой уже опустел.
-Э! Тормозни! Антон, придержи ее, пока я не доем!
-Антон!? – Я приподняла бровь и кинула в его сторону умоляющий взгляд.
-Понял! Ща будет! Я птичкой! – Он резко развернулся, готовый к старту.
-И мне! – крикнула Яна в широкую спину.
-Всенепременно! – донеслось уже из коридора.
Мы рассмеялись. Теперь охранник составит о нас мнение как о двух прожорливых лягухах. Но мы уже привыкли и с самого первого момента нашей встречи это постоянный спектакль…
-Помнишь, как в первый раз?
-Помню…
Сколько мне тогда было? Лет четырнадцать.
Худенькая девчушка с острыми коленками и глазами дикого оленя. В те времена магия не то, что была под запретом, но… информации – минимум. И некому было мне объяснить, почему иногда при поездке в троллейбусе я хватала чужие эмоции и чувства. Для меня это было в порядке вещей…
Пока мы не встретились с Яной.
В тот день я пошла в цирк на Цветном. И весь первый акт сидела, как на иголках – ощущение было такое, как будто чьи то липкие руки шарят по моей спине. Я оглянулась и в следующем ряду увидела девушку с черными, как смоль волосами. Ее глаза… Карие, но какие то бездонные, смотрели прямо на меня. А улыбка заставила вздрогнуть и отвернуться. Я не нашла ничего лучше, чем возвести мысленно кирпичную стену меж собой и этой кареглазой. Так что до антракта я представляла себя каменщиком, кладущим кирпичик к кирпичику, но почему-то кладка разваливалась с той же методичностью, с какой я ее возводила. Стоит ли говорить, что я не увидела ни львов, ни тигров ни лошадок, бегающих по кругу. Во время антракта мы столкнулись в буфете, волею судьбы все столики заняты, кроме одного. Мне пришлось подсесть напротив девушки. Я даже и не заметила, как проглотила несчастные два блинчика, девушка от меня не отставала – ее тарелка рассталась с пельменями… Минуты три мы сидели выжидая, а затем вновь стали к стойке за следующей порцией.
Второй акт давно начался, а мы все не могли насытиться, и я все так же возводила кирпичную стену, а Яна ее разбивала. Когда мы наконец обессилили и обоюдно прекратили мысленный поединок, до конца оставалось минут пятнадцать. На представление мы не пошли, мы вышли на улицу, улыбаясь от брошенного буфетчицей: «С голодного края, что ли?»
Так мы познакомились. Своим появлением Яна разбудила то зернышко знаний, оно проклюнулось и стало расти. Очень многое я почерпнула из ее объяснений. Мы обменялись телефонами и с тех пор встречались.
Яна была потомственной – ее дедушка, Отец Никодим слыл уральским самородком, врачевателем и травником и даже лечил наложением рук. Яну он избрал своим посохом – учеником. И знания, полученные от деда, она без колебаний отдавала мне.
Только вот не смогла объяснить про чувство ответственности.
Я ощутила себя всемогущей и поплатилась за это! Если бы не Яна…
Все-таки подростковый кризис дал о себе знать: я влюбилась… в женатого мужчину. И решила, что уведу его из семьи любым способом. Я не привораживала, нет, я его очаровала. Он встречал меня из школы, задаривал цветами, осыпал комплиментами и подарками. Что следует дальше, я не знала, мне просто хотелось, что б он меня заметил. Но его жена решила не сдаваться без боя, и я за это все-таки ей благодарна. Если б она не боролась, в скором времени мне наскучили бы его ухаживания, и я бы его бросила. Мама смотрела с укоризной на мои встречи с мужчиной старше меня на шесть лет, но молчала……
Его жена обратилась к ведунье, и та отбила мою зачаровку шутя. Он перестал приходить, а я свалилась под силой обратного удара. Я сходила с ума, не понимая, что со мной происходит. Спасибо маме, она вовремя разобралась, что со мной творится и позвонила Яне. Та приехала немедля и я, как на духу, рассказала ей, что наделала. Яне пришлось ехать на поклон к мастеру и везти откуп. Это стало моим первым уроком, который запомнился на всю жизнь.
Долг Яне я отдала: когда мне было двадцать три, пришлось пойти за ее душей, заблудившейся в астрале. С тех пор мы квиты… И с тех пор шокируем окружающих своим обжорством.
А вот и Антон – в этот раз пакетов побольше, держись, желудок!
Я наелась! Последний пакет с куриной ножкой, щедро посыпанной специями остался невостребованным. Яна тоже подошла к своему порогу и с вынужденным видом обсасывала косточку. И того – три порции лишних. Можно, конечно и через силу, но у Антона такие голодные глаза… Наверное наблюдение за нашим обжорством разбудило его собственный аппетит. Хотя, при его фигуре кушать жаренное – вредно! Только протеин, чистый и килограммами.
-Антон, хочешь? – великодушно предложила Яна.
Он застеснялся! Нет, вы только представьте себе: стоит такой здоровый лось и стесняется!
-Ну, Антон, не нужно столь драматично воспринимать… - подбодрила я.
Охранник ушел, шурша пакетами, даже слишком быстро, наверное боясь, что мы передумаем.
-Хороший мальчик. – Вздохнула Яна. – Только недалекий. К его телу б еще немного мозгов, я, пожалуй, вышла бы замуж. А так… его только и хватает: дверь открыл, дверь закрыл и кто неугоден – вышвырнул.
А мне почему-то вспомнилась Маринка, с похожими предубеждениями. И чем все кончилось? Амуром! Может, Яна смотрит поверхностно? Но тут уж я лезть не буду – она девочка взрослая и способная.
-Как думаешь, - вклинилась она в мой мысленный монолог. – Может, нам стоит наказать этих сектантов?
-Каким образом? Все, что есть, имеет право на существование… Магически мы не вмешаемся, нам так по шапке надают, что и голова отвалится!
-А не магически, физически! Заявим в милицию, пусть доблестные стражи порядка шуганут нарушителей!
-Во-первых: кто тебе поверит? Ты же знаешь их отношение – что не зрю, не ведаю! А во-вторых: вряд ли сектанты убегут, скорее отойдут спокойно метров на двадцать и снова пустят корни… Мы это уже проходили. Тут нужно рубить верхушку… А как ее найтить?
-Выйдем в астрал – предложила Яна – найдем возмущение материи и уничтожим. В крайнем случае – отрежем пуповину силы.
-Ну да, а он тебе на встречу таких вот демонов штук тридцать, не моргнув глазом. Нет, только разворошим осиное гнездо. Будь уверена, если бы демон сбежал, непременно доложил бы хозяину о нас. А так он имеет шанс числится без вести пропавшим.
-Н-да, ситуация-ция… - вздохнула Яна. – Да ладно, утро вечера мудренее. Поспать что ли?
Я предпочла не отвечать – лень. Лично мои веки уже сомкнуты, я даже практически сплю, развалившись на мягком диване и подложив под голову ладошку.
-Ну, тогда спокойной ночи…
|
