Хотелось сначала написать: "Посвящается моему брату". Но что то передумала. Жостко больно. Никому не посвящается).Просто вот.
Их небольшой бревенчатый домик стоял на берегу маленькой речушки, на самом краю деревни. Резные наличники давно потемнели и покрылись голубоватой плесенью, а крыша обросла с севера пушистым мхом. На коньке крыши красовался большой ржавый флюгер – петух, который по количеству производимого в ветреную погоду шума был, пожалуй, сопоставим со своим живым задиристым собратом, а на огороде среди капусты и редьки нередко можно было встретить длинноухого наглого зайца. А еще чаще – ежа.
Из всего что находилось в округе, ежи, несомненно, представляли наибольшую забаву для Лёли – стоило только ей крикнуть «Чоооорныыыыыый! Йииииооо-ооож!!», как тут же прибегала вислоухая улыбающаяся дворняга и начинала задиристо тявкать, усиленно махая хвостом. От этого еж сжимался в клубок, смешно подпрыгивал и фыркал, а Лёля стояла рядом и заливалась смехом. Все это могло продолжаться довольно долго – ровно до тех пор, пока не приходила с работы мать. Мать привязывала дворнягу к большому железному кольцу, приделанному к конуре не менее большим гвоздем, загнутым в замысловатую закорюку, выкидывала оглушенного полумертвого от страха ежа за пределы огорода и грозила Леле хорошим ремнем, если еще раз такое увидит. Впрочем, женщина она была мягкосердечная и никогда не выполняла этого обещания.
Не так далеко, за полоской леса, сразу после небольшого изгиба русла реки, вниз по течению, начиналось деревенское кладбище – скопление невысоких холмиков поросших земляникой, увенчанных деревянными крашенными масляной краской крестами. Кое-где краска совсем облупилась и облезла, а кресты обветшали настолько, что стали похожи на торчащие из под земли кости пытающихся вылезти наружу мертвецов. Где-то посреди этого кладбища была могила отца Лели. По воскресеньям они ходили туда вместе с матерью. Летом собирали на могилку полевые цветы – Лёля любила рвать цветы с малюсенькими голубенькими лепестками (она не знала как они называются) и еще беленькие «часики» (в отличие от ромашек у этих всегда было ровно восемь лепестков, как бы срощенных по два), а так же колоски полевых злаков – пушистые метелочки с отходящими во все стороны тонкими острыми усиками, а зимой рвали еловые ветки и перевязывали их красивой красной ленточкой.
Леля не помнила отца – мама сказала, что он умер очень скоро после того, как она родилась, а еще сказала, что отец несомненно на небе и ему очень приятно, что они помнят о нем и что он их любит и защищает. Когда же Леля спрашивала почему он умер, мать мрачнела и говорила что то насчет жестокости людей, а потом садилась по обыкновению за свой письменный стол и долго перебирала старые фотокарточки с фигурными потрепанными краями.
Но в общем они с матерью и Черным жили душа в душу и почти никогда не ссорились.
Лёле было четыре с небольшим когда что то изменилось.
***
Однажды мать пришла с работы гораздо позже обычного, и, не говоря ни слова, заперлась у себя в комнате, а весь следующий день, сказавшись больной, весь день пролежала в постели, однако нашла в себе силы встать ближе к обеду и приготовить Лёле поесть. На ней было выцветшее бумажное платье до колена, а на шею она накинула серую пуховую шаль. Лёлечка кинулась обниматься, однако мать болезненно вскрикнула и резко высвободилась из объятий дочери. Шаль сбилась в сторону, обнажив красные, похожие на отпечатки рук, пятна на ее шее. Леля удивленно посмотрела на нее. «Мамочка, а что случилось???» - тонким голоском спросила она. «Ничего, дочь, все нормально» - сказала мать и отвернувшись к плите принялась сосредоточенно помешивать кашу.
На следующий день мать как обычно пошла на работу. И на следующий тоже. Как будто бы все стало как обычно, но часто, приходя с работы, мать запиралась в своей комнате и плакала, сидя за дубовым столом, положив голову на руки. Лёля не раз смотрела на нее через небольшую щель, оставшуюся от сучка, в одной из досок перегородки, а потом отправлялась во двор и задумчиво гладила морду собаки. Пес, казалось, понимал настроение юной хозяйки, и тихонько утешающе поскуливал, топчась на месте и слегка помахивая хвостом.
Некоторое время спустя домой вместе с мамой пришел мужчина – не очень высокий, черноволосый, с крупными грубыми руками, и злыми чертами лица, из которых более всего в глаза бросался большой, словно грачиный клюв, нос. Он совсем не понравился Лёле. И совершенно не был похож на отца с фотографии – высокого стройного человека с правильным красивым лицом. Он сказал, что будет теперь жить с ними, а мать кивнула Лёле и стыдливо опустила глаза. Еще он сказал, что Лёля должна называть его своим отцом, на что девочка насупилась и заявила, что у нее есть папа и он на небе. Ответом на это был сильнейший подзатыльник, от которого девочка рухнула на коленки и залилась слезами. Мать отвернулась и заплакала.
Позже она сказала Лёле, что у нее скоро появится братик, и что этот дядя будет его папой. Еще она сказала, что одной ей их с братиком не прокормить, поэтому дядя Костя (это тот самый дядя) будет жить с ними и лучше ему не перечить. Дело было поздней осенью, когда холодок покрывал легкой хрустящей пленочкой лужи, а птицы то и дело пролетали большими черными облаками на юг. На следующий день пошел снег.
***
После того, как этот человек появился в их доме, Леля с мамой уже не ходили по воскресеньям на кладбище – мама говорила, что дядя Костя против и надо его слушаться.
А летом появился малыш. Красный и вечно орущий. Лёля гневно заявила маме, пока дядя Костя не слышал, что это не может быть ее братик, потому что он даже на человека то не похож, на что мать улыбнулась и ответила, что она, Леля, тоже когда-то была такой.
После этого девочка тайком убежала на кладбище и вернулась лишь поздно вечером, за что получила хорошую трепку от дяди Кости.
***
Время шло. Для взрослых оно всегда идет быстрее. Два года человека тридцати лет это короткий миг, по сравнению с двумя годами ребенка. Володе исполнилось два года, и дом наводнился игрушечными машинками и солдатиками. Они были разбросаны повсюду. Невозможно было пройти и не наступить на одного из них. Между тем, если это случалось, Владимир начинал дико орать и в слезах бежал к папе с поломанной игрушкой, на что тот говорил, что обязательно купит новую. А то и две.
Дядя Костя явно был очень доволен. Часто он брал Володю на руки, подкидывал вверх, ловил и снова подкидывал, от чего тот весело верещал и смеялся. В доме царила атмосфера радости и веселья. Однако это веселье обходило Лёлю стороной.
Однажды, случайно наступив на игрушечную машинку своего брата, она упала и пребольно ударилась головой. Разозлившись, она хотела было стукнуть как следует своего братца, но тот громко заорал «Па-а-а-а-а-аааапаааааа Лёля меня БЪЕЕЕЕЕТ!!!!», после чего прибежал дядя Костя и, ни слова не говоря, дал Лёле хорошего подзатыльника.
Володя быстро понял свою безнаказанность – за все его проделки доставалось Лёле. Кроме того, стоило ему лишь заорать, как прибегал его отец, и Леле неизменно попадало.
***
Леля часто тайком ходила на могилу к отцу, где просиживала до позднего вечера, отдыхая от братца и рассказывая отцу о своей жизни. Однажды, оглянувшись, она увидела что-то, что мелькнуло и тут же скрылось за деревом. Лёля испугалась. Мама часто рассказывала ей истории про призраков, главным образом с целью того, чтобы она не ходила туда одна.
«Эй!» - нерешительно сказала Лёля. Никто не ответил. Она попятилась. А потом развернулась и побежала вперед.
Вконец запыхавшись, она остановилась, опять оглянулась, но никого не увидела. Решила что ей показалось и пошла спокойным шагом. Дойдя до могилы отца, она по обыкновению опустилась на колени и уже было принялась рассказывать, как рядом с ней плюхнулась еловая шишка.
Следующая угодила ей в голову. Она обернулась.
В двух метрах от нее стоял Владимир и заливался диким смехом.
В глазах Лёли просто таки потемнело от злости. Она медленно пошла на Владимира. Наклонилась и подняла с земли какую то палку и намереваясь отдубасить как следует братца. Улыбка тут же сошла с его лица и ее сменила гримаса страха. Он развернулся и побежал. Леля все еще шла за ним шагом.
«Теперь здесь нет твоего папочки!» - крикнула она убыстряя шаг, – «Я тебя все равно догоню и ты у меня получишь наконец!»
Владимир запыхался и бежал все медленнее, постоянно оглядываясь.
Оглянувшись в очередной раз, он увидел, что Леля почти догнала его, но вдруг резко сбавила скорость и как-то зло улыбалась. Володя решил не медлить и бежать скорее вперед, как провалился в какую-то яму. Яма была прямоугольной формы. Недавно выкопанная. С одной стороны ямы возвышалась горка вынутой из ямы земли.
Лёля села на эту горку и принялась швырять маленькие комочки земли во Владимира.
«Ну что, где теперь твой папочка???» - зло и с ехидцей спросила она.
Комья земли постепенно становились больше. Если раньше они просто неприятно барабанили по макушке, то теперь довольно ощутимо ударяли.
Владимир онемел от страха и сидел, забившись в дальний угол ямы.
«Я тебя ненавижу» - процедила сквозь зубы девочка – «Ты, маленький гаденыш!»
Земляные комья снова немного выросли в объемах.
«Ты знаешь, что это за яма?» - брат по прежнему молчал, забившись в угол и закрыв лицо руками.
«Это могила» - чуть погодя задумчиво сама себе ответила Лёля.
«Я хочу, чтоб ты плакал» - сказала она после очередной паузы. И швырнула ком земли.
«Слышишь? Я ХОЧУ, ЧТОБЫ ТЫ ПЛАКАЛ!» - целый град комков и комочков полетел вниз.
«Если сейчас же расплачешься, может быть вытащу тебя, а если нет – я тебя закопаю!»
Брат по прежнему молчал, лишь резко вздрагивая, когда его тела касался очередной ком земли.
«Ну! ПЛАЧЬ! СЕЙЧАС ЖЕ!!!!» - сама чуть не ревя от злости орала Лёля.
«На тебе! На!» - ком за комом летел вниз.
«Ну всё. Сам напросился!» - со слезами на глазах и перекошенным злостью лицом прошептала Лёля и стала подниматься на ноги, собираясь всерьез взяться за дело. Вдруг насыпь начала обваливаться под ее ногами и она сама оказалась в яме.
***
Через некоторое время Владимир поднял голову и посмотрел на сестру. Она как-то странно наклонила голову и не двигалась. Он тихонько подполз к ней и осторожно коснулся руки. Рука была еще теплая, но уже какая-то не живая.
Он потеребил настойчивее.
Сестра не отвечала.
«ЛЁЛЯ!!!!» - крикнул он во все горло.
Лёля вдруг открыла глаза и посмотрела мутным взглядом на брата, как-то страшно, со скрипом, выдохнула и навсегда замерла.
Владимир снова забился в угол, обхватил голову руками и тихонько заплакал.
***
Утром на кладбище пришла похоронная процессия.
Так их и нашли – Лёлю и Владимира. Владимир спал, забившись в угол, а Леля же была мертва. Глаза ее были открыты, а шея повернута под неестественным углом. Видимо при падении девочка повредила себе шею.
Владимир никогда не рассказывал что произошло в той яме. Просто забыл. Или не хотел помнить. Думали, что он упал, а девочка пыталась его вытащить. На том и порешили.
Лёлю похоронили через три дня, как полагается. Рядом с отцом, которого она никогда не знала, но всегда свято верила в то, что всегда была любима им.
***
Мать Лёли год спустя умерла от какого то скоротечного туберкулеза, а Константин нашел себе новую женщину и они втроем переехали оттуда на противоположный конец деревни.
Кажется стиль совсем не выдержала. Но я в первый раз помоему так много написала..
Ну короче
Слишком серьезно не относитесь)
|
