Спроси Алену

ЛИТЕРАТУРНЫЙ КОНКУРС

Сайт "Спроси Алену" - Электронное средство массовой информации. Литературный конкурс. Пришлите свое произведение на конкурс проза, стихи. Поэзия. Дискуссионный клуб. Опубликовать стихи. Конкурс поэтов. В литературном конкурсе могут участвовать авторские произведения: проза, поэзия, эссе. Читай критику.
   
Музыка | Кулинария | Биографии | Знакомства | Дневники | Дайджест Алены | Календарь | Фотоконкурс | Поиск по сайту | Карта


Главная
Спроси Алену
Спроси Юриста
Фотоконкурс
Литературный конкурс
Дневники
Наш форум
Дайджест Алены
Хочу познакомиться
Отзывы и пожелания
Рецепт дня
Сегодня
Биография
МузыкаМузыкальный блог
Кино
Обзор Интернета
Реклама на сайте
Обратная связь






Сегодня:

События этого дня
28 марта 2024 года
в книге Истории


Случайный анекдот:
Согласно данным судебной статистики, еще ни одна жена
не застрелила мужа в тот момент, когда он мыл посуду.


В литературном конкурсе участвует 15119 рассказов, 4292 авторов


Литературный конкурс

Уважаемые поэты и писатели, дорогие мои участники Литературного конкурса. Время и Интернет диктует свои правила и условия развития. Мы тоже стараемся не отставать от современных условий. Литературный конкурс на сайте «Спроси Алену» будет существовать по-прежнему, никто его не отменяет, но основная борьба за призы, которые с каждым годом становятся «весомее», продолжится «На Завалинке».
Литературный конкурс «на Завалинке» разделен на поэзию и прозу, есть форма голосования, обновляемая в режиме on-line текущих результатов.
Самое важное, что изменяется:
1. Итоги литературного конкурса будут проводиться не раз в год, а ежеквартально.
2. Победителя в обеих номинациях (проза и поэзия) будет определять программа голосования. Накрутка невозможна.
3. Вы сможете красиво оформить произведение, которое прислали на конкурс.
4. Есть возможность обсуждение произведений.
5. Есть счетчики просмотров каждого произведения.
6. Есть возможность после размещения произведение на конкурс «публиковать» данное произведение на любом другом сайте, где Вы являетесь зарегистрированным пользователем, чтобы о Вашем произведение узнали Ваши друзья в Интернете и приняли участие в голосовании.
На сайте «Спроси Алену» прежний литературный конкурс остается в том виде, в котором он существует уже много лет. Произведения, присланные на литературный конкурс и опубликованные на «Спроси Алену», удаляться не будут.
ПРИСЛАТЬ СВОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕ (На Завалинке)
ПРИСЛАТЬ СВОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕ (Спроси Алену)
Литературный конкурс с реальными призами. В Литературном конкурсе могут участвовать авторские произведения: проза, поэзия, эссе. На форуме - обсуждение ваших произведений, представленных на конкурс. От ваших мнений и голосования зависит, какое произведение или автор, участник конкурса, получит приз. Предложи на конкурс свое произведение. Почитай критику. Напиши, что ты думаешь о других произведениях. Ваши таланты не останутся без внимания. Пришлите свое произведение на литературный конкурс.
Дискуссионный клуб
Поэзия | Проза
вернуться
    Прислал: Катерина Талалова | Рейтинг: 0.70 | Просмотреть все присланные произведения этого Автора

В темноте в углу, завернувшись в рваное тряпье, дрожало оно. "Оно" - потому что от него уже почти ничего не осталось, и нельзя было определить, сколько ему лет, какого оно пола, и вообще человек ли это. Оно проснулось семнадцать дней назад, и с тех пор в его мутной голове ворочались воспоминания. Они тоже были мутные. Оно никак не могло вспомнить, и это мучило его. Большие безвекие глаза тупо буравили полумрак, высохшие губы чуть-чуть шевелились.
Оно помнило, что когда-то рядом с ним были другие люди. Никаких имен, ничего конкретного. Но то, что другие люди были - это оно помнило. А еще среди них была одна, которая любила его. У нее, кажется, были черные волосы и, может быть, белое платье. Но лицо представлялось ему расплывчатым пятном, и имени конечно оно тоже больше не знало. Так почему же никого больше нет? И что за нестерпимая слабость лезет вверх по сосудам? У соседней стены валяется разбитое зеркало. Ему вдруг показалось, что в горле у него стоит вода.
На самом деле его просто тошнило. Голова кружилась. Легкие были ватные и совсем не хотели надуваться. Так не может продолжаться долго. И такое уже с ним когда-то было. Сознание постепенно уходило куда-то далеко. Внутри разгоралось желание чего-то чужого, и еще пока нельзя было понять чего именно.

Эта комната - грязные стены, грязный пол, мусор, вонь - это подвал! Она была здесь.

Оно облизало свои сухие губы, но они не стали от этого мокрее. Она возможно лежала на этом самом месте, когда была у него в гостях. Или она не была в гостях? Она пришла сама или нет?

Сил было так нестерпимо мало, а желание совсем заместило собою разум. Тихонько, цепляясь ногтями за шершавую стенку, оно поднялось на ноги. Тряпки сползли на пол. В невероятном усилии оно согнулось пополам, подцепило материю за краешек и выпрямилось. Не то чтобы оно стояло прямо, но стояло. Облокачиваясь на стенку, оно судорожно куталось в свою рваную одежду. Потом медленно, спотыкаясь, пошло к двери. Оно не осознавало, что делает.

Ни один человек в подобном состоянии никогда не понял бы, где находится. Оно тоже ничего не поняло, ему было попросту наплевать. Оно просто шло вперед, потому что ноги его помнили, что когда-то в подобной ситуации они делали именно это. То есть шли. Шли по грязному, покрытому клочками серой прошлогодней травы двору. Двор примыкал к старому заброшенному бараку. (Было странно, что его до сих пор не снесли, и не отдали землю под застройку. Он стоял посреди автостоянок и жилых домов, каждый из которых был по крайней мере в десять раз выше. В квартале ходили разные слухе про это место и никто, кроме самых отчаянных и смелых мальчишек не ходил туда.)

Было темно. Существо постепенно выбралось из заросшего дворика. На переулке не было ни души. Видимо, стояла уже глубокая ночь. Оно поплелось дальше без всякой цели, руководимое одним только смутным желеобразным желанием, которое подсказывало ему идти.

В мозг ему снова ворвались воспоминания, почти все бессвязные и расплывчатые, как неудавшаяся фотография.

"-Отпусти меня.
Плач.
-Отпусти меня.
Плач.
-Отпусти меня. Я не знаю, кто ты такой. Я никогда тебя не знала отпусти меня - я никому не скажу.. Я просто хочу уйти.. Развяжи меня, я все равно ничего не понимаю мне сказали я найду здесь.. - ее голос совсем сорвался, и она теперь просто рыдала, сидя в углу на грязной тряпке. Это был знак уважения - пол был еще грязнее.
Он подошел к ней и молча развязал ей руки. Она хныкала и заискивающе бормотала "спасибо". Она готова была убежать сразу, как только он отойдет от нее. Ничего, пусть идет. Он вообще не понимал, зачем связал ее, и ничего, что было до этого, не помнил. Она осторожно подалась в сторону от него."

Дальше - одни образы: он кидается к ней, как кошка из засады, приминает ее к земле. Она кричит и плачет. Он кажется узнала его опять, потому что зовет его по имени. А он бьет ее головой об пол, чтоб она потеряла сознание. Но она никак не хочет его терять. Потом все снова становится более или менее четко.

"-Прости, прости, я не хотел, прости.- он слезает с нее и ломает руки в истерике. - Я не знаю что на меня нашло прости я не знаю прости пожалуйста.
Она плачет взахлеб, валяясь на полу. Потом бросается к двери."

Потом снова образы: он одним прыжком догоняет ее, хватает за талию сзади, и они опять дерутся на полу. Потом все снова четко, и он просит прощения, потом опять пытается ее убить, убить ли? И так несколько раз. В конце концов во время одного из моментных проблесков сознания, он, понимая, что так он однажды обязательно ее прикончит, хватает ее за руку и тащит прочь из подвала.

Существо оглянулось вокруг. Теперь оно стояло на широкой улице, на которой в этот час почти не было машин. Вдоль улицы было расположено много модных бутиков, офисов и просто лавочек. Все они были давно закрыты. И тогда в зеркальной витрине одного из магазинов оно увидело свое отражение. Минут пять оно просто ошарашено пялилось на себя - то, что оно там увидело моментально вернуло его к реальности. В зеркальном стекле отражался обтянутый кожей скелет, покрытый грязными тряпками. Никак нельзя было определить, какого цвета была одежда раньше - теперь все выглядело одинаково серым. Под тонкой прозрачной кожей видна была сетка фиолетово-зеленых сосудов, щеки запали, седые жиденькие волосы безвольно свесились на лоб. На щеках пробивалась короткая щетина - тоже вся седая. Но все это было ничего - не страшно. Страшно было смотреть себе в глаза. Огромные на худом безмясом лице, они смотрели дико и в то же время пусто. Очень светлая радужка сливалась с белком, зрачки - как пятикопеечные монеты. Глаза источали влагу, и от этого на слизистой век появилось раздражение - они стали красные и чесались.
По рукам и ногам пробежало ощущение нервного несчастья, перым импульсом было разбить витрину, но он удержался. Сработает сигнализация. Веди себя спокойно. Он пошел дальше - желание вело его по темным узким переулкам, и он искал, сам не понимая, чего. Память снова принялась играть с ним, показывая лишь маленькие нечеткие отрывки событий - единственных событий которые хоть как-то волновали его. Даже в таком состоянии. Даже сейчас.

"Она вошла. Он услышал ее по запаху. А может и нет, может, просто почувствовал ее. Он обернулся. Она испугалась. Стояла в нерешительности несколько секунд, и сердце ее трепыхалось от страха. Потом осторожно подошла и заглянула ему в лицо. Она боялась, от нее исходили волны уже не страха, а самого настоящего ужаса. Хотя то, что она перед собой увидела, в сотню раз больше походило на человека, чем то, что он сам пять минут назад видел в зеркальной витрине. Она боялась, но не уходила. Наверное, она и вправду любила его.
Потом она что-то бормотала пыталась выяснить, кто перед ней, не обозналась ли. А он ничего не понимал - у него в ушах стучала кровь, и навязчивое неуемное желание скреблось у входа в мозг, просило впустить его. А он ничего не понимал, только просил все время:
- Уходи. Уходи. Уходи. Уходи. Уходи. Уходи.
Она расплакалась."

Он шел через стройку. Под ногами валялись камни и другой хлам. Он поднял с земли тяжелый металлический прут. Нести его ему было трудно. Он выбрался со стройки и направился дальше. Вдоль домов. Потом увидел человека. Это был парень лет шестнадцати. Парень шел быстрым шагом по улице и курил.
Он подумал, что можно было бы окликнуть его и спросить сигарету, но голосовые связки не работали совсем. И тогда он изо всех сил пустился за ним. Мальчишка конечно слышал, что кто-то бежит у него за спиной, но сам не побежал. Может быть, он не хотел показаться трусом. Ему было все равно. Он теперь понял, что за желание грызло его изнутри - это был голод.
Дальше все произошло быстро. Он подбежал к парню, и , не успел тот обернуться и закричать, как он огрел его прутом по голове. Бедняга упал без сознанья. Он схватил его за руки и потащил в кусты, что было тоже невыносимо тяжело, но голод.. - голод был сильнее всего. Там, в кустах, он быстро раздел парня и отложил одежду в сторону, чтобы потом переодеться. В кармане джинсов был бумажник, его он тоже взял себе. Теперь ничего не мешало. он остался наедине с человеком.
У него не было ножа, или куска стекла, только зубы. Сначала он с трепетом в груди слизал кровь с разбитого затылка, потом дрожащими руками натянул кожу на животе и прокусил. Парень не очнулся. тогда он стал грызть, и весь перемазанный кровью жадно жевал кожу, мышцы, органы. Даже в самом дальнем уголке сознанья у него не осталось мыслей о том, насколько страшно и неестественно то, что он делает. Потом он полез руками в грудную клетку и с силой, которую дает зверю инстинкт, вырвал сердце. Оно трепыхалось в его руках. Его он съел быстро, пока оно еще билось. Парень умер. Но это было ничего. Он знал, что в этом теле еще осталась жизнь, в каждой мышце, в каждой вене, в каждой клетке. Поэтому он съел и все остальное, быстро, глотая куски мяса и не жуя, оставил только кости, которые не смог разгрызть.
Потом он медленно, озираясь, встал, вытер руки о себя. Потом скинул с себя лохмотья и переоделся в одежду мертвого парня. И тогда он почувствовал, что куртка жмет ему в плечах. Удивился - он-то думал, одежда будет висеть на нем мешком. Он посмотрел на свои руки. Кожа приобрела более или менее нормальный оттенок, сетка сосудов больше не выглядела такой ужасающе четкой и выпуклой. Он ощупал свои ноги, грудь, лицо. Его тело больше не было уродливой мумией, оно стало телом нормального худого человека. В неописуемом в восторге он собрал кости мальчика в свои лохмотья как в мешок, и пошел прочь, держа свою ношу в руках. Ему надо было где-то зарыть эти кости, чтоб их не нашли, по крайней мере еще с неделю. Он нашел трансформаторную будку посреди квартала, по кирпичам залез на стенку и вырвал вентиляционную решетку. Сунул мешок внутрь, после чего приделал решетку на место. Дело было сделано. Кульминация настала и прошла. Он облегченно улыбался.
Спать совсем не хотелось, и он стал мотаться по городу в ожидании рассвета. Он снова дошел до того магазина с зеркальными витринами. Стоял около него с полчаса и увлеченно разглядывал свое меняющееся тело. А оно менялось. Кожа стала по цвету нежно-молочной - не отличить от кожи нормального человека! Ссохшиеся мышцы будто разбухли, и он ощущал в себе огромную силу, он казался себе каким-то непобедимым героем комиксов, может быть суперменом или человеком-пауком. На руках и животе появился легкий жирок. Лицо разгладилось. Глаза уже не казались такими страшно огромными. Только волосы остались седыми, но начавшая вдруг расти щетина имела светло коричневый желтоватый оттенок. И он подумал, что нужно обязательно побриться. Потом пришел рассвет. Он стоял и глядел на розовеющее небо, как завороженный - будто это был первый рассвет в его жизни, единственный и неповторимый среди тысяч миллионов других рассветов, которые уже были и которые еще будут.
В девять часов магазины стали открываться. Он зашел в парикмахерскую и побрился. Расплатился деньгами съеденного парня. И даже не вспомнил о нем. Он был как новорожденный, и все вещи вокруг очаровывали его. Он с таким упоением ощущал движение бритвы на щеке, будто это была самая изощренная ласка на свете. Побрившись, он пошел гулять по городу. Денег у него особенно не осталось, но ему их было и не надо. Он просто смотрел вокруг, слышал тысячи звуков, вдыхал хаотичные запахи города. Он наблюдал бурлящую в городе жизнь, его седая голова то терялась в толпе, то одиноко гуляла по безлюдному скверику. И везде ему было хорошо, и всех он любил - всех и все. Так прошел день, и настала ночь. Он вернулся в свой подвал и заснул. Заснул в страхе, что снова проснется полумертвой мумией. Но он проснулся таким же, как и заснул. Еще до рассвета. И снова пустился гулять по городу. Несколько дней пролетели как несколько минут. Он обошел порядочное количество баров, и нигде ничего не ел и почти ничего не пил. Только веселился в своем счастливом забытьи. Он даже ни разу не подумал о девушке из своих воспоминаний.
Где-то через неделю он впервые ощутил в своем теле странную слабость. Тогда он вспомнил про парня. Он тогда сидел на крыше дома, глядя на маленьких людишек внизу, и ему в голову пришла мысль, сто он съел человека. Он все помнил - каждую секунду этой трапезы, и это убивало его. В глубинах памяти ворочались намеки, что такое было уже не в первый раз. Он сидел, зажав голову руками и закусив губу. Он хотел кинуться вниз с этой крыши, потому что не видел, как ему жить с этим дальше. "Я ем людей". Он заплакал. От бессилия.
Прошло еще несколько дней. Волосы на лице больше не росли, он похудел. На последние деньги купил какой-то еды, но его вырвало, и стало еще хуже. Он понимал, что с ним происходит и теперь не отходил слишком далеко от дома. Боялся, что упадет и уснет прямо на улице. И тогда в солнечный полдень шатаясь по булвару, он встретил ее.
Она сидела на лавочке в скверике. С подругой. У нее были светлые волосы и белое платье. А он стоял в тени под деревьями, чтобы не спугнуть ее своими вылазиющими опять глазами, и растущей с каждым часом худобой. Он хотел спать. Ее лицо заинтересовало его чем-то, непостижимо и волнующе влекло. Он смотрел на нее не отрываясь около часа. Потом девушки встали и ушли. А он остался. Он была так похожа. Она была почти как две капли воды похожа на ту, что он любил. Теперь он не ошибался. впервые за все время, прошедшее с кровавой эйфории, в результате которой один молодой парень лишился жизни, впервые он снова стал воспоминать.

"Уходи, я сказал!!! - голос срывался на крик. Желание (голод - теперь он знал) туманило мозги, и он чувствовал, что теряет контроль над собой. - Уходи!
Он схватил ее за запястья и сунул свое серое мертвецкое лицо прямао к ней в глаза. Он со злостью тряс ее и кричал, чтоб она убиралась. Она плакала, кричала, говрила, что любит его и ему нужно помочь, и что, наверное, он чем-то болен, и звала в больницу и опять плакала.
-Дура! Ты - тупая дура. Уходи! - он швырнул ее к двери. Рот полон слюны. "Я хочу есть."
-Убирайся!- она никак не хотела уходить. "Я хочу есть." Он потерял над собой контроль. И когда она, заливая слезами свои нежные щеки, подошла к нему, он подпустил ее вплотную. Бросился и укусил ее в левое плечо. Она завопила. Он сжал челюсти. Кровь потекла из плеча. В мозгах наступило прояснение. Он отпустил ее. Она плакала и держалась за пораненное плечо и дрожала.
- Я две недели назад сожрал человека! Я и тебя съем, если ты не уйдешь. Вали!
Вид и запах крови действовал на него дурманяще. Он осознал, что голод опять карабкается вверх от желудка к мозгу. Он осознал, что убьет ее непременно. Убьет и съест. Съест живьем. И она умрет в страшных нестерпимых муках. И тогда он решил, что уж лучше он убьет ее просто так, и она хотя бы не будет мучаться. Он схватил ее за волосы. У нее были светлые волосы. Да - светлые. И потащил к луже грязной воды, что накапала из ржавой трубы в углу подвала. Там он пихнул ее ногой в спину, и она упала на пол. Он заплакал от сознанья того, что он делает, и от сознанья того, что любит ее. Заплакал и окунул головой в лужу, в шершавую жидкую грязь. Он старался держать ее так, чтобы нос и рот были под водой, но она вырывалась. А у него было так мало сил. и она вырвалась. Отпрыгнула от него. Обернулась. Измазанные волосы свисали липкими сосульками, и с них капала вода."

Вот почему ему казалось раньше, что она была брюнетка. Но это было не так. События выстраивались у него в голове в некую логическую последовательность. Единственного фрагмента не хватало. Единственного и самого важного. Когда он вытащил ее за руку на улицу, что случилось дальше? Она убежала, спаслась, вырвалась или нет? Или он ее съел? Как все было на самом деле? Он не помнил больше никого из своей прежней жизни. Только ее. И ее он любил. Неужели он съел ее, как жирный гамбургер, запихал в рот и проглотил? Неужели?
Он ничего не мог больше вспомнить. Он хотел спать. "Я обязательно вспомню в следующий раз", - решил он. Но для этого надо было как-то не забыть то, что он уже сумел вспомнить о ней.
По дороге домой он купил в табачном киоске дешевую газовую зажигалку и нашел обломок кирпича, который неплохо писал на стенах. Еле-еле доплелся до заброшенного барака, пролез в подвал. На улице был полдень, но внутри все равно стоял полумрак. Он подошел к стене и зажег зажигалку. В свете ее огонька он стал выцарапывать на стене слова. Получалось медленно и неуклюже. "Хорошо хоть я не забыл, как писать", - подумал он. "У нее были светлые волосы." - вот и все, что он хотел написать. Убийственно хотелось спать. Когда он дописывал последнюю букву, то краем глаза заметил где-то на стене еще надпись. Просто из любопытства он поднес зажигалку ближе. Прочитал. Потом обошел с зажигалкой весь подвал, осмотрел каждый уголок. Повсюду на стенах мелом, маркером или оранжевым кирпичом были написаны разные фразы, содержание которых не сильно различалось. "У нее были светлые волосы.", "Она на самом деле была блондинка.", "Волосы были черными от грязи!", " Я пытался утопить ее в луже, и ее волосы испачкались.", "У нее были светлые волосы." На каждой стене по много-много раз. Газ вышел. Пламя потухло.

------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

В темноте в углу, завернувшись в рваное тряпье, дрожало оно. "Оно" - потому что от него уже почти ничего не осталось, и нельзя было определить, сколько ему лет, какого оно пола, и вообще человек ли это. Оно проснулось десять дней назад, и с тех пор в его мутной голове ворочались воспоминания. Они тоже были мутные. Оно никак не могло вспомнить, и это мучило его. Большие безвекие глаза тупо буравили полумрак, высохшие губы чуть-чуть шевелились.















Мнение посетителей:

Комментариев нет
Добавить комментарий
Ваше имя:*
E-mail:
Комментарий:*
Защита от спама:
один + девять = ?


Перепечатка информации возможна только с указанием активной ссылки на источник tonnel.ru



Top.Mail.Ru Яндекс цитирования
В online чел. /
создание сайтов в СМИТ