Был обычный осенний вечер. Такой же обычный и невзрачный, как и десяток или даже два десятка миллионов других вечеров нашей утомительной, но, впрочем, не всегда утомительной, жизни. Тени смело разгуливали по улицам. Город снимал маску полудня, облачаясь в мантию заката. Художники сменили палитру.
У меня на столе лежала пачка сосисок. Упаковка отличных, наивкуснейших и очень недешевых сосисок. Я специально решил купить самые лучшие, качественные, самые дорогие сосиски. Кошелек остался полупуст. Плевать, главное – это сосиски. Сегодня их день, сегодня мой день. А деньги – явление временное, сегодня есть, завтра нет, послезавтра – зарплата. Я долго стоял перед прилавком, но не выбирая, поскольку я сразу знал, что хочу купить. Просто это было несколько волнительно. Не каждый же день я покупаю такие сосиски. Надо было насладиться этим моментом, ощутить грандиозность этого события, и я наслаждался. Стоял и смаковал, представляя то, с каким великим удовольствием буду их готовить, а после поглощать. Вы не подумайте, что я какой-нибудь босяк, я обыкновенный студент, коих в нашей стране превеликое множество. Иногда я позволяю себе дорогие продукты, деликатесы и сладости, иногда, но не ежедневно. И вот я купил эти сосиски, самые лучшие сосиски, которые мне удалось найти в нашем городе, купил кетчуп, майонез, булку свежайшего хлеба и отправился домой. Шел я с приподнятым настроением, да что там с приподнятым, оно было настолько великолепным, что находилось выше вершин Эльбруса, Эвереста, 115-го неба и черных дыр.
И вот эти сосиски лежат на столе. Мои сосиски и на моем столе. На плите шипит сковорода, в нее я бросаю 4 яйца, они тут же начинают шевелиться и подпрыгивать. Яичница дышит, ей тоже хочется жить.
Прекращаю описывать приготовление ужина. Причина первая - у кого-то сейчас побежали слюнки, полный рот белых пузырчатых слюней. Это не очень эстетично. Причина вторая – кого-то наоборот начинает подташнивать, они испытывают отвращение и к сосискам, и к яичнице и ко всей еде в целом, а это еще более не эстетично. Причина третья – кто-то остался равнодушным, а равнодушие, как известно, есть одно из наиболее крупных преступлений.
Я наливаю себе кофе, делаю бутерброд и сажусь на подоконник. Хочется смотреть на город. Хочется – смотрю. Буду выдумывать слова. Их уже десятки тысяч, а может быть, и сотни, но для меня это не помеха. Я выдумаю такое слово, которое всем понравится, и все жители моего дрянного городишки будут его произносить так часто, насколько это возможно. Я терпеть не могу свой город. Такое бывает. Он маленький, серый, провинциальный и невероятно скучный. Скучный настолько, что сидеть дома гораздо веселее, чем гулять по его улицам. Но, к сожалению, Родину не выбирают, процесс рождения нами не контролируем. Мы не можем сказать, когда и в какой стране желаем появиться на свет. Это печалит меня. Это огромный косяк создателя. Должно быть право выбора, это справедливо и с этим не поспоришь.
Лучше бы уж пошел дождь. Тогда бы я сидел на подоконнике и смотрел, как капли бьют с силой в стекла, а на улице мокнут пешеходы, эти никчемные людишки, эти жалкие неудачники, не могущие купить машину. Но люди не виноваты, они всего лишь люди, глупо требовать от них чего-нибудь невозможного, нечеловеческого. Во многом виноват город, он настолько сер, что отбивает всякое желание веселиться и что-либо делать.
Но дождя нет. И тут обломчик. Облом Обломович Обломов. Обломище – друг и вечный спутник. Единственное, что меня сегодня утешило – это сосиски. Вкусные до невозможного, божественные сосиски. Теперь буду покупать их чаще. Плевать на деньги, я уже говорил об этом.
Итак, слова. Какое же слово выдумать? Надо чтобы оно было приятное. Что-то вроде «секс», чтобы только одно упоминание о нем делало людей счастливыми. Для русских такое слово – «Красная кнопка». Каждый русский в душе мечтает снести америкосию нахер. И причина не в том, что мы антисемиты, хотя и такие попадаются, просто они живут лучше нас. А русские люди очень себялюбивы, им хочется во всем быть лучшими и первыми. А так – нет америкосов, нет проблем у русских. Можно, конечно, их вежливо попросить: «Уважаемые, господа американцы, не будете ли вы столь любезны, что сами прекратите свое существование, чтобы нам не взрывать из-за вас целый материк. Если хотите, можете жить на Марсе. Если, конечно, доберетесь до туда». Вежливо? Вполне. Но навряд ли они согласятся.
Заходит он. Мясо. Мы все зовем его Мясо. Раньше он сопротивлялся, возмущался, копытами брыкался, но от правды не уйдешь, смирился. Мясо, оно и в Африке мясо, и в Антарктиде, и на Ямайке. Я не люблю его. Он часто бывает у меня, и всегда ведет себя так, будто это я нахожусь у него в гостях а не наоборот. Еще у него есть дурацкая привычка лазить в мой холодильник, вечно откроет его и стоит три часа - смотрит. Можно подумать у меня там целый продуктовый склад. А он стоит и смотрит, а холодильник от этого может сломаться, но он все равно не закрывает дверцу. Вот и сейчас он, не здороваясь, отправился прямиком на кухню и сразу к холодильнику. Открыл, смотрит. Я ему говорю:
-Мясо, ты совсем охренел? Хули холодильник мне ломаешь? – я всегда матерюсь на него, потому что по-другому он не понимает, но он ничего не ответил. Он не обратил на мои слова ни малейшего внимания. Постоял еще с полминуты и силой закрыл дверцу. Он так трахнул дверцей, что бедный мой холодильник чуть по швам не лопнул и не развалился, он и так у меня старый, чего только не перевидал, а тут еще этот гандон в отвратительной фуболке. Мясо похож на гопника. Да он и есть натуральный гопник – такой же безмозглый кретин. Бесцельно прожигает жизнь, и радуется халявному пиву так, будто ему Оскара вручили. Вот и у меня в холодильнике он искал ни что иное, как пиво. Но знает же, что я уже пятый месяц совсем ничего не пью. Знает, а все равно каждый раз в первую очередь к холодильнику и каждый раз разочоровано-удивленно спрашивает:
- А че пива не осталось что ли?
- Мясо, скажи, ты реально такой тупой или только прикидываешься? Я тебе 84 миллиарда раз говорил, что не пью я его. Пятый месяц уже, пора бы запомнить.
- Жалко, что нет, я бы выпил.
Нет, он не прикидывается, он реально тупой, и это мне также давно известно. Дальше он достает из кармана пачку сигарет и начинает курить прямо в комнате, даже окно не открывает. Говорить ему об этом бесполезно. Я сам открываю окно и беру у него сигарету. Блин, курит гавно какое-то, лучше уж вовсе не курить, чем этот дрянной дешевый «More», причем красный. Денег у него нет на хорошие сигареты, а о легких он и не думал. Он вообще думать не умеет. Покурили. Я допил кофе, снова уселся на подоконник. Он подошел к компу. Я:
- Врубишь, сука, убью. Еще раз сломать не дам.
Мясо отходит от стола, денег на ремонт у него нет, а не ломать он не может, при его отсутствии мозга и наличии мускул иначе не может получиться. Я снова смотрю на город. Он берет маникюрный набор и начинает чистить ногти. Вот нахрена ему ногти? Вроде пацан, тем более в понятиях шарит, а ногти отращивает. И вечно чистит их, и не только их, он и в ушах любит поковыряться, чуть ли не до блеска вылизывает, может и носоглотку начать прочищать. Хочет показаться чистюлей, микробов боится. Хорошо, чистюля, так чистюля. Но только не понимаю, почему он делает это у меня дома, а не у себя. Меня это бесит. Я ему так и говорю:
- Мясо, скот ты свинский. Ты можешь марафет наводить у себя дома, а не у меня? Нахрена тебе такие длиннющие ногти, ты случаем не гей? Может быть, ты еще и красишься?
Полный игнор, пока не доделает какое-нибудь дело, за другое приняться не может. Так уж устроен его мозг, оперативной памяти килобайт на 200, не больше. Он не Гай Юлий Цезарь, и, безусловно, к счастью, иначе Римскую цивилизацию ждала бы иная учесть, а не славное историческое прошлое. Дочистил:
- Сам ты гей.
Это все, на что хватает его оригинальности. Уж лучше бы он ботаником был, злостным плешивым ботаником, а не мерзким тупоголовым быдлом.
- Слушай, Мясо, ты че приперся? Ты отвлекаешь меня.
- От чего?
- Ты мешаешь мне думать.
Долгая пауза удивления. На меня обращен его поистине не воспроизводимый ни одним величайшим актером вселенной взгляд недоумения. Он даже не догадывался, что люди обладают способностью думать.
- Я думал, ты мне обрадуешься. Ну и хрен с тобой. – Обиделся, он умудрился еще и обидеться, ну хрен с тобой, вали скорее уже.
Сказал, а сам сидит, я смотрю на город, по улице едет троллейбус, сесть бы вот в такой троллейбус и ехать, ехать, ехать куда-нибудь подальше отсюда. Хочется свалить из этого города.
Наконец, Мясо отрывает свою жопу от стула и уходит. Скатертью дорога. Горевать никто не будет. «Долбоеб» - хочется крикнуть мне ему вслед, но я не делаю этого, я, в сущности, не люблю ругаться. Троллейбус уже скрылся из виду, сосисок больше не осталось, а жаль. Надо выдумать такое слово, которое всех осчастливит, которое будет очень приятным, как летнее солнце или глоток холодного пива. Боже, как давно я не пил пиво. Что же это будет за слово? Но думать больше не хочется – Мясо отбил все желание. Испортил мне настроение, а еще друг. Ну, в жопу, буду просто пялиться в окно.
16. 10. 2007 г.
ЗЫ: Спасибо Мураками.
|
