«УЧИТЕЛЬ ФРАНЦУЗСКОГО»
(Продолжение)
Прошло две недели, а вместе с ними четыре урока французского. Я начала привыкать к новому ритму жизни, который у меня выработался в связи с занятиями иностранным языком. Всякий раз с посещением курсов я узнавала что-то новое, ранее неизведанное, понимая, что Жан и в самом деле невероятно опытный педагог и интересный, необычный человек, благодаря которому я начала воспринимать французский язык как нечто одушевлённое, относясь к нему, как к живому существу, с любовью и трепетом. Мой преподаватель был оригиналом: его манера говорить, улыбаться, его походка - всё в нём казалось особенным. Жан удивлял меня, а каждый урок превращался в настоящий праздник. Однако постепенно я начала замечать, что иногда думаю о нём. Я чувствовала какое-то непреодолимое влечение к Жану, и день за днём оно становилось всё сильней. Внешне я этого не выражала, старательно пряча эмоции, когда он случайно касался моей руки, но внутри у меня всё горело.
Ещё через неделю я поняла, что больше не смогу сдерживаться, ибо симпатия моя дошла до точки кипения, а обуздать себя можно было только двумя методами - прекратить посещение занятий или спровоцировать преподавателя. Но, наверное, я слишком сильно уважала Жана как педагога, так как на очередном уроке поняла, что не могу первая пойти на сближение с ним. Вот если бы он сделал шаг навстречу, тогда другое дело. Мой учитель непредсказуемая личность, от него можно ожидать всего, но я никогда не могла понять его истинных мыслей. У некоторых мужчин все их чувства и эмоции легко прочитываются по взгляду, мимике лица, жестам, даже по тому, как они двигаются. Жан же был превосходным преподаваем, но всегда «держал дистанцию» между собой и учениками. И я понимала, что этот мужчина закрыт на замок, он недоступен, и какие-либо попытки обольстить его опустят меня в его глазах. Я много думала об этом и, наконец, решила, что должна прекратить посещение курсов. Сделать это по собственной воле было очень сложно, но то был единственный шанс победить свои чувства.
Прошла неделя с тех пор, как я в последний раз видела Жана. Я сознавала, что мне ужасно не хватает милых сердцу занятий французским языком, тоска по Жану не проходила. И я всеми возможными способами пыталась заполнить эту пустоту в моём сердце: активно занялась спортом, чтобы все мои силы, а вместе с ними и запретные мысли сжигались наряду с калориями. Каждый вечер дома я включала диск Кайли Миноуг (почему-то именно эта музыка неистово вдохновляла меня на физические упражнения) и полтора часа с невероятным упорством делала зарядку. Помимо этого я села на пятидневную не слишком полезную, но зато эффективную диету. Она заключалась в том, что ежедневно на завтрак, обед и ужин я ела одно и тоже: стакан обезжиренного кефира, перемешанный с мелко порезанными свежими огурцами и зеленью. Моя подруга Маша, узнав об этом, долго смеялась надо мной, спрашивая, не бывает ли у меня плачевных последствий после такого рациона. Но я смело разубеждала её и хочу разубедить и вас, если кто-то подумал так же. Ничего сверхъестественного с вами не произойдёт, всё будет как обычно, но за пять дней вы сможете скинуть пять килограммов. Предупреждаю заранее, что выдержать это крайне сложно, иногда мне казалось даже, что не есть совсем ничего и то проще, однако в конечном итоге я стоически перенесла эту диету. Результат меня вполне удовлетворил - я скинула три килограмма (не пять, потому что пару раз не выдерживала и ела нормальную еду). Но, пройдя все трудности, поборов себя во многом, я не могла победить одного - своего чувства. Я скучала по Жану, наивно полагая, что вот-вот забуду его. И, так как из моей затеи ничего не вышло, я решила, что, вернувшись на занятия, ничего не потеряю. Это был вполне разумный выход из положения - за учёбу я заплатила немалые деньги, и было бы глупо, если б они пропали.
Уже на следующий день я решила вновь пойти на занятия. Наверное, мне вряд ли удастся описать сейчас все те ощущения в их изобилии, которые испытывала я по дороге в преддверии новой встречи с Жаном. Это была радость предвкушения наполовину со страхом. Я безумно хотела вновь видеть учителя, но в то же время боялась и даже стыдилась своей слабости перед самой собой. На протяжении всего урока он как будто не замечал меня, не спрашивая ни о чём. Ещё бы, надо думать, он, наверное, даже не обнаружил моего отсутствия. Вероятно, это к лучшему, и не следует грустить, ведь между нами всё равно никогда не может быть ничего серьёзного. Пройдёт какое-то время, и Жан отчалит, как ни в чём ни бывало, в свою обожаемую Францию. Он вряд ли когда-нибудь обратит на меня внимание как на женщину, а уж тем более заберёт к себе. Я умная и привлекательная, но мой педагог особенный человек. Сейчас я вряд ли смогу подобрать слова, которые бы наиболее точно охарактеризовали Жана, но, будь я подростком-тинейджером, скорей всего, сказала бы, что он крутой перец, крутой и острый, настолько острый, что у меня внутри от общения с ним всё уже давно выжжено дотла, как будто я съела пару килограммов красного перца. Скорей всего, никто не стал бы кушать сиё лакомство по доброй воле, я же уже сделала это, проглотив не жуя. Последствия самые предсказуемые, и выражаются они в моих переживаниях по поводу несбыточных желаний. Мысли роились в моей голове, как пчелиный улей, на протяжении всего занятия. И, мало того, что я упустила много важной информации из-за непосещений, так ещё и сегодня ничего не усвоила.
По окончании урока, Жан попросил меня задержаться. «Что же, вами пропущено четыре занятия, - сказал он задумчиво, - знаете, это меня не касается, и я мог бы просто не обратить внимания. Но вы и ваши знания не безразличны мне, я предлагаю вам наверстать упущенное, и готов дополнительно тренировать вас». «Да, конечно, - ответила я, - большое спасибо, вы замечательный педагог». На секунду я растерялась, удивлённая непонятной инициативой Жана, но тут же пришла в себя. Могло быть только две причины, сподвигнувшие моего преподавателя на бескорыстный поступок, точнее одна. В нашей жизни никто и никому никогда и ничего не предлагает за так, не считая некоторых исключительных случаев, когда приходится иметь дело с редкой категорией людей. Но такие существа встречаются не каждый день, и интуиция мне подсказывала, что сегодня не тот случай. Жан стопроцентно хотел что-то получить взамен, и это что-то вряд ли было материальным вознаграждением, а, уж тем более, обыкновенной благодарностью. Я с тревогой посмотрела в глаза педагогу, надеясь понять истинные желания моего учителя, но всё было тщетно – Жан смотрел не меня серьёзно, и его взгляд не выражал никаких эмоций. Пауза затянулась, и он и я – оба испытывали неудобство. «Если вы не возражаете, мы могли бы уже сегодня провести дополнительный урок», - сказал Жан. Я почувствовала неприятный холод внутри и, ответив: «нет, огромное спасибо, но я более не нуждаюсь в ваших услугах», быстрыми шагами покинула помещение. Преподаватель что-то кричал мне вслед, пытаясь остановить, но я не слышала его слов и, не чувствуя под собой ног, перескакивала сразу через две ступени. Как тогда мне удался этот трюк, не знаю до сих пор, ибо в тот день на мне были сапоги на километровом каблуке. Наверное, я была гонима собственными мыслями – больше никак нельзя было объяснить это явление.
Опомнилась я только на улице, пробежав два квартала под проливным дождём. Остановившись в переулке, открыла сумку в надежде обнаружить там зонт, но его не оказалось на месте. Было темно, промозгло и ни души вокруг, внезапно меня ослепили фары мчавшегося на всей скорости автомобиля. Я шагнула назад, вжимаясь в холодную и влажную стену здания. От прохлады осеннего дождя меня знобило. Иномарка, резко затормозив, остановилась. Я же, до смерти перепугавшись, попыталась бежать, но, запнувшись, упала, сильно ударившись. От боли в висках быстро застучали молоточки, и я почувствовала, как внезапно проваливаюсь в пустоту. Перед глазами было темно, пахло чем-то резким и неприятным. «Как же я перепугался, когда ты убежала, у тебя был такой безумный взгляд, - услышала я рядом знакомый голос с французским акцентом, - что с тобой произошло?» Я начала приходить в себя, машинально отталкивая от себя пузырёк с нашатырём, при помощи которого Жан пытался привести меня в чувство. Я лежала на заднем сиденье автомобиля на его коленях, а учитель нежно гладил мои волосы. «Ну как ты могла такое подумать, глупенькая. Я же от чистого сердца. Не предполагал, что ты поймёшь меня по-другому… Я хотел, чтобы ты знала французский как можно лучше». Я с трудом понимала, что происходит, но слова моего преподавателя внушали спокойствие. Пытаясь пошевелиться, я ощутила сильную боль в ноге. «Но, Жан, вы сами так сказали, - я путалась в словах, - значит, вы не имели ввиду ничего другого?» Он наклонился ко мне так близко, что я ощутила его дыхание на своём лице и одуряющий аромат «Hugo Boss». «Иногда, чтобы правильно понять человека, не следует проводить психоанализ, достаточно просто прислушаться к себе и своему сердцу. Давай с тобой договоримся, что ты больше никогда не станешь называть меня на вы». «Что это значит?» - удивилась я. Жан не ответил мне, но приблизился лицом почти вплотную, и через секунду я ощутила его горячий поцелуй на своих губах.
В течение двух недель после этого происшествия я пролежала в травматологии. Диагноз - сильный вывих ноги, а всё из-за злосчастных каблуков, повезло ещё, что не перелом. Жан приходил ко мне каждый день, и его полюбили все мои соседи по палате. Он приносил мне самые невероятные вкусности, хотя я и протестовала, боясь располнеть. Жан был заботлив по отношению ко мне, пытался даже продолжить уроки французского в больничных условиях, но из этого ничего не выходило, я смеялась каждый раз, когда он пытался быть фальшиво-строгим со мной. Он казался мне чудесным мужчиной во всех отношениях, и я не думала о том, что будет дальше, забыв, что Жан - временный житель нашего города. И когда меня, наконец, выписали, любимый устроил настоящий пир, заказав для нас банкетный зал в ресторане. Мы пили шампанское, танцевали, обнимались, произносили многочисленные тосты. А потом он преподнёс мне милый подарок - прелестного плюшевого мопсёнка в корзинке. Только Жан был способен на такой сюрприз!
Наш роман длился уже более двух месяцев, и я до сих пор не могла поверить в своё счастье. Мы виделись каждый день, он присылал мне на работу цветы, а коллеги от любопытства забывали о своих служебных обязанностях. Я перестала посещать занятия по французскому, отныне Жан учил меня языку в домашних условиях, и мне казалось, что я прекрасно всё усваиваю. Иногда я спрашивала себя, неужели он и есть тот самый, мой долгожданный идеальный мужчина, но не знала ответа на этот вопрос. У любого полноценного человека есть недостатки, я сознаю это и ничего не имею против, так как общение с мужчиной без изъянов рано или поздно (а скорее рано) превращается в рутину. Хочется какой-то перчинки, обострения взаимоотношений. Многие не понимают, почему так происходит, тем не менее, это не мешает им ощущать некий дискомфорт, я же считаю, что обострение это крайне необходимо одинаково обеим половинам, так как за ним приходит ещё более сильное чувство. Поэтому, скорей всего, идеальным мужчиной можно считать лишь не идеального, как бы нелепо это ни звучало.
Приближался Новый год. Мы с Жаном хотели встретить его вдвоём в какой-нибудь заснеженной избушке, обязательно с камином, телевизором, шампанским и вкусными блюдами, которые я приготовлю собственноручно. До праздника оставалось всего полторы недели. Я понемногу запасалась оригинальными ёлочными игрушками, гирляндами, и, конечно же, новогодними презентами для друзей и близких. Жану я приготовила потрясающий подарок, и, с любовью упаковав его в разноцветную фольгу, убрала подальше, чтобы любимый случайно не обнаружил сюрприз.
В тот день я так спешила в офис, что впервые в жизни оставила дома мобильный. С утра всё шло как обычно, ничто не предвещало неприятностей. Я позвонила Манюне, чтобы рассказать о том, какой замечательный фильм мы с Жаном посмотрели вчера. Подруга была в прекрасном расположении духа и преддверии праздника, который собиралась отметить в самом модном клубе нашего города. Не удивительно, ведь Машка – заядлая тусовщица, и вечеринки она обожает настолько, что не представляет без них своей жизни. Работы у меня было много, все спешили завершить начатое до наступления праздника. Однако незадолго до обеденного перерыва в офисе неожиданно отключили телефонную линию, что превратилось в самую настоящую катастрофу, так как большинство важных вопросов решается при помощи данного вида связи. Как следствие этого, все дела остановились, а коллеги, хмурые и недовольные, тихо переговариваясь, сетовали друг другу на неприятность, надеясь, что вот-вот всё нормализуется. К сожалению, всеобщие надежды не оправдались. Лишь ближе к вечеру, когда уже стало темнеть, телефонная линия возобновила свою работу. Оказалось, что причиной неудобства явилась авария – неподалёку от офиса нашей компании упало дерево, повредив провода. В тот вечер, возвращаясь с работы, я долго простояла на остановке. И, так как столбик термометра к тому времени опустился до минус двадцати семи градусов, ужасно замёрзла. Придя домой, я была настолько подавлена, что, позабыв обо всём на свете, не сразу взялась проверить, имеются ли пропущенные звонки на моём мобильнике, целый день пролежавшем в пустой квартире. Неотвеченных вызовов оказалось много, автором всех их был Жан. Полная дурных предчувствий, я набрала его номер, но вместо привычного «алло» услышала «абонент не отвечает или временно недоступен». Скорей всего, Жан был занят важными делами, но что-то подсказывало мне, что это не так.
До позднего вечера я ждала звонка от любимого, но всё было тщетно. Не раз пыталась дозвониться до него сама, но голос оператора твердил одну и ту же фразу. Я приняла ванну с лавандовым маслом, почитала книгу, хотя, чтоб понять смысл текста, мне приходилось делать невероятные усилия, так как мои мысли были заняты другим. Уснула я при свете около трёх часов утра, всё ещё в ожидании и надежде получить хоть какое-то известие от Жана. Он объявился лишь рано утром, его звонок разбудил меня, и я мысленно поблагодарила создателя, ещё не ответив на вызов. Что бы ни случилось, главное, что он жив, ведь произойти могло всё, что угодно, а думаешь в таких ситуациях, почему-то, всегда о худшем. «Я в Мадриде, - сказал он в трубку, - меня срочно вызвали по делам компании, теперь я зависну здесь надолго. Увы, но придётся отложить до лучших времён заснеженную избушку с камином, телевизором и шампанским»... «Мой милый, - ответила я, почему-то мгновенно подумав о приготовленном для него подарке, - как мне жаль»... Оказалось, что днём раньше Жан звонил мне не только на оставленный дома мобильный, но и на рабочий телефон, который, как назло, был выключен в связи с аварией. Он хотел, чтобы я приехала проводить его, и был очень расстроен, что нам не удалось попрощаться.
В тот вечер мне было ужасно одиноко и грустно, но Манюня своим приходом развеяла тоску. Она моя лучшая подруга и приходит на помощь в любой ситуации, несмотря на время суток, своё местонахождение и занятость. Я искренне люблю её и тоже никогда не откажу в своей поддержке. Сколько раз по вине Машки я оказывалась в неудобном положении, не пересчитать, стоит вспомнить хотя бы злополучную встречу с Эдуардом, или бедного Андрея, для которого стало роковым его знание программирования. Но всё это мелочи, ибо ради Мани я готова сделать гораздо больше, ведь она заслуживает этого. И сегодня, узнав о неожиданном отъезде Жана, она, мгновенно оценив ситуацию, пожаловала ко мне. И, вытирая платком слёзы умиления, выступившие у меня на глазах, одновременно нарезала ломтиками принесённое в дар моё любимое лакомство - миндальный торт с карамелью. «Приедет ещё твой француз, и будет вам и шампанское и телевизор…», - смеясь, приговаривала она - как всегда счастливая, весёлая, не унывающая ни при каких обстоятельствах.
Этот Новый год, которому надлежало стать самым сказочным и прекрасным праздником моей жизни, я встретила в кругу друзей и близких, а не любимого мужчины, как это было задумано ранее. Жан позвонил мне сразу после боя курантов, когда я по сложившейся традиции только-только загадала мечту, руководствуясь словами из популярной когда-то попсовой песни, «ни надо ни подарков, ни цветов, ни внимания, а только, чтоб осуществилось желание». Я хотела одного - чтобы мой учитель и друг, ставший за последнее время самым близким для меня человеком, не забыл обо мне и вернулся в Россию. «Я приеду к тебе, - услышала я в трубке до боли знакомый голос с французским акцентом, - обязательно приеду», и эти слова стали моим самым лучшим на свете новогодним подарком.
|
