Он будет жить. Ей назло.
Тина сидела на краешке кровати и гладила кудрявые волосы спящего мальчугана. Тина водила рукой по голове ребенка и нашептывала колыбельную песенку. Тина ощущала умиротворение, сидя вот так на кровати рядом с этим мальчиком, лишь недавно убедившимся в том, что чудеса бывают. Тине было всего двадцать пять, а Кирюшке почти четыре. Около полугода они вместе. Тина думала о том, как она еще молода и сколько еще ей предстоит сделать для нее, Марата Олеговича, и их сынишки.
Мысли Тины текли ровно, ничто, казалось, не могло нарушить духовный баланс Тины, но в детскую озабоченно просунул голову Марат Олегович:
- Ну что, уснул? – прошептал он, подходя к кроватке и склоняясь над малышом.
- Да, давно уж…. Я тут задумалась. Что если она…
- Да ладно, не переживай… - Муж ласково обнял Тину за плечи. - Если она пойдет в суд, то мы выиграем дело. Она чуть его не убила…
- Марат, ты опять?
- Тин, прости. – Смягчился он.
- Да я не об этом! А если она выиграет дело… Она же мать… - всхлипнула Тина.
- Да какая она к черту мать?! Тина, да что с тобой? – удивился Марат Олегович. Затем нежно прижал Тину к себе и вздохнул. – Мы выиграем это дело.
- Ты так говоришь, как будто она уже подала в суд! – насторожилась Тина, Переместилась с кровати на ковер и строго посмотрела на мужа.
- Давай не здесь…. – попросил он.
- Хорошо. Пошли. – Тина вышла из комнаты. Марат Олегович склонился над мирно сопящим Кириллом, чмокнул малыша в лоб, и, воровски озираясь, чтобы не увидела Тина, положил около подушки новую машинку. Затем так же крадучись вышел из комнаты и притворил за собой дверь.
Тина сидела в кресле. Марат Олегович сел на диван и, помявшись, чужим, как ему казалось, не своим голосом произнес:
- Тиночка, понимаешь…
- Нет, не понимаю! – Рассердилась она.
- Сегодня мне звонили.… Ну, слушание дела назначено на двадцать девятое апреля…Она обвиняет тебя в похищении ее ребенка. – Замялся Марат Олегович. Тина встала и на негнущихся ногах дошла до шкафчика, взяла бутылку коньяка, два бокала и села в кресло. Вернее плюхнулась, если это можно было сказать при Тининой фигуре. Открыла бутылку, плеснула чуть-чуть в оба бокала, и мигом осушила один из них.
- А ведь она права…- прошептала обессилевшая Тина.
- Ну что ты такое несешь? – возмутился Марат Олегович. – Она сама во всем виновата.
- И ты прав…
- Ты просто устала, Тина. Тебе надо поспать. А утром все будет хорошо.- Успокаивал ее он. – А мне нужно лететь, ты же знаешь. Ох, черт! Меня же уже двадцать минут внизу ждет машина… Тиночка, радость моя! Мне нужно ехать. Утром я тебе позвоню, чтобы была в форме! – наставительно изрекал Марат Олегович.
- Да, конечно. – Пришла в себя Тина.
- Ну, давай. Я пошел. Пока! – поцеловал ее Марат Олегович, и выбежал из квартиры с чемоданом. Внизу он влез в машину и выехал со двора. Тина прошла в спальню и свалилась на кровать как мешок с тряпьем, а не модель. Хотя свалилась на кровать Тина красиво. По модельному. По старой привычке она все делала как модель, как будто до сих пор она перед камерой… «Эх…Мечты. Чего ты лишилась, Тинка… Дура ты набитая! Хотя нет! Наоборот, Тинка! Если бы не забила на карьеру, не было бы сейчас с тобой Кирилла. Твоего сынишки. Сама ведь пока родить не сможешь. Правильно надо было питаться, не морить себя диетами. Может годика через два…» - неслись мысли в Тининой опустошенной голове. Глаза закрывались, и уносили Тину в мир сладких грез.
- Алло, Тин? Ты не поверишь! Я с таким парнем познакомилась… - завыла в трубку Лена Пряслова. Это ее извечная, излюбленная тема: парни, парни, парни…
- Привет, Лена. – Сухо сказала в трубку Тина, закатив глаза к потолку: ну, сейчас начнется... И впрямь:
- Тина, ты не поверишь… Он такой симпатяга! От него так и прет обаятельностью! В общем так: Я решила сходить в кафе с одним молодым человеком, чтобы тонко намекнуть на то, что у него нет шансов. Я пришла, села, и стала ждать. Он опаздывал. Потом я захотела уйти, но ко мне подсел Он!!!! Ты представляешь? А у меня еще тушь размазалась маленько, только он не увидел, потому что не вооруженным глазом этого не увидеть! Вот, в общем, о чем я сейчас говорила? Ах, да, точно. В общем, он такой милый! Его зовут Антон, ему двадцать шесть и он работает.… Ой, забыла.… Вот, а потом пришел первый парень и они маленько повздорили, и Антон за меня заступился и сам сказал первому, что у того нету шансов! Совсем нету! Ну, короче ты представляешь, он предложил встретиться и я через час встречаюсь с ним! Что лучше надеть синее платье или… – верещала в трубку Пряслова.
- Леночка, я тебе перезвоню. – Перебила ее Тина и отключила трубку.
Как же замучила ее Пряслова своими похождениями! И ведь она, Тина, уверена, что не пройдет и двух часов, как Пряслова позвонит ей и будет реветь ей в трубку и уверять каким мерзавцем оказался этот Антон. И она, Тина, виновна в горьком разочаровании Леночки в мужчинах. И Лена как всегда заявит, что это Тина подбила ее встретиться с Антоном и что Лена теперь не сможет знакомиться с мужчинами, да что там знакомиться! Не сможет общаться! И будет сетовать на горькую жизнь, и как Тине повезло, что у нее такой богатый муж, причем уже старик.…
Ну, со стариком Лена всегда слишком перебарщивает. Да, Марат Олегович старше Тины на десять лет, но он полюбил ее тогда, когда после ослепительной славы Тину подставили, оболгали, и она потеряла все… Башня из кубиков, которую Тина так долго возводила, рухнула, а Тина оказалась под обломками. Одна. Лишь несколько близких подруг остались у нее. Тина не хотела жить, но Марат Олегович собрал ее по кусочкам, и долго скрывал свое богатство. А Тина полюбила его как человека, а не за деньги. И после восстановления Тина вышла замуж.
Когда муж решил дать деньги одному успешному модельному дому, ему предложили приехать и посмотреть предварительный показ новой коллекции одежды. Он взял Тину с собой. Директор агентства узнала Тину, и с самым радушным видом стала осведомляться о положении ее дел. Марат Олегович был в курсе всего. И руководство агентства тоже. Благодаря его стараниям, разумеется.
Тина шагала по коридорам, давно знакомым ей, и когда они с мужем вошли в комнату, где собрались все модели, ее естественно узнали, но не стали подавать виду. Лишь ее самая близкая подруга Юлька бросилась к ней с воплем: «Тинка!». Тина не показала признаков гордости, пафоса. Вела себя так непринужденно и легко, как будто ничего и не было, как будто она до сих пор самая успешная модель…. И совершенно случайно услышала слова: «Замуж удачно выскочила, вот теперь бабками и ворочает!» Эти слова услышали и директриса и муж, Ирина Александровна вышла. Через десять минут она вернулась и отозвала в сторонку трех моделей:
- Карина, Маша, Инесса. Вы уволены. Сейчас спускаетесь вниз и пишете самовольный уход из агентства. Иначе придется обнародовать факты, при которых из агентства ушла Тина…
Вот и сейчас Тину обижали эти слова. Да, он не молод, ему не двадцать лет, но это ничего не меняет. Лена удивляется, как она его любит, и не понимает за что. А Тина знает. Она любит ни за что. А просто так. Как любят маленькие дети. Тина его так и любит. И Кирилла она любит. А ее ждет судебное разбирательство, и малыша могут отнять. И она останется без этой капельки света, без этой капельки жизни. Она так привязалась к малышу, к сынишке….
Кирюшка называл ее мамой, а ведь она не была его настоящей матерью. Но зачем было малышу это знать? Тина любила его искренне, как своего родного, и отдавала в этой любви все. Все – ему. Ее малышу, который многого был лишен. Но Тина заслужила право называться его матерью. Но только Тина и Марат Олегович знали, чего ей это стоило... А теперь его хотят отнять. Отнять то, что стало для Тины дороже всего на свете…
Кирилл не был родным сыном Тины. Он был приемным. Тина лежала на кровати, зная, что Кирюшка еще спит и не увидит маминых слез. Воспоминания нахлынули рекой, унося Тину в водоворот событий, уже пережитых ею…
Тина приехала в больницу к своей подруге Катерине, которая здесь лежала со своей дочерью. Катю бросил муж, и Катя, потратив все оставшиеся деньги на лечение дочери, позвонила Тине, робко прося ее дать ей взаймы три тысячи. И божилась что отдаст. Тина стрелой прилетела в больницу к Кате, договорилась с врачом, и Катю с дочкой стали обслуживать по первому классу.
- И не думай даже. Куда тебе! – отрезала Тина на обещания Катерины вернуть Тине деньги. – Ты лучше дочь лечи. А деньги – да ну их! Я тебя на первоклассную работу устрою! И Михаил твой сам потом еще к тебе приползет…
- Мамочка! Мама! Ты ко мне приехала?- Спросил у Тины маленький, лет трех мальчик.
- Да, конечно… - оторопела Тина.
- Это Кирилл. Познакомься с ним. – Грустно произнесла Катя.
- Девушка, зачем вы даете мальчику ложные надежды? – строго вопросила Тину медсестра, глядя, как Кирилл бегает по палатам и всем рассказывает, что за ним мама приехала. – Зайдите в ординаторскую.
- А что такое? Я не поняла…
- Тина, он детдомовский…- начала Катя.
- И он что, лежит здесь один?! – возмутилась Тина.
- Да. И усыновлять его нельзя, – грустно пробормотала Катя.
Тина поднялась и зашла в ординаторскую. Медсестра ласково спросила:
- Чай будете?
- Давайте. – Пробормотала Тина. Медсестра начала свой рассказ. Тина слушала и плакала. Потекла дорогая водостойкая тушь. А обещали, что тушь не потечет ни при каких обстоятельствах…
Кирилл родился в неблагополучной семье. Если такую семью еще можно назвать семьей. Отец – в тюрьме, а мать.… А впрочем, что за мать? Отец сидел в тюрьме за убийство, а мать была пособницей в убийстве, но на суде отец не выдал своей непутевой жены. Он ведь любил ее, наверное.… А мать была наркоманкой. Любила выпить. И родила Кирилла. И имя дала ему прекрасное. Гордое. Кирилл был развитым мальчиком. Но, к сожалению, наркотики оставили свой след в малыше. У него оказалась больна печень. Врачи даже не смогли установить диагноз, а самое ужасное, что мать, узнав о неизлечимой болезни сынишки, бросила его. Бросила его на смерть. Не захотела возиться, тратить свои силы. Все что ей нужно было – доза… Кирюшке было полтора года. Он мотался по больницам, и вот, наконец, очутился здесь, в этой клинике. Врачи и медсестры очень любят Кирилла. Здесь он уже не в первый раз. И всех женщин он называет мамами…
- Вот он и вам «мама» сказал.… А теперь верит в то, что вы его заберете! – укорила ее медсестра. – Он чудо, а не ребенок. И когда уколы делают, он молчит, в то время когда другие дети криком исходятся! А когда кровь из вены или из пальчика берут, он только немножко морщится. Извини уж, но он в три года и в туалете сам подтирается. А здесь многие с матерями лежат, пяти - шестилетние, так сами ничего не могут.… А мать его, тварь, таких еще повидать! Бросила малыша! Бросила, чтобы не возиться, чтобы он умер от болезни! А он мальчишка хороший, умный! Жить Кирилл очень хочет. И цепляется за жизнь как может, как у него получается…
- А я заберу. Я усыновлю его! – почти выкрикнула Тина.
- Ты что, милая! Думаешь, ты одна такая – добренькая? Нельзя.
- Почему?
- Да кто будет с ним по больницам мотаться? И ты на себя посмотри! Ты же модель, по фигуре видно! Зачем тебе обуза такая?
- Бывшая модель… - пробормотала Тина. – Но я добьюсь своего. Вот. – Говорила она, расстегивая сумку и вынимая деньги. Отсчитала немного. – Возьмите. Это вам.
- За что? – возмутилась медсестра. – Уберите!
- Возьмите. Я ведь знаю что дома у вас муж-алкоголик. И дочь вы практически одна тянете. А жить хорошо хочется… - медленно выговаривала слова Тина.
- Но откуда вы узнали? – удивилась медсестра.
- По вам видно.… Простите, я хорошо знаю жизнь, я сама так выросла. – Прошептала Тина. И вышла из кабинета. Навстречу ей попался Кирилл. Малыш плакал. Он звал маму. И не заметил Тины.
- Кириллушка!
- Мамочка! – малыш плохо выговаривал слова, но Тина уже его полюбила.- Ты за мной? Мы сейчас поедем домой?
- Не сейчас.… Чуть попозже. Врачи пока не разрешают видеться. Но совсем скоро я тебя домой заберу…. – говорила Тина мальчику. До вечера она просидела в больнице, а потом уехала. Дома, задыхаясь в слезах, она рассказала об этом мальчике мужу.
- Ну что же, Тиночка.… Если ты очень хочешь, мы усыновим его. – Заключил Марат Олегович.
- Ты увидишь, это славный мальчик! Очень славный! Ты полюбишь его, как только увидишь! – плакала Тина.
- Тиночка, я тебе верю. Если честно, я бы хотел, чтобы это оказалось так…
- Но есть проблема: его нельзя усыновлять…. – на этой Тининой фразе Марат Олегович поперхнулся.- Его нельзя усыновлять, пока не вылечим. – Закончила она, серьезно глядя на Марата Олеговича.
- Это мы исправим! – весело воскликнул муж, и Тина почувствовала себя почти счастливой.
Через три дня они забрали Кирилла к себе. Пока они его еще не усыновили, но шел процесс. Кирилл привязался и к Тине, и к Марату Олеговичу. Самой удивительной была любовь Марата Олеговича к Кирюшке. Он стал ему как родной. Но все беды еще не окончились. Вскоре Кириллу стало плохо, его увезли в частную клинику. Но было слишком поздно.
- У него почти нет шансов. Его жизнь висит на волоске. Поможет только чудо… - огласил врач.
Тина билась в истерике, Марат Олегович не находил себе места от волнения, но спустя трое суток, проведенных в больнице, Тина сделалась нервной и истеричной. Да и сам Марат Олегович был не лучше. Тина плакала. Это она во всем виновата…Самонадеянная дура. Совсем забыла про его болезнь…
- Марат! Возьми, наконец, трубку! Твой телефон надрывается… - буркнула сбитая со своих мыслей Тина.
- Мой телефон молчит в моем кармане.… Это твой звонит, – невозмутимо ответил муж.
- А, ну да. – Согласилась Тина. – Да?
- Тиночка! Ну, наконец-то я до тебя дозвонилась! Ну, где ты? Три дня ваша квартира пустует! Что же это такое?! – завизжала в трубку Пряслова. – Ты представляешь, этот Антон бабник, оказывается. Ты знаешь, я приехала к нему домой на час раньше, хотела сюрприз сделать! А он там с другой прощается! Я, конечно, потребовала объяснений, а ему хоть бы хны! Ты представляешь, какой наглец! Мерзавец последний! А все ты виновата! Это ты уговаривала меня с ним на встречу пойти во второй раз! А не было бы второго, не было бы ни третьего, ни четвертого!!! Нет, ну ты представь себе, какой шок меня хватил! А я ведь теперь разочаровалась в мужчинах на всю жизнь, я же замуж выйти не смогу! – выла в трубку Лена. – А он еще…
- Послушай, Пряслова! Тебе что не с кем больше говорить о своих мужиках? Или у тебя больше нет других проблем? У меня сын умирает, а ты тут со своим Антоном лезешь! – рявкнула Тина в трубку и отключила телефон.
- Он будет жить ей назло. Будет, – шептала себе Тина.
- С вашим мальчиком все в порядке. – Возвестил врач. – Он у вас молодец. Как в сказке про лягушек в сметане. Помните? Один лягушонок устал и утонул, а другой цеплялся за жизнь, и лапками туда-сюда, туда-сюда. И сбил ее в масло. Ну и убежал в болото. Вот так и Кирюшка…
Прошло полгода. Тина, Марат Олегович и Кирилл жили втроем. Очень друг друга любили и ценили. Но Тина знала, что счастье не всегда будет таким. Что придет его мать. Тина знала это и ждала. Каждый день ждала. И знала, что Кирилла будут пытаться отнять у нее. Она не знала когда именно придет она. Сегодня, завтра, или когда Кирилл подрастет. И скажет ему, что она его мать. Он не поверит, а если и поверит, то Тина научит его прощать. И он простит ее. Но не уйдет с ней. Он будет с Тиной, и Тина это знала. Она спасла его, и по праву может называть его своим сыном!
И действительно. Она пришла. Когда Тина открыла дверь, в квартиру ввалилось некое существо. Тина сразу все поняла:
- Женщина, вы кто?
- Чебурашка! – Дохнуло существо перегаром на Тину. Тина поморщилась. – А крокодил Гена потерялся… - продолжило существо. – В тюрьме. Вот так. – «Чебурашка» хлюпнуло носом и высморкалось в подъезд. – Мать я Кирилла. Мать его мать! – взвыла она.
- Кирилла вы не получите. Вы отказались от него. Он теперь мой сын. – Строго сказала Тина.
- А ты экспертизу проведи! Я его мать! Я! – бесновалась женщина.
- Кирилл останется со мной. Он официально усыновлен.
- А я пойду в суд! Вот так!
- Идите!
Женщина оторопело промолчала, а потом тихо, уже по-человечески произнесла:
- Слышь, а звать-то тебя как?
- Тина.
- А меня Юлией… - протянула она. И Тине даже стало жаль ее. Она почти как на ладони увидела ее судьбу. Молодая хорошая девчонка замуж выскочила по залету. Но, видно, не судьба. А потом еще и еще.… И только Кирилл родился. Да и от него отказалась, испугавшись, что он умрет, а она будет чувствовать вину. – Дай денег, а? Жрать ведь совсем нечего…
- А может, тебе пить нечего? Или наркота кончилась? – холодно поинтересовалась Тина.
- Да какая тебе разница! Кто ты вообще такая, чтобы меня судить? Да не работаю! Нет образования! Бабок нет у меня, чтобы выучиться…
- Да можно было бы пойти работать! – изумилась Тина. – Вам это в голову не приходило?
- Кем? Меня в фирму не берут! А я хочу на машине ездить! – примиряюще пробормотала Юлия.
- Конечно! Кто же синюшку на работу возьмет? Чтобы на машине ездить надо учиться! А тебе хотя бы поломойкой идти надо!
- Не хочу я корчиться за копейки! – возмутилась женщина.
Тина выдохлась, в бешенстве схватила сумку, вытащила оттуда купюры и сунула в руки женщине:
- Бери, бери и ступай прочь! – Тина резко перешла с ней на ты.
- Этого мало! – Заключила женщина, пересчитав купюры.
- Ты что, со мной торгуешься? Сына продаешь? Я его выходила, когда ты бросила его умирать! – завопила Тина, теряя над собой контроль, и чувствуя, что сейчас задушит эту женщину, воняющую перегаром.
- Все равно умрет… - подвела итог женщина. В Тининых мыслях носилась лишь одна фраза «Он будет жить. Ей назло!».
- Возьми, и уходи. Больше ничего не получишь.
- Ой, спасибо! Ввек не забуду! – Глупо заулыбалась она, пересчитывая купюры.
- Не вздумай больше сюда являться! – предупредила Тина.
- А то что? – гадко ухмыльнулась алкашка.
- Узнаешь,… Мало тебе точно не покажется! - прошипела Тина.
- А я в суд пойду, если не пустишь! – пригрозила Тине помесь женщины с обезьяной. Причем с гадкой обезьяной, с той редкой породой обезьян, так распространенных у нас в России. Обезьяны с красными рожами и синими носами.…Под каждым забором сидит представитель сего процветающего рода. И в каждой рюмочной по пять таких рассаживаются рядком и все как одна гукают. Причем все такие разговаривают одинаково, как будто в одной семье родились. Противно даже.
- А я вас порву. Как тузик грелку! – завопила новая форма эволюции. Пардон, один из подвидов новой формы эволюции.
Тина захлопнула дверь и еще часа два ревела, а вечером приехал муж. Вместе с Кирюшкой они ездили в парк развлечений, и вернулись счастливые, разгоряченные. Марат Олегович обещал Тине, что Юлия больше их не потревожит, но, как видимо, ошибся.
Тина проснулась от прикосновения мягких рук. Кирилл, проснувшийся раньше нее, пришел к ней и лег рядом, сжимая в одной руке новенькую модельную машинку. Тина обняла малыша и сказала самой себе: « Нет, я его ей не отдам. Она его не получит. Мы выиграем это дело. Мой малыш будет жить счастливо. Вопреки ее гадким и мерзким надеждам, он будет жить. Тина и Марат Олегович очень его любят! Кирюшка будет жить. Ей назло. И она, Тина, будет с гордостью говорить: Это мой сын. Ей назло…»
|
