Двигатель затих, но лопасти еще продолжали по инерции вращаться, когда следом за пилотом я выбралась из кабины небольшого вертолета. Навесив на одно плечо собственную дорожную сумку, на другое холщовую торбу, я поспешила следом за своим провожатым, груженым увесистым мешком с крупами и другими гостинцами.
Обитателей крохотной деревушки, основательно затерянной среди тайги, наше прибытие не всполошило, поскольку обитателей здесь практически не осталось. Гораздо гуще было заселено деревенское кладбище, чем покосившиеся рубленные избы. Дыра жуткая, но именно в таких местах, куда еще не добрались охотники за иконами и прочие "кладоискатели", обычно и попадаются самые интересные находки.
- Здравствуй, тетка Аграфена. Принимай подарки и гостей. Это Лена, этнограф. Будет вашу жизнь изучать.
- Ох, Андрюшенька, да какая-то у нас жизнь осталась? - улыбнулась вышедшая из крайней избы крепкая старуха. - Всей жизни - я да Григорий хромой. Проходите, я счас на стол соберу, чем богаты.
- Э-э, нет, - запротестовал Андрей. - Я тебе гостью привез, ее и потчуй, а мне еще на заимку к геологам до темноты добраться. Прости, тетка Аграфена, ей Богу в следующий раз.
Сгрузив на лавку мешок, Андрей не задерживаясь вышел на улицу. Я как на привязи семенила за широко шагающим парнем.
- Значит, как договаривались, - на ходу давал мне последние инструкции Андрей. - Возвращаться буду через два дня. Постарайся все дела уладить. Ждать не буду. Понятно?
- Понятно, понятно, - поспешно отвечала я, даже не думая обижаться на такую безапелляционность. И то дело, кто в наше время даст вертолет единственному сотруднику заштатного музея? А ведь фонды пополнять надо. Только каким образом, скажите на милость? Ни финансирования, ни содействия, в добавок вход в музей бесплатный. Да и на дармовщину экскурсии не ломятся. Спасибо, хоть Андрей по доброте душевной подбросил.
- Ну ладно, бывай, - Андрей уже собирался нырнуть под лопасти, когда оглянулся на меня с хитрецой, - Да, чуть не забыл, ты поосторожнее... Не вздумай в глаза Мевее смотреть.
- А кто такая Мевея? - тут же насторожилась я.
- У тетки Аграфены спроси, - рассмеялся Андрей и махнул мне на прощанье рукой.
Я поспешно отошла от вертолета на безопасное расстояние и вписала в карманный блокнот "Мевея". Отчего не спросить? Обязательно спрошу!
Тетка Аграфена оказалась чересчур гостеприимной хозяйкой и... наотрез отказалась в этот день устраивать мне экскурсию.
- Вечереет уже, да и ты поди с дороги устала. Поужинаешь, отдохнешь, а завтра с утреца я тебе все и покажу. Было б что смотреть, - заявила мне, расставляя на столе тарелки.
Самостоятельно взламывать заколоченные дома я не решилась уж больно на мародерство похоже. Пришлось ограничиться осмотром ее избы и занять приготовленное мне за столом место.
Тетке Аграфене в этой глуши если чего не хватало, так это общения. Поэтому, потчуя меня хрустящими маринованными грибами, жареной рыбой и прочими дарами природы, она без устали рассказывала мне о своем житье. Может и познавательная, но для этнографа, как меня громко представил Андрей, практически бесполезная информация. От сытного ужина, неспешной беседы клонило ко сну. Я в коей раз подавила зевоту и покосилась на окошко - на улице давно уж стемнело, но прерывать разговорчивую хозяйку побоялась. Вдруг еще обидится?
- Бабушка Аграфена, скажите, а кто такая Мевея? - наконец спросила я в надежде хоть с каким толком провести остаток вечера.
Хозяйка на секунду окаменела.
- Андрей- балагур, - неодобрительно покачала головой. - Ему бы все на смех поднимать...
- Нет, не смеялся он. Просто сказал, что история интересная! - поспешно заверила я старуху, уже чувствуя охотничий азарт.
- Давняя история...- смягчилась хозяйка и навалилась грудью на столешницу, что позволяло надеяться на длинный рассказ. - Когда случилось, баба моя еще ребенком была, а уже мне, Леночка, за восемьдесят годков перевалило.
- Да что вы?! - изумленно всплеснула руками я с целью подзадорить рассказчицу.
- Да-а, дочка...- задумчиво протянула она. - Деревня наша не просто так стояла, а при господском доме. Богат он был, прииск держал: старатели золотишко копали, а он всем заправлял. И была у него дочка единственная - красавица Мевея. Высокая, статная, косы русые ниже колен, глаза огромные, синие словно озера... Сгубило ее в первый раз любовь большая, а во второй - любопытство непомерное. Полюбила Мевея молодого купца, который с ее отцом в деле был. И он на нее наглядеться не мог, разве такую красоту не заметишь? Родитель Мевеи и не думал козни строить. Почему не выдать дочь единственную за молодого да богатого? Вот все к свадьбе и шло. Только перед самым сроком отправился купец в город за подарками зазнобушке. Это сейчас Андрей на вертолете раз-раз и тут уж. А тогда неделями обоз по таежному тракту выбирался. Как раз с обозом, что золото с прииска вывозил и отправился купец наш... Ну, Леночка, ты и сама соображаешь, где золотишко, там и люд разбойничий неподалек крутится... Не дошел обоз. Все полегли и купец молодой. Как дошла весть до Мевеи, так она словно не в себе сделалась. Да, отец ее винокурню держал - из ягод таежных вино делали. Ну она и стала: наберет кадку молодого вина, запрется у себя в спаленке да целыми днями слезы льет и вино пьет. Говорят, отец по-первах еще пытался ее образумить: настрого запрещал Мевее вина давать, даже запирать в доме сердешную пробовал... А когда она совсем глаза выплакала, у родителя и руки опустились...
- То есть как, выплакала? - не поняла я.
- Ослепла от слез Мевея. Совсем ослепла... - баба Аграфена тяжко вздохнула. - И года не прошло, как жениха убили, а невеста за ним отправилась. Нашли Мевею на полу в спальне, мертвую. А рядом с ней бокал хрустальный лежал. Когда падала, из рук выронила, так ножка на бокале и откололась... Отец поначалу лютовал, все искал, кто Мевее яду подсыпал? А как стало ясно, что вовсе яда не было - вино таежное и горе свели дочку, так совсем сдал и за месяц сгорел. На кладбище нашем могилки их бок о бок...
С некоторой долей разочарования я перевела дыхание: занимательная, конечно, история. Только никакого отношения к старому таежному быту не имеет, поскольку скорее не правилом, а исключением является.
- А ты никак не веришь? - с обидой насторожилась старуха.
- Отчего же, верю...- ответила я. Да и что необычного в этом случае? Бывало и по меньшему поводу люди до смерти спивались. Не только в давние годы, но и сейчас успешно продолжают. - Но при чем здесь любопытство непомерное?
- Ну а еще через год после смерти Мевеи...- продолжила баба Аграфена, и я удивленно на нее посмотрела, так как считала, что рассказ завершен. - Как раз вино молодое поспело, вернулась Мевея в дом отчий, осиротевший.
- То есть как, вернулась?! - я даже рот от удивления открыла.
- Какая ты непонятливая! Как души мятежные к месту кончины возвращаются? Ходит по пустому дому и плачет. А как кто из интереса в дом тот ночью зайдет, так Мевея и начинает причитать, все вина молодого просит... Ну, девки деревенские и повадились по ночам к Мевее ходить, о будущем выспрашивать. По двое ходили, поскольку одной жутко, а больше двух пойдут, призрак Мевеи ни за что не покажется. Возьмут с собой жбанчик вина молодого из таежных ягод, сядут в спальне Мевееной, бокал ее надбитый с полки снимут и давай гадать. Я молодая была, тоже ходила. Жутковато, конечно, но тут главное было Мевее в глаза не смотреть.
- Почему не смотреть? - Господи! Надо же, повезло - такой фольклор!
- Посмотрела одна, - баба Аграфена хмыкнула. - Перед войной еще у Марфы муж с охоты не вернулся. Позвала она куму и пошла в спальню Мевеи о судьбе его поспрашать. Зажмурились, как заведено. Марфа вина в бокал надбитый зачерпнула, тут Мевея и вышла. Вздыхает жалобно и вина просит. Марфа первый бокал выпила и отвечает по заговору: "У меня бокал без ножки, не дам вина ани ложки!", и второй раз зачерпывает из жбана. Мевея еще пуще просит: "Не надо ножки, не надо ложки. Дай хоть с горсти". Марфа опять вино выпивает и опять по заговору: " Уйди, не проси!". Третий раз ей осталось вина выпить, а там Мевея, перед тем как сгинуть, на любой вопрос отвечала. Да только не заладилось что-то. Видно, Мевея с каждым гаданьем все злее и злее становилась. Вот взяла она на Марфу и морок наслала. Померещилось той, что в спальню ее муж, Тимоня, входит и зовет, значит. Марфа, третьего бокала не допив, так и разжмурилась. А прямо перед ней - глазища Мевеи в пол-лица!
- Ну и?! - поерзала я от нетерпения.
- Что "и"? Ослепла Марфа мигом! Так до самой смерти слепой да вдовой жила. Говорю ж, с каждым разом Мевея от чего-то все злее и злее делалась.
Не сдержавшись, я ухмыльнулась. "Не известно от чего". Честно говоря, не знаю, как в подобных ситуациях должны вести себя спившиеся привидения, но живого алкоголика подобным обращением до белого каления довести можно запросто!
- Ну чего ты хихикаешь? Не веришь? - рассердилась старуха.
- Верю! Верю! - я поспешила ее успокоить. Не перекрывать же собственноручно такой источник информации. И тут мысль в голову пришла: дом господский! Ну что интересного в избенке ветхой для музея найти можно? Прялки, чесалки, ухваты. Да такого добра в запаснике - девать некуда. Ну разве совсем подфартит и икону деревенского богомаза обнаружу. А тут господский дом! Даже на развалинах порыться, наверняка много любопытных мелочей обнаружится. - Тетушка Аграфена,- против воли голос заискивающим стал. - А руины дома Мевеи далеко отсюда находятся?
- От деревни рукой подать. Только нет никаких руин.
- Куда ж они подевались?! - испугалась я.
- Цел дом. Обветшал малость, но цел. И все там как при жизни Мевеи. Кто же решится из дома с привидением себе чего в хозяйство тащить?
- Тетушка Аграфена! - взмолилась я пуще прежнего. - А вы мне завтра с утра дом тот покажите?
Старуха улыбнулась, и глаза ее хитро блеснули.
- А почему завтра? Или боишься прямо сейчас идти?
Я судорожно сглотнула. На такую удачу и надеяться не смела! Что днем увидеть можно? Дом, раньше богатый, теперь в запустении. А ночью... Сам дух рассказанной легенды наверняка там все пропитал. Привидения я меньше всего опасалась. Сама пыталась в музее нечто подобное устроить для поддержания интереса к родной культуре. Но нынешняя молодежь, проходя зал посвященный каторжникам, наплевательски относилась к стонам и звонам цепей, доносящимся из спрятанного японского магнитофона. Пока баба Аграфена не передумала, я вскочила на ноги.
- Да ты не суетись. Оденься теплее, ночью в тайге прохладно. Я пока тоже соберусь.
Освещая себе путь двумя керосиновыми лампами мы подошли к огромному двухэтажному дому. Скрипнули петли открывающейся двери. Гулко вторило эхо пустынных залов нашим шагам.
- А это комната самой Мевеи...- бабка поставила на комод принесенный с собой кузовок и рядом керосинку.
Света оказалось достаточно, чтобы заметить находящуюся здесь же, прислоненную к стене дощечку... скорее коряво написанный плакат. Ознакомившись с текстом, я не удержалась и прыснула со смеху. Надо же было додуматься : "Призраку не наливать!".
- А что мне еще оставалось делать? - обиделась баба Аграфена. - Я уж сколько раз стену забеливала, а надпись Мевеи все проступает и проступает. Во, полюбуйся! - старуха отодвинула свой плакат.
За доской действительно обнаружилась еще одна надпись прямо на стене. Судя по всему, сделанная соком давленный ягод. Прочитав это послание, я и вовсе зашлась от хохота.
- Это что, призрак лично написал?.. - едва выдавила сквозь смех.
- Да уж не я! Говорила же тебе, что второй раз Мевею любопытство непомерное сгубило. Только не ее, а такой же Фомы неверующей, как ты, - старуха устало опустилась в ветхое кресло. - Лет двадцать назад заявилась сюда экспедиция, прииски старые проверять. Вдруг, мол, не до конца золото выбрано? С ними девка была молодая, да ушлая. Ну я, дура старая, ей все как на духу про Мевею и выложила. Та загорелась ночью погадать на вине пойти. Видела же я, что не верит! Да и самой идти не хотелось, не хватало ослепнуть из-за забав на старости лет... Но не с мужиком же ее пускать в опочивальню пусть покойной, но девицы? Пошла, на свою голову... Усадила ей, все по чину, в то креслице, где ты сейчас сидишь. Даже глаза, от греха подальше, завязала: верит - не верит, ее дело. А ослепнет - мне всю жизнь каяться. Заговор повторила, жбан вина молодого из ягод дала и бокальчик Мевеи, тот что с ножкой обломанной... Отнеслись к тебе по-человечески, будь же и ты человеком! Ан, нет. Зачерпнула вина. Вышла Мевея, стала просить. А та, вместо того, чтобы по заговору, говорит: "На, пей!". И бокал Мевее подает. Каково?! С того случая призрак и сгинул. Только на следующую ночь надпись эта появилась, - старуха сидела мрачнее тучи. - А дуреха эта еще идти хотела: "Я смотреть на привидение не буду,- говорит. - Только фотоаппарат возьму. Охота эксперимент научный провести: какая деревенская пьянчужка по ночам в господском доме похмеляется". Ох уж, дуреха-дуреха! Ведь тогда уже в деревне, кроме меня и Григория хромого, живой души не было...
- А вы сами призрака видели? - хотелось бы узнать, на чем такая вера старухи в привидение Мевеи основана?
- Видела...
- И не ослепли? - удивилась я, поскольку алогизм был на лицо.
- Не ослепла... Мевея на меня не смотрела. Когда дуреха та бокал ей отдала, я от неожиданности и разжмурилась. Мевея вот здесь, в шаге стояла. Глаза опустила и вино пьет. Только последний глоток сделала, бокал из рук выпал, и она сгинула, - в голосе старушки звучала боль.
Честно говоря, мне стало жаль бабу Аграфену. Я вдруг поняла, почему она мне обо всем рассказала: старушка себя винит в уничтожении призрака.
- Тетушка Аграфена, не расстраивайтесь так. Ведь вы Мевею не сгубили... Просто душа неприкаянная, наконец, покой обрела.
- Ты думаешь? - старуха явно все двадцать лет этих слов ожидала. В глазах мелькнуло облегчение, и она улыбнулась. - Может хочешь вина из бокала Мевеи попробовать? Молодое, из таежных ягод как раз поспело.
- Хочу! - ответила я, чтобы окончательно бабу Аграфену успокоить.
Старушка засуетилась. Вытащила из кузовка небольшую, литра на два бадейку, поставила мне на колени. Сняла с полки завернутый в белую тряпицу тяжелый хрустальный бокал. Ножка его действительно была отломана, да и край один выщерблен.
- Это, когда его призрак уронил, откололось, - заметив мой взгляд, пояснила баба Аграфена.
Я приготовилась зачерпнуть вино и вдруг впервые за этот вечер почувствовала, как по моей спине пробежал холодок.
- Может, глаза закрыть на всякий случай? - шепотом спросила у старухи.
- Бестолку, - она устало махнула рукой. - Не придет больше Мевея... Я не единожды после того раза сюда ходила. И ждала, и звала. Не идет больше...
Проснулась я в избе бабы Аграфены, на приготовленной мне постели. Судя по всему, хозяйка хлопотала где-то на дворе. Я лежала, рассматривала низкий бревенчатый потолок и кляла свое скудоумие, неверие в старые легенды и предостережение, написанное на стене неизвестным "призраком Мевеи":
" ОТ ВАШЕЙ БОРМОТУХИ ЖУТКОЕ ПОХМЕЛЬЕ!"
Мой короткий смешок тут же перешел в стон - в виски словно ржавые гвозди впились. Нащупала на лбу мокрую тряпицу и вытерла ею лицо.
Сердце сжалось, а волосы на голове зашевелились, когда в нос ударил совершенно явственный запах гнили. Я с ужасом уставилась на свою руку, которая продолжала сжимать аккуратно сложенный вчетверо кусок полуистлевшего савана.
|
